IV

Дикими кажутся нам эти первые люди второго человечества, бродящие по лицу пустынной земли, послепотопной; под звериными шкурами, сами, как звери. Но странно, непостижимо для нас, сквозь дремучую тьму этой дикости светит Свет Истинный. В косматых звериных сердцах – то же что в сердце Гильгамеша-Энгиду, львино-лилейное.

Дики, жестоки; льют кровь, как воду, убивают бесчувственно. Но вдруг наступает минута: взор человека встречается со взором животного-жертвы, и жалость, как нож, пронзает сердце жреца, и неимоверное слышится в плаче Таммузовых флейт:

A-dan dub-ba en dingiz-Dumuzi.

О Таммузе Далеком плач подымается…

Матка-коза и козленок заколоты,

Матка-овца и ягненок заколоты…

О Сыне Возлюбленном плачь подымается!

Возлюбленный Сын и есть жертва, «Агнец, закланный от создания мира».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.