Приложение 2 УЧЕНИЕ О ТРИГЛАВЕ

Приложение 2

УЧЕНИЕ О ТРИГЛАВЕ

«Древнейшее учение придет в мир». Это сказала Ванга, болгарская ясновидящая, известная всему миру. Сказала незадолго до смерти, поэтому предсказание это воспринимается как итог жизненного пути пророка.

Это древнейшее учение, говорила Ванга, покроет собой Планету «как белый снег». И первыми воспримут сей подвенечный наряд земли Севера. (Стоянова К. «Истината за Ванга». София, Български писател, 1996.)

Самое имя Ванга сделалось нарицательным. Ее пророчества всегда исполнялись и продолжают исполняться теперь, когда ее уже нет. Сбывается даже то, что современникам представлялось нелепостью. Ванга предрекла: «Курск потонет». Никто не принял это всерьез, потому что расположение города Курск, вроде бы, не такое, чтобы ему угрожала стихия вод. Смысл предсказания выяснился, когда трагедия совершилась: погибла наша подводная лодка «Курск». Это пример исполнения мрачного пророчества. Что же, пророк от Бога не выбирает! Он просто гонец Судьбы. Он доставляет людям грамоты будущего, которые вручены ему. Ванге случалось передавать как страшные, так и добрые грамоты. Сама Ванга – свидетельствуют ее близкие – обыкновенно излучала нерушимую радость. Не потому ли, что главное из ее пророчеств – о воскрешении Золотого Века, то есть о возвращении древнего учения. Какой бы ни была страшной череда бед – они кончатся. Истина, чистота и красота исконного учения спасут мир.

Ванга была человек православной христианской веры. И чистой праведной жизни. Когда ясновидящая преставилась, ее друзья принесли обет возвести часовню во имя святой Ванги – небесной покровительницы умершей. Итак, Ванга предрекла: древнейшее учение придет в мир. Спросим же себя: о возрождении какого учения православный мог бы провещевать с радостью, с упованием? Ответ очевиден: того, которое придет не разрушить, но исполнить (Матф. 5:17).

О возвращении древнего Северного учения говорил и иной пророк, имя которого тоже сделалось нарицательным, и еще за века до Ванги. Мишель Нострадамус писал королю Франции Генриху Счастливому: «Севернее 48 градуса будут почитать Древнюю Религию. Сила же согласия и единения будет столь непобедимой и мощной, что Запад, Юг и Восток содрогнутся. Эти северяне равны по своей природе и лишь вера их рознила.»

Что представляет собой эта Древняя Религия, о которой говорили пророки? О воскрешении какого учения идет речь?

Из самых пророчеств ясно:

– учение это не противоречит христианскому православию;

– оно является исконным для северных коренных народов.

Предание Северной Традиции сообщает: это учение было воспринято руссами (светлыми) от арктов (небесных) – то есть от легендарного народа затонувшей Арктиды (Гипербореи). Как именно и когда свершилась передача учения?

Об этом повествуют сохранившиеся до сего времени древнерусские легенды и тексты деревянных дощечек Велесовой Книги. (Сейчас уже практически нет серьезных исследователей, которые сомневались бы в ее подлинности. Исследования Виктора Грицкова, Александра Асова и других убедительны. Традиция могла бы только добавить, что те дощечки, которые оказались в архиве Сулакадзева – это лишь один из списков с оригинала много более древнего.) Но главный источник сведений представляет сама Традиция, сердцевиной и понятийным ядром которой является Великий Триглав – учение о триединстве Всевышнего и о двенадцати Его Силах.

Традиция сама запечатлевает свою историю, сохраняет предание о себе. Идет непрерывная передача от учителя ученику: как, что и когда было с Традицией на Земле. Такое Предание есть неотъемлемая часть Традиции, сторона ее живой жизни.

Предание говорит: передача Учения руссам от арктов произошла около двадцати четырех тысячелетий назад на берегах Белого моря. Велесова книга повествует о великом исходе наших древнейших предков, что состоялся «две тьмы» (20 тысячелетий) тому назад под водительством князя Яра (Ярия, Ария). Исход свершился, говорит Книга, «с Белого Острова», «через Белое море», «в край Русский».

Северная Традиция сохранила названия четырех «островов» Арктиды. Точнее, четырех частей Континента, единого, хотя и разделенного четырьмя проливами. Названия эти следующие: Белый, Золотой, Тайный и Велий (Великий) Остров.

Так в чем же суть учения о Триглаве? Определение наподобие тех, которые бывают в научных трудах, дать едва ли возможно. Ведь богословие занимается тайнами – предмет его может быть постигнут лишь в результате внутренних озарений. И чтобы озарения сделались возможными, требуется совершенно особенное построение занятий, отличное от чисто академического. Это – искусство.

Тихон Арконов, учитель, от которого я воспринял Традицию, искусством этим овладел в совершенстве. Поэтому я постараюсь воспроизвести слова Тихона на сколько возможно точно. Беседы наши по поводу сказанного им, обстановку, которая делает сознание восприимчивым к постижению богословской тайны.

Перед занятием учитель читал краткую молитву. Она могла быть из тех, которые известны современному православному, но иногда это были слова древнейших времен.

Затем учитель приступал к изложению содержания урока. Он говорил медленно, речитативом, чуть нараспев иногда, наигрывая при этом на гуслях незатейливую мелодию. Я только молчал и слушал. Такой всегда была первая часть нашего занятия: самое Слово.

Затем обыкновенно мы вставали и принимали последовательно ряд канонических телесных положений, означавших древние руны, символы умной зоркости (запад бы назвал такое гимнастикой, а восток – асанами). И после этого мы переходили ко второй части, то есть – к беседе на Слово. Теперь уже я мог спрашивать, что хотел, а учитель мне отвечал.

Сначала у меня вызывал недоумение такой строй занятий. К чему эти речитатив, гусли, статическая гимнастика? Почему бы просто не сказать кратко самую суть? Потом пришло понимание, что именно только так оно и есть кратко. Иначе – то есть если бы обыкновенным языком и в обычном состоянии сознания – учителю пришлось бы диктовать мне целые тома лекций… и все равно бы ускользало самое главное! Древние знали толк, положив передавать не только самое Ведение, но и канон его передачи.

Сказанное Арконовым глубоко вошло в память ума и сердца. Когда, получив благословение учителя, я решился записать это – трудностей вспоминания почти не было.

Итак, Слово о Великом Триглаве, как его сказал Тихон.

В Начале Дух был един – учила первоисточная вера арктов. Не разделялся на внутреннее и внешнее. Не воспринимал одну часть Себя как «я», другую же как не-«я», как окружающий мир.

Конечно, внутреннее и внешнее могли существовать и в Начале. Начало представляет собой Свободу и может все.

Но внутреннее и внешнее не были в Начале разделены жестко. Они соотносились в Духе примерно так, как соотносятся в сознании память, что хранит образы, уже построенные воображением, – и воображение, которое создает новые на основе тех, что сберегла память.

Сей Дух сотворял миры, различным образом сопрягая внутреннее и внешнее. Давая перевес то памяти, то воображению. Но Дух, при этом, не преступал предел.

Не позволял Себе забывать, что разделение на внутреннее и внешнее лишь условно, не абсолютно.

Конечно, пребывая в Начале, Дух мог позволить Себе и забвение это также. Как мог Он Себе позволить, вообще, все.

Но этой частной свободой кончилась бы Свобода.

И так случилось однажды. Дух волен был испытать и эту – роковую – свободу среди всех прочих. И Он решил это сделать. И разделился в Себе на внутреннее и внешнее. То есть, Дух перестал сознавать их как части Себя, единого. И тем утратил ведение о Себе, как Он есть.

И стал воспринимать Себя лишь как часть Себя. Как себя. Как некое «я». Как душу.

Другую же часть Себя начал воспринимать Он как несебя. Как не-«я». Как окружающий мир.

И так Он осуществил свободу отказа от полноты Свободы. Не будь среди Его свобод бесконечных и свободы такой – тогда бы и полноты не было.

И Дух, отказавшись от полноты Свободы, сделался только духом.

Но вот: отказом от полноты Свободы полнота не только что не иссякла, но утвердилась. А значит, утвердился и Дух.

Итак, произошло Первое Разделение. Вот оно:

– И пребывает как прежде Дух вечно в Своей Свободе. То есть, пребывает в Начале. И Эти Трое Едины: Начало, Свобода, Дух.

– Но также дух пребывает вне полноты Свободы…

Чему подобно Первое Разделение?

Это – как если бы человек уснул, и грезится ему некий мир. И будто он идет по дороге, и будто бы знать не может, что за поворотом ее. И он встречает иных людей, и говорит с ними. И будто бы не может ведать заранее, что ответят. И действия существ его сна способны привести человека в радость или же страх. Но вот он просыпается и – осознал, что все, что видел как разделенное, все это было лишь единым течением его духа.

Вот этому подобно Первое Разделение.

Но бодрствование и сон духа сменяют одно другое, для Духа же все – сейчас.

И порождает Первое Разделение многие разделения.

Как ствол порождает ветви. Как разделение зеркала на две части рождает умножение отражений.

Приходит множественность.

А с нею пришла и смерть.

Как то, что разделяет одно и его иное. И как одно, которое разделяет многих. Поддерживая тем самым соблазн считать, что будто б они и вправду таковы есть.

Живущие знают сон и узнают смерть.

Умершие узнают смерть как смерть сна.

Умершие до прихода смерти не узрят смерти.

Итак, что есть бодрствование и что есть сон Духа?

Вот бодрствование Его. Дух осознает Себя Духом. Единое видит Себя Единым. И это Истина. И она одна.

Единое же, полагающее Себя разделенным, это дух только. И это только греза, сон Духа. И множество есть великое этих снов, блужданий, самопрельщений.

Но полагать Единое различенным есть лишь Двенадцать способов. А сочетаниям их – двенадцать на двенадцать, да еще на двенадцать, да еще… – нет числа.

Чему подобно нисхождение Спаса в мир?

Оно подобно тому, как если бы во сне пребывающий, продолжая спать, вдруг осознал себя спящим.

Питается всякий сон желанием спать. Предел же сего желания – сон без всякого сновидения.

Однако без всякого сновидения угасают желания. Угасает воля. И в том числе – воля спать.

Поэтому ведь даже и камень жив. И ничего нет мертвого под луной. Ни даже малой песчинки.

Ибо во всяком сне теплится желание пробудиться.

Его предел – пробуждение.

Воля пробудиться и воля спать сплетаются меж собой.

И это переплетенье воль порождает сонное виденье.

То дух тоскует по осознанию полноты Себя, Духа.

Но, будучи во сне, он всего лишь дух и не знает всего Себя.

И потому не решается выйти за рамки сна.

А вместо того все перебирает, одно за другим, Двенадцать основных сновидений.

Испытывает различные роды всякого из них. Ищет, в каком не станет тоски.

Ищет – и не находит.

И перебирает вновь, круг за кругом.

Двенадцать повестей сна

сменяют одна другую

строго закономерно –

подобно тому, как движутся времена года.

Итак, Первое Разделение совершилось. Единый Дух спит. И видит себя во сне меньшим, чем вправду есть – просто духом.

И это лишь часть Его – то, что Он видит во сне как себя.

Иная часть Его же, Единого, видится Им во сне как окружающий мир.

И есть граница между миром и духом – тело.

И есть граница между телом и духом – это душа.

И потому говорят о спасении души.

Но кто будет спасать свою душу ради нее самой – погубит ее.

Спасение души есть величайшее из богатств, какое только может обрести человек. Но есть большее, нежели спасение души –

Сам Спаситель.

Таким было Слово Тихона. А вот беседа наша на это Слово.

Дмитрий: – Интересное выражение существует в речи: «забыться сном». То есть, засыпая, человек забывает свое «я» и свой мир, и начинает жить как бы “малым «я»” в “малом мире”.

Тихон: – Да. Понимаю, что ты хочешь сказать. Уподобление правомерно. Так точно (только на более высоком уровне) Дух как бы забывается сном и начинает жить не Единым, а будто «я» в мире. Об этом именно и говорит учение арктов.

– Мы, руссы, напрямую наследовали арктам?

– Да.

– А почему же тогда ведизм, русский, не сохранил какиенибудь следы этой идеи арктов?

– Потому что он сохранил идею, всю целиком – зачем ему сохранять следы?

– И как же он сохранил?

– Вот так. Как мы с тобою сейчас беседуем.

– Но ведь во всех известных источниках…

– Кругу внешнему мало о чем известно.

– Но хоть какие-нибудь намеки-то должны были…

– Намеков много. Но кто не желает видеть их – не заметит.

– А например?

– Ты слышал о таком понятии: Малая Сварга?

– Что-то наподобие вспоминается… Малое Сварожье.

– Это – кому как нравится. Главное, что выражает понятие?

– Не припомню.

– Так называлась руссами внутренность мирового яйца. А под его внутренностью понималась вселенная… нет – даже больше. Вообще все, что есть. Все, что доступно хотя бы в принципе нашему восприятию. Все, что воспринимается обычным состоянием сознания как все то, что есть. Ты чувствуешь, в чем особенность?

– Да. В культурах более поздних приняты понятия мир, космос, вселенная. А выражение древнего русского ведизма подчеркивает, что «все» это есть еще далеко не Все. Лишь внутреннее мирового яйца, лишь Малая Сварга. То есть предполагалось еще и существованье Сварги Великой?

– Именно. Великая Сварга есть находящееся вне мирового яйца. Причем внутри мирового яйца, как учит русский ведизм, постоянно борются два противоположных начала, а вне его этой борьбы нет.

– Белобог и Чернобог?

– Да.

– А что они есть такое? Добро и зло?

– Это лишь один из их смыслов. Они – противоположности: свет и тьма, день и ночь, «я» и мир… Ведизм же русский далее учит: Сварог Небесный – Всевышний Бог – обитает в Сварге Великой. А в Малой Сварге, внутри мирового яйца – Его Сын, Сварожич… Ты чувствуешь, о чем тут?

– Да. После твоего Слова – чувствую… Тихон, а может быть не случайно подобны по звучанию слова «сон» и «сын»?

– Конечно же, не случайно. Старинным стилем, без огласовки, под титлами, эти слова пишутся одинаково «снъ». Строка Иисусовой молитвы записывается так: ГДИ ИИСЕ ХРТЕ, СНЕ БЖИЙ, ПОМИЛУЙ МЯ

– Так вот оно, о чем сказано – «Отец Мой больше Меня, но Я и Отец – одно»!

– Я рад, что ты это понял. Он говорил и еще: «Я есмь Путь… никто не приходит к Отцу иначе, как только через Меня» (от Иоанна, 14:6). «Сын есть Свет; суд же состоит в том, что Свет пришел в мир» (От Иоанна, 3:19). Сын есть просветление этого мира, этого Сна. Как бы осознанное сновидение: сознание спит, но знает, что это оно спит и видится ему сон. А если сновидение делается осознанным, то это путь к пробуждению. Кто осознал, что он спит, тот волен по желанию своему проснуться.

– Но, все-таки… как же ВСЕ ЭТО – сон, если мои все чувства человеческие говорят мне, что это явь?!

– Да потому, что это явь – человеческая. Явь человеческая и есть Сон Божий. «Свет человеков есть тьма». Приход же Сына подобен осознанию спящим: ВСЕ ЭТО – сон. Как сказано о Нем: «И свет во тьме светит, и тьма не объяла его» (от Иоанна, 1:5).

– Древние сказки-притчи, как русские, так и других северных народов, – прибавил еще, помолчав, Тихон, – часто повествуют о спящих. Не только те, канва которых широко известна благодаря Пушкину: Спящая Красавица, спящая отсеченная голова великана-богатыря… О том же говорят и былины, притчи про богатырский сон. Спал богатырь тридцать лет и три года, и вот очнулся. И понял, какая у него сила. И осознал, что он – богатырь.

Работа Дмитрия Логинова «Учение о Триглаве» была впервые опубликована в альманахе «Исконный Триглав» – М., «Альва-Первая», 2005.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.