ГЛАВА ДЕВЯТАЯ От истины к благу и красоте

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

От истины к благу и красоте

Как справедливость стала руководящей идеей по отношению к свободе и равенству, так и идея истины верховенствует в своей триаде.

Мы стали лучше разбираться в понятии истины, рассмотрев в предыдущих главах некоторые вопросы, например: чем отличается несомненное суждение от мнения, вызывающего сомнение, и в чем разница между сферами правды и вкуса. Ответы, найденные нами, закладывают основу для лучшего понимания блага и красоты.

Перед нами стоял вопрос о двух сторонах истины — субъективной и объективной; и, проанализировав его, мы смогли осознать, почему объективная истина всегда превалирует над субъективной. Это поможет в дальнейшем, когда будут рассматриваться аналогичные вопросы об идее добра и блага и понятии красоты, которые окажутся намного сложнее и потребуют от нас большего внимания.

Был ли скептик Монтень прав, говоря, что нет ни хорошего, ни плохого, а все зависит от точки зрения[24]? Правы ли люди, считающие, что красота существует лишь в глазах смотрящего?

Разве благо и красота — понятия не объективные? Какие из своих суждений о добре и зле, о правде и лжи мы предпочтем отнести к области истины, а какие — к сфере вкуса? Каковы критерии, которыми мы при этом руководствуемся?

Действительно ли объективные и субъективные аспекты красоты так неразрывно связаны, что, когда речь заходит о прекрасном, невозможно отделить друг от друга вопросы истины и вкуса? Применима ли сентенция «о вкусах не спорят» ко всем без исключения суждениям о благе и красоте? Или некоторые из них лучше было бы связать с принципом «об истине спорят»?

Умеренные формы скептицизма, которые я назвал субъективизмом и релятивизмом, распространены не только в обывательском сознании, но и в академических кругах, особенно среди социологов и психологов, изучающих модели поведения, и даже среди философов. Думаю, в предыдущих главах я сумел убедить вас, что от подобных заблуждений, даже ученых мужей, нужно уметь себя защищать. Надеюсь, далее я также смогу доказать читателю, что и в вопросах добра и блага ошибки субъективизма и релятивизма подлежат корректировке.

Значение такого шага — признать субъективистскую точку зрения ошибочной — для каждого должно стать очевидным. Если наши убеждения о добре и зле, правде и лжи являются исключительно субъективными; если они не более чем выражения нашего эмоционального предпочтения; если в дискуссиях о подобных вопросах нет никакого смысла привлекать разумную аргументацию, — то все это чревато далеко идущими последствиями, которые серьезно повлияют на реальную действительность. Прежде всего субъективизм по отношению к идее добра и блага начнет посягать на каждом шагу на права человека в его частной и общественной жизни.

Преодолевать субъективистские и релятивистские заблуждения в вопросах красоты гораздо труднее. Но, к счастью, это не суть важно, поскольку их реальное воздействие на нашу жизнь не столь серьезно.