II

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

II

«Аттис, младенец, покинутый матерью, у вод реки Галла (притока Сангария, у Пессинунта, во Фригии) возрос до цветущего возраста и возлюблен был Матерью богов... заповедавшей ему служить ей свято... и не любить другой... Но, полюбив речную нимфу, Сангарию – Влажную, он сочетался с нею в пещере („пещере Космоса“ в мифе Платона). Матерь богов за то навела на него исступление, в котором он оскопился, и тогда, простив его, возвела к себе, на горнюю высь». Такова, по Юлиану, земная часть мифа, а вот и небесная.

«Аттис – последний из богов». – «Он, любя нисхождения (katavasis орфиков, „сошествие в ад“), как бы склоняется к материи». – «Сходит до крайних глубин вещества», – по неоплатонику Саллюстию (Sallustius, de diis et mundo, с. 4. – W. Bousset. Hauptprobleme der Gnosis, 1907, p. 184). – «Чистую и несмешанную природу свою, – продолжает Юлиан, – сохраняет Аттис до Млечного Пути, Галаксии; достигнув же этого предела, где происходит смешение бесстрастного (небесного) естества со страстным (земным), Аттис рождает материю». Здесь уже вся двойственность, дуализм монашески-христианской метафизики.

Пронойя («Промыслительница», та же Матерь богов) обуздывает «безумие Аттиса, потому что он сам себя не может обуздать». – «Самооскопление Аттиса есть некое умерение безмерности» («дурной бесконечности»). – «Мать не покинула сына... удержала его на краю бездны и, остановив бег его в бесконечное (apeiron), вернула к себе». – «Слава мудрому Аттису! После мгновенного безумия, не получил ли он, оскопившись, имя Премудрого? Он – безумный, заблудший, потому что покорился веществу; но он же и мудрый, потому что очистил самое нечистое» (пол) (Fl. Julian., Orat. V, ad Matrem Deorum).

Данный текст является ознакомительным фрагментом.