3. Сила и прогресс

3. Сила и прогресс

Американский социолог Роберт Нисбет в своей классической книге по истории прогресса понятие сила приписал Руссо, Сен-Симону, Конту, Марксу, т. е. тем мыслителям, которые, дескать, под прогрессом понимали силу, в его интерпретации совпадавшую с понятием власти[165]. Не вообще власти, а неких форм диктаторской или авторитарной власти. Непосредственно к прогрессу тип власти, безусловно, имеет отношение, но весьма далекое и опосредованное. Но это социология. Здесь же речь идет об онтологии.

Понятие сила действительно имеет непосредственное отношение к прогрессу. Весь вопрос заключается только в том, что это за сила, в чем она проявляется, как ее вычленить из сил природы? В контексте прогресса об этом никто не писал, вследствие чего суть прогресса так и не была понята. И не будет понята никогда, пока мы не разберемся, что такое сила в обществе.

Среди фундаментальных категорий бытия обычно называют материю, движение, пространство и время. В книге «Диалектика силы» я добавил пятую категорию – онтологическую силу, или онто?бию, как атрибут бытия, который определяет его существование посредством движения, пространства и времени. Из этого вытекает, что все материальное пространство обладает силой. В принципе в таком суждении нет ничего особенного. Особенное появляется в другом утверждении: если пространство и время указывают на направленность движения материи, то сила через движение определяет формы и состояния материи в многообразной структуре Вселенной. Причем эти состояния материи обнаруживаются через различные виды сил, которые раскрывают себя в законах силы. Повторюсь: в микро– и макромире сила является в виде фибии (fybia) (проявляющейся через известные четыре вида физических сил), в мегамире (во Вселенной) – в виде космобии (cosmobia), в органическом мире – в виде оргабии (orgabia). В какой-то форме она должна проявиться и в индивидуальном сознании, а также в общественном мире, что еще и предстоит определить. Это означает, что сила многолика; опознать ее лик – значит, сформулировать закон ее функционирования в той или иной структуре материального и идеального бытия.

Прежде чем выяснить, какая сила определяет общественное развитие и движет прогресс, разберемся сначала с некоторыми явлениями, которые на первый взгляд не относятся ни к силе, ни к прогрессу, хотя на самом деле без них не существует ни того ни другого.

Философские аспекты сознания и мысли

Жизнь начинается с человека именно потому, что человек – это единственное явление во Вселенной, которое начало мыслить, т. е. выделять себя из окружающей среды. Именно мышление и есть свойство человека, отличающее его от всего остального мира, включая мир животных. Человек есть мышление в себе, т. е. в его теле, поскольку мышление отличается от его бытия как физического тела и его природной чувственности, которыми он связан с окружающим миром. Но мышление есть и в нем, поскольку сам человек есть мышление. Оно такой же атрибут человека, каким движение и сила являются для материи. Нет мышления – нет человека. Другими словами, мышление имеется в его наличном бытии, а его наличное бытие – в мышлении. И в этом суть определения человека. Напомню Гегеля: «Мыслящий разум – вот определение человека»[166].

Детально разобранные в книге «Диалектика силы» взгляды различных ученых, анализирующих сознание в рамках дихотомии «разум-тело», неизбежно ведут их в тупик: они никогда не смогут решить «загадку» сознания вне его носителя – человека, точнее, человека мыслящего (хотя не мыслящего человека не существует; похожее на него существо – это всего лишь биовид из породы гомо эрэктус). Именно мысль – это та самая черта, которая отделяет мир человека от остального мира. Пьер Тейяр де Шарден в некоторой степени был прав, когда писал: «Возникновение мысли представляет собой порог, который должен быть перейден одним шагом… Мы переходим на совершенно новый биологический уровень»[167].

Я сказал «в некоторой степени», имея в виду, что возникновение мысли произошло «не одним шагом». Размер «шага» в рамках Вселенной – около 14 млрд лет, в рамках Земли – 4,4 млрд, после возникновения органического мира – 3,4 млрд лет, наконец, внутри животного мира – около 800 млн, а переход от обезьяноподобных к человеку длился 2–3 млн лет. И последний этап никто лучше не описал, чем Дарвин в рамках своей теории эволюции и Энгельс в работе «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека». Они объяснили, как происходил этот процесс и почему человек «задумался» («замыслил»).

Одна из причин хождения по кругу темы «разум-тело» современными западными учеными, на мой взгляд, заключается в том, что они не знакомы с теорией отражения – важнейшей составляющей диалектического материализма. Это проявляется хотя бы в том, что «материалисты», по их мнению, игнорируют или вообще не признают мысли и сознания как объективной реальности. На самом деле это не так. Достаточно сослаться на В.И. Ленина, который писал:

Что мысль и материя «действительны», т. е. существуют, – это верно. Но назвать мысль материальной – значит сделать ошибочный шаг к смешению материализма с идеализмом[168].

Диалектический материализм не отрицает существования мысли, сознания и других идеальных представлений как реальности, но реальности, существующей не объективно, а субъективно, т. е. отраженной в мышлении человека. Само мышление есть процесс отражения объективной реальности в умозаключениях, понятиях, теориях и т. п. Отражение это не есть отождествление, скажем, материи и духа или тела и разума, что ведет к «овеществлению» идеального и его субстанциализации. Это и есть вульгарный материализм, ныне широко представленный в физикализме, против чего как раз и боролись классики марксизма.

Феномены сознания, мысли – суть субъективные реальности, отразившие в себе реальности объективные. На философском языке определение сознания звучало бы так: сознание – это свойственная только человеку способность субъективного отражения объективного мира. Мышление – свойственная только человеку способность познавать и преобразовывать окружающий мир в соответствии со своими задачами и целями.

Проблема обычно заключается в том, чтобы выявить, каким образом (как?) происходит отражение объективности. Механизм отражения в процессе человеческого познания описан многими философами, но наиболее глубоко – Гегелем. Я было намеревался кратко изложить его здесь, но, к счастью, у меня под рукой оказалась книга, в одной из глав которой менее чем на одной страничке описано то, на что у меня ушло бы более пяти страниц. Чтобы сэкономить время и пространство, прибегну к объяснению авторов этой странички, тем более что они это делают на примерах теории информации, которая так или иначе все равно нам понадобится в последующем. Авторами этой главы являются советские ученые Д.И. Дубровский и А.Д. Урсул.

Они четко оговаривают различия понятий информация и сигнал: последнее включает вещественно-энергетические характеристики, первое – свободно от них. Очевидно, что информации не существует отдельно от сигнала, она воплощена в его материальной структуре. В то же время она не зависит от конкретных физических свойств носителя, поэтому в определенной степени она инвариантна по отношению к форме сигнала. Это крайне важно для понимания природы идеального. А теперь слово авторам.

Рассмотрим какой-либо сравнительно простой случай психического отображения. Пусть индивид зрительно воспринимает в достаточно малый отрезок времени некоторый объект А; это значит, что индивид переживает образ объекта А (обозначим указанный субъективный образ через а). В тот же отрезок времени в головном мозгу индивида возникает определенный нейродинамический процесс (определенная нейродинамическая структура), порождаемый действием объекта А и ответственный за переживаемый индивидом образ А (обозначим этот нейродинамический эквивалент образа через х). Естественно считать, что субъективный образ и его нейродинамический носитель (а и х) суть явления одновременные и однопричинные. Тем не менее эти явления следует различать: а есть явление идеальное, т. е. субъективная реальность (оно не может быть названо материальным, поскольку не существует в виде объективной реальности, доступной внешнему наблюдателю), х есть материальный процесс, происходящий в головном мозгу; х не является психическим, идеальным образом объекта А, а есть кодовое отображение объекта А. И этот нейродинамический код, существующий в головном мозгу данной личности, переживается ею именно как образ: подвергается, так сказать, психическому декодированию.

Отношение между а и х можно считать частным случаем отношения между информацией как содержанием и сигналом как его формой; а – информация, полученная личностью об объекте А; х – материальный, нейродинамический носитель этой информации, сигнал. Однако личности как целостной самоорганизующейся системе непосредственно в ее внутреннем мире «дана» только информация, в то время как ее нейродинамический носитель (сигнал) глубоко скрыт от нее (я не знаю, что происходит в моем мозгу, когда я вижу объект А, переживаю образ объекта А)[169].

В этом пассаже, по-моему, доступно разъяснен механизм отражения объективного (сигнал) в субъективном (информация). Может возникнуть вопрос: почему некий сигнал информационно отражается в виде, скажем, образа человека или стола, или некоего качества: красное, теплое, круглое. То есть нейро динамическими кодами с различным содержанием.

Этот вопрос относится к эволюции человека, к его 2-3-миллионнолетнему прошлому. Когда говорят, что человек – это мыслящий разум, естественно, надо иметь в виду, что таким он стал благодаря развитию общественных отношений с непременным атрибутом речи. Без речи нет мысли, без мысли нет человека, а то и другое и третье невозможны без общества. Все едино, но это единство достигается в течение длительного эволюционно-революционного периода. Именно в течение этого периода и формировались постепенно различные сигналы в виде определенных физико-химических структур в недрах мозга, закрепляясь в памяти мозга. Не исключаю, что на каждое слово могло уйти по нескольку тысяч лет. И так слово за словом, предложение за предложением, понятие за понятием.

А теперь пора от общих философских рассуждений перейти к анализу образования структуры функционирования человека как мыслящего существа.

Сознание + мысль = разум

Из работ нейропсихологов известно, что в мозге любого животного существуют зоны, отвечающие за биологическое воспроизводство вида. Например, в мозге обезьяны и человека существуют определенные центры (сгустки нервных клеток, или нейронов), отвечающие за выполнение функций воспроизводства, движения, кровообращения, питания, зрения и т. д. Они функционируют бессознательно, по своим биофизическим и биохимическим законам. Но в мозге человека появляется специфика: наряду с подсознательными зонами формируются зоны (или зона) сознания. Причем в общем балансе мозговых информационных процессов подсознательное играет чрезвычайно существенную роль: на этом уровне перерабатывается в секунду 10⁹ бит информации, в то время как на сознательном – только 10² бит (там же, с. 237).

Процесс познания человека начинается с ощущений, в которых отражается объективная реальность в виде образов этой реальности. Вопрос в том, как в дальнейшем происходит преобразование этих ощущений-образов? Или как происходит «превращение энергии внешнего раздражения в факт сознания»?

Для этого необходимо раскрыть психофизические и нейродинамические процессы работы человеческого мозга в понятиях психологии.

Итак, первый этап взаимодействия с внешним миром порождает ощущения. Ощущения осознаются через отражение. Важно при этом отметить, что процесс отражения происходит не мгновенно; он требует некоторого времени, которое зависит от качества раздражителя (в среднем от 1/5 сек. до секунды)[170]. Сознание – это такая психологическая категория, которая выражает способность человеческого мозга воспринять внешний импульс (раздражитель) и закодировать его в нервных клетках в форме особых физико-химических структур[171]. Схема следующая: импульс – образ – структура, или материальное-1 – идеальное – материальное-2 (поскольку структура – это физико-химическая комбинация в нерве)[172]. Ни один из трех членов цепи не тождествен другому, но все они есть различные формы одного и того же объекта реальности, будь он физический или идеальный. Могут задать вопрос: допустим, это верно в отношении физического объекта или раздражителя (свет, тепло, цвет, форма), а как быть с нефизическими объектами, например, со словом (которое убивает или вдохновляет)? Именно на этом вопросе и «засыпаются» многие ученые, занимающиеся проблемой сознания. На самом деле ответ достаточно прост. Дело в том, что любое слово (равно как и любая абстракция), прежде чем превратиться в абстракцию с четким значением, бесконечное число раз прошло через голову (мозг) человека, через вышеприведенную трехчленную трансформацию, пока не приобрело значимую реальность для человека. Все первоначальные абстракции, включая понятия числа, геометрической точки, линии и фигуры, а также язык родились от конкретных вещей. Любое слово, понятие или суждение начинали свою «жизнь» с первичных материальных явлений, которые они стали обозначать, а затем отражаться в мозгу. Достаточно вспомнить, как воспитываются дети[173].

Итак, сознание закодировало некую информацию на своих нейронных «платах». Но это не просто информация типа да/нет, а информация, исходящая от конкретных источников, т. е. от той или иной части бытийной реальности. Такую информацию я называю знанием. Когда мы отдергиваем руку от горячего предмета, это просто реакция боли на ощущение. Но когда мы связываем температуру с конкретным предметом, это уже знание, которое возникло в результате переработки ощущения. Таким образом, эта информация – закодированное в сознании знание. Иначе говоря, внешний импульс, претерпев определенную трансформацию, принял облик знания.

Знания переходят в блоки памяти, причем текущая информация, как установлено нейрофизиологами, оседает в таламусе, а долгосрочная – в той части коры головного мозга, которая называется гиппокамп. Другими словами, память – это хранилище знаний, закодированных в ядрах нервных клеток.

Часто сравнивают человеческую память с блоками памяти компьютера. Однако между ними, несмотря на некоторое сходство, есть громадная разница. Человеческая память хранит не просто информацию, скажем, известную формулу, в виде простых битов, а информацию, связанную или с ее источником, или с его содержанием. Создать искусственный интеллект, адекватный человеческому мозгу, можно только в том случае, если будет воссоздан искусственный человек со всеми атрибутами биосоциального человека, поскольку искусственный интеллект, адекватный человеческому, должен обладать не только ощущениями (обоняние, вкус, зрение и т. д.), но и такой уникальной вещью, как мысль.

Далее очень важный этап: восхождение сознания к мышлению. Исторически сознание предшествует мышлению[174]: переход к нему должен осуществляться скачком (в философском смысле). И он был осуществлен благодаря речи. Видимо, это произошло в период перехода от Homo erectus (1,6 млн лет назад) к Homo sapiens (около 200 тыс. лет назад), т. е. тогда, когда мозг человека скачкообразно увеличился почти на 50 % в связи с резким увеличением числа нейронов и дендритов. Появился «мыслящий разум». С этого этапа и начинается подлинный человек.

Сознание пассивно: оно отражает и накапливает закодированные знания. Мышление активно, оно занимается раскодированием знаний для последующих действий. Мышление переводит знания в некую логическую цепь, состоящую из слов (символов), теорий, концепций, понятий и категорий. Иначе говоря, ему необходимо третью часть трехзвенной цепи (закодированную в нервной клетке структуру) вновь превратить в идеальное, которое преобразовывается в действие.

Что это означает? Мышление – это процесс перевода физико-химической комбинации структуры (нервной клетки) в идеальное. В силу этого он (процесс) должен быть дискретным. Эта дискретность воплощается в мысли, которая в грубом приближении функционирует подобно свету (волнообразность и дискретность). Мысль – это своеобразный квант действия, характеризующий дискретность мышления. Механизм его работы следующий: мысль извлекает закодированную информацию-знание, декодирует ее в форме идеальной абстракции (видимо, именно на этом этапе в свои права вступает речь), которая уже в новом качестве возвращается в свою материальную структуру (в некую специальную клетку нейрона) с программой действовать. Формально мысль не подчиняется закону сохранения энергии в отличие, скажем, от фотона или кванта энергии на второй стадии, т. е. на стадии идеального. Но поскольку идеальное является отражением материального (в данном случае материальных физико-химических структур в нейронах), то без материального носителя, иначе говоря, без «отражателя», мысль просто не существует, и потому она, как и все отраженное, подчиняется всем фундаментальным законам природы. Для наглядности мысль можно сравнить в некоторой степени с фейерверком. Так же как и фейерверк, мысль имеет источник своего «огня». При горении фейерверк может изобразить не только фигуру, но и какое-либо слово. Но отличие заключается в том, что после вспышки фейерверка «слово» распадается на сгоревшие частицы, а у мысли это «слово» как раз запоминается в своем конкретном значении, возвращаясь на определенную нейронную «плату».

Дискретный поток мыслей как раз и есть процесс мышления, т. е. множество квантов действия, постоянно осуществляющих прыжки из материального в идеальное, и наоборот, которые и возбуждают взаимодействие между ядерными нервными клетками, создающими электрохимические реакции в мозге.

В такой интерпретации работы механизма мозга нетрудно ответить на постоянно возникающий вопрос: как нематериальная мысль может оказывать воздействие на «тело»? Но ведь это действительно факт. И каждый может испытать это. Достаточно прочитать любые полстранички текста из гегелевской «Науки логики», чтобы почувствовать, как у вас «загудел» мозг и «взмокло» тело. Повторяю: мысль – это сконцентрированное мышление, порождающее идеальный образ, который возвращается в свою материальную оболочку (в некую нервную клетку, а может быть, еще глубже) в виде запомненной смысловой структуры, которая и заставляет работать «тело» по программе нового содержания. Идеальное становится материальным. На нейрофизиологическом уровне эта новая смысловая структура изменяет пространственно-временную активность нейронных связей, видимо, в районе церебрального участка мозга, в результате чего мы и ощущаем «гудение мозга». Образно говоря, мысль разговаривает и приказывает.

Еще раз: функция сознания – отразить внешний мир, функция мысли – опираясь на сознание, воздействовать на этот внешний мир. Сочетание же сознания и мысли и есть разум. То, чего нет ни у кого, кроме человека.

Итак, переходим к следующему этапу развертывания мышления. Оно порождает дух (spirit). Если отбросить мистические интерпретации духа, то его можно обозначить как энергию человека, направленную на решение той или иной задачи. Этот процесс преобразует дух в волю. Эти термины почти синонимы, однако есть различия. Дух – это, скорее, идея целенаправленного действия, понятие дух почти равно понятию решимость. Воля – тот же дух, но уже в действии, причем, подчеркиваю, действии направленном, целеустремленном. Как писал Лейбниц, «воля есть осознанное стремление к действию»[175]. Другими словами, воля преобразуется в целенаправленное действие.

Дух и воля – психические состояния, т. е. в их организации значительно большую роль играют психические, эмоциональные процессы, нежели рациональные. С физиологической точки зрения это означает, что в этих процессах участвуют различные участки коры головного мозга. Но я не исключаю, что взаимодействие воли и духа происходит на ее определенном «волевом» участке, оказывающем обратное нейрофизиологическое влияние на мыслительный процесс. Надо также иметь в виду, что дух и воля возникают не у каждого человека, а только у тех, кто ставит цели и задачи, выходящие за пределы простого выживания или простого биологического воспроизводства.

Душа? Она действительно существует как выражение взаимодействия подсознания со всеми теми компонентами мозга, которые отвечают за неконтролируемое функционирование человеческого организма (гормоны роста, развития, слух, зрение и пр.). Общее состояние работы всего организма порождает состояние души. Душа – это тоже явление психики. Чтобы было нагляднее: цель – это точка, дух (воля) – это линия, душа – это плоскость (гиперплоскость). Движение точки дает линию, движение линии дает плоскость.

Различия между духом и душой, помимо названных, заключаются в том, что дух в большей степени зависит непосредственно от мышления и более тесно привязан к мысли, в то время как душа в большей степени зависит от неконтролируемых сознанием органов мозга, отвечающих, например, за работу сердца, печени и пр. Именно состояние души формирует человеческие типы по психологическим свойствам (холерики, сангвиники, флегматики и меланхолики).

Между прочим, на неотделимость души от тела указывал еще Б. Спиноза, который в своей «Этике» писал: «Душа может воображать и вспоминать о вещах прошедших, только пока продолжает существовать ее тело»[176]. Точно так же он справедливо доказывал, что при распаде тела (смерти) исчезает и душа. В то время как дух вечен[177]. И это действительно так, если иметь в виду, что в духе через цепочку сознание – мышление – мысль благодаря человеческой деятельности передаются знания, оседающие в хранилищах общечеловеческой памяти.

Необходимо иметь в виду, что выделение различных этапов движения сознания и мысли – это фиксация работы мозга в абстрактных понятиях, отражающих реальный мир. Как на уровне явлений (вещи вовне), так и на уровне бытия (вещи в себе) все они взаимосвязаны и взаимопричинны и по горизонтали, и по вертикали. На бытийном уровне все звенья представленной цепочки имеют пространственно-временную протяженность, за исключением мысли, у которой нет ни времени, ни пространства. Напоминаю, мысль – это квант, импульс. Мысль, несмотря на историческую продолжительность своего развития, появилась в конце концов в виде скачка, скачка в гегелевском смысле – как переход количества в качество. Какая конкретная структура материи (биохимическая реакция) ее породила, пока неизвестно, но важно то, что она возникла. Это был переход от биогенеза к психогенезу, т. е. скачок от животного мира к миру человека. Именно поэтому: я мыслю, следовательно, я человек!

Мысль и знания

Наконец, мы подошли к главному – к силе. В чем же сила человека? Или по-другому: чем сила человека отличается от других сил природы? В чем измеряется сила человека?

Из вышесказанного можно было бы предположить, что именно мысль и есть сила человека, поскольку она отделяет его от остального мира. Но дело в том, что мысль есть абстракция, свойство или функция человеческого мышления. И хотя в философской части я определял силу как атрибут бытия, которое состоит в том числе из идеальной реальности, но само движение силы по природе должно иметь материальную субстанцию. Помимо своей атрибутивности, имплицитности сила «любит» проявлять себя через законы. Мысль сама по себе как отражение недостаточна для определения силы человека.

Выше утверждалось, что мысль – это квант действия, импульс. Но в предыдущем контексте эти обозначения носили метафорический характер, иначе мы попали бы в объятия физики или, еще хуже, «квантового сознания», против которого я выступаю решительно. Мысль, повторюсь, это отражение, нечто идеальное, следовательно, она от чего-то должна отразиться. Естественно, этим «нечто» является информация, которая стекается в лоно сознания и подсознания.

Первичная информация – то, что воспринимается через ощущения, – может быть рассмотрена как статистическая группа знаков в шенноновском смысле, т. е. без семантического содержания. Это та самая информация, которая попадает в блок подсознания (10⁹ бит) и только ее малая часть в блок сознания (10² бит). Это своего рода склад необработанного сырья. Обработка этой информации в первом блоке на уровне подсознания обслуживает нашу биофизиологию. Второй блок – сознание – тесно связан с мышлением, где вступает в свои права мысль. Ее функция – распознать, отобрать, раскодировать и в конечном счете перевести статистическую информацию в знания (эта процедура означает объединение синтаксических, семантических и сигматических аспектов в синтезированные знания[178]). Между прочим, психологи-экспериментаторы утверждают, что существует определенная зона коры головного мозга, где происходят процессы именно мышления для обработки абстрактной информации. Доктор Джон Скойлис называет это место предлобной долей (the prefrontal cortex), которая отличается от других частей мозга тем, что, с одной стороны, она отделена от внешнего прямого воздействия, с другой – связана со всеми внутренними источниками хранения информации. Но самое главное – эта зона исторически развилась позже других частей мозга[179]. Как бы то ни было, эту зону можно назвать «складом хранения готовой продукции».

Но чтобы функция переработки информации в знание была реализована мышлением, необходимо условие, которое заложено в самом существовании бытия, рефлектирующего себя вовне, в инобытие, т. е. источающего импульсы информации в различных видах. «Захват» нейронами мозга некой информации и есть вспышка мысли, превращающая информацию в знание. Их встреча (грубо говоря, материального и идеального) приводит к слиянию, возникает новое качество, т. е. мысль, которая мгновенно рождается в самом акте распознавания информации и тут же преобразуется в знание. Следовательно, мысль растворилась в знании. В результате мы перешли из области материального мира в мир отраженный, в мир целей и понятий, в область мышления. Этот мир имеет свои законы и закономерности, истинность которых определяется не просто слепым отражением внешних сторон материального мира, а именно таким отражением, которое проникает в глубь материального мира, включая и самого человека. Или, как писал Гегель, истинность отраженного мира по отношению к реальному миру будет зависеть от того, насколько рассудочный разум или разумный рассудок совпадут с объектом познания.

Знания и сила

Мышление распоряжается суммой знаний, выстраивает всевозможные понятия и формулирует законы. В конечном счете накопленные знания и формируют силу человека, которая образует фундамент поступательного развития человечества. Эта человеческая сила отличается от всех других слепых природных сил тем, что она действует целенаправленно в соответствии с теми задачами, которые ставит человек на основе знаний. В данном случае взаимоотношения знаний и человеческой силы кардинально отличаются от подхода человека к силам природы. В последнем случае происходит познание этих сил, чтобы в дальнейшем познанное внедрить в знание. В первом же случае – не просто отношения, а именно взаимодействие, ведущее к такому переплетению человеческой силы и знаний, которое почти неотличимо от тождества: знания = силе. Именно так в Советском Союзе был интерпретирован афоризм Фр. Бэкона из «Нового Органона», который на самом деле сформулирован был иначе: «Знания и сила человека совпадают (Human knowledge and human power meet in one)». «Совпадают» не означает, что они одно и то же. Если бы это было так, тогда крайние члены обозначались бы одними и теми же словами: знание=знаниям, сила=силам. Это – пустые тождества. И в то же время они – тождества, но только тождества как в-себе-сущие. Разъединяют же их проявления, которые и вынуждают единую сущность обозначать разными словами. И тут необходима диалектика, как метод, без которого не выбраться из тупика, в который попали все упомянутые в «Диалектике силы» авторы.

В этой книге мне приходилось подробно объяснять, откуда берется сила и как она себя обнаруживает в природе. Сейчас же речь идет о силе человека, который, естественно, испытывает на себе и все природные силы. Однако главной силой, которая определяет бытие человека именно как человека, является человеческая сила, которую обозначим как гомо?бия (homo+bia – homobia). Эта гомобия раскрывает себя через знания человека. Поэтому есть соблазн эту пару сформулировать через «сила есть знание» или, коль они есть тождества по своей в-себе-сущности, через «знание есть сила». В этом случае напрашивается аналогия с гегелевским рассуждением о субъектах и предикатах. По его логике, в первом варианте сила – это субъект, знание – предикат, а во втором знание – субъект, сила – предикат. Но необходимо заметить, что в первом случае сила должна быть единичным, а знание всеобщим, а во втором – знание единичным, сила всеобщим, поскольку предикат выводит единичное на всеобщее. Но являются ли сила единичным, а знание всеобщим относительно друг друга как понятия? Очевидно, что нет. И тем не менее они едины, о чем говорит связка есть. И эта связка указывает только на единство, но не на процесс перехода одного в другое, не на становление, что было бы правомерно при других сущностных явлениях. Скорее, в данном случае речь должна идти о переиначивании «бия» в «гносис», и наоборот. Но это в инобытии, в проявлениях, а в-себе-сущности сохраняется изначальная двойственность, т. е. в силе присутствует знание, в знании присутствует сила, и такую целостность я называю гноси?бия (gnosis + bia).

Поскольку системный язык для большинства читателей более понятен, перейду на него, тем более что сама сила, например у Гегеля, выводилась из взаимоотношений между целым и частями.

Итак, каким образом, проявляется двойственность в гносибии? В «Диалектике силы» я писал, что в самой силе как целостности заключены две части: пассивная внутренняя и активная внешняя. Они взаимосвязаны, одно без другого не существует, но проявляют они себя по-разному. Так вот внутреннюю силу можно представить в виде ядра с определенной массой, вокруг которого вращаются внешние силы, наподобие электронов, взаимодействующих как с самим ядром, так и с внешним миром. Точно так же можно представить и целостность силы и знаний человека. Сила – это некое ядро, которое источает из себя электроны в виде знаний. А сами знания как отдельная целостность состоят из знаний как таковых и силы как ядра в поле знаний. Причем ядро-сила пассивно, электроны-знания активны. То есть в суждении сила есть знание сила выступает и как таковая, и как знания (внешняя сила) одновременно, точно так же обстоит дело и со знанием: знания как таковые и как сила (внутренняя). Различия же заключаются в проявлениях: в одном случае знания как части воплощаются в целокупной силе, в другом – сила как часть воплощается в целокупном знании. Различаются они также и в проявлениях: обычно сила проявляет себя в ресурсах или структуре, знания – в отношениях. Еще одно отличие заключается в темпах или скорости реализации: сила пассивна, знания активны. При этом пассивную силу можно измерять через ее массу, которая означает мощь силы, а знания через их объем и глубину (объем – количественная характеристика, глубина – качественная).

Из сказанного напрашивается заключение: чем больше знаний, тем больше сила, и наоборот[180]. Насколько оно верно, мы проверим в следующих главах.

Здесь надо еще обозначить соотношение между физической силой и силой-знаниями человека, или интеллектуальной силой. Надо при этом иметь в виду, что знания – это историческая категория по отношению к силе вообще (еще раз напоминаю, что сила-онто?бия есть атрибут бытийной реальности), следовательно, она вторична, поскольку появилась вместе с человеком. И в начальной стадии развития интеллектуальные знания, очевидно, играли не столь важную роль как впоследствии. В былые времена физическая сила человека, его практические навыки были важнее интеллектуальной силы Homo sapiens. С течением времени соотношение между физической и интеллектуальной силой менялось. И в настоящее время ясно, что интеллект важнее мускулов. При всем этом не надо забывать, что интеллектуальная сила без силы мускулов, т. е. без тела, не существует. Парадокс заключается в том, что смысл самой силы-знания состоит в том, чтобы как можно дольше сохранить тело, естественно, живое. Так что физическая сила человека (то, что на английском языке обозначается словом strength), теряя свою значимость с точки зрения его выживания, приобрела значение здоровья, ради которого трудится сила-знание.

Здесь речь шла об абстрактном человеке (общее в единичном, по Гегелю, die Allheit) и понятиях сила и знания как абстракциях. Однако человек есть конкретное явление, которое стало таковым благодаря обществу. Точно так же как и общество существует благодаря конкретному человеку. Это – явление неразрывной взаимосвязи. Следовательно, совокупность всех индивидуальных гомобий и всех гомогносисов на выходе дает совокупную общественную силу и совокупное общественное знание, которые, следуя греческому языку, можно обозначить как кино?бия и киногно?сис (первое слово на греч. – koinonia – означает общество). Как эти понятия ведут себя в обществе, мы рассмотрим в другой части работы. А сейчас надо разобраться со знанием и информацией, чтобы не было путаницы в дальнейшем.

Информация и знания

Выше много раз употреблялось слово информация, которое необходимо уточнить. Информация как понятие претендует на место в одном ряду с категориями материя и энергия. Несмотря на это, информация неоднозначно толкуется учеными, по крайней мере имеет множество определений и интерпретаций. К примеру, французский математик Луи Куффиньяль определяет информацию «как физическое воздействие, вызывающее ответное физиологическое действие»[181]. После некоторых уточнений он определяет информацию как «физическое действие, влияющее на мышление». Следовательно, пишет Куффиньяль, информация имеет две стороны: семантику, которая заключается в действии данной информации на мышление, и носителя информации – физическое явление, оказывающее семантическое действие на мышление (с. 112).

Естественно, кибернетики и математики и вообще те, кто занят конструированием «думающей машины», не могут не перевести все процессы функционирования человека на язык информации, пример чему в свое время подал отец кибернетики Н. Винер. Он, в частности, писал: «Третье фундаментальное свойство жизни – свойство раздражимости – относится к области теории связи»[182]. В принципе «к области связи» можно отнести абсолютно все, в том числе и «общественные отношения», которые можно рассматривать как «особый вид передачи информации» (Луи Куффиньяль). Так что же такое информация?

Все, оказывается, не так просто. К примеру, российский ученый Ю.М. Батурин утверждает, что информации «не существует в природе (курсив мой. – А.Б.), она потребовалась, чтобы заполнить „белые пятна“ в научной картине мира, как прежде невидимые сущности»[183]. Батурин прав: информации в природе не существует как материальной субстанции в виде вещества или энергии. Н. Винер, предвосхищая попытки сведения информации к материи, писал: «Информация есть информация, а не материя и не энергия»[184]. Это утверждение означает, что информация не есть онтологическая категория, она очевидно из области гносеологии и, таким образом, относится к сфере понятий, т. е. отраженных явлений. И если в «природе» ее не существует, то в общественной реальности она присутствует как нечто отраженное, т. е. не как самостоятельная сущность, а именно как идеально отраженная сущность. (Читатель, возможно, уже начал догадываться, что механизм понимания информации тот же самый, что и в понимании сознания-мысли.) Батурин выразил это очень точным словом отношение: «Информация является отношением соответствия двух систем». Мысль в процессе мышления как раз и занимается приведением в соответствие двух систем: преобразованием информационных сигналов в знания. Об этом же, только в другой форме, пишет немецкий ученый Г. Клаус: «Информация не является чем-то самостоятельным, не представляет собой нечто абсолютное, но имеет информационный характер только в отношении к системам, воспринимающим информацию»[185].

Но воспринимать информацию как информацию может только одна «система», и она называется человеком. Потому что само понятие отношение – гносеологическое, оно присуще только человеку. Даже животные не «относятся» ни к чему, так как для животного его отношение к другим или к сигналам не существует как отношение, поскольку у него нет сознания, а есть только психика, а у беспозвоночных организмов нет и психики. Тем более сказанное верно в отношении неорганического мира. Две машинные взаимосвязанные системы не воспринимают информацию, что, по словам Винера, означает еще «обозначенное содержание», а принимают только электрические сигналы. Следовательно, информацию воспринимает только, повторю еще раз, человек.

Одна сторона информации – восприятие и ее отражение. Другая ее сторона – ее материальность, энергетичность (импульсы, сигналы). Опять же как и с мышлением: речь, слова, понятия и т. д. – все эти абстракции произошли от конкретных вещей, исходят от их физических носителей. Кстати, и сохраняются не в трансцендентном пространстве, а в книгах, на дисках, в памяти человека.

Но сила человека, как утверждалось выше, не в информации, а именно в знании. Здесь вновь требуется уточнение. Дело в том, что нередко знания можно рассматривать как информацию, и наоборот. Где грань, отличающая одно от другого? Например, что хранится в библиотеках: знания или информация? Ответ сам приходит на ум. Достаточно представить, что все библиотеки мира подарены какому-нибудь племени «юмба-мумба», только что освоившему чтение. Очевидно, что эти библиотеки для них в лучшем случае будут представлять какую-то информацию. Точно так же для ребенка формула а + b = с будет означать некие информационные знаки, которые он, возможно, запомнит на подсознательном уровне.

Знание – это возможность использовать информацию на практике. Чтобы такая возможность была реализована, необходимо предварительно информацию систематизировать, привести в порядок, т. е. она должна обрести смысл для практической деятельности. Без акта последующего действия нет смысла придавать информации смысл, т. е. статус знания. Именно поэтому большая часть поглощаемой нами информации диссипатирует, исчезает из-за невостребованности, не превращается в знания. Следовательно, информация связана со знанием как «вход» и «выход» в процессе мышления, в котором заложено целенаправленное действие (или использование). Именно в знании на полную мощь работает категория силы, поскольку знание аккумулирует в себе и онтологию (с ее физикой и химией), и психологию (процесс отражения в мозгу), и поведение в окружающей среде (если угодно, бихевиоризм).

Может возникнуть вопрос, а для чего человеку знания? Ответ очень простой: чтобы некий биовид превратился в человека, с которого начинается жизнь. Вот и все.

Информация – энтропия – знания

А теперь разберемся во взаимоотношениях между информацией и энтропией. Напомню, что в книге «Диалектика силы», в главе II «Силы во Вселенной: суть и проявления» об энтропии (или Втором начале термодинамики) говорилось в контексте неизбежной тепловой смерти Вселенной. В главе III «Происхождение органического мира» упор делался на проявлении Второго начала в биологическом мире как процессе, порождающем хаос, но который в определенной степени упорядочивает органический мир на основе законов этого мира. Многие процесс упорядочивания связывают с информацией. У Винера, например, читаем: «Как количество информации в системе есть мера организованности системы, точно так же энтропия системы есть мера дезорганизованности системы; одно равно другому, взятому с обратным знаком»[186]. Фактически утверждаются обратно пропорциональные зависимости между информацией и энтропией: больше информации, меньше энтропии, и наоборот. Эти идеи в дальнейшем были развиты и уточнены, и сама информация стала определяться как такие сведения, которые уменьшают или снимают существовавшую до их получения неопределенность. В результате в термодинамической интерпретации статистического понятия информации последняя стала рассматриваться как отрицательная энтропия (негэнтропия), которая отбирается системой, например организмом, из окружающей среды для организации своих внутренних процессов. «Это дает основания для различения информации свободной, рассматриваемой независимо от ее физического воплощения, и связанной, отнесенной к микросостояниям какой-либо системы»[187]. «Свободная» информация и есть ее инвариантность, на что я обращал внимание выше.

Непосредственно Второму началу термодинамики подчинена именно «связанная» информация. В свое время благодаря работам Лео Сцилларда, решавшего парадоксы Максвелла (Maxwell’s Demon), было обнаружено, что информацию нельзя получить «бесплатно». За нее приходится платить энергией, в результате чего энтропия системы повышается на величину, по крайней мере равную ее понижению за счет полученной информации. В этом смысле «связанная» информация не обладает негэнтропийными свойствами, гасящими, например, энтропию биологической системы. И Лев Блюменфельд прав, когда писал, что «любая биологическая система упорядочена не больше, чем кусок горной породы того же веса»[188]. Для любой биологической системы имеет значение только сотворенная, созданная новая информация, которая оказалась возможной в результате усложнения структур органического мира. Но этот процесс возник случайно и объективно. С появлением человека произошел скачок в «царство разума», в котором громадную роль начал играть мир субъективный.

Как уже говорилось, кибернетики не особо отличают информацию от знаний. Винер, к примеру, то говорит об информации, то в том же контексте о «битве знаний». Для моего же исследования это различение крайне важно, поскольку информацию я рассматриваю как первоначальное сырье (даже в контексте «свободной» информации), которое только впоследствии перерабатывается мышлением в знание. Именно знания и есть упорядоченная информация, или негэнтропия[189]. Негэнтропийность знания выражена в том, что человек, и только человек начинает сознательно воздействовать на бытие в соответствии с различными целями, среди которых наиважнейшей является продление жизни. Подчеркиваю: цель не просто жизнь, а именно продление жизни. Просто «жизнь» определяется законами неорганического и органического мира. Она полностью подчинена Второму началу термодинамики. Продление же жизни есть борьба, которую знание ведет со Вторым началом термодинамики в целях временного и локального расширения своего жизненного пространства. Не отменяя этого фундаментального начала, знание выхватывает у него определенные островки Вселенной, где это начало работает или в другом темпе, или вообще замирает на какое-то определенное время. Поэтому не информация, а знания являются мерой организованности системы, в которую встроен человек, противостоящий дезорганизованности окружающей среды с повышенной энтропией.

Жизнь и прогресс

Норберт Винер писал: «Действенно жить – это значит жить, располагая правильной информацией»[190]. Я уже отмечал, что надо не просто жить, а долго жить, и располагать надо не столько информацией, сколько знанием. Но здесь важно слово правильная. Дело в том, что многие могут сказать, что существуют ложная информация и ложные знания. И это верно. Но само существование человека и человечества свидетельствует о том, что только «правильная» информация, «правильные» знания в конечном счете одерживают верх над информацией и знаниями «неправильными», поскольку «правильные» знания адекватно отражают объективную реальность, с которой человек постоянно сталкивается. И критерием «правильности» является практика, как ни банально это звучит. На основе «правильных» знаний формулируются законы этой реальности, которые опять же постоянно проверяются практикой.

И в этой связи наконец-то встает вопрос о прогрессе. Мы бесконечно будем крутиться вокруг слова прогресс, пока не зададимся простым вопросом: в чем смысл и цель жизни человека? Ответов масса. Богословы будут утверждать, что смысл жизни в служении богу, революционеры – в борьбе, обыватели – в покое, буржуа – в деньгах. В таких ответах часто путают смысл жизни с целью жизни. Но в любом случае мы получим громадное разнообразие ответов. Иначе будет обстоять дело, если мы поставим вопрос по-другому: жизнь или кошелек, жизнь или бог, жизнь или борьба, жизнь или смерть? Вряд ли ошибусь, если предположу, что каждый разумный человек ответит – жизнь. И это естественно, поскольку без жизни все остальное ничто.

Гёте в свое время ответил так: «Смысл жизни в самой жизни». И он был прав даже в научном смысле слова, поскольку суть человека – это жизнь, а жизнь и человек это одно и то же. Без жизни человека не существует или без человека не существует и жизни. Но какое отношение смысл жизни имеет к прогрессу? Пока никакого.

Идем дальше. Что является врагом жизни, чего человек боится больше всего на свете? Ответ, опять же, однозначен: больше всего на свете человек боится смерти, смерть является врагом жизни.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.