Подвиг шестой. Скотный двор царя Авгия

Подвиг шестой. Скотный двор царя Авгия

«Стимфальские птицы были последним порождением чудовищ в Пелопоннесе, а так как власть Эврисфея дальше пределов Пелопоннеса не распространялась, Геракл решил, что его служба царю окончена. Но могучая сила Геракла не позволяла ему жить в праздности. Он жаждал подвигов и даже обрадовался, когда к нему явился Копрей. «Эврисфей, – сказал глашатай, – повелевает тебе за один день очистить от навоза конюшни элидского царя Авгия». «Тебе бы он лучше поручил это дело, – проворчал Иолай, – у тебя, кстати, и имя подходящее». (Копрей в переводе – «навозный человек».) «Нельзя оскорблять глашатая, – строго оборвал его Геракл. – Не думаю, чтобы Эврисфей хотел только оскорбить меня, заставив убирать навоз. Тут скрывается что-то другое. Увидим». Авгий действительно владел несметными табунами прекрасных лошадей. Они паслись в плодородной долине реки Алфей, и конюшни, годами не чистившиеся, были полны навоза. Пришел Геракл в Элиду и сказал Авгию: «Если ты отдашь мне десятую часть своих коней, я очищу конюшни в один день». Засмеялся Авгий: он думал, что конюшни вовсе нельзя очистить. «Десятая часть моих табунов твоя, Геракл, – согласился Авгий, – но если завтра утром все конюшни будут чистыми». Геракл потребовал, чтобы ему дали лопату, и Авгий велел принести ее герою. «Долго же тебе придется работать этой лопатой!» – сказал он. «Только один день», – ответил Геракл и пошел на берег Алфея. Полдня усердно работал Геракл лопатой. Он запрудил русло реки и отвел ее воды прямо в царские конюшни. Стремительный поток Алфея уже к вечеру унес весь навоз из конюшен, а вместе с навозом и стойла, и кормушки, и даже ветхие стены. «Не взыщи, царь, – сказал Геракл, – я очистил твои конюшни не только от навоза, но и от всего, что давно сгнило. Я сделал больше, чем обещал. Теперь ты отдай мне обещанное». Жаден был Авгий, не хотелось ему отдавать своих коней. Повелел он двум своим племянникам напасть на Геракла из засады и убить его. Да разве могли двое простых смертных справиться с сыном Зевса! И засада, устроенная ими, не помогла, – пали племянники Авгия от руки Геракла. Велико было возмущение Геракла коварством элидского царя. «Нельзя, карая орудие преступления, оставлять безнаказанным виновника, – подумал Геракл. – Пусть знают люди, что призвание мое в очищении земли от всякого беззакония и в зверином, и в человеческом образе». Разогнав дворцовую стражу, Геракл в честном поединке убил Авгия. Жители Элиды стали просить победителя занять трон Авгия и стать их царем. Но Геракл с негодованием отверг эту просьбу. «Я сразил Авгия, – сказал он, – не для того, чтобы завладеть его царством. Есть сын Авгия, ни в чем не провинившийся перед богами. Пусть он правит вами. Я же, прежде чем уйду, хочу принести благодарственную жертву Зевсу Олимпийскому и учредить в его честь игры. Пусть отныне и до скончания веков каждые четыре года атлеты со всей Эллады собираются здесь на состязания. И пусть, пока идут Олимпийские игры, мир царит на земле».

Конюшни – дом для скота. Скот – силы инстинктов. Скотный двор полон доверху навозом и источает зловоние. Скотный двор – дом инстинктивных сил, которые при разумном управлении ими, выполняют созидательную работу. Дом имеет аналогии с сознанием, но этот дом уже давно никто не чистил, т. е. это сознание, заполненное «нечистотами» мыслей и чувств. Геракл очищает сознание. Воды реки – символ очищения, действенной активной силы, уносящей все сгнившее (см. «Вода»).

Этот подвиг говорит об очищении души и сознания от отходов, созданных негармоничной деятельностью психо-ментальной сферы.