IV

IV

Бронзовые часы позднего имперского изготовления показывали без четверти десять. Он дочитывал «Спор на кабаньей охоте», относительно позднюю поэму в форме диалога между отдыхающими на полянке после охоты графом Корой и поэтом. «Я – загнанный кабан», – жалуется Кора. «Вы – не поэт, – возражает Рогуд, – и ваши жалобы дойдут до неба или до императора (Юго-западного, – прозский тогда должен был вот-вот объявиться) только в моих стихах. Жалуйтесь, граф, мне давно не хватает своей тоски». – «Но не будет ли низкой такая поэзия? – сомневается граф. – И не достаточно ли ей ваших, князь, собственных ран и ожогов?» – «Ни ваши страсти, граф, ни мои разочарования, не стоят кончика кабаньего хвоста, пока поэт не вдохнет в них эфир значения и вечности».

Ничего себе, шестнадцатый век! Он прочел двадцать шесть страниц. При таком темпе он дочитает книгу за девять дней. Тогда он уедет в Юэлек.

Вернувшись домой, он нашел в почтовом ящике небольшой плоский пакет. Разорвав плотную коричневую бумагу, он увидел миниатюрное фототипическое издание книги, только что оставленной им в библиотеке. Это – Зани. Он улыбнулся и сунул книгу в пустой карман плаща. Но это – ее поступок! Хорошо, следующий – мой. Он выключил свет в передней и тихо закрыл за собой дверь. Под теплым дождем было грустно и приятно. «Международный, пожалуйста», – затормозившему таксисту.

«Ближайший рейс в Юэлек завтра в 14.15. Но если вам срочно, то вы можете лететь последним рейсом сегодня в Эгран, в 23.40, откуда в 6.14 утра вы вылетите в Юэлек». – «Прекрасно, благодарю вас».