3.2. Граждане ХХI века

3.2. Граждане ХХI века

В благоустроенном, разумно управляемом городе должен быть перспективный план развития городского ландшафта, с указанием для каждого домовладения как желательных, так и предельно возможных высот, этажности, назначения, с указанием необходимых «прозоров» – сохранения или восстановления «прекрасных видов». На все проекты – планировки, градостроительных чертежей, силуэтов – обязательно должны наноситься предельные габариты того, что допустимо для возведения, и наоборот, того, что не должно сохраняться, но лишь терпимо до истечения срока исчерпания балансовой стоимости. А все исторически, художественно и градостроительно ценные здания, погибшие, но подлежащие воссозданию, должны отмечаться на Генплане и иных проектах, и учитываться при строительстве соседних зданий, как существующие. Это в идеале. А пока мы не восстановим способность создавать достойную человека среду обитания, мы не должны ломать ничего, принадлежавшего традиционному русскому – настоящему русскому – городу. Ни одного сарая дореволюционных времен!

В Москве в конце 1980-х годов была сделана попытка полностью воссоздать облик дореволюционной улицы. Это улица Школьная (1-я Рогожская) вблизи Андроникова монастыря – опыт, достойный подражания. Сделано было много и хорошо, но из-за победы «курса реформ» улица не была окончена и пришла в упадок. Русская власть, безусловно, вернется к этом эксперименту и превратит его в обыденное дело.

Недавно в огромном промышленным Манчестере разобрали многоэтажные дома 1960-х годов, а на их месте возникла традиционная английская застройка. Может показаться, что это негодный пример – разве мы, нищие, можем сносить жилье?

Но, во-первых, мы сносим жилье все время. А во-вторых, в определенный момент каждая постройка вырабатывает свою балансовую стоимость. И дополнительную балансовую стоимость может перенести на нее только капитальный ремонт.

По мнению архитекторов, закрепленному в нормативных актах, типичный дом вырабатывает 96 % (практически всю) балансовую стоимость приблизительно за 50 лет, после чего нуждается в капремонте. Хотя доходные дома начала XX века успешно стоят без капремонта уже около 100 лет, а хрущебы пришли в крайнюю ветхость за 30 лет. После выработки балансовой стоимости дом, не являющийся памятникам архитектуры и не принадлежащий к исторической застройке, образующей художественно ценную среду обитания, вполне можно снести как исчерпавший расчетный срок службы. Мы действительно можем и должны добиться, чтобы людоедские дома капитально не ремонтировались. Чтобы на все проектные листы уродующая русский город застройка наносилась штриховой линией и каждый архитектор знал бы: эти дома во внимание принимать не нужно, они подлежат сносу.

Для каждого исторического русского города необходимо создать Генеральный план регенерации, воссоздания, а для любого населенного пункта – Генеральный план санации, очищения. Если реставрация – это приведение в божеский вид, то регенерация – это воссоздание того, что полностью или большей частью утрачено, уничтожено.

Для Москвы в качестве основы для регенерации должны быть использованы идеи Генпланов Шестакова, 1920-х годов, и Тренина, 1980-х. Конечно, чтобы осуществить полную регенерацию Москвы, необходимо снести почти все, что построил Лужков, и многое из того, что построено при Советской власти. К счастью, качество работ на лужковских постройках не лучше хрущевского: вспомним метромост на Воробьевых горах – нечто подобное видно невооруженным глазом хотя бы на Храме Христа Спасителя.

Необходимо принять жесткие меры по прекращению роста крупных и крупнейших городов. Так как главная причина роста городов – создание новых рабочих мест в градообразующих отраслях (в каждом городе эти отрасли свои: где-то это промышленность, а где-то, например в современной Москве – чиновничьи конторы), то чем крупнее город, тем жестче должны быть экономические санкции за создание в этих отраслях каждого нового рабочего места, чтобы против роста городов работал фактор себестоимости и конкурентоспособности продукции. Ведь именно градообразующие отрасли влекут за собой шлейф роста рабочих мест в отраслях социально-бытового и культурно-просветительного обслуживания.

Мы должны добиваться расчленения мегаполисов: для начала – административного, а затем – градостроительного. Мегаполисы поглотили много населенных пунктов. Их вполне можно восстановить, а потом – отделить друг от друга парковыми посадками.

Нам следует осознать, что строительный комплекс, превративший в рабов и самих архитекторов, и обитателей наших городов – одна из самых опасных антинациональных структур. Строительный комплекс, вместе с ориентированными на него чиновниками, приобрел черты антисистемы — злокачественного образования, сеющего хаос, делающего среду обитания непригодной для жизни. Пора добиваться изгнания строительного начальства из городской администрации и, уж конечно, с выборных должностей. Строители, как и мелиораторы (вспомним поворот северных рек!) могут быть только исполнителями, но не должны допускаться к принятию решений.

Необходим общественный контроль над проектированием и принятием решений в градостроительной, архитектурной и строительной сфере. Причем независимые общественные организации должны не только участвовать в обсуждении, но и иметь право «вето». Конечно, общественность – это не только и не столько «бабушки на лавочке», хотя и они незаменимы в деле контроля за выполнением принятых решений, в недопущении произвола властей. Это в первую очередь независимые профессионалы и любители высокого класса, не состоящие в подчинении у тех, кого они должны контролировать.

Нужно прекрасно представлять, как выглядел раньше ваш собственный город. Это дело семьи и муниципальных властей – альбомы, открытки, календарики родного города в его первозданном, традиционном виде. Это дело учителей истории, обществоведения, географии, художественной культуры – русский город был исчерпывающе представлен на школьных уроках. Уже в детском саду русские дети должны представлять себе настоящий русский город. Не мы, а они будут в нем жить – граждане XXI века.

Конечно, решить проблемы русского города, который в XX веке перестал быть русским (так что мы теперь живем в нерусском городе) можно будет лишь тогда, когда будет решен главный вопрос – вопрос о власти. Русский город может существовать только в нашей, в русской стране. Но борьба за русский город – это одно из направлений борьбы за будущее русского рода, одна из задач русского национально-освободительного движения.