III

III

Ужасом дышат детски-неумелые и простодушные рисунки испанских монахов с изображением человеческих жертв, – чем простодушнее, тем ужаснее (Codex Vaticanus, de los Rios; Codex Magliabechino, Bibl. Nat. Fiorent.; Codex Fejervary – Mayer, Liverpool).

Ночью, при свете факелов, жрец, закутанный с головой в черную одежду, вроде монашеской рясы, возводит обреченную жертву по лестнице тэокалла, пирамидного храма, на вершину его с часовенькой бога Солнца Вицилопохтли (Huitzilopochtli), укладывает, связанную по рукам и ногам, на вогнутый жертвенный камень-монолит, так что ноги свешиваются с одной стороны, а голова и руки – с другой, вспарывает грудь кремневым ножом – камень древнее, святее железа, – вынимает из нее еще живое, трепещущее сердце, показывает его Ночному Солнцу – незримому, всезрящему, – сжигает на жертвенном огне, мажет кровью губы свирепого бога и окропляет ею стены храма (Robertson, 362. – R?ville, 57).

80000 человеческих жертв пало при освящении одного великого пирамидного храма в городе Мексике, а среднее число жертв в обыкновенные годы достигало 50000. Шествия жертв тянулись иногда на несколько верст, заклания продолжались несколько дней. Целые пирамиды воздвигались из черепов (R?ville, 121–122). «Меньше смердят наши кастильские бойни, чем эти храмы со стенами, покрытыми запекшейся кровью, и полами, залитыми – жидкою», – вспоминает испанский путешественник, Берналь Диац (R?ville, 57).

Это неистовство жертв таково, что кажется, весь народ сошел с ума и поверил – понял, как дважды два четыре, что Бог есть дьявол.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.