3. Время и пророческая весть

3. Время и пророческая весть

Поворотным пунктом в борьбе времени и пространства в истории стала пророческая весть. Рождению человека из природы и вопреки ей соответствует рождение профетизма из язычества и вопреки ему.

Символом этого рождения стал рассказ о призвании Авраама. Приказ Аврааму оставить родину и родительский дом означает приказ оставить богов почвы и кровного родства, семьи, племени и народа, т. е. богов пространства, богов язычества и политеизма, соположенных богов, даже если один из них был самым могущественным. Истинного Бога, который говорил с Авраамом, невозможно отождествить с богом семьи или города. Когда возникает опасность такого отождествления, Бог должен отделить Себя от тех, кто Ему поклоняется. Выразителем такого отделения становится пророк. Он не отрицает Бога отцов, но протестует против оскорбления этого Бога жрецами почвы и крови, племени и народа. Он возвещает об отделении бога от Его народа. Это становится очевидно у великих пророков, которые возвещают о полном отвержении народа Богом, если народ и дальше будет следовать языческому культу с языческими этикой и политикой.

Уфоза, которую мы впервые слышим в словах Амоса, — это поворотный пункт в истории религии. Для всех других религий немыслимо, чтобы Бог народа был способен уничтожить этот народ, не уничтожая при этом Самого Себя. Во всех других религиях Бог умирает вместе с народом, который ему поклоняется. Для пророков слава Бога не уменьшается, а возрастает в результате разрыва между Богом и народом. Это, и только это — конец политеизма Те пророки, которые разрушали места поклонения по всей стране, вели борьбу против богов пространства, тем самым подрывая корни языческого возрождения и концентрируя культ в Иерусалиме. И когда Иерусалим пал, сила Бога времени была достаточно велика, чтобы пережить эту величайшую из катастроф и стать Богом мира, перед которым все народы — как песок морской. Это была победа немыслимая для всего язычества, и она осуществлялась благодаря принципу отделения, заложенному в приказании, которое получил Авраам.

И в новозаветный период весть о том, что Богу следует поклоняться не храме на горе а в Духе и Истине, была исполнением пророческой вести. Но когда эта весть была искажена не знающим историзма гностицизмом и мистицизмом, христианская Церковь в одном из своих наиболее жизненно важных сражений преодолела, во имя времени Ветхого Завета, искушение стать группой не знающих времени индивидов, объединенных не физическим или психологическим пространством, а духовным, вневременным пространством мистицизма. И когда христианство стало отождествляться с психологическим пространством видимой Церкви и, более того, стало подчиняться физическому пространству — Римскому Папе, Реформация вновь обратилась к пророческому отрицанию богов пространства. И когда сегодня в секуляризированном протестантизме образовался вакуум, в который во всех странах проникли старые языческие боги почвы и крови, расы и народа, все еще звучат голоса, которые подтверждают, что приказание, обращенное к Аврааму, не забыто.

Бог времени есть Бог истории. Это означает прежде всего, что Он — Бог, действующий в истории, направленной к конечной цели. История имеет направление, в ней и через нее должно быть создано нечто новое. Эта цель может быть описана по-разному: как всеобщее блаженство, как победа над демоническими силами, представленными империалистическими странами, как приход Царства Божьего в истории и за ее пределами, как трансформация формы этого мира и т. д. Существует многообразие символов: некоторые более имманентны, как в древних пророчествах и в современном протестантизме, некоторые более трансцендентны, как в поздней апокалиптике и в традиционном христианстве, но всегда время направлено к созданию чего-то нового, «нового творения», как называет его Павел. Трагический круг пространства преодолен. История имеет определенное начало и определенный конец.

В профетизме история есть всемирная история. Ограничения пространства, границы между народами отрицаются. В Аврааме все народы будут благословенны, все народы будут поклоняться на горе Сион, страдания избранного народа имеют спасительную силу для всех народов. Чудо Пятидесятницы преодолевает разделение между языками. В Христе космос, мир спасен и объединен. Мессии имеют универсальное притязание, стремясь создать неразделенное человеческое сознание. Время осуществилось в истории, история осуществилась во всеобщем Царстве Божьем, Царстве справедливости и мира.

Это подводит к предельной точке в борьбе между временем и пространством. Профетический монотеизм — это монотеизм справедливости. Боги пространства с необходимостью разрушают справедливость. Неограниченные притязания каждого пространственного бога неизбежно сталкиваются с неограниченными притязаниями другого пространственного бога. Воля к власти одной группы лишает справедливости другую группу. Это относится и к могущественным группам народов, и к самим народам. Политеизм, религия пространства неизбежно несправедливы. Неограниченные притязания всякого бога пространства разрушают универсализм, подразумеваемый идеей справедливости. В этом, и только в этом, смысл профетического монотезима. Бог — единый Бог, потому что справедливость едина. Угрозы пророков, утверждающих, что из-за несправедливости избранный народ может быть отвергнут Богом, — это реальная победа над богами пространства. Интерпретация истории у Второисайи, согласно которой Бог призывает чуждые народы, чтобы наказать Его собственный народ, поднимает Бога до уровня универсального Бога. Трагедия и несправедливость — богам пространства; осуществление истории и справедливости — дело Бога, действующего во времени и через время, объединяющего в любви разделенное пространство Своей вселенной.