Часть 5. Маздеизм.

Часть 5. Маздеизм.

Покинем, теперь Индию и обратимся к иранцам. Хорошим примером верований иранцев, еще не затронутых реформой Заратустры, О. фон Везендонк считает скифов. [O. G. von Wesendonk. Das Wesen der Lehre Zarathustros, стр.42.] Правда, И.С.Брагинского удивило почти полное совпадение афоризма, приписываемого легендарному скифскому мудрецу Анахарсису (Анахварти), поразившему своей мудростью Афины во времена Солона (т.е. на грани VII и VI в. до н.э.), со словами зороастрийского кредо «Исповедую благие помыслы, благие слова, благие дела» [И.С.Брагинский. Из истории таджикской народной поэзии. М., 1956, стр.42-43.], но вряд ли на этом основании можно говорить о проникновении маздеистских идей в скифскую среду в столь раннее время. Анахарсис во всех отношениях фигура нетипичная для скифов, он много странствовал, изучал чужие религии и за приверженность к одной из них, а именно к культу Великой Матери, был убит самими скифами (Геродот IV.76), как Христос евреями. Мысль эту он мог либо услышать где-то во время своих путешествий, либо идея триединства мысли, слова и дела уже бытовала в иранской среде еще до Заратустры. Основным письменным источником, из которого черпаются сведения об верованиях скифов, является Геродот, который сообщает имена скифских богов – Табити, Папая, Апи и других, – как обычно, находя для них греческие аналоги (IV.59). Он сообщает также об отсутствии у скифов кумиров и храмов и о массовых жертвоприношениях, включая человеческие, особенно при погребениях вождей (IV.60,62,71,72), что подтверждается данными археологии. Геродот приводит также собственную легенду скифов об их происхождении от перво-человека Таргитая, жившего тысячу лет назад, и от трех его сыновей, Липоксая, Арпоксая и Колаксая, при которых с неба упали золотые предметы – плуг, ярмо, секира и чаша, давшиеся в руки только младшему из сыновей, Колаксаю, и с тех пор ставшие символом царской власти (IV.5-7). Разделение трех функций между этими сыновьями – земной эквивалент того разделения, которое Ж.Дюмезиль приписывает общеарийскому пантеону. Однако, появление особой касты священнослужителей, как показывает Д.С.Раевский, явление позднейшее, первоначально же царь объединял в своем лице и военную и сакральную функции. [Д.С.Раевский. Очерки идеологии скифско-сакских племен., М., 1977, стр.75.]

Это же совмещение мы находим потом у парфян [Г.А.Кошеленко. Родина парфян, М., 1977, стр.72.] и у первых царей Сасанидской династии в Иране. [S.Wikunder. Feuerpriester in Kleinasien und Iran. стр.48.] Священный характер царской власти подтверждался обрядом бракосочетания скифского царя с богиней Табити [Д.С.Раевский, цит.соч., стр.88.]. Общество делилось, таким образом, только на два слоя, воинов и земледельцев. Такое же разделение мы имеем в Авесте и в некоторых индийских источниках [Там же, стр.77.]. Священников-авхатов, которые носили белые одежды (как зороастрийское духовенство и кельтские друиды), Д.С.Раевский связывает с киммерийцами, которые смешались со скифами. Гипотеза о кельтском происхождении киммерийцев находит подтверждение в аналогиях между обычаями скифов и валлийским (кимрским) обычным правом. [Там же, стр.139,67,76.]

Геродот не преминул пересказать и миф, связывающий происхождение скифов с одним из подвигов Геракла – угоном быков Гериона. Во время этого путешествия Геракл вступил в брак с полудевой-полузмеей, от которого родились три сына – Агафирс, Гелон и Скиф. Геракл оставил им свой лук и велел признать первенство за тем, кто, возмужав, сумеет этот лук натянуть. Победил Скиф (IV.9-10). Д.С.Раевский блестяще доказал, что на знаменитых скифских вазах изображены именно сцены из этой легенды. Он же пишет, что в иранской религии существовал единый культ мужского божества, угоняющего быков, и женского божества со змеями. Оба эти персонажа являются двуединым воплощением огня. [Там же, стр.56.] А.П.Чайковский в своей совершенно фантастической книге «Родина народов арийской расы, где она была и отчего покинута» (М.,1914) обнаруживает полное непонимание этого мифологического сюжета и абсолютное неумение анализировать какие бы то ни было исторические и мифологические источники. В Ведах роль угонщика быков играет Индра, а герой валлийской легенды, Ху Гадарн, пригоняет скот в Британию аж из Ирана через Кавказ [Ch Seaholm. The Kelts and the Vikings, стр.142.]. Женское же божество со змеями по имени Вент, олицетворяющее мать-землю, известно у этрусков [З.Майяни. Этруски начинают говорить. М., 1966, стр.102-103.].

Подводя итоги своим исследованиям, Д.С.Раевский заключает, что «индоиранский мир... уже на общеарийском этапе создал развитую мифологическую систему» и предлагает поэтому отказаться от оценки скифской религии, как якобы имеющей «примитивный характер». [Д.С.Раевский, цит. соч., стр.123.]

Предполагают, что в дозороастрийском Иране, как и в ведической Индии, боги делились на два клана (как у германцев), асуров и девов, причем первоначально их сосуществование было мирным и гармоничным [J.Varenne. Zoroastre. 1974. стр.20.], просто одни отдавали предпочтение одним, другие другим. Позже это равновесие нарушилось: в Индии были объявлены демонами асуры, а в Иране – девы. Пути этого процесса в Индии не совсем ясны, в Иране же он четко связан с именем Заратустры.

Исследуя религию древнего Ирана, маздеизм, даже специалисты блуждают, словно в темном лесу, широкая же публика не имеет о ней вообще никакого представления. Священной книгой этой религии является Авеста, но это памятник настолько сложный по своему составу, что его голыми руками не возьмешь. Открыл Авесту для европейцев французский авантюрист Анкетиль дю Перрон в 1771 г. Это вызвало настоящую панику в католических кругах и организованную реакцию с целью дискредитировать древнюю религию, знание которой бросало тень на христианство. [Paul de Breuil. Zarathoustra et la transfiguration du monde. Paris. 1978. стр. 28.] В недоумении были и просветители. Вольтер назвал перевод Анкетиля «отвратительной дребеденью» [J.Varenne. Zarathoustra et la tradition mazdeenne. 1966. стр. 6.]. Эти недоумения можно понять. Дело в том, что Анкетиль не знал ни авестийского, ни пехлевийского [Пехлевийским называется среднеперсидский диалект времен династии Сасанидов III-VII в. н.э.] языков и просто, как попугай, пересказывал устную традицию индийских парсов [S.Wikander, цит.соч., стр.115. Парсами, т.е. персами, в Индии называют зороастрийцев, переселившихся туда из Ирана после арабского завоевания.]. Но опираться на эту традицию было нельзя по той простой причине, что ее вообще не существовало. Уже пехлевийские комментаторы проповедей Заратустры ничего не понимали в текстах, которые они переводили [R.C.Zaehner. The Dawn and the Twilight of Zoroastrianism. London. 1961. стр. 27.]. Лишь в XIX веке начали понемногу разбираться, что к чему и поняли, что самому Заратустре принадлежит лишь одна часть Авесты – Гаты [«Песни» – ср.инд. «Гита».]. Но и здесь не обошлось без накладок. Евреи не могли допустить и мысли, чтобы кто-то, кроме них, мог познать Единого Бога, и вот Дж.Дармстетер, не какой-нибудь дилетант, а знающий иранист, относясь, как признает советский историк И.С.Брагинский «явно националистически-апологетически к иудаизму» [И.С.Брагинский. Из истории таджикской народной поэзии. М., 1956, стр.192.], начал с пеной у рта доказывать, что Гаты – фальшивка парфянской эпохи. Но наука быстро поставила зарвавшегося еврея на его место.

По-разному толкуется даже значение самого названия «Авеста», но большинство ученых выводит его от слова «апастак» – «основа». По мнению С.Викандера, это слово первоначально означало устную ритуальную традицию в народных культах и проникло в маздеистскую религию сравнительно поздно, при Сасанидах [S.Wikander, цит.соч., стр. 32, 225.].

Авеста состоит из 21 книги, которые называются насками.

Ее общий объем 83000 слов, но это не более четверти последней сасанидской редакции, так что 3/4 утеряно. Древнейшие рукописи относятся к XIII-XIV в. н.э. Авеста делится на следующие части: 1) Ясна [Аналогично инд. «Яджня», означающему «жертвоприношение».] – основной сборник молитв из 72 глав, в который входят и 17 Гат (Ясна 28-34, 43-51 и 53), отличающихся от всех остальных текстов по языку и по стилю и принадлежащие самому Заратустре. 2) Висперед – молитвы гениям-покровителям (рату), 24 главы. 3) Видевдат (Вендидад) – заклинания против девов, 22 главы, единственная часть Авесты, сохранившаяся полностью в сасанидской редакции. 4) Яшт – сборник из 22 гимнов и, наконец, 5) Хорда Авеста, Малая Авеста – разного рода ритуальные тексты.

Р.Зенер говорил о беспрецедентной грамматической анархии в поздних частях Авесты [R.C.Zaehner, цит.соч., стр.26.]. С ним согласен С.Н.Соколов: «Ни один текст, за исключением Гат, нельзя считать памятником какого-либо определенного языка». [Н.С.Соколов. Авестийский язык. М., 1961, стр.10.] При таком положении «естественно, что нет буквально ни одного вопроса, касающегося Авесты и понимания «темных мест» ее текста, который не был бы предметом самых ожесточенных филологических споров». [И.С.Брагинский, цит.соч., стр. 191.]

Хотя Гаты обычно считаются наиболее древней частью Авесты по языку, по содержанию Яшты древнее Гат [Там же, стр. 178, 193.]. С.Н.Соколов считает, что древнейшие части Яштов и Видевдата восходят, может быть, даже к эпохе арийской общности [С.Н.Соколов, цит.соч., стр.21.]. Для П.дю Брейля Яшты являются по содержанию антиподом Гат [P.de Breuil, цит.соч., стр.190.], а Р.Зенер видит в них возврат к политеизму [R.C.Zaehner, цит.соч., стр. 81.]. С библейской книгой Левит сравнивает Видевдат П.дю Брейль [P.de Breuil, цит.соч., стр.381.] (А.П.Чайковский лишь по дремучему невежеству может называть Видевдат «главной и основной частью Авесты» – назв. соч., стр.19), а по отношению к Виспереду то же сравнение проводит И.С.Брагинский. [И.С.Брагинский, цит.соч., стр.181.]

Совершенно не учитывая эту внутреннюю разнородность, Авесту, как правильно отмечает П.дю Брейль, обычно интерпретируют не по Гатам, а по духу нео-маздеистского духовенства Сасанидской империи, которое установило теократию, хотя и высоко моральную, но пуританскую и фанатическую [P.de Breuil, цит.соч., стр.146.], тогда как за основу нужно брать именно Гаты, сверяя по ним все дальнейшее развитие маздеистской религии. А судьба ее, судьба учения Заратустры была трагической. Как с горечью пишет Р.Зенер «ни один великий религиозный мыслитель не был столь грубо окарикатурен – окарикатурен собственными последователями, которые сразу же затемнили чистоту его монотеистического видения, окарикатурен восточными магами, которые представили его греко-римскому миру не только как создателя религиозного дуализма, для которого добро и зло – два соперничающих и в равной мере вечных принципа, но и как мага, астролога... окарикатурен Ницше... окарикатурен современными учеными» [R.C.Zaehner, цит.соч., стр.19.]. «Ни в одной другой религии первоначальная доктрина не претерпела столь радикальных изменений» [Там же, стр.28.]. «Последователи Заратустры никогда вполне не понимали его учение и не руководствовались живой и подлинной традицией» [Там же, стр.170.].

Это отсутствие традиции позволяет нам провести различие между маздеизмом, – религией, существующей до сих пор, и зороастризмом, как составной частью этой религии. Р.Зенер прав: «Мы вообще не можем говорить о зороастризме, как о единой религии, потому что каждая форма иранской религии... приспосабливала имя пророка и пользовалась его авторитетом, чтобы придать ореол достоинства и истинности учениям, далеким от его учения» [Там же, стр.22.]. Но это отсутствие традиции, странным образом, имеет и свою хорошую сторону. Мы тоже можем брать за основу Гаты, а все остальное присоединять к ним или отбрасывать по своему усмотрению, не очень заботясь о том, что скажут на этот счет современные парсы. Они не сумели сохранить традицию в чистоте. Они маздеисты, а не зороастрийцы.

В языке Гат отмечают, прежде всего, его глубокую архаичность. Указывают, что он более сходен с языком Вед, нежели язык Вед – с позднейшей стадией развития самого индийского языка, санскритом. [Дж.Неру. Открытие Индии, стр.78. Ригведа, стр.16.] Дж.Моултон даже считал язык Гат более близким к первоначальной индо-иранской речи, чем язык Вед [K.M.Talati. The Light of Zoroastrian Mazdayasnian Religion. Bombay. 1953. p.1.]. Все это наводит на мысль, что тексты Гат – почти такой же давности, как и Ригведа, а Ригведа датируется примерно XV в. до н.э. [А.С.Чикобава. Введение в языкознание. Ч.1, стр. 202, 200.] Так что единственно, в чем можно согласиться с А.П.Чайковским, это в том, что «первенство арийских книг над Библией в смысле исторических документов, их большая древность и более седой возраст нам кажутся несомненными» [А.П.Чайковский. Родина народов арийской расы, стр.269.].

Несостоятельной кажется попытка Ж.Варенна объяснить архаичность языка Гат тем, что он остался в стороне от эволюции и смешения [J.Varenne. Zararhoustra et la tradition mazdeenne. p.45.]. Район, в котором говорили на этом языке (район Хорезм – Маргиана – Согдиана – Бактрия) [P.de Breuil, цит.соч., стр.47.], т.е. наша Средняя Азия, западный Афганистан и северо-восточный Иран, всегда был районом очень интенсивного перемещения народов, а в результате последних находок советских археологов перед нами впервые предстала древнебактрийская культура второй половины II – начала I тыс. до н.э. Здесь более чем за полтысячелетия до образования Ахеменидской державы в процветающих оазисах уже кипела бурная жизнь». [Е.Е.Кузьмина. В стране Кавата и Афрасиаба. М., 1977, стр.34.]

Выделяются Гаты и по стилю. Как пишет Симона Петреман, «Гаты – яркое пятно в том, что Отран по праву назвал «унылой Авестой». Лишь одни они не имеют той характерной сухости, узости и формализма, которые делают чтение этой книги одним из самых скучных занятий, какие только можно придумать. Хотя некоторые Яшты тоже довольно красивы, они не отличаются такой одновременно чистой и пылкой религиозностью». [S.Petrement. Essai sur le dualisme chez Platon les gnostiques et les manicheens. Paris. 1947. p.315-316.] С.Петреман делает совершенно правильный вывод: Авеста, взятая в целом, является священным писанием религии, не сохранившей верности зороастризму, и чтобы составить максимально правильное представление о зороастризме, нужно решительно отбросить большую часть Авесты (там же).

Язык позволяет нам с большей или меньшей точностью установить родину Заратустры, который родился в Арьяна-вайджо, в доме Пурушасты, на берегу реки Дарьи, спадающей с гор Збара (Видевдат, XIX. 4). Позднейшая традиция, точнее анти-традиция, перенесла родину Заратустры в Азербайджан (Мидию Атропатену), но это объясняется лишь тем, что Атропатена избежала завоевания Александром Македонским и сохранилась как очаг иранской культуры. [O. G. von Wesendonk, цит.соч., стр.50. Атропатена значит «защищенная огнем».] Заратустра не мог быть мидийцем: он говорил на восточно-иранском диалекте, а мидийский язык относится к западно-иранским [И.М.Оранский. Иранские языки. М., 1963, стр. 38.]. Как на место рождения Заратустры обычно указывают на Хорезм, который и отождествляют с Арьяна-Вайджо [В.И.Авдиев. История древнего Востока. М., 1953, стр. 560.]. Правда, Б.Брентьес, исходя из содержащегося в первой главе (фаргарде) Видевдата указания, что зима в Арьяна-Вайджо длится 10 месяцев, высказывает предположение, что первоначально так называлась более северная область, скорее всего Алтай, но арии времен Заратустры жили уже гораздо южней, в Хорезме [B.Brentjes. Die iranische Welt vor Mohammed. Leipzig. 1978. p.102-103.]. Интересно, что греки тоже писали о Скифии, что там 8 месяцев стоят морозы: то ли преувеличивали, то ли климат там тогда был действительно несколько более суровым [Б.Н.Граков. Скифы. Берлин, 1978 (на нем. яз.), стр.13.]. Во втором фаргарде Видевдата сохранилась память о внезапном резком похолодании и о том, как легендарный царь Йима по совету свыше соорудил огромное убежище для людей и животных – вар (так до сих пор называется загон для скота в Южной России). Так что необязательно переносить Арьяна-Вайджо на север: просто север мог придти на юг. Кроме Хорезма называют и соседнюю Согдиану, где и в более поздние времена продолжал существовать род Спитама, к которому принадлежал Заратустра.

Мешается еще некая Рага, на которой А.П.Чайковский рехнулся до такой степени, что объявил ее не только родиной Заратустры, но и «непосредственным коренным прародительским местом жительства специально славянской народности» [А.П.Чайковский, цит.соч., стр. 118, 124.]. Последнее ни в какие ворота не лезет, смешно и говорить на эту тему, что же касается Заратустры, то в Ясне XIX, 18, действительно, упоминается Рага зороастрийская, город в Мидии (ныне Рей близ Тегерана. А.П.Чайковский по неграмотности думал, что там-то и был рай, но Рай – более позднее произношение), однако Заратустра, как уже говорилось, не был мидийцем, Рага не стояла на берегу Дарьи, и Ясна XIX вызывает сильные подозрения, ввиду наличия в ней зерванитских идей. [S.Hartman. Gayomart. стр. 77.] Но наибольшим мраком покрыто не место, а время жизни Заратустры. Разнобой в этом вопросе стоит самый дичайший.

В греческих источниках содержится такая фантастическая цифра, как 6000 г до н.э., но, как правильно отмечает П. дю Брейль, эта цифра скорее мифологическая, чем историческая, основанная на традиции магов, помещавших Заратустру в начале космического года, периода в 6000 лет. [P.du Breuil, цит.соч., стр.23.] Вавилонский историк Бероз относит Заратустру к 2000 г. до н.э., мусульманская традиция делает его современником Моисея (XIV в. до н.э.), Диоген Лаэрций называет дату 600 лет до похода Ксеркса. Датировка самой парсийской традиции – 660-583 гг. до н.э. [J.Varenne. Zoroastre. стр.27.] и современные ученые, в основном, крутятся где-то около. Р.Зенер [R.Zaehner, цит.соч., стр.33.] и Р.Фрай [Ричард Фрай. Наследие Ирана. М., 1972, стр.50.] чуть-чуть сдвигают ее на 628-551 гг., дю Брейль, наоборот, на 750-675 гг. [P.du Breuil, цит.соч., стр.54.]

Однако по данному вопросу я позволю себе не согласиться с мнением большинства ученых. Архаичность языка Гат – главный аргумент, требующий перенести их на несколько столетий в прошлое. Ряд ученых смотрел с узко материалистической точки зрения и полагал, что не могла столь развитая религия возникнуть в столь неразвитом обществе. Однако сведения о высоком уровне развития Бактрии на грани II и I тысячелетий до н.э. стали достоянием науки лишь в последние годы. Ю.Терпиано правильно предполагает, что маздеистская религия «видимо, древнее, чем думают многие европейские ученые и даже сами зороастрийцы».

Исходя из того, что в Авесте не упомянуты ни железо, ни даже соль, он относит ее начало к бронзовому веку, т.е. куда-то к XIV в. до н.э. [Ю.Терпиано. Маздеизм. Париж, 1968, стр.53.] Ж.Варенна архаизм Гат тоже побуждает поместить Заратустру в самом начале I тысячелетия до н.э., может быть, даже еще раньше [J.Varenne. Zoroastre. стр. 41.]. О фон Везендонк заключает, что Заратустра жил в любом случае раньше VIII в. до н.э., а другой предел он вообще не берется установить. [O. von Wesendonk, цит.соч.,стр.51.]

Ближневосточный семитский мир впервые сталкивается с иранцами в IX в. до н.э. (в 844 г. упомянуты парсуа, в 836 г. мадии). [B.Brentjes, цит.соч.,стр.82.] В ассирийских надписях VIII в. до н.э. встречается имя Маздак [O. von Wesendonk, цит.соч.,стр.10.], в ассирийских списках богов VII в. до н.э. имена богов Ассара Мазас и Митра. [B.Brentjes, цит.соч.,стр.104.] Сколько же времени могло занять продвижение маздеизма от родины Заратустры до Фарса и каким путем оно осуществлялось? Вместе с продвижением самих персов или позже, через миссионеров? Первый вариант кажется более вероятным.

В итоге я прихожу к выводу, что Заратустра жил никак не позже X в. до н.э. Согласно преданию, он происходил из знатного рода Спитама (поневоле вспоминается Спитамен, руководитель восстания против Александра Македонского в Согдиане).

Отца его звали Пурушаспа, мать – Дугдхова. Имена на «-аспа» и «-устра» были очень распространенными и означали владельцев скота (в первом случае – лошадей, во втором – верблюдов) той или иной масти. В имени Заратустры первая часть «зарат» соответствует русскому «желтый». Заратустра имел четырех братьев, был среди них по возрасту третьим и, согласно легенде, родился с улыбкой на устах. Он был трижды женат и имел сан священника (заотара) в храме огня, но в возрасте 30 лет он удалился в уединение, получил откровение и начал проповедывать новую религию. Дальнейшая его судьба в чем-то сходна с судьбой Мохаммеда: неудача проповеди (только через 10 лет он обратил первого ученика, своего кузена Мадьомаху), враждебное отношение со стороны служителей старого культа и, наконец, бегство из родных мест (этому посвящена трагическая Гата 46 «Кам немой зам?» «В какую землю мне бежать?») В своих скитаниях он добрался до северного Афганистана и там обратил в свою веру воина Фрашаоштру, который выдал за него замуж свою дочь Хвогви.

Брат Фрашаоштры, Джамаспа, был визирем царя Виштаспы, столица которого находилась в г. Балх. Заратустре устроили аудиенцию у Виштаспы, и очарованный им царь взял новую веру под свое покровительство. Так начался ее взлет. Однако царство Виштаспы беспокоили своими набегами туранцы, и во время одного из этих набегов, через 20 лет после обращения Виштаспы, Заратустра был убит.

Не следует думать, будто туранцы это тюрки. Речь идет о восточно-иранских кочевых племенах, по Авесте – потомках Турьи, сына Трайтаона (Феридуна) [И.С.Брагинский, цит.соч., стр. 83.], сопоставляемого Д.С.Раевским со скифским Таргитаем. [Д.С.Раевский, цит.соч., стр. 82.] Отношения центра иранского мира и его кочевой периферией долго были крайне напряженными. Не случайно герой иранского эпоса Рустам ни разу не упомянут в Авесте – он был героем особого сакского эпического цикла. [И.С.Брагинский, цит.соч., стр. 129.]

История запомнила неудачный поход Кира против среднеазиатских массагетов и столь же неудачный поход Дария против причерноморских скифов. Так что попытки наших славяно-арийствующих фантазеров примазаться к Заратустре вдвойне лишены основания: и потому, что славяне никогда не жили в Средней Азии, и потому, что та иранская русь, которая дала нам имя, вышла из массагетского кочевого мира [К.Ф.Смирнов. Сарматы на Илеке. М., 1975, стр. 153.], т.е. из среды «туранцев», убийц Заратустры. Правда, справедливости ради следует отметить, что проповедь Заратустры с самого начала нашла отклик и в среде туранцев. В Ясне 46 упоминается благочестивый туранец Фрьяна, несший слово Заратустры своим соплеменникам, со временем это влияние могло усилиться.

В чем же заключался конфликт Заратустры с традиционной религией и в чем новизна и суть его проповеди?

Ж.Варенн зачем-то попытался сгладить этот конфликт, изобразить Заратустру не революционером, а консерватором, человеком, который пришел «исполнить, а не нарушать» и стремился реставрировать древнюю веру, которую в Ведах мы якобы уже имели в модернизированном варианте. [J.Varenne. Zoroastre, стр. 19, 20, 33.] Возможно, Ж.Варенн просто консерватор по натуре и всех подгоняет под себя. Большинство же других авторов подчеркивает абсолютную новизну проповеди 3аратустры.

Опровергая вымыслы Ж.Варенна С.Н.Соколов пишет: «Зороастризм отрицал поначалу все старые арийские культы... Это должно было нанести удар древней культовой традиции, который не оказался однако гибельным». [С.Н.Соколов. Авестийский язык, стр.9.] П.дю Брейль совсем иначе, чем его соотечественник, понимает ситуацию с «исполнить, а не нарушить»: «если Заратустру, несмотря на его радикальные новшества, следует рассматривать, как простого реформатора, то Иисуса тем более, потому что в глазах иудео-христиан... он был «исполнителем Закона»... Если же, наоборот, Иисус совершил нечто большее, чем моральную реформу в рамках иудаизма, и действительно открыл оригинальную эру Благой Вести, то Заратустру тоже следует рассматривать, как творца еще более великого этапа в развитии религиозной мысли». [P.du Breuil, цит.соч., стр.81.] «Маздеизм, существенно отличаясь от других религий Древнего мира, представляет более высокую ступень развития религии вообще», – провозглашает С.А.Токарев. [С.А.Токарев, цит.соч., стр.386.]

Крупный немецкий историк Эд. Мейер тоже видел в миссии Заратустры «решающий поворотный пункт для всей истории религии вообще... так как здесь заложены те корни, из которых выросли христианство и ислам». [Ed Meyer. Urspring und Anfange des Christentums. 1921. Т.2, стр.17-18.]

Однако христиане никак не могут осознать своими тупыми головами тот факт, что их религия большим обязана маздеизму, чем иудаизму, и держатся мертвой (именно мертвой) хваткой за свою еврейскую «традицию». «Христианство, вопреки логике и вопреки теологическому приоритету персидской религиозной мысли, намеренно подлаживается исторически к основным темам моисеевой религии, несмотря на возражения со стороны евреев и эзотерическую филиацию от зороастризма». [P.du Breuil, цит.соч., стр.362.] Но мы подождем выяснять, какие именно религиозные идеи заимствовало христианство из зороастризма (и каким путем), составим себе сначала представление о зороастризме, чтобы не хлопать ушами, не понимая, о чем идет речь и кто прав в споре.

П.дю Брейль перечисляет четыре главных момента в зороастризме: 1) установление абсолютного монотеизма, 2) эсхатология, развивающаяся вокруг великой космической битвы Добра и Зла, 3) устранение ритуалов и жертв, 4) уважение в живой жизни. [P.du Breuil, цит.соч., стр.84.] О фон Везендонк в книге под названием «Сущность учения Заратустры» видит эту сущность в том, что «его (Заратустры) монотеизм был чем-то совершенно новым и для того времени неслыханным. В своей духовности... зороастрийское понимание превосходит еврейский монотеизм... так как богу Ветхого Завета не чужды демонические черты, он карает и мстит, ведет себя в своем гневе совершенно по-человечески». [O. v.Wesendonk, цит.соч., стр.31.] При этом главной для Заратустры была тема бессмертия духовного начала в человеке. [Там же, стр.67.] Зенер считает учение, изложенное в Гатах, чистым монотеизмом [R.C.Zaehner, цит.соч., стр.50.].

По мнению Р.Фрая, новая идея «заключалась в представлении о вплотную приблизившемся начале последнего этапа существования мира, когда Добро и Зло будут отделены друг от друга». [Р.Фрай. Наследие Ирана, стр.57.] Наконец, материалист из ГДР Б.Брентьес полагает, что нововведением Заратустры была связь между понятием о Боге и определенными моральными качествами, а также отмечает универсализм и оптимизм новой религии. [B.Brentjes, цит.соч., стр. 105,129-130.]

«До Ахура-Мазды Заратустры и индийского Абсолюта-Парабрахмана, – пишет П.дю Брейль, – ни один монотеистический бог не открывался в своей истинной трансцендентальности, показывая этим свое срерхчеловеческое превосходство над мифологически-ритуальной инфантильностью старых богов» [P.du Breuil, цит.соч., стр.124.], тогда как «в каждой библейской строчке сквозит антропоморфность Яхве, одаряющая его психологией восточного деспота и бога, сделанного по образу людей и их страстей». «Перед Яхве евреи должны были дрожать, как перед грозой или тираном». [P.du Breuil, цит.соч., стр.245-246.] Но при всей своей трансцендентальности Ахура Мазда не обладает безличностью индийского Брахмана: Заратустра разговаривает с ним, как человек с человеком.

Особо следует сказать об имени Ахура Мазда; это, собственно, не имя, и многие западные авторы поступают правильно, когда в своих переводах Авесты переводят и его, как «Господь Премудрый». У еврейского бога тоже есть титул Адонаи Саваоф, означающий «бог воинств». Разница характерная: с одной стороны бог насилия, с другой – бог мудрости. Кстати, у нас неверно переводят и мусульманскую формулу «нет бога, кроме Аллаха». Аллах – не имя, а просто слово «бог» с определенным артиклем, так что смысл фразы «Нет бога, кроме Единого Бога».

Вторая особенность понимания Бога в зороастризме отличает его ото всех религий в мире. Если евреи, христиане, мусульмане и даже индусы видят в Боге источник и добра и зла, то для зороастрийцев «Бог – творец всего добра и никакое зло не исходит от него». [R.C.Zaehner, цит.соч., стр.293,295.] Противоположный взгляд для зороастрийцев – ересь.

Если христиане могут списать на греховность человеческой натуры неполадки общественного характера, то стихийные бедствия, страшные болезни, всякого рода ядовитая нечисть в животном мире так или иначе оказывается дарами «всеблагого» Господа. Чтобы выпутаться из идиотского положения, христиане сочиняют нелепые теории о страданиях, которые посылает бог своим возлюбленным чадам, дабы испытать их твердость в вере.

Но если понятно, почему жестокие эксперименты ставят ученые на кроликах и собаках, то богу-то это зачем? Он-то по идее должен и так все наперед знать? Но христиане стараются не задумываться над бессмысленностью своих построений. Их поведение психологически понятно. Это поведение рабских натур (не зря они называют себя «рабами божьими»), для которых самый могущественный хозяин предпочтительней самого справедливого.

Ведь если допустить, что не все в мире творится богом или по его «попущению» (а попустительство преступлениям есть, как известно, тоже преступление), то следует предположить наличие некоей силы, действующей независимо от бога, и ограничить тем самым власть бога, а это сделать страшно, христианин может от этого утратить веру в Бога вообще. Это превращение столь же закономерно, как превращение безропотного раба в распоясавшегося анархиста. На зороастрийца же наличие в мире двух борющихся сил лишь налагает более высокую личную ответственность – груз, невыносимый для христианина, который весь под «волей божьей», под авторитетом церкви и под буквой своего «священного писания».

Зороастризм – единственная в мире религия, правильно понимающая мироздание, как арену борьбы двух начал. Иначе мир, собственно, необъясним. Что зороастризм – религия дуалистическая, даже при минимальном объеме знаний о ней, известно всем. Но подлинный характер этого дуализма широкой публике неизвестен, а для самих маздеистов и для ученых-специалистов служит предметом споров.

Знаменитая Ясна 30 (Гата ахунавати) гласит: «Первоначально два духа явились, как близнецы, один Добро, другой Зло в мыслях, словах и делах. Из них обоих благомыслящий сделал правильный выбор, но не зломыслящий. Когда же оба духа встретились, они положили начало жизни и смерти и тому, чтобы к скончанию всего было бы уделом лживого – наихудшее, а праведного – наилучшее. Из этих двух духов Лживый избрал наихудшие дела, а праведность избрал Дух Святой, чье облачение – небесная твердь».

Две тысячи лет бьются комментаторы над этим текстом. Как правильно понимать взаимоотношения между Богом и его противником? В Сасанидском Иране т.н. зерваниты, буквально поняв слова «близнецы» и желая преодолеть дуализм, сделали вывод, что эти близнецы должны быть порождением какого-то одного начала и почитали этим началом бесконечное время (зерван акарана), в чем Б.Брентьес с удовольствием, и Р.Зенер без удовольствия видят приближение к диалектическому материализму. [B.Brentjes, цит.соч., стр.123. R.C.Zaehner, цит.соч., стр.246.] (Б.Брентьес считает зерванизм учением, заимствованным у хурритов, неарийского основного населения управлявшегося арийцами государства Митанни. Это вполне правдоподобно: арии-мидийцы находились в самом тесном контакте с хурритами. Зато совсем неправдоподобна попытка некоторых авторов произвести от хурритов само название ариев, как это делает, например, С.Ш.Чагдуров в сильно воняющей Олжасом Сулейменовым книге «Происхождение Гэсэриады», Новосибирск, 1980, стр.76). Была также теория двух фаз творения, исходившая из первоначального создания духовного мира, а потом материального. В наши дни ее поддерживает П.дю Брейль. [P.du Breuil, цит.соч., стр.101.] Однако ортодоксальные дуалисты, которых не следует путать с зерванитами, не признавали разделения на две фазы. [S.Hartman. Gayomart, стр. 110.]

Ж.Варенн уверяет, что Ясна 30 «хорошо показывает, что дуализм, по крайней мере в Гатах, – не доктрина, разделяющая мир между двумя соперничающими и равными по мощи богами, а вера во временный конфликт двух божественных ипостасей, над которыми царит Бог, абсолютно трансцендентный по отношению к ним». «Ахура Мазда и Злой Дух (Агра Манью) ни в коей мере не стоят на равной ноге. Агра Манью антитеза только Святого Духа (Спента Манью или Воху Мана), первоначально являющегося лишь одним из семи проявлений Бога (Амеша Спента) и таким образом подчиненного Ахура Мазде. Однако позже Ахура Мазда был отождествлен со Святым Духом, и Агра Манью стал противостоять ему непосредственно». [J.Varenne. Zarathoustra et la tradition mazdeenne. стр.166, 52-53. Р.Зенер (цит.соч., стр.43.) также считает, что в Гатах Ахура Мазда и Святой Дух не идентичны.] Во второй своей книге «Зороастр» Ж.Варенн вносит поправку, что отождествление Премудрого Господа и Святого Духа имеет место уже в Гатах. [J.Varenne. Zoroastre. стр. 46.] Дж.Мессина тоже находит это же отождествление в Гатах, в той же Ясне 30. [G.Messina. Der Ursprung der Magier und die zarathoustrische Religion. Roma. 1930. стр. 94.]

Сами современные парсы, затюканные христианами и индуистами, изо всех сил открещиваются от дуализма, т.е. как раз от того, что составляло самую сильную сторону учения Заратустры.

Исследователи, которые всякими способами подтягивают Заратустру к монизму, часто просто испытывают какой-то суеверный страх перед дуализмом. Откровенно его выразил Р.дю Брейль: «Следует допустить божественное происхождение Агра Манью до того, как он выбрал зло по своей свободной воле. Без этого остается неразрешимая тайна вечности Злого начала, которое происходит и получает жизнь неизвестно откуда. Бог больше не абсолютен и не всемогущий творец всей жизни. Мы впадаем в бездонный формальный дуализм, который ни классический гностицизм, ни манихейство не могли разрешить иначе, как провозгласив одинаковую вечность Бога и Князя тьмы». [P.du Breuil, цит.соч., стр.97.] А ПОЧЕМУ БЫ НЕТ? Только потому, что страшно? А убаюкивать себя мыслью, что Добро победит и так, механически, только потому, что мы дали ему фору в своем сознании, не опасно ли? Не приведет ли это к обратному результату, потому, что мы все валим на Бога, а сами ему помогаем не очень-то, скорее мешаем своим бесконечным попрошайничеством? Бог нуждается в нас не меньше, чем мы в нем – уместится ли такое у христианина?

Р.Зенер правильно считает маздеизм религией свободы воли par excellence. [R.C.Zaehner, цит.соч., стр.41.] Правильно ли он распространяет этот принцип и на выбор, сделанный Злым Духом, сказать трудно из-за неполноты источников, возможно, над Зенером довлеет образ христианского Люцифера, но действительную свободу воли проявляют фраварти, предсуществующие вечные души праведников, которые во время совещания с Ормаздом добровольно соглашаются воплотиться на земле, чтобы бороться со злом. [Там же, стр.76, 261.]

Да, Добро победит. В это верил и Заратустра. В Гатах сказано (Ясна 45): «Властителю лжи не удастся второй раз погубить мир». Но борьба будет нелегкой. И, выходит, он один раз уже победил? Когда же и каким образом? Как учат зороастрийцы, Бог завершил творение в день Хордад месяца Фарвардин. Это первый месяц зороастрийского календаря, начинающийся 21 марта, т.е. речь идет о 26 марта. Вершиной творения было создание первого человека – Гайомарта. Но тут в созданный Богом мир вторгся Ариман. Он захватил планеты, которые с тех пор остаются его сферой влияния [Дж.Мессина считает, что планеты были объявлены творениями Аримана в пику Вавилону, где они обожествлялись, потому что Вавилон во времена Сасанидов изображался центром врагов Заратустры (G.Messina, цит.соч., стр.56,61.)], убил Гайомарта и думал, что одержал окончательную победу. Но противовес Ариману составили созвездия Зодиака, авангард которых – звезда Сириус (Тиштрия, в позднейшем произношении – Тир. День Тир месяца Фарвардин приходится на 2 апреля).

Захватывающие дух глубины открываются в том объяснении сотворения мира, которое дают ортодоксальные дуалисты – зороастрийцы. Если еврейско-христианский бог сидел-сидел и вдруг ни с того, ни с сего, по собственной прихоти надумал сотворить мир, то по учению зороастрийцев он сотворил его не ради собственного удовольствия, а чтобы воздвигнуть барьер между самим собой и Противником, который, как он знал, «хочет атаковать его». [R.C.Zaehner, цит.соч., стр.192.] Творение, таким образом, является обдуманной реакцией Бога против готовящейся атаки. Как объясняет зороастрийский богословский труд «Денкарт», составленный уже в эпоху арабского завоевания, создавая конечные творения для борьбы с Ариманом, Бог придал им бесконечное измерение – бессмертие.

Так понимает зороастриец смысл сотворения мира, таков для него смысл его жизни. [Там же, стр.222.] Материальный мир, являющийся собственным телом Ормазда (позднейшая форма от Ахура Мазда), обретет бессмертие, когда борьба будет закончена победой. [Там же, стр.226.] Дьявол, вторгшийся в тело Ормазда, оказывается в нем пленником. [Там же, стр.259.] (Вот кто, оказывается, скулит: тело – тюрьма). Реакция Ормазда на вторжение Аримана в материальное творение кажется замедленной, однако на самом деле она тщательно спланирована. Ормазд планирует одолеть Аримана не лобовой атакой, а поймать его в материальный мир, как зверя в ловушку. [Там же, стр.265.] Ариман же, пытаясь вырваться, распространяет абсурдные иллюзии о природе Ормазда и его творения, надеясь разделить их и разбить поодиночке. [Там же, стр.292.] Вот, оказывается, где истоки противопоставления материального и духовного мира, столь характерного для христианства и масонства!

Отсутствие этого противопоставления в своем учении подчеркивают и современные парсы. «Согласно учению Заратустры, говорят они, мы живем в обоих мирах, физическом и духовном, даже когда мы живем в этом физическом теле, и духовный мир – не иной мир, куда попадают только оставив физическое тело». [K.M.Talati, цит.соч., стр.60.] По Р.Зенеру, «нельзя сказать о зороастризме, что это религия от мира сего или не от мира сего: она от обоих миров». [R.C.Zaehner, цит.соч., стр.278.]

Признание божественности этого мира, за исключением тех его частей, которые поражены «аримановской инфекцией», придает зороастрийской проповеди такую оригинальную черту, как оптимизм, который «противоположен метафизическому пессимизму буддизма, брахманизма, гностицизма, манихейства, равно как и христианства с его учением и первородном грехе и страхом перед адом». [J.Varenne. Zoroastre. стр. 74-75.] Ж.Варенн называет маздеизм «жизнелюбивой религией» [J.Varenne. Zarathoustra et la tradition mazdeenne. стр.86.], и это очень верно, равно как и ее противопоставление таким жизнененавистническим религиям, как христианство, ранний буддизм и манихейство. «Зороастризм на всех этапах его развития был религией, которая с энтузиазмом и благодарностью принимает и благословляет все добрые создания в этом мире, равно как и в будущем». [R.C.Zaehner, цит.соч., стр.45.] Заратустра – пророк жизни, и жизни все более изобильной. [Там же, стр.61.]

Телесные наслаждения ни в коей мере не рассматриваются в маздеизме, как несовместимые со спасением души. «Тело – наше оружие для борьбы с врагом и глупо не содержать его в надлежащем виде; это ваш конь, который понесет вас в битву, а ни один человек в своем уме не поедет на войну на полуголодной кляче». [Там же, стр.276.] Поэтому маздеисты резко осуждают аскетизм и уход от мира, который для них равнозначен измене Богу. [Там же, стр.283.] И не случайно, как сообщает Геродот (I,133), день рождения был у древних персов самым замечательным праздником.

Поскольку маздеизм осуждает уход от мира и умерщвление плоти, в нем, естественно, нет такого уродливого института, как монашество. Безбрачие считается грехом, а бесплодие женщины – Божьей карой. [J.Varenne. Zarathoustra et la tradition mazdeenne. стр.83.] «Зороастризму была чужда пессимистическая идея «скверны в человеке», отрицания участия человека в конечной победе добра над злом». [В.Г.Луконин. Культура сасанидского Ирана. М., 1969, стр.76.] Грехопадение маздеисты понимают диаметрально противоположно христианам: Бог создал первых людей, чтобы они плодились и размножались, а они в течение 50 лет не имели сношений друг с другом. Первородный грех же состоял не в непослушании, а скорее в ошибочном суждении: люди приняли Дьявола за творца мира, а по канонам маздеизма ошибочно думать, будто тот, кто разрушает, тот и творит, и наоборот. [R.C.Zaehner, цит.соч., стр.267-268.]

В свете общих маздеистских установок об отношениях двух миров (восходящих в конечном счете к Гатам – «Даруй мне блага в обоих мирах, телесном и духовном» – Ясна 29, 2) следует рассматривать и вопрос о том, как они понимали воскресение. Пожалуй, правильней всего мыслит Р.Зенер: чисто духовное состояние с зороастрийской точки зрения должно считаться неполноценным: пока душа снова не соединится с телом, не может быть и речи о настоящем человеческом бессмертии. [Там же, стр.269.] Зато у П. дю Брейля, при всем его восхищении зороастризмом, говорит отрыжка христианства с его приоритетом «духовности», когда он настаивает на духовном характере воскресения в зороастризме, а идею воскресения во плоти называет «нелепой». [P.du Breuil, цит.соч., стр.159.] Современные парсы под влиянием христианства тоже запели о духовном воскресении [K.M.Talati, цит.соч., стр.80.], и в этом – недопустимая уступка с их стороны, второе предательство собственной религии (первое, как сказано выше, касалось дуализма).

Средневековый маздеизм стоял на более правильных позициях, и в книге «Бундахишн» сказано даже, что после воскресения «мужчина и женщина будут взаимно желать друг друга и соединяться, только не будут рожать детей». [M.Mole. Le probleme zoroastrien et la tradition mazdeenne. Paris. 1963. стр.89.]

Еврей И.Шефтеловиц написал целую книгу, силясь доказать мнимую независимость иудейской религии от маздеизма. Доказывает он это путем передержек, подтасовок и прямой лжи. В частности, он утверждает, будто в Гатах вообще нет учения о воскресении, оно якобы появляется только в поздней Авесте. [J.Scheftelowitz. Die altpersische Relogion und das Judentum. GieBen. 1920. стр. 194, 196.] Шефтеловиц жульничает тем же методом, что и его собрат Дармстетер: тот пытался «омолодить» все Гаты, номер не прошел, теперь этот пытается сделать то же с отдельными кусками. На самом деле не где-нибудь, а именно в Гатах (Ясна 34) сказано: «Если верно, что существует иной мир, о Мазда, Арта и Воху-Мана, то дайте мне знак, чтобы я мог обитать полностью (можно перевести также «всем своим существом») в этом мире». «Дай, о Мазда, желанное вознаграждение воплощенной жизни». «Ты можешь, Господи, мощью своей явить по своей воле мир воскресения».

Воскресение из мертвых – составная часть целого комплекса зороастрийских эсхатологических представлений, от которого ведут свое начало все краденые еврейско-христианские апокалипсисы. Конец нашего мира и начало царствия небесного предсказывает Ясна 43:

«Ахура Мазда, ты был первым при рождении мира, и при последнем круговращении мира ты придешь, благодетельный дух Мазда, с воинством небесным и Духом Святым и с теми, кого будет обучать Совершенный Учитель» (имеется в виду Мессия – в Авесте «Саошьянт», позже Сошанс. Эта идея тоже украдена евреями у иранцев). Шефтеловиц, разумеется, отрицает наличие в Гатах и этой идеи [Там же, стр.197.], но сам не говорит, что она во всяком случае старше идеи воскресения и содержится в Яснах 26 и 59 (не входящих в Гаты). На самом деле, обе идеи присутствуют уже в Гатах, нет только самого термина «Саошьянт», он появляется позже, притом употребляется во множественном числе, как в Ясне 12-13, зороастрийском символе веры. Мыслится целый ряд праведных учителей, называемых этим термином, последними из которых в конце времен предание называет трех потомков Заратустры: двое из них обновляют веру, а последний окончательно утверждает ее во всем мире. Это и есть спаситель человечества – главный Саошьянт.

Другой спорный вопрос – вечность кары для грешников. Современный парсизм утверждает, что «идея наказания вечным осуждением или вечным адом неприменима к учению Заратустры». [K.M.Talati, цит.соч., стр.81.] На этой же точке зрения стоят П.дю Брейль и Ж.Варенн. [P.du Breuil, цит.соч., стр.141. J.Varenne. Zoroastre. стр.76.] И вдруг откуда-то выскакивает опять Шефтеловиц и начинает доказывать, что в зороастризме ад первоначально был вечным, и лишь позже, под благотворным влиянием еврейского учения о милосердном боге идея прощения Богом всех проникла в маздеизм. [J.Scheftelowitz, цит.соч., стр.184, 213.] Ну, с Шефтеловица взятки гладки, но странно, что его поддерживает такой глубокий знаток маздеизма, как Р.Зенер, тоже утверждающий, будто прощение осужденных в конце времен – идея позднего маздеизма, а у самого Заратустры адские муки вечны. [R.C.Zaehner, цит.соч., стр.57.] Кто же рассудит спорящих? Конечно, лучше всего сам Заратустра. А Ясна 48 говорит ясно: «В конце Ты поймешь каждого мужчину и каждую женщину». «Больше не будет смерти ни для демонов, ни для людей». Даже демонов – и тех Бог прощает! Возразят: не будет смерти, но не будет ли мук? Но смерть существует только для грешников (Ясна 29). Дарование жизни – это уже дарование прощения.