ГЛАВА 4 Принципы Дао

ГЛАВА 4

Принципы Дао

Быть в гармонии с людьми — это музыка человека, быть в гармонии с Богом — это музыка Бога.

Мудрость Лао-цзы, 196

Бриллиант Дао

Главный даосский текст «Дао дэ цзин» — одна из самых читаемых и переводимых книг всех времен и народов. Однако большая часть переводов, к сожалению, не подпадает под определение добросовестного философского труда, задача которого — прояснить видение реальности для читателя и одновременно объяснить, как надо действовать в пределах этой земной жизни. Такие «неработающие» переводы являются естественным следствием ограниченности переводчиков. Все без исключения западные переводчики и толкователи «Дао дэ цзина» — одаренные лингвисты, не разбирающиеся в философии. Представьте себе, каково врачу-профессионалу читать медицинский труд в переводе ученого-лингвиста, ничего не смыслящего в медицине. Слова могут быть переданы правильно, но функциональность текста будет сужена из-за нехватки медицинских познаний у переводчика. В результате, как минимум, будут упущены важные нюансы, а возможно, в текст вкрадутся и явные ошибки. Философским текстам, для которых еще большую роль играют нюансы и оттенки значений, требуется специалист, который умеет обеспечить и лингвистическую точность перевода, и практическую понятность толкования.

Тот, кто всерьез изучает философию, чтобы сделать яснее свою картину мира и выработать реалистические, действенные принципы жизни, должен подвергнуть любую философскую систему, включая и даосизм, двухэтапному тестированию. Первый этап: проверить, связаны ли идеи данной системы логической последовательностью при переходе от одного принципа к другому (иными словами, должна существовать логическая связность между всеми частями системы). Второй этап: удостовериться, что принципы изучаемой философии приложимы к реальному миру и позволяют получить последовательные, поддающиеся проверке результаты; ее доктрины должны отражать видимую реальность, а не существовать внутри умозрительных построений. Обоснованная философская система для подтверждения своей истинности должна пройти оба этапа тестирования.

Вот вам пример неверного толкования начальных глав «Дао дэ цзина»: природа объявляется прекрасной и доброй; человек, следовательно, должен подражать природе, придерживаясь пацифистского мировоззрения. Такое толкование не проходит упомянутой выше проверки по обоим пунктам. Во-первых, оно внутренне противоречиво, поскольку последующие главы книги Лао-цзы явственно показывают, что природа не добра. Во-вторых, лейтмотив истории человечества состоит в том, что человечеству присуща жестокость, как и животному миру, где выживает только сильнейший. Не существует поддающихся проверке свидетельств тому, что идеи, базирующиеся на пасторальном взгляде на природу, действенны в реальном мире. Итак, данное неверное толкование «Дао дэ цзина» уходит слишком далеко от подлинного даосизма.

Откуда же берется столько неправильных интерпретаций «Дао дэ цзина»? Почему на почве философии, цель которой — уменьшить заблуждения и путаницу в умах, как грибы, вырастают несметные ложные толкования?

Безусловно, одним из источников путаницы является тот факт, что Лао-цзы решил написать «Дао дэ цзин» на «книжном» китайском языке, или вэньяне. В те времена навыками чтения и письма в Китае владело около одного процента населения: священнослужители, горожане, принадлежавшие к высшим классам, и аристократия. Прекрасная поэтическая форма, которую выбрал Лао-цзы, и его утонченный язык предназначались исключительно для китайских аристократов и жрецов. Разговорный язык знати очень сильно отличался от того, на котором говорило простонародье; аристократы могли беседовать между собой, не опасаясь, что простолюдины поймут их. Такой языковой барьер создал дополнительные возможности для неправильных толкований по мере того, как идеи Лао-цзы распространялись по различным каналам связи в обществе.

Но мало того, что языковой формат сыграл роль преграды для понимания, — Лао-цзы еще и умышленно скрыл в тексте его смыслы! Линь Ютан в своей книге «Мудрость Лао-цзы», содержащей превосходный перевод «Дао дэ цзина», назвал Лао-цзы «первым идеологом маскировки». Линь Ютан имел в виду, что Лао-цзы не только предназначил свою книгу для духовных лиц и знати, но также позаботился о том, чтобы «Дoo дэ цзин» мог понять лишь тот, кто способен расшифровать и постичь смыслы, заложенные в его стихи автором.

Лао-цзы замаскировал свои идеи и размышления в самом тексте. Но почему?

Чтобы ответить на этот вопрос, можно обратиться к побуждениям, которыми руководствовался Леонардо да Винчи, великий философ и мыслитель Запада. Он намного обогнал свое время, так что у него были основания скрыть свои научные теории, мысли и философские идеи. Например, его рукописи научного содержания представляют собой тексты в зеркальном отражении, чтобы случайный читатель не смог расшифровать написанное. Он поступал так, опасаясь, что невежественный народ неправильно истолкует или разворует его идеи.

Возможно, и Лао-цзы думал, что, если он откроет для народа свои наблюдения, теории и представления, это повлечет опасные последствия. Стадо никогда по-настоящему не постигнет мудрость, заключенную в философии, и может использовать свои ложные толкования во вред человечеству. Эти великие люди, Леонардо и Лао-цзы, чувствовали себя ответственными за свои смелые идеи и опасались, что, когда невежественный народ откроет ящик Пандоры, на волю вырвется пожар хаоса.

Из-за того что Лао-цзы прибег к маскировке, тому, кто всерьез изучает Дао, нужен надежный маяк, чтобы держать курс по тексту и открывать его подлинные значения. Он нуждается в опеке наставника-даоса. Только при таком обучении и руководстве он способен по-настоящему понять, что же имел в виду Лао-цзы. Чжуан-цзы указывает, что невозможно учиться только по книге:

Книги — это только слова, а слова, конечно же, имеют цену. Но цена слов — в значении, которое за словами.

Мудрость Лао-цзы, 257

Невозможно научиться ничему, что может иметь значительные последствия, лишь путем чтения книг. Представьте себе любую серьезную работу или занятие. Вы захотите лететь на самолете, за штурвалом которого будет пилот, научившийся своему делу только из книг? Вы согласитесь лечь под скальпель хирурга, который овладел техникой своей работы исключительно путем штудирования учебника по медицине?

Книжное обучение ставит очень жесткие ограничения, так как даже самая лучшая книга не может ответить на все вопросы ученика. Чтобы сделать мышление ученика ясным, требуется общение с опытным и знающим руководителем. Не умея полностью войти в излагаемый материал, ученик должен угадывать ответы на вопросы, которые то и дело возникают в процессе обучения. А в таком нелегком и серьезном деле, как прояснение картины мира, полагаться только на книгу, конечно же, опасно. Если же начать угадывать, что хотел сказать Лао-цзы, то неизбежно и неправильное понимание, и неправильное использование прочитанного.

Как же изучающему Дao использовать «Дао дэ цзин», учитывая ограничения, которые накладывает обучение по книгам, и трудности расшифровки того, что скрыл Лао-цзы? Красивые стихи Лао-цзы насыщены аллегориями и метафорами, говорящими нам о жизни, природе и Боге. Однако вся эта информация является сокровенной. При поверхностном взгляде кажется, что эти стихи написаны без какой-либо реальной цели.

К счастью, по сути своей «Дао дэ цзин» является практическим руководством для понимания реальности и применения полученных знаний себе на пользу. Если продолжить нашу аналогию с изучением летного дела, то можно сказать, что учебные пособия для начинающего летчика являются ценным руководством, в котором содержится множество фактов, методик и предостережений. Даже опытные летчики хранят свои «руководства по летной эксплуатации» и периодически обращаются к ним. Подобным же образом и «Дао дэ цзин» является книгой, содержащей напоминания и предупреждения, помогающие нам в нашем странствии пр жизни.

Объясняя, как использовать «Дao дэ цзин», уместно будет привести сравнение с бриллиантом, сверкающим множеством граней. Каждая грань отшлифована как ровная, четкая плоскость, соединяющаяся с другими гранями под абсолютно симметричными углами. Безупречная огранка и взаимная связь граней преображают неоформленный камень в драгоценный. Если взять его в ладонь, он заиграет всем множеством цветов радуги. Так же и «Дао дэ цзин». Каждая его часть подобна грани бриллианта. Каждая часть сопрягается с другой, образуя структуру, отражающую вселенскую премудрость. Подобно тому как бриллиант отражает свет солнца и луны, «Дао дэ цзин» отражает видимые и невидимые таинства жизни. Но для того, чтобы понять, как Дао отражается в гранях этого бриллианта, ученику нужен учитель, который прольет свет на тайны великой книги.

Придя к пониманию аллегории «бриллианта Дао», мы можем рассматривать философию Лао-цзы как единую, убедительную систему, а не случайное собрание интересных идей. По сути своей, Дао походит на бриллиант, цельность которого состоит из граней различного размера, формы и углов, подобранных таким образом, чтобы блеск был максимален. Дао — это система, благодаря которой мы можем понять, каким образом все явления (видимые и невидимые) связаны друг с другом в прошлом, настоящем и будущем. Роль наставника состоит именно в том, чтобы повертеть этот бриллиант перед глазами ученика, демонстрируя все его грани и объясняя их сопряжение. Без такого руководства мы рискуем пропустить поворот под таким углом, который покажет нам изумительное сверкание и вспышку цветов внутри бриллианта.

Каждая грань бриллианта Дао представляет собой отдельный философский принцип. Каждый принцип, подобно грани бриллианта, связан с другими принципами, которые, сочетаясь друг с другом, складываются в изысканную и блистательную философскую систему. C каждым новым поворотом бриллианта Дао учитель показывает новую точку зрения на его принципы, давая ученику возможность рассматривать отдельные грани в их взаимосвязи. Превосходная система Лао-цзы помогает нам исполнить нашу духовную миссию и сделать ясным наше видение мира с помощью сверкающей сердцевины бриллианта Дао.

Принципы классического даосизма

Владеющий моим Дао будет царевичем в этой жизни и царем в грядущей.

Мудрость Лао-цзы, 240

Целью каждой серьезной философской системы является предоставление практических преимуществ тем, кто ее практикует. В противном случае это всего лишь интеллектуальная гимнастика, проделываемая для развлечения. Ученик-даос обретает такие практические преимущества, овладевая небольшим числом базовых принципов, поскольку философская система даосизма в целом состоит всего лишь из небольшого числа взаимопересекающихся доктрин, которые, при всей их простоте, в высшей степени практичны. Эти принципы настолько действенны, что применяются во многих сферах жизни китайцев: в философии, религии, медицине, в науках и искусствах, в политике и боевых искусствах. Современные западные ученые постепенно признают, что даосские принципы (применяемые во множестве областей, таких, например, как нетрадиционная медицина) обладают солидными преимуществами; поэтому ими начинают руководствоваться американские и европейские практикующие.

Чтобы усвоить основы Дао, прежде всего необходимо знать, что существует две ветви даосизма, предлагающие очень разные интерпретации учения Лао-цзы: даосизм классический и даосизм народный. Полезно понимать, что эти два течения порою провозглашают несовместимые идеи, так как ученик-даос, возможно, прочтет различные или даже взаимоисключающие толкования одного и того же пассажа из «Дао дэ цзина».

Классический даосизм, предмет рассмотрения нашей книги, предполагает, что человек понимает принципы Дао, наблюдая его проявления (дэ) в наглядной модели — в природе. Руководствуясь бытием природы, классический даосизм обрисовывает принципы, помогающие человеку выдержать каждодневные сражения, предлагаемые жизнью. Далее классический даосизм, который, как и всякая другая религия, ставит своей целью укрепление связи между человеком и высшими силами или божествами, предлагает для этого простые, практические способы. Принципы классического даосизма просты, ясны и последовательны.

Народный же даосизм представляет собой выхолощенную версию учения Лао-цзы, поскольку основой своей полагает мистический (или неизвестный) источник Дао. Сторонник классического даосизма ищет понимания, наблюдая за жизнью природы, тогда как последователь народной версии сосредоточивается на экзотических церемониях и ритуалах для просветления. Канонические правила народного даосизма предоставляют нам описания долгих церемоний, нарушающих истинно даосское правило: общение с высшими силами должно быть простым.

Народный даосизм, как и все народные религии, создает общественные институты, которые имеют мало общего с истинным просветлением; они, скорее, сосредоточены на расширении сферы своего влияния и умножении своего богатства. В этом отношении народный даосизм не отличается от христианства — религии, организации которой сосредоточили в своих руках несметные богатства и огромную власть, прикрываясь миссией спасения и служения бедным. Разумеется, народный даосизм гораздо меньше распространен, нежели христианство. Однако следует подчеркнуть, что народный даосизм, в отличие от других религий, все же предоставляет своим последователям небольшое преимущество: он честно рисует жизнь как борьбу, а не выдуманный мир, в котором ожидает своего осуществления некая универсальная любовь.

Однако лишь классический даосизм обеспечивает просветление, открывая тем, кто его изучает, базовые принципы Дао. Это происходит путем объяснения, каким образом проявления его доктрин в реальном мире служат практическим руководством на жизненном пути. Мудрый Лао-цзы предвидел, что даже его излюбленное Дао станет жертвой человеческой склонности создавать неэффективные (но привлекательные) народные версии учений, поэтому предупреждал:

Предзнаменования — это цветение Дао и источник глупости. Поэтому благородный муж пребывает в тяжелом (в основании), а не в оскудевающем (в окончании). Он пребывает в плоде, а не в цветении (во внешнем выражении).

Мудрость Лао-цзы, 199

Единство

То, что он видел Единым, было Едино, а что он видел не Единым, также было Едино. Там, где он видел единство, сказалась его божественная природа; там, где он видел различия, сказалась природа человеческая.

Мудрость Лао-цзы, 45

Практикующий даос делает свое восприятие мира ясней через понимание ряда основополагающих принципов, которые регулируют все процессы, происходящие со всем сушим. Используя эти принципы, человек может уменьшить заблуждения, вызывающие физические и душевные страдания. Центральным для философии даосизма является целостный взгляд на реальность, признающий изначальную двойственность природы. Лао-цзы блистательно объяснил, как работают силы, движущие миром, и это объяснение начинается с признания того факта, что противоположности существуют в любой динамичной системе и что они должны пребывать в равновесии, которое является залогом неразрывного единства. В то время как заблуждающийся ставит одну противоположность выше другой, Лао-цзы подчеркивает, что

лишь воистину разумный понимает этот принцип сведения всего сущего в Единое.

Мудрость Лао-цзы, 244

Противоположности пронизывают все. В ньютоновской физике любое действие вызывает равное и противоположно направленное противодействие; в древних религиях творения добра приводит к появлению зла; при здравом взгляде на жизнь страсть к жизни осознается через принятие смерти. Этот базовый принцип единства и неразрывных противоположностей является одним из самых действенных инструментов, позволяющих даосу понять, что происходит вокруг, и выбрать наилучший образ действия.

Инь и Ян

Инь и Ян действуют в соответствии друг с другом, влияют друг на друга и сохраняют друг друга на месте.

Мудрость Лао-цзы, 148

Принцип Инь-Ян, изображаемый с помощью круглого символа, известен во всем мире уже три тысячи лет. Этот символ носят на браслетах, им украшают одежду и используют в товарных знаках. Тем не менее мало кто может внятно объяснить его значение, основополагающее для даосской философии.

Черная и белая части символа Инь-Ян обозначают диаметрально противоположные принципы, которыми проникнуты все явления в нашей Вселенной: например, жизнь и смерть, мужское и женское, горячее и холодное, размышления и отсутствие мыслей, действие и бездействие. Каждая часть символа, наполовину белого, наполовину черного, представляет собой полную противоположность другой части. Обратите внимание также, что ни черный, ни белый цвет не преобладают в круге, но оба присутствуют в равном соотношении. Подразумевается, что тем самым показываются естественные пропорции нашей Вселенной. Скажем, для процветания жизни на земле необходимы и день, и ночь. Если бы день длился все двадцать четыре часа, планета перегрелась бы и пересохла, растительный покров почернел бы и погиб. Точно так же и ночь продолжительностью в двадцать четыре часа привела бы к тому, что вся растительность сгнила. Для гармонии жизни на Земле необходимы и день, и ночь — в приблизительно равном соотношении. И повсюду в природе мы видим враждующие, но при этом дополняющие друг друга противоположности. S-образная линия, разделяющая черный и белый секторы круга, тоже напоминает нам о непрекращающемся переходе одной противоположности в другую. Этот наглядный символ принципа Инь-Ян демонстрирует, каким образом противоположности должны сосуществовать в равновесии, чтобы можно было достичь гармонии. В китайской медицине равновесие сил Инь и Ян является важнейшей основой для излечения. Для ученика Дао понимание соотношения сил Инь и Ян в его жизни — самое главное, что позволяет понять свой путь. Как утверждает Лао-цзы,

Бытие и небытие порождают друг друга, трудное и легкое создают друг друга, длинное и короткое взаимно соотносятся, высокое и низкое взаимно определяются, звуки, сливаясь, приходят в гармонию, предыдущее и последующее следуют друг за другом.

Мудрость Лао-цзы, 47

Символ Инь-Ян является иллюстрацией еще одной важной философской идеи. Обратите внимание, что белая и черная части круга разделяются очень четкой линией. Такая определенность цвета означает, что ясность необходима даосу во всех проявлениях его жизни. Серому цвету нет места в символе Инь-Ян!

Ясность требует, чтобы даос ничего не делал лишь наполовину, или, если вспомнить старую поговорку, не пытался усидеть на двух стульях. На пути становления духовной личности необходимо четкое, целенаправленное понимание происходящего, чтобы можно было предпринять соответствующее действие. Нужно насторожиться, когда черное и белое смешиваются.

К сожалению, заблуждения неминуемо возникнут по мере того, как даос будет сталкиваться со все новыми ситуациями в ежедневных жизненных битвах. Периоды заблуждений и путаницы в жизни вполне ожидаемы, почти так же, как сумерки при переходе дня в ночь. Однако задача даоса — сократить это время сумерек, время заблуждения настолько, насколько это возможно. Если сравнивать с природой, то сумерки не длятся целый день.

Представьте, что некто ведет машину и впереди вдруг появляется полоса тумана. Обзор затруднен, вождение внезапно становится опасным. Водитель должен проехать через туман как можно скорее, проявляя максимальную бдительность и осторожность. Водителю в тумане неспокойно, и ему хочется одного: чтобы туман поскорее кончился. Подобным же образом, для человека, который преодолевает смутный период в своей жизни, важно искать ясности и не упиваться двусмысленными ситуациями.

Заблуждение по сердцу многим людям, гоняющимся за туманом. Они боятся принимать решения, поскольку это влечет ответственность за свои действия. Для таких людей граница между Инь и Ян размыта, и они пребывают в бездействии, когда наступает опасное время. Цель человека духовного как раз и состоит в том, чтобы добиться ясности, не приемля срединного пути.

Столь же важно для даоса и различение ясности и чистоты. Ясный взгляд на мир и решимость в жизненном странствии не должны основываться на нереалистических ожиданиях чистоты. Тщетность поисков абсолютной чистоты показана маленькой белой точкой на черном поле и маленькой черной точкой на белом поле в круге Инь-Ян.

Например, нетрудно отличить день от ночи, однако и ночью не наступает полной темноты — остается еще какой-то свет, льющийся от луны и звезд. Так же и художник, сведущий в тонкостях мастерства, рисуя лист, смешает с зеленой краской немного коричневой и желтой, чтобы получить живое, правдоподобное изображение листа; а вот ребенок, рисуя такой же лист, сделает его чисто зеленым, так что он будет казаться неестественным и поддельным.

Даос понимает, что соединение противоположностей необходимо для нормального функционирования практически всего, что есть на свете. Профессиональный спортсмен знает, что мышечная масса нарастает только тогда, когда интенсивные тренировки чередуются с периодами отдыха — в противном случае избыточное физическое напряжение выльется в ослабление мускулатуры. Профессиональный военный разрабатывает стратегию и тактику для смелой атаки, но также знает, как прятаться и укрываться. Лао-цзы обращал внимание на присутствие хотя бы малой части противоположностей во всем, напоминая, что мужская составляющая любого явления должна «включать женскую». Разумеется, естественный путь стремится не к чистоте, далекой от реальности, но скорее к сочетанию противоположностей.

Признавая духовный путь и следуя ему, даос тем самым принимает и ту важную задачу, которую ставит перед ним жизнь. Ясность требует постоянной бдительности и усилий. «Компромиссных путей» быть не может. Человек, выбравший Дао, понимает, что обучение основам и нюансам какой-либо профессии требует глубокой преданности. Для даоса не должно существовать такого понятия, как наполовину обученный профессионал. Человек либо постигает свою профессию, либо не говорит о профессионализме. Среднего не дано. Даос в своей профессии — это здравомыслящий человек, который берет на себя и исполняет четкие обязательства.

Религиозные верования должны быть ясными и недвусмысленными. Многие люди относятся к религии как к милому пустячку, плохо понимая последствия своих верований. Если попросить среднего американца объяснить, какова его религия, в ответ вы получите разрозненное собрание доктрин, основанных на вере, безо всякой обоснованной связи с реальным миром. Подобного быть не должно. Религиозные верования должны быть ясными и корениться в реальности, поскольку путанице и заблуждениям нет места в таком деле, как прояснение картины мира.

Жизнь и смерть

Все в мире живет, и умирает, и изменяет свою форму, не ведая о корне, от которого все произошло.

Мудрость Лао-цзы, 68

Феномен жизни исследуют через понимание Инь и Ян. Смерть — это все то, что вокруг нас. Страх смерти — один из самых основных и извечных страхов. Человек видит, как смерть уносит его близких и друзей, которые умирают от болезней, несчастных случаев, от старости. Телеканал «Нэшнл джиогрэфик» показывает, как животные погибают мучительной насильственной смертью в когтях хищников. Как возможно справиться с таким всепроникающим и безграничным ужасом? Как может ученик Дао использовать принцип Инь- Ян, чтобы лучше понять эту неотъемлемую часть природы?

Даосский взгляд на жизнь через призму Инь-Ян начинается с признания того факта, что жизнь — это круг, где видимая часть — бытие, а его невидимое дополнение — смерть. Мы можем видеть и ощущать лишь видимую часть круга жизни-смерти и принуждены гадать о том, какая судьба ждет нашу невидимую составляющую, когда физическое тело перестанет выполнять свои функции. Куда отправляется невидимая часть нашего существа, называемая душой, когда мы умираем?

Чтобы ответить на такие вопросы, мы должны прибегнуть к даосскому принципу противоположностей Инь и Ян. Тревожиться о жизни после смерти столь же нелогично, как и волноваться о том, что было первично до нашего рождения. Известно ли нам, что первым появилось в этом мире: наше тело, душа или дух? Мы видим лишь физическое проявление человека, появляющееся из материнской утробы, но откуда-то же, если подумать, берется и его душа! Но вот откуда? И есть ли у человеческих душ предыдущий опыт, который присутствует в новых воплощениях?

Разорви ее связи, сбрось с нее оболочку из кожи — и куда пойдет душа человека, сжимаясь, и куда вслед за ней пойдет тело? Может быть, пустится в долгий путь домой?

Мудрость Лао-цзы, 237

К сожалению, для смертных на эти вопросы ответа нет. Мы приходим из тьмы космоса — тьмы, непроницаемой для наших глаз. Мы можем лишь понять, что являемся из ниоткуда и возвращаемся к нашему неведомому истоку после смерти. Все остальное — тайна. Нам не дано знать что-то сверх того. И все же одно такое осознание имеет большое значение, поскольку заставляет нас признать, что мы всего лишь гости на этой Земле. Может статься, что видимая часть нашего цикла, чередующего жизнь и смерть, лучше или хуже невидимой. Учится ли душа чему-то с каждым своим приходом? Мы пришли из небытия и возвращаемся в его объятия. Чжуан-цзы побуждает нас найти поддержку в таком взгляде на вещи:

Родиться в человеческом облике — для нас уже счастье. Насколько же большее счастье знать, что то, что имеет облик человеческий, претерпит бесчисленные и бесконечные превращения! Поэтому Мудрец радуется тому, что никогда не теряется, но вечно сохраняется.

Мудрость Лао-цзы, 98

Принцип «от противного»

Когда нечто достигает предела, оно обращается вспять; когда достигнут конец, возникает новое начало.

Мудрость Лао-цзы, 148

В том, каким образом противоположности уравновешивают любое явление, заключается еще один практический принцип Инь и Ян. Понимание этого дает даосу важный инструмент при совершении жизненных выборов и в продвижении по духовному пути.

Во многих случаях нас ставят перед непростым решением, требующим выбора из многих вариантов. Нередко такой выбор жизненно важен, но нам все равно трудно внятно обозначить, чего мы, собственно, хотим. Столкнувшись с такой ситуацией нелегкого выбора, практикующий даос, чтобы получить ответ, обращается к принципу «от противного».

У человеческой природы есть одна характерная особенность: умение описать то, что нежелательно. Четко обозначив возможные нежелательные последствия решений, проще распознать желательный выбор. Процесс осознания негативной, или черной стороны выбора приводит нас к желаемой, или белой стороне.

Принцип «от противного» можно применить по отношению к большинству основных вопросов, таких, например, как «Чего вы хотите от жизни?». Неупорядоченность сознания и заблуждения, в которых пребывает основная масса людей, делают их неспособными ответить на этот главный вопрос. В каком-то смысле это неудивительно: на такой вопрос, относящийся к сфере духовного, трудно ответить без учителя, чьей мудростью можно руководствоваться себе в помощь. Однако мы сможем сформулировать свой собственный ответ, если будем использовать принцип «от противного». Мы начнем с изучения противоположной части проблемы: чего мы не хотим от жизни? Ответить на этот вопрос несложно. Большинство людей сказали бы, что не хотят быть бедными, несчастными или больными. Такой ответ предполагает, что мы желаем получить противоположное перечисленному: достаточное количество денег, хорошее здоровье, счастье. Так мы получим ответ на вопрос, ставящий нас в тупик. Принцип «от противного» сужает поле выбора и позволяет яснее увидеть цель.

Такое явление, как размышление от противного — от Инь к Ян и от Ян к Инь, — приводит нас к целостности. Все вещи воспринимаются как единое целое, как часть одного и того же коловращения — жизни и смерти, жары и холода. Дao — это бриллиант, различные грани которого мы рассматриваем. Осмысление целостности порождает гармонию, позволяя нам увидеть жизнь как бесконечный, непрерывный цикл. Таково естественное проявление, или дэ, высших сил. Таков принцип, который в конечном счете ведет к соединению возможного и невозможного, мечты и реальности.

Недеяние

Потому-то совершенный человек, истинно мудрый, не совершает деяний. И в этом он подражает Вселенной.

Мудрость Лао-цзы, 68

Один из важнейших принципов даосизма — принцип «недеяния», или увэй. К сожалению, истинное значение термина увэй передавалось неверно на протяжении тысячелетий, из-за чего возникла невероятная путаница и многочисленные заблуждения. Источником этой путаницы является одна из самых известных строф Лао-цзы, в которой он вводит понятие увэй и описывает его. В большей части переводов «Дао дэ цзина» вэй переводится как «действие», «деяние», а увэй — как «бездействие», «недеяние». Однако более точен перевод Линь Ютана, который перевел вэй как «вмешательство», а увэй — как «невмешательство». Получается, при правильном прочтении даосское «недеяние» — это на самом деле невмешательство (не в свое дело).

Неверное толкование недеяния касается не только значения слова — оно имеет важные последствия для того, кто практикует даосизм. Воспринимая неверный принцип, сбитый с толку человек одновременно воспринимает и неправильный взгляд на мир. В результате он и ведет себя неправильно, решая сложные задачи, которые ставит перед ним жизнь. Еще печальней то, что этот неверный перевод из Лao-цзы как раз более всего привлекает большинство людей. По их мнению, когда Лао-цзы пишет: «Недеянием совершается все» (Мудрость Лао-цзы, 229), он обещает им, что все в их жизни будет замечательно, если они в буквальном смысле будут избегать любого действия. Рядового обывателя это успокаивает, поскольку устраняет необходимость бороться за что бы то ни было. В представлении масс принцип недеяния, предложенный Лао-цзы, служит для оправдания ухода от конфликтов. В их спутанной картине мира (которая поддерживается пропагандой общественных и религиозных институтов) складывается представление, что любое взаимодействие между людьми может обойтись рациональным дискурсом и пассивностью. Действие просто-таки притягивает нежелательные противоречия. Это абсурдное толкование обладает мощной привлекательностью: не действуй, ибо действие создает проблемы.

Кроме того, для слабых людей недеяние — это способ уклониться от ответственности. В этом случае толкование призыва «пребывать в недеянии» философски расширяется, чтобы возложить ответственность за то, что происходит, на других: на людей, внешние силы, естественные события, богов и обстоятельства. Короче говоря, на что угодно и кого угодно, только бы не на себя.

Последствия такого представления проявляются не сразу. Ленивый, трусливый и неудачливый человек снимает с себя ответственность, подтверждая лишний раз слабость человеческой природы. В таком состоянии заблуждения и смуты мужчине не нужно быть по-мужски ответственным. Женщине не нужно брать на себя женскую ответственность. Такая утрата личной ответственности приводит к утрате природного начала, которое для даосов является образцом реальности. Следуя по жизненному пути, нам в конечном счете приходится давать отчет за все, что мы решили совершить и от чего отказались. Эта идея в даосизме настолько важна, что на протяжении тысячелетий входы в классические даосские храмы украшала надпись: «Каждый сам отвечает за свои деяния».

Слова малоценны, ценны действия. Глупец, следующий пути недеяния, выбирает для себя веру в слова, которые пусты перед лицом реальности. Заблуждающийся человек, прячущийся за таким ложным толкованием, подтверждает поверхностность человеческой природы.

Искаженное толкование принципа недеяния примечательно тем, что его невозможно приложить ни к чему в реальном мире. Как может целая философская система строиться вокруг того, что, в сущности, означает: просто сиди, а все вокруг сделается само собой? Как можно воспринимать всерьез такую идиотскую идею? Ни один человек в здравом уме не согласится с тем, что пища, деньги, кров и дружеские отношения с людьми волшебным образом явятся через бездействие. Напротив, требуется активно действовать, чтобы оплатить счета, поддерживать себя в хорошей форме, давать счастье тем, кого мы любим, и противостоять непрошеным гостям в своем доме. Или, если обратиться к природе как к образцу, представьте себе газель, которая, заметив крадущегося льва, безмятежно лежит себе на травке. Можно ли ожидать, что такая газель проживет долгую жизнь и принесет потомство?

Такое ложное толкование понятия недеяния является изобретением умственно отсталых интеллектуалов и попов, которых жизнь никогда не вынуждала идти на риск. Упиваясь своим самолюбованием, они представляют собой образцовых неудачников, которые самодовольно и свысока смотрят на тех, для кого жизнь — сражение, выражающееся через действие. Такие люди иногда выигрывают, иногда проигрывают, но, по крайней мере, действуют в пределах отпущенных им способностей.

Отдавая предпочтение беспрестанному бездействию, сбитый с толку и заблуждающийся человек тем самым выключает себя из круговорота жизни. Даосизм рассматривает жизнь как цикл развития в движении, колесо, вращение которого несет постоянные изменения и для которого требуется энергия. Тот, кто осваивает бездействие, защищает отсутствие движения, перемен и энергии. И, выброшенный на обочину жизни, бездействующий человек не может ожидать, что его философия принесет ему какую-либо пользу. Напротив, он может ожидать лишь трудностей и неудач. Неподвижная вода становится стоячей. Застой крови вызывает гангрену. Неопрятное животное нездорово.

Общество относится к праздным людям как к вечно занятым лодырям и как к существам, которым не даются человеческие отношения. Деньги окажутся недоступны для бездействующего. Коротко говоря, поборник недеяния-бездействия, гордо отойдя на обочину жизни, обрекает себя на духовное и физическое самоубийство. Его видение мира абсолютно не стыкуется с реальностью. У Линь Ютана это хорошо показано:

И совершенно ясно, что, живя в мире среди людей, невозможно полностью воздерживаться от деятельности, поэтому в конце концов выбираешь позицию умеренной пассивности и исполненного терпимости спокойствия как самый мудрый образ жизни.

Мудрость Лао-цзы, 194

Изучающий Дао рассматривает обе стороны любого явления, чтобы узнать его истинное значение и сферу применения. Такое рассмотрение противоположностей является одной из важнейших теорий, проистекающих из принципа Инь-Ян. Как показывает нам схема Инь-Ян, природный круг требует, чтобы противоположности взаимодействовали для равновесия и гармонии: день и ночь, жизнь и смерть, лето и зима. Это чередование, называемое принципом единства противоположностей, можно применить, чтобы узнать, как по-настоящему использовать недеяние. Следовательно, мы должны рассмотреть взаимосвязь деяния и недеяния, чтобы определить основной вопрос относительно недеяния: каким образом мир, спокойствие и безмятежность, заключенные в недеянии, соотносятся с усилием, движением и борьбой, которые содержатся в деянии?

Феномен пружины

Когда он спокоен, его характер иньский; когда действует, его энергия янская.

Мудрость Лао-цзы, 273

Представьте себе пружину в состоянии покоя и неподвижности. Ее потенциальная энергия сохраняется, когда она сжата. И только тогда, когда пружина растягивается, ее потенциальная энергия превращается в движение. По существу, энергия пружины сохраняется, когда пружина неподвижна и сжата, до того момента, когда к ней прибегают, чтобы высвободить ее силу. Полезность пружины определяется силой ее движения, которое не может существовать без состояния покоя при сжатии. В развернутой пружине не содержится никакой силы, никакой потенциальной энергии. Если попытаться вызвать ее движение, ничего не получится, так как вся энергия пружины потрачена. Этот пример служит аналогией одному из важнейших принципов даосизма.

Если применить принцип пружины к трудным задачам, которые ставит перед нами жизнь, следует помнить, что цель человека духовного — ясно видеть мир и действовать в пределах своих ограничений, чтобы жить более счастливой и здоровой жизнью. Далее, даос осознает, что человек внезапно смертен, и поэтому он должен каждый день жить так, как если бы этот день был у него последним. Это, в свою очередь, означает, что даос ставит перед собой задачу устроить себе такой распорядок дня, который был бы удобен и приятен. Создавая такой образ жизни, который приносит покой и благополучие, даос находит свое место в мире. Даос, выстраивающий удобный распорядок дня, по существу, преуспел в достижении гармонии с окружающим миром.

Хотя создание удобного распорядка дня выглядит как разумная и скромная цель, на самом деле оно требует огромных усилий и рвения. Нелегкая задача — получить все необходимое для жизни, общаться с людьми вокруг, поддерживать свое тело здоровым и выкраивать немного времени для досуга. Для ее решения потребуются все принципы даосизма, чтобы ясно понять, как правильно распределить свое время и найти нужные компромиссы для достижения благополучия. Потребуются правильные ожидания и понимание своих ограничений. Как сберечь свои силы, занимаясь тем, что не способствует достижению желаемого результата? Эта задача становится беспрестанным испытанием для даоса. Ясно мыслящий даос понимает, что ему нужно для того, чтобы достичь удобной повседневной жизни. Его не выводят из равновесия внешние воздействия, и он не тратит ни толики своей драгоценной энергии на посторонние дела, мешающие устройству его спокойного существования. Он подобен сжатой пружине, наполненной потенциальной энергией. И, как пружина, он растягивается и тратит свою энергию только на такие усилия, которые непосредственно способствуют идеальному распорядку дня.

К сожалению, большинство людей теряется, когда просишь их описать, как они представляют себе распорядок идеального дня, без работы или семейных обязанностей. Увы, это свидетельствует о печальном состоянии современного человечества. Такие люди — погибшие души, связанные по рукам и ногам путами общественного соглашения. Их жизнь — воплощение рутины ходячих покойников. Они тратят свои силы на глупости, провозглашенные обществом, не оставляя себе ничего, что питало бы страсть к жизни. Для таких людей даосизм не предлагает никакого утешения, они — обреченные массы, растрачивающие свои силы и облекающиеся в шоры на жизненном пути.

Невмешательство

Он реагирует только тогда, когда его побуждают к этому, действует только тогда, когда его принуждают к этому, и вкладывает все свои силы в действие только тогда, когда иначе нельзя.

Мудрость Лао-цзы, 273

Если, как мы видели, принцип пружины побуждает даоса беречь силы, то когда же нужно их тратить? Отвечая на этот вопрос, мы должны вникнуть в самый глубинный философский смысл термина увэй. Ответ, как обычно и бывает в даосизме, одновременно и прост, и глубок: действие необходимо всякий раз, когда какая-либо сила выбивает человека Дао из привычного распорядка.

Вмешательство внешних факторов в повседневную жизнь даоса заставляет его прилагать концентрированные усилия, чтобы поддержать свой распорядок. Поддержание благотворного распорядка требует постоянных нововведений, творческого подхода и здоровой агрессивности. Важно то, что даос может противостоять вмешательству, поскольку энергия его не растрачена. Именно недеяние дает даосу силу противодействовать вмешательству, когда он стремится к благополучию.

Принцип увэй как невмешательство — это способ достижения гармонии в жизни. Он учит даоса действовать только тогда, когда внешний мир становится помехой тому распорядку, который для него желателен. Получается, что даос следует по жизненному пути без внутреннего напряжения, но бдительно прислушиваясь к суете вокруг. И только тогда, когда что-то внезапно окажется перед ним, преграждая путь, он начинает действовать. C другой стороны, у даоса нет ни малейшего желания мешать другим, когда они идут по своим собственным, пусть даже кривым и тупиковым, дорожкам. Увэй учит нас жить самим и давать жить другим — до тех пор, пока чье-либо вмешательство не потребует корректирующего действия. Афоризм Лао-цзы, который переводят как «Недеянием свершается всё», правильно должен был бы звучать так: «Не вмешивайся в чужие дела — и ты достигнешь всего». Принцип «недеяния» на самом деле представляет собой принцип невмешательства не в свое дело.

Вмешательство в привычный распорядок человека бывает двояким: физическим и ментальным. Вмешательство на физическом уровне может быть непосредственным и грубым — как, например, нападение преступника с ножом, или постепенным и коварным — как, например, поражение иммунной системы человека инфекционным заболеванием. Даос с ясным мышлением должен быть готов к таким формам вмешательства, занимаясь боевыми искусствами и поддерживая здоровье своего тела с помощью упражнений и диеты. В обоих случаях мы имеем дело с определенной, недвусмысленной помехой на жизненном пути человека и с адекватной, недвусмысленной ответной мерой.

Однако с точки зрения ментального вмешательства термин увэй требует более подробных пояснений, поскольку подобное вмешательство менее заметно и не столь очевидно.

Человеку трудно понять, каков его верный путь, поскольку его изначальная природа утрачена. Это явление возникло не сегодня. Лао-цзы жаловался на утрату изначальной человеческой природы две с половиной тысячи лет тому назад. Согласно объяснениям Лао-цзы, механизм этой потери заключается в ложных ценностях, распространяемых сильными мира сего. Точнее говоря, эти ложные ценности состояли в непрерывной погоне за деньгами, славой и властью среди большинства представителей элиты: политических лидеров, духовенства, богачей, знаменитостей и всех прочих, кто считался в обществе уважаемыми людьми.

В сегодняшнем западном обществе огромное значение придается таким ценностям, как работа и обладание собственностью. Для даоса работа является средством достижения хорошей жизни — только и всего! Пока с вашей профессиональной честью все в порядке, нужно ясно отдавать себе отчет в том, что работа — это работа, а не род развлечения. Работа — это способ заработать деньги, дающие человеку возможность устроить себе идеальный распорядок дня. Поскольку важнее всего — время, существует некое соперничество между временем, которое тратится на работу, и временем, когда мы можем радоваться жизни. Отпуск становится для западного человека главным, вожделенным событием года (притом, что у американцев он составляет всего две недели в году), поскольку их повседневная жизнь представляет собой сплошной хаос. Уйти в отпуск — это все равно что ненадолго освободиться из тюрьмы. Но эту тенденцию Чжуан-цзы наблюдал и в Древнем Китае:

Простые люди приносят свою жизнь в жертву выгоде; ученые жертвуют своей жизнью ради славы; знать — ради своих семей… У людей бывают разные занятия и разная репутация, но все они схожи в том, как страдание поражает их изначальную природу.

Мудрость Лао-цзы, 91–92

Чрезмерная озабоченность западного человека работой — симптом глубоко скрытой душевной болезни. Постоянные метания с целью соответствовать требованиям работы и запросам семьи оставляют замученному американцу или европейцу очень мало времени на размышление и созерцание. Невозможность «просто сесть и подумать» означает добровольное оболванивание. Бесконечная погоня за деньгами позволяет избежать размышлений о жизненном пути. Работа становится видом наркотика. Другая ловушка, которая западному человеку кажется привлекательной, — нескончаемое потребление (построить дом еще больше, купить машину еще дороже). Если ему повышают зарплату, он, вместо того чтобы пустить ее на покупку времени, берет еще больший ипотечный кредит.

Человек духовный знает, что работа нужна для достижения удобного распорядка. Деньги, стало быть, — это необходимость, но не цель. Человек Дао понимает, что его дело неизбежно отразится на его распорядке, и поэтому с ним нужно умело управляться.

Хотя нескончаемая погоня за материальным богатством служит очевидным источником помех на жизненном пути, Лао-цзы предупреждает об угрозе еще более серьезной: о человечности и справедливости.

Человечность и справедливость

Когда устранили великое Дао, появились «человечность» и «справедливость».

Мудрость Лао-цзы, 119

Лао-цзы призывает относиться с осторожностью к таким ценностям, как человечность и справедливость. Они являются механизмом, с помощью которого общество вмешивается в изначальную природу человека, путем манипуляций навязывая обывателю такое поведение, которое усиливало бы общественную систему за его, обывателя, счет. Ценности под названием «человечность» и «справедливость» замешают собственные желания и потребности человека, неизбежно приводя к поступкам, входящим в противоречие с его собственными интересами. Такие вроде бы доброкачественные ценности, как любовь, честь и патриотизм, на самом деле обладают коварной властью над человеком. Они позволяют социуму достичь своей цели — контроля — и разрушить жизнь индивидуума.

Как могут ценности, столь очевидно противоречащие собственным интересам личности, получать такое широкое распространение? Разве не должны эти ложные ценности, неминуемо ведущие к несчастливой жизни, выказать свою несостоятельность, едва появившись? Как даосизм объясняет этот абсурд? Чжуан-цзы отвечает:

И тогда перепутались радость и гнев, простое смешалось с хитроумным, добродетель стала соперничать со злом.

Мудрость Лао-цзы, 126