Разговоры с Робертом Ливингстоном

Разговоры с Робертом Ливингстоном

В течениевесныилета1980года постепенно формировалисьочертания главы "Системный подход к жизни",которая должна была статьцентральнойв представлении новой парадигмы в моей книге "Точка поворота".Обрисовать контуры новой системы представлений, которая моглабы послужить основой для биологии, психологии, здравоохранения, экономики и других сфер, было бы для меня непосильной задачей, если бы непомощь нескольких выдающихся ученых.

Одним из тех, кто терпеливо наблюдал за ростом моих знанийиуверенности в себе, и помогал советами и полезными обсуждениями в нужные моменты, был Роберт Ливингстон, профессор неврологии вКалифорнийскомуниверситетеСанДиего. Именно Боб Ливингстон побудил менявключить пригожинскую теорию в мою систему, и он же более, чем кто-либоеще, помогмне исследовать многообразные аспекты новой системнойбиологии. Наш первый длинный разговор состоялся в маленькой лодочке вЯхт Харбор в Ла Джолее, где мы просидели несколько часов, качаясь наволнах и обсуждая разницу между машинами и живыми организациями. Позжея беседовал попеременно с Ливингстоном и Янчем, сверяя свое пониманиес их знаниями, и Боб Ливингстон очень помог мне преодолетьтрудностивключения в мою систему бэйтсоновского понятия разума.

Наследие Бэйтсона

Интеграция наиболеепередовых идей из различных областей знания в единую концептуальную системуоказаласьтруднымпредприятием.

Когда у меня возникали вопросы, на которые я не мог сам найти ответа, я обращался к специалистам из соответствующих областей, ноиногдаясталкивался с вопросами, которые не мог связать с определенным предметом или школой мысли. В таких случаях я часто писал на полях рукописи" спросить Бэйтсона", и обращался к нему при очередной встрече.

К сожалению, некоторые из этих вопросов так и остались без ответа. Грегори Бэйтсон умер в июле 1980 года, и я так и не успел показать ему свою рукопись. Я писал первые абзацы главы, накоторуюоноказал столь сильное влияние, на следующий день после траурного собрания в месте, где был развеян пепел, у скал, где Эсален Ривер впадает вТихий Океан, священное место похорон индейского племени, от которогополучил свое название Эсаленский институт.

Удивительно, чтоячувствовалсебя ближе всего к Бэйтсону впоследнюю неделю перед его смертью, хотя в течение этой недели яегодаже не видел. Я интенсивно работал над своими заметками относительнопонятия разума, и при этом я не только впитывал его идеи, но прямо-такислышал его характерный голос и чувствовал его присутствие. Иногдамне казалось, что Бэйтсон смотрит через плечо на то, что я пишу, и явступал с ним в интимный диалог — гораздо более интимный, чем в начале реальных разговоров.

Я знал, что Бэйтсон в это время был болен и лежал в больнице, но не подозревал, насколько это было серьезно. Тем не менее, однаждымне приснилось, что он умер. Сон поразил меня, и я утром позвонил вЭсален Кристине Гроф, и она сказала мне, что Бэйтсон умер накануне.

Похоронная церемонияпоГрегори Бэйтсону была одной из прекраснейших, какие мне доводилось видеть. Большая группа людей — семьяБэйтсона, друзья и работники Эсаленского института — уселись в кругуна лужайке над океаном, с маленьким алтарем, в котором находился прахБэйтсона, его портрет, ладан и множество цветов. Играющие вдали дети, собаки, птицы и другие звери наполняли воздух шумом, смешивавшимся срокотомокеанскихволн, напоминая о единстве всей жизни. Церемонияразворачивалась без какого-либо предварительного плана или схемы. Никто не руководил ею, и каким-то образом каждый сам знал, что ему следует внести, — самоорганизующаяся система. Бенедиктинский монах из соседнего приюта, которого Бэйтсон часто навещал, прочел несколько молитв. Дзэнский монах из Сан-Франциско совершил несколькоритуаловипел. Другиелюдитакжепелии играли на музыкальных инструментах, кто-то читал стихи; иные говорили о своих отношениях с Бэйтсоном.

Когда пришламояочередь, я коротко подытожил бэйтсоновскуюконцепцию разума. Я выразил уверенность, что она окажет сильное воздействие на будущее научное мышление, и добавил, что в этот самый момент она может помочь нам пережить смерть Бэйтсона. "Часть его ума, — говориля, — конечно, исчезла вместе с его телом, но значительнаячасть — по-прежнему вокруг нас, и будет вокруг нас длительное время.

Это часть, которая участвует в наших отношениях друг с другом и с окружающим; отношения, которые подвергались глубокому влияниюбэйтсоновской личности. Как вы помните, одним из любимых выражений Бэйтсонабыло — "связующий паттерн".Я думаю, что Бэйтсон сам стал таким паттерном. Он будет продолжать связывать нас друг с другом и с космосом.

Я полагаю, что когда на следующей неделе мы придем друг к другу в дом, мы не будет чужими друг другу, нас свяжет "связующий паттерн" — Грегори Бэйтсон".

Двумя месяцамипозжеяпроезжалчерез Испанию по дороге намеждународную конференцию около Сарагоссы. Я должен был сделать пересадку около Аранхуеза, маленького городка с музыкальным именем; междупоездами было время, и я пошел прогуляться. Было раннее утро, но ужестановилосьжарко, ия остановился возле маленького рынка, где дваторговца начинали выгружать на свои ларьки фрукты и овощивожиданиипервых покупателей.

Я сел за столик в тени около киоска, купил себе кофеи" Эльпаис" — испанскую национальную газету. Я сидел, смотрел на продавцови их покупателей, и думал о том, что я здесь — совершенно чужой. Я неочень хорошо представлял себе, в каком именно месте Испании я был; то, что вокруг меня происходило, могло быть таким же и лет четыреста томуназад. Мне нравилось это как и перелистывание газеты, которую я не могпрочесть, и купил скорее для того, чтобы не отличаться от окружающих.

Но когда я открыл одну из средних страниц, мир изменился. Наверху, большимичернымибуквамибылонаписано" ГРЕГОРИБЭЙТСОН(1904–1980)".Это был большой панегирик и обзор бэйтсоновских работ, и глядя на него, я уже перестал чувствовать себя иностранцем. Маленький рынок, ранхуэз, Испания, Вся Земля — все это стало моим домом. Яглубоко почувствовал свою причастность — физическую, эмоциональную иинтеллектуальную, — и непосредственно пережил тот идеал, о которомговорил несколькими неделями раньше: Грегори Бэйтсон — связующий паттерн.