Поведение в отношении поведения

Поведение в отношении поведения

Когда-то мне придумалась такая тавтология: «поведение в отношении собственного поведения» (надеюсь, это выглядит забавно, поскольку избыточная серьезность во всем, что касается «психологических практик», делает последние сущим извращением). Работа с невротиками, к которым, кстати, я отношу и себя, заставляет меня думать, что мы не должны серьезно относиться к тому, что мы чувствуем, желаем, переживаем, думаем. Все это – порождение тех психических процессов, которые составляют нас, но не являются нами. Мы – наше подлинное «Я» – не являемся мистическим демиургом, но при желании и большом старании можем стать хорошими управляющими собственного психического аппарата. Наш психический аппарат выражается нашим поведением, когда мы влияем на свой психический аппарат, зная те законы, по которым он скроен, мы также осуществляем некое поведение. Вот таким образом и возникла эта на первый взгляд тавтологическая конструкция: поведение в отношении собственного поведения.

К сожалению, мы с излишним пиететом относимся к тому, что с нами самими в нас самих происходит. Мы прислушиваемся к своим чувствам, переоцениваем значимость своих желаний, отдаемся своим переживаниям, верим тому, что мы думаем. Все это кажется нам естественным – это ведь «мы»! Ой ли… Все эти наши чувства, желания, переживания, думы и т. п. психологическая эквилибристика – результат нашего взаимодействия с окружающей средой (здесь важно одно существенное уточнение: наш организм и наш психический аппарат тоже являются средой нашего «обитания»), будь эта окружающая среда иной, то и все эти «номера» были бы другими. Как можно воспринимать их серьезно?! Однако же воспринимаем…

Когда мы относимся к поведению своего психического аппарата серьезно, мы оказываемся у него в заложниках, мы подчиняемся тому, кто (что), по самой сути своей, является нашим подчиненным, услужителем, а в каком-то смысле даже должником. Вся эта история напоминает гофмановскую историю Цахеса или головокружительную карьеру Тараканища от Корнея Ивановича. Но мы, кажется, совсем не понимаем этого и не думаем о своей плачевной роли во всем этом фарсе, роли, которую мы в действительности избрали себе сами, ведь незнание закона, как известно, не освобождает нас от ответственности, и это незнание нельзя объяснить иначе как непростительной нелюбопытностью подобного Незнайки, а также его ленью.

Одно только понимание этого факта: наш психический аппарат – лишь упряжная лошадь (правда, зачастую никоим образом не объезженная), – способно кардинальным образом изменить нашу жизнь. Утрата пиетета перед собственной «психической деятельностью» (последнюю часто выдают за «духовную», «социальную» и бог еще знает какую) освобождает так, как не способна освободить ни одна когда-либо проводимая амнистия. Я думаю, что даже амнистирование обществом таких «злостных пороков», как гомосексуальность или онанизм, не идет ни в какое сравнение с этой амнистией, которую, кстати говоря, мы можем провести только сами (здесь от мнения окружающих ничего не зависит) и причем в любое удобное для нас время.

Осваивая, «объезжая» свой психический аппарат, мы решаем лишь две на самом-то деле небольшие задачки. Мы, с одной стороны, отучаемся от привычек тревожиться и раздражаться, а с другой стороны, обучаемся реагировать на внешние обстоятельства таким образом, чтобы не отторгать, но ассимилировать их. Глупо, если вся жизнь уходит у нас на борьбу с «внутренними демонами», глупо так потратиться. У нас ведь много иных, куда более приятных дел – и для нас самих, и для окружающих, и прежде всего это сами эти наши «окружающие», те, кто приносит нам истинную радость своей радостью, а также дела, в которых мы реализуемся, распространяясь с помощью них далее собственного бытия. Вот, собственно, в этом и весь фокус указанной «тавтологии»…

Нежно любимый мною Фридрих Ницше, страдавший, кстати сказать, серьезной болезнью – идеей развития, – предлагал нам движение к «сверхчеловеку». Я, вообще говоря, мало где соглашаюсь с этим «модусом экзистенциализма», но здесь мое сопротивление его тезису является непримиримым (так что даже и любовь моя здесь не в счет). Прежде чем стремиться к какому-то там «сверхчеловеку», нам бы следовало сначала стать человеком, а для этого необходимы, как минимум, три составляющие. Во – первых, тезис об «эгоизме»: нам следует осознать, что мы все делаем для себя, поскольку все последствия наших действий – это наши последствия, и нам же следует позаботиться о том, чтобы не слишком преуспеть в издержках. Во – вторых, тезис о «иллюзиях»: нельзя верить тому, что кажется убедительным, а вот тому, что составляет несодержательный остов жизни – внимать можно и должно. И в – третьих, тезис о «поведении в отношении собственного поведения»: наш психический аппарат – это вещь, нам подчиненная, которую мы просто обязаны настраивать таким образом, чтобы результаты этой настройки обеспечивали нас тем жизненным уровнем (имеется в виду, конечно, субъективное качество жизни), который, выражаясь аллегорически, оправдывал бы затраты Земли – матушки на наше содержание.