LX

LX

Управлять большим царством – все равно что варить мелкую рыбу.

Если мир упорядочивать посредством Пути,

Злые духи лишатся власти над душами.

Не то чтобы в них не было духовной силы,

Но их сила не сможет больше вредить людям.

И не только их сила не будет вредить людям,

Но и премудрый человек не будет вредить им.

Коль эти оба не будут причинять друг другу вред,

Их совершенства сольются и в себе упокоятся.

Примечания к переводу

1. В толковании начальной строки китайские комментаторы, начиная уже с Хань Фэя, сходятся в том, что чистить и потрошить «мелкую рыбку» – слишком хлопотное и неблагодарное занятие: лучше варить ее целиком. Так и в управлении государством не следует слишком вникать в административную рутину и все время пытаться поправить дело. «Если в управлении царством чересчур радеть о законах, начнется смута», – поясняет Хэшан-гун. Оригинальное толкование выдвигает Ли Янь: «Маленькое царство – это пустотно-отсутствующее. Пустотно-отсутствующее пронизывает Небо и Землю и составляет одно великое отверстие».

2. Строку 3 Хэшан-гун разъясняет следующим образом: «Злые духи не смеют являть свою духовную силу и нападать на людей». Трактовка Хэшан-гуна принята традицией. Употребленный в оригинале знак гуй обозначал «враждебные» или «чужие» души умерших, соотносившиеся с «темной» силой Инь. Между тем в «Дао дэ цзине» помимо этой главы нет ни одного упоминания о духах, и нет никаких оснований полагать, что Лао-цзы придавал значение их существованию. По мнению Ли Яня, здесь имеется в виду гармония «небесной» и «земной» душ человека. Комментатор сунской эпохи Фань Инъюань полагал, что мудрец так искусно восстанавливает гармонию сил Инь и Ян, что мертвые не могут самочинно вторгаться в мир живых. Но уже его современник Су Чэ высказал мнение, что здесь на самом деле имеются в виду не духи, а «злые люди». Такой трактовки придерживаются почти все современные толкователи, что, впрочем, не отменяет актуальности темы о достижении согласия между «миром людей» и «миром призраков».

3. В 6-й строке в мавандуйских списках отсутствует слово «людям». Р. Хенрикс высказывает предположение, что здесь могут подразумеваться не люди, а злые духи, то есть правление идеального царя в мире Ян тоже не может вторгаться в царство Инь. Это предположение остается чисто гипотетическим.

4. Последнюю фразу Хань Фэй истолковывает следующим образом: «Совершенство верхов и низов смешивается и осеняет собою народ». Комментарий Хэшан-гуна: «Люди имеют свой порядок в мире Ян, а духи имеют свой порядок в Инь. Люди могут целиком сберечь свою природу и жизнь, а духи могут сохранить свою духовную силу». Смысл последнего высказывания, вероятно, в том, что «премудрый человек» способен вместить в себя и тем самым «преобразить» силу духов, включив ее в высшую гармонию. Во всяком случае, именно так понимались в Китае отношения даосских наставников с обитателями загробного мира. Тем не менее большинство толкователей полагают, что в двух последних строках имеются в виду правитель и его подданные. Надо признать, что оригинал допускает оба указанных толкования: действие Пути в равной мере касается и политики, и духовной жизни. Как считает Вэй Юань, концовка главы означает, что «совершенство земного и потустороннего миров, а также правителя и подданных приходит к цветущему согласию и сполна почивает на людях».

5. В этой главе рифмуются строки 1, 3, 5, 7, 9.

Комментарии

Чем больше мы стараемся свести разнообразие жизни к одному всеобщему порядку, чем настойчивее ищем формальное единство вещей, тем более чуждым и враждебным кажется нам окружающий мир. Не удивительно, что современная цивилизация, являющая собой триумф технико-административной рациональности, породила огромный сонм призраков, преследующих и даже, можно сказать, терроризирующих «цивилизованное сообщество». Действительность, изгнанная в область неразумного и запретного «иного», возвращается в облике угрожающих демонов. Лао-цзы напоминает – и его напоминание более чем когда-либо уместно сегодня – о том, что подлинное единство бытия есть полнота разнообразия. Мудрый политик умеет примирять людей и демонов посредством своего великого смирения, которое равнозначно «сбережению сущего». Не вмешиваясь в естественное течение событий, он дает всему быть и тем самым, как ни странно, указывает каждой вещи ее действительное место. «Занимать свое место» – так определена тема этой главы в комментарии Хэшан-гуна. Поистине, мы становимся теми, кто мы есть, лишь находясь в гармонии с другими. Всеобщая мера добродетели есть смирение, или жизнь-с-миром.

Комментарий Ван Би: «Путь все приводит к согласию, и тогда духи не вредят людям. Когда духи не вредят людям, тогда не знают, что духи – это духи. Путь все приводит к согласию, и тогда премудрый человек тоже не вредит людям. А когда премудрый человек не вредит людям, то тоже не знают, кто он таков. Полагаться же на тенета власти для того, чтобы воздействовать на вещи, – это упадок правления».

Комментарий Ли Сичжая: «Править государством – это побочное занятие премудрого, и вроде варки мелкой рыбешки. А все крайности и странности Путь приводит к одному, оттого призраки не имеют духовной силы. Когда в нас совершенно нет желания вредить людям, это распространяется даже на потусторонний мир духов, и духи ничему не могут причинить урон. В таком случае сердца людей и призраков встречаются и обретают покой».

Комментарий Вэй Юаня: «Когда люди болеют, они дорожат врачом. Когда у них случается несчастье, они почитают духов. Когда у власти мудрый правитель, у людей мало желаний, а когда у людей мало желаний, они здоровы и ведут правильный образ жизни. В таком случае они не имеют недугов в теле и не несут наказаний в жизни. Тогда они не думают о духах. Когда существа блюдут то, отчего они таковы, духовная сила ничего не может к этому добавить. Тогда никто не знает, что духи – это духи, а мудрецы – это мудрецы. Вот предел Пути».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.