Понятие и суждение

Понятие и суждение

1) Я попытался вскрыть систематически основные свойства всякого смысла как такового.

Смысл всякий и всегда сверхвременен; сверхпространственен; сверхпсихичен; идеален; объективен; тождественен; всеобщ; содержится во всяком мысленном акте; абстрактен; безубразен; феноменологически познаваем.

Если мы представим себе все эти основные свойства всякого смысла и даже признаем, что, может быть, все это верно, то может быть вопрос: к чему поднимать все эти груды тонкостей, зачем эта тяжелая артиллерия неудобопонятных различений; не лучше ли бесхитростное познание. Где просто, там ангелов со сто… не бесплотная ли это методологическая схоластика?

Принцип всякого методологического различения и отрыва: в самостоятельный научный и познавательный ряд должна быть и может быть выделена только та сторона единой и сложной данности, которая способна конституировать особый, специфический ряд отношений и своеобразных познавательных связей.

Научная методология есть учение о различных познавательных точках зрения и подходах к одному и тому же (с виду), но сложному и разностороннему познаваемому предмету.

Дан живой человек. Может ли одна определенная наука познать его? Нет. Необходимо деление. Это деление должно быть bene fundatum.

Не все в живом человеке пространственно. Есть сторона чисто временная: психическое не пространственно; оно не видимо, не слышимо, не движется, недоступно внешним чувствам. Законы движения, физики, химии не распространяются на психическое.

И вот физиология обособляется от психологии. Пространственно физическая сторона подвергается дальнейшему делению. Психическая также.

В психическом мы различаем акты мысли, в актах мысли – мыслимое, смысл. Необходимо новое познавательное выделение, ибо законы и связи смысла toto genere отличны от законов и связей переживаний, также как от законов и связей пространственных вещей.

(Признать этот тезис во всем его значении значит понять ту базу, на которой должна быть воздвигнута новая методология научного правосознания. Скажем вперед, что законы и связи правовых переживаний – особого; законы и связи внешних проявлений права – особого. Юридическую часть этого тезиса мы развернем в дальнейшем; логическая часть в значительной степени уже развернута.)

Каковы же законы и связи смыслов?

2) Смысл, единый в своем содержании, отделенный от других смыслов, есть понятие.

Итак, понятие есть смысл. Под понятием следует разуметь всякое мыслимое, взятое в своем логическом содержании или качестве.

Все, что относится к смыслу, относится и к понятию. Понятие сверхвременно; мышление о нем есть кусок душевной жизни. Размышление об узуфрукте есть мое психическое переживание; понятие узуфрукта есть логическое единство смыслов, а не кусок душевной жизни.

Понятие идеально; мыслительное переживание есть эмпирическая душевная реальность. Право-сознание как эмпирический факт душевной жизни может быть налицо или отсутствовать; понятие права, его логическое значение не может ни эмпирически быть, ни эмпирически отсутствовать.

Понятие объективно; переживание его субъективно. Один видит смысл наказания в его цели; другой в возмездии; третий в восстановлении утраченного метафизического равновесия. Логический смысл наказания, его понятие едино, неуклонно и не колеблется от этих субъективных односторонностей.

Понятие тождественно; переживание его изменчиво. Сущность самодержавия понимали разнообразно: то международная независимость главы; то неограниченность его компетенции полномочиями других государственных органов и т. д. Понятие самодержавия остается само по себе равным и тождественным: люди неправомерно употребляли одно слово для разных смыслов.

Понятие всеобще, ибо разумеется как устойчивое смысловое единство, кто бы ни думал о нем: усталый или бодрый, внимательный или невнимательный, бездарный или талантливый.

Понятие абстрактно и безо?бразно: нельзя, мысля сущность «уголовного», вводить в нее нечто от образного представления: секира у головы. Или построять понятие охранного отделения: это возмутительное (эмоция!) учреждение в Гнездниковском переулке (пространственный образ!), которое я хотел бы, чтобы его не было (воля!).

Итак, всякий смысл есть понятие. Далее.

Понятие, как и смысл, простое понятие невыразимо в функции других смыслов. Это как бы последняя категория мысли.

Таковы, например, понятия пространства, времени, ценного или же смыслы: точки, пустоты, нечто.

Возможно и в исследованиях часто необходимо условное принятие какого-нибудь смысла как простого; через него выражаются другие смыслы, а он остается неопределенным. Так цивилист не определяет понятий: права, нормы; естественник не определяет понятия бытия, знания и т. д.

Но если понятие составное, или, как говорят, оно имеет много признаков, то эти смыслы или признаки сочетаются непременно в цельное, смысловое единство, в смысловую монаду: единый сложный смысл. Ин-дивидуум.

Например, упрямство – неразумие; настойчивость – неразумная настойчивость.

Так: понятие есть единый, внутренно единый смысл.

3) Теперь будет понятно, если мы скажем, что отношения между понятиями образуют особый, специфически определенный порядок; отнюдь не совпадающий с порядком и связью временных переживаний и с порядком и связью пространственных вещей.

Важнее всего тождественность понятия: понятие таково, каково оно есть в своей логической сущности. Его нельзя изменить; малейшее уклонение смысла есть уже не измененное понятие, а другое, новое понятие.

Понятие не движется, как вещи в пространстве; они не меняются и не переходят одно в другое, как наши переживания.

Понятие всегда само себе равно. Оно неподвижно и неизменно. Здесь-то и получает свою полную силу закон тождества. Каждое понятие неизменно самому себе тождественно. Или в виде правила: каждое понятие должно мыслиться как неизменно самому себе тождественное.

Смысл А есть неизменно смысл А; смысл А + 1 есть уже смысл В. А не может стать А + 1; А не может стать В. А есть А. В есть В. И все тут.

Если два понятия имеют то же самое содержание, то это не два понятия, а одно и то же, единое, тождественное. В мире явлений не так: две одинаковые семикопеечные марки, вполне одинаковые и размером, и узором, и цветом, суть две разные марки; они не совпадают. Они вполне сходны, но не тождественны. Тождественен их смысл, их понятие.

Поэтому нелепо говорить: понятие государства эволюционировало в истории. Эволюционировала внешняя жизнь людей, организованных в единое государство; эволюционировало переживание государственной связи в душах людей; эволюционировало их мыслительное представление о государстве. Но понятие государства не могло эволюционировать. В разное время единым словом называли разные смыслы.

Отсюда закон тождества может быть истолкован как требование: чтобы каждому смыслу давалось одно-единственное название, столь же устойчивое, как и сам смысл. Чтобы два разных понятия не назывались единым словом. Чтобы ни один смысл не имел двух названий.

В нарушении этих правил кроется обильная возможность ложных суждений и мнимых выводов. Множество споров (о республике, о парламенте, о самодержавии, о сущности права, о юридическом лице) падают сами при соблюдении этого правила.

4) Этот отрыв надо продумать последовательно и до конца. Связь одного понятия с другими есть связь не «подвижно реальная», а неизменно идеальная (вопреки Гегелю). Правы Кант, Гербарт, Дробиш, Фолькман, Больцано и Гуссерль, настаивая на этом.

Понятия не возникают одно из другого и не влияют друг на друга. Их нельзя рассматривать генетически; возникают переживания понятий; возникает в душе сознание понятий. Влияют друг на друга психические состояния, вещи, мыслительные переживания, явления природы и общественной жизни. Но не понятия.

Понятия исследуются и определяются в своем логическом содержании и затем сравниваются и сопоставляются для открытия их постоянной, устойчивой и неизменной связи.

Нельзя определить вещь или переживание: их можно только описать, да и то всегда не сполна, несовершенно. Определить можно только смысл вещи, понятие ее; понятие переживания, смысл его.

Нельзя классифицировать вещь или переживание: они лежат в ряду временных связей (вещь – пространственно-временных), и потому связь их есть связь генетическая.

Вещи взаимодействуют причинно. Понятия причинно не взаимодействуют.

Вещи следуют друг за другом в пространстве и во времени. Понятия не следуют друг за другом в пространстве и во времени.

Снежинки падают вихрем. Понятия снежинок не падают вихрем. Это может быть даже единое общее родовое понятие «снежинки вообще».

Переживания наши взаимодействуют во времени, может быть, причинно, может быть, функционально, может быть, ассоциативно. Понятия, смыслы не взаимодействуют вовсе и никак и не следуют друг за другом во времени.

Истину, добро, красоту, право понимали в истории различно. Но это не значит, что было много разных истин, были разные «добры», «красуты», «правб». Логическая сущность права оставалась себе тождественна.

Вещи и переживания сочиняются друг с другом во времени. Понятия подчиняются и соподчиняются друг другу в своем идеально объективном, сверхвременном смысле.

5) Вы видите, что мы стоим перед формальным логическим учением о понятии, как оно трактуется in usu scholarum. Но это учение должно быть заострено и исправлено.

а) Понятие не есть непременно родовое понятие. Мыслить можно только индивидуальную вещь и единичное переживание. Например, чей-нибудь характер или данный карандаш. Следовательно, и индивидуальная вещь, и единичное переживание имеют смысл. Можно построить их понятие.

b) Поймем и призна?ем, что если в ряду смыслов, в порядке понятий, в связи логических сущностей участвуют и могут участвовать только объективные смыслы, только сверхвременные понятия, то индивидуальные вещи и единичные переживания не могут ни войти в объем понятий, ни участвовать в классификациях.

В объем понятий входят только их смыслы; в классификации участвуют только их понятия. Животных нельзя классифицировать – их можно разогнать только в разные клетки зверинца.

Выполненная на наших глазах казнь не есть вид уголовного наказания; смысл ее есть вид наказания. (Этим опровергается критика содержания объема у Больцано.)

с) Между вещью и переживанием, с одной стороны, и смыслом-понятием, с другой, есть, следовательно, непроходимая пропасть; но не онтологического характера (это не два бытия) и не метафизического, а методологического (категориального).

С этими исправлениями – формально логическое учение об объеме и содержании понятия и о родовом и видовом соотношении понятий – может (предварительно) получить свое полное значение.

Каждое понятие имеет свое содержание: т. е. совокупность объединенных в нем смыслов. Это содержание тождественно и неизменно.

Понятие, имеющее все содержание первого, но присоединяющее к нему новый смысл, есть новое, по отношению к первому – видовое и входящее в его объем.

Видовое всегда имеет все признаки родового плюс еще один (ближайшее видовое) или еще несколько.

Чем беднее содержание понятия, тем, следовательно, оно выше, в образующейся, таким образом, систематической лестнице понятий; тем больше у него подчиненных понятий, тем шире его объем. И обратно.

Все это может считаться достаточно уже известным.

Систематическое учение о классификации вообще вы найдете в первом томе большого исследования Н. Зверева; причем вы сами увидите те исправления, какие нужно внести.

Систематическая классификация понятий может считаться признаком высокой зрелости науки. И юриспруденция давно уже стремилась и стремится к этому в своей области. Но путь ее несвободен от подводных камней.

Я не успею остановиться здесь сегодня на аналогичном построении суждения. От многого мне и без того пришлось отвлечься в изложении; оно и без того было гораздо более намечающим, чем развивающим и вскрывающим.

Я, например, оставил в стороне все учение об объективном обстоянии и отношении его ко смыслу.

Мне пришлось обойти молчанием и соотношение между смыслом объективного обстояния и смыслом субъективного мыслительного акта, совпадение которых только и может, и должно дать истинное познание.

Но первые шаги, кажется, я успел наметить: указать категориальные особенности смысла, в отличие от явлений внешнего мира и внутренней психической жизни.

Это есть особое, новое, специфическое измерение, которое мы имеем в виду, говоря о смысле.

Дух, где живет и дышит, имеет не одно измерение, а несколько.

Сам он не смысл, но смысл его modus².

Я думаю, что Дух и глубже, и шире смысла. Но научное знание, видя, что смысл есть его modus, пытается увидеть специфическую природу смысла и выделить ее в познании в его самостоятельном категориальном характере.

(Конец реферата)³.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.