2. Как философия связана с жизнью?

2. Как философия связана с жизнью?

Поскольку основной вопрос философии есть жизненный вопрос (в плане того, что жизнь организуется философствующим «субъектом жизни», то есть человеком), то необходимо прояснять всегда возникающий вопрос о том, как связаны и связаны ли жизнь и философия? Здесь сразу же возникает опасность неверной трактовки связи жизни и философии, проявляющейся в постановке, например, таких вопросов: насколько жизнь философична, а философия жизненна или, наоборот, насколько нефилософична жизнь, а философия безжизненна.

Все это в свете основного вопроса философии, который есть вопрос о самой философии, неважно. Совершенно неважно, как соположить жизнь и философию, потому что можно бесконечно размышлять о жизненности или нежизненности философии или философичности или нефилософичности жизни, и это нас никоим образом не приблизит к пониманию ни жизни, ни философии. Жизнь, конечно, сильнее философии в том плане, что можно жить, не философствуя, но нельзя философствовать, не живя. Осознание того, что жизнь без философии вовсе и не жизнь, приходит слишком поздно и не ко всем, поскольку «жизненные» заботы умело отвлекают человека от главного, уводя в несущественное под видом жизненно необходимого. Враждебные по отношению к философии люди упрекают философию в «нежизненности», а слишком увлеченные философской стихией во всех жизненных проявлениях склонны видеть только философию.

Главное здесь понять, что вопрос о философии есть основной вопрос философии, и в этом смысле он же есть основной вопрос жизни, поскольку жизнь творится, осмысляется и постигается тем, кто способен философствовать. Основной вопрос философии есть поэтому основной вопрос человека, поскольку в своем философствовании человек попадает под собственное вопрошание. Это тот вопрос, который задает человек самому себе на вершинах своего духа и на пределе своей искренности. Неверно упрекать философию в отрыве от жизни, поскольку философия является высшей формой жизни (что, конечно, не отрицает иные формы жизни, но, по крайней мере, их не оправдывает и тем более не возвышает). Философия строга в этом плане, и ее надменность проистекает из той жизненной ситуации, в которой находится человек. Более того: философ преодолевает дуализм жизни и философии тем, что полагает саму философию предельным случаем жизни. И вопрос о смысле жизни есть вопрос о смысле философии. Поиск смысла жизни в самой жизни или за пределами жизни бессмыслен, поскольку жизнь и смысл сущностно внеположены друг другу. И если уж спрашивать о смысле жизни человека, то нужно спрашивать: в чем смысл жизни умерших? Но это уже за гранью всякой логики и этики. Нужно искать не «смысла жизни» и смысла нужно искать не в «жизни», но в философии, которая по-своему, «по-философски» ставит этот вопрос, в самой постановке которого проявляется человеческое и только человеческое.