Между нациями и расами

Между нациями и расами

На межрасовых контактах стоит остановиться особенно, поскольку именно им приписывается основная роль в падении биологического качества белой расы. Этот миф особенно важно рассеять, поскольку отказ от межрасового скрещивания может привести к еще более трагичным результатам.

Расы и национальности – это не только человеческое. У австралийских кузнечиков подвиды занимают смежные территории. На границах зон образуются гибриды, уступающие родительским формам по жизнеспособности и плодовитости (М. Уайт). У рас алтайских жуков-долгоносиков наблюдается та же картина, хотя заметного снижения адаптивно ценных качеств у них замечено не было (В. Заславский). У ворон, заселяющих практически всю Евразию, гибриды белой и серой вороны возникают по двум 30-километровым границам ареалов; при этом сниженная жизнеспособность не дает им этот ареал расширить.

Следует сделать первый вывод: чистые линии более жизнеспособны, чем гибридные. (Можно вспомнить и колесно-винтовые пароходы, и колесно-гусеничные автомобили, и вышеприведенные гибриды DEC-lntel и Intel-Mac). Гибридные зоны заселены не вырождающимися расово гибридными популяциями; вырождаются линии этих популяций, но постоянная генетическая подпитка от чистых рас не дает им исчезнуть.

Второй вывод: межрасовые прослойки не только неизбежны, но и нужны в качестве буферов. На межрасовые браки у людей обычно идут особи с пониженной жизнеспособностью, не сумевшие себя биологически реализовать в чистой расе, т. е. менее биологически качественные. И потому нужно признать необходимость межрасового скрещивания в качестве санитарного кордона для чистых рас.

Биологически полноценный человек на межрасовый брак не пойдет – он ищет свой вариант в соответствии с фенотипом, который ограничен даже не расой, а популяцией. А на межрасовое скрещивание идут от безысходности.

Межнациональный брак для человека имеет смысл только в том случае, если внутри своей нации нет здоровых генов, способных нейтрализовать пораженные. То же и для расового плана – если таких генов нет в своей расе. Но потомству стоит интегрироваться именно в подавляющую дефект нацию или расу – иначе он проявится снова.

Националистов всегда тыкали носом в тот факт, что чистых наций не существует, что каждый человек содержит «инородную примесь». Предпочитающие искать свою нацию чуть ли не в начале ледникового периода этим аргументом ставились в смешное положение. Действительно, историко-культурный подход ведет в тупик. С популяционной точки зрения, чистая нация – это множество людей, располагающих генотипом, лежащим в определенном диапазоне параметров. Генотип нации – это вовсе не общий набор одних и тех же генов, это сумма наборов, каждый из которых не выходит за пределы определенного диапазона. У русских бывшего СССР этот диапазон размыт до степени неопределенности генотипа – и потому говорить о наличии русской нации и русского генотипа сейчас невозможно. Но только в конкретном «сейчас». Говоря «русские», необходимо помнить, что речь идет или о старом генотипе, или о будущей нации.

Сейчас русской популяции не существует, и потому нет ни естественного отбора, ни роста биологического качества. Как следствие – исключена возможность роста и в политике, и в экономике.

При генно-маркерной идентификации нацию-популяцию можно разделить на две группы: например, «чисто русские» и «просто русские». Различие – исключительно в разбросе генного диапазона, который у вторых больше, но все равно может именоваться как «русский». И те и другие составляют одну популяцию, и подвержены действию естественного отбора.

Нации регулярно возникают в расовом поле и живут не более 1000 лет. По исчерпании потенциала биологического роста они рассыпаются, после некоторого перерыва снова возникают. За 1000 лет – за 40–50 поколений – размыть генотип крайне сложно, «чистые» всегда будут присутствовать. Одна из второстепенных причин современного вырождения русских в деревнях – локальная сверхчистота, приводящая к перекрещиванию линий.

Существует группа идентифицирующих генных диапазонов, которая и определяет популяционную приверженность. Смешение национальных кровей не всегда означает вненациональность. Так, северные угро-финны и белорусы могут через скрещивание интегрироваться в русскую нацию и быть не «просто русскими», а даже «чисто русскими» в зависимости от диапазона генных параметров. А вот быть потом финнами или белорусами у них не получится.

Русско-татарин не может интегрироваться ни в русскую нацию, ни в татарскую, но может считать своей почти любую славянскую нацию с сильным тюркским компонентом. Возможны варианты – если этому человеку достался тюркский участок генного наследия, полностью идентичный русскому, или только рецессивный тюркский участок – он вполне может быть русским. Так что выходит, что большинство людей к какой-либо национальности принадлежат, возможно, сами того не желая.

Только в том случае, если инонациональные гены перемешались в идентифицирующих группах – это не человек национальный. Это или россиянин, или европеец, или евразиец. Но эти «национальности» не являются популяциями, не являются субъектами естественного отбора. Отбор и повышение качества проходят только по чистым популяционным линиям.

Попадая «между» наций, человек обычно не выходит из межрасового поля. Он не принадлежит нации, но его потомки могут интегрироваться в одну из наций в момент образования. Но если человек вышел за пределы межрасового поля, интегрироваться он может только в межрасовую нацию; шансы интегрироваться в нацию в таком случае резко падают.

Финляндия, Швеция, Норвегия: здесь крайне распространено межрасовое скрещивание. Его поощрение на государственном уровне объясняется необходимостью борьбы с вырождением: север Европы страдает от таких генетических болезней, как нефроз, фенилкетонурия, лимфатический отек и др. На самом деле это только последний крюк на пути вырождения. Этим нациям нужна свежая кровь, но ввозить нужно немцев, а не негров и азиатов. У немцев те же проблемы; значит, возможна взаимность.

Путей к гибели чистой генетической линии два – очень близкое скрещивание и очень далекое скрещивание. Убегая от первого, скандинавы попадут в еще более опасную ловушку второго: если в первом случае есть перспективная возможность межнационального скрещивания, то во втором никаких шансов у нации уже не будет.

Изо всего вышесказанного следует, что при отказе от межрасового скрещивания белая раса пострадает первой, так как все генетические сбои и болезни останутся в ней, а не уйдут на нейтральную межрасовую территорию. И так как у белых рас отбраковка нынче особенно велика, весь белый мир утонет в собственных генетических отбросах за пару поколений.