2. Общая характеристика античной философии Ее космоцентризм. Основные натурфилософские школы и виднейшие их представители

2. Общая характеристика античной философии

Ее космоцентризм. Основные натурфилософские школы и виднейшие их представители

Эллинские философы заложили основы классического типа философствования, то есть создали метод познания, опирающийся только на авторитет разума и отказывающийся от мифов, фантазий, выдумок, голых предположений и т. д. Переход от мифологического мышления к строгим рациональным приемам исследования действительности является основной характеристикой античной философии и основной её заслугой.

Ориентация на разум подкреплялась у эллинов активной разработкой законов рационального познания, поиском методов обоснованной аргументации и форм правильного мышления (логики). Ориентированность древнегреческой философии на разум и логику стала методологической основой всей западноевропейской философии.

Античную философию отличает также способность развиваться. Она не канонизировала, как на Востоке, свои открытия и прозрения, не загоняла их в страницы священных книг или текстов, и, благодаря этому избежала догм и ограничений.

Кроме того, уникальной чертой античной философии является настрой её мыслителей на уважительное отношение к философскому наследству предшественников. Эллины жили в твердом убеждении, что каждая высказанная сегодня мысль, завтра будет улучшена и видоизменена, и поэтому древнегреческая философия развивалась не только свободно, но и логически цельно, органически сохраняя и усиливая в себе всё лучшее, что в ней появлялось.

Если говорить о специфике её мысли, то античная философия была космоцентристской, то есть понимала миропорядок как «Космос».

Слово «космос» для эллинов не было названием какой-либо природной сферы окружающего мира, наоборот, этим термином древние греки характеризовали некую неприродную суть мира. Термин «космос» применялся ими как понятие, отвлеченное вообще от конкретики вещей, понятие, в котором соединяются вместе:

идеи порядка, организованности, гармонии, совершенства и красоты.

Поэтому естественно, что, понимая мир как космос, античные философы пытались выявить источники космической разумности, порядка и гармонии мира. И начали они эти попытки с наиболее наглядной данности мира — с окружающей природы.

Именно на этом этапе древнегреческая мысль стала философией, поскольку отказалась от мифологических объяснений возникновения мирового порядка из хаоса, и предприняла поиск архэ — изначальной стихии мира, его первоэлемента, первоначала, первовещества. Гениальность древних греков состояла в том, что они осознали необходимость сначала ответить на вопрос — «из чего всё в мире возникло?», а потом уже браться за вопрос — «почему мир есть Космос?». Так возник метод рассуждений, исходящий из исследования реальных фактов бытия в их мировой всеобщности, и так возник принцип всеохватных обобщений в умозаключениях, то есть, непосредственно, философия, как способ познания мира.

Со временем накопленные эллинами сведения о природе сформировались в определенную систему знаний, натурфилософию, то есть в учение о природе. Древнегреческая натурфилософия характеризуется конкуренцией различных школ, каждая из которых внесла свой вклад в развитие древнегреческой мысли.

МИЛЕТСКАЯ ШКОЛА

Именно здесь, в Милете, началось переосмысление мифологических представлений о начале мира и формирование классической философской традиции. Представители Милетской школы выдвинули несколько концепций архэ.

ФАЛЕС. Архэ — это вода:

1. Мир есть, несомненно, явление живое, и вот доказательство этому — магнит притягивает другие вещи не чем иным, как своей волей, а, следовательно, наделен душой, и, следовательно, живой. Всё неживое в мире, как и магнит, только кажется неживым, а на самом деле — живое.

2. Но всё живое влажно по своей природе, «питание всех вещей влажно», «семена и зерна всего сущего имеют влажную природу» и т. д. Следовательно, мир жив, потому что влажен, и высыхание его означало бы смерть всего.

3. Но мир не умирает, и нет ничего в его природе, что уготовляло бы ему смерть. Следовательно, основу мира составляет нечто, постоянно животворящее мир, а что же еще может быть животворящим, как не что-либо влажное?

4. Поскольку мир — это несомненная реальность, то реальностью является и его влажная животворящая основа. А такой фундаментальной реальностью, сочетающей в себе понятия «влажность» и «животворение» является, прежде всего, вода.

И мы, стало быть, должны предположить, что вода есть изначальная стихия мира, его первоначало, его архэ.

5. Кроме того, фундаментальная основа мира должна не только поддерживать жизнь мира, но и позволять ему быть изменчивым, потому что мир постоянно меняется. Но, постоянно меняясь, мир остается, в сущности, тем же самым. Следовательно, основа мира должна иметь способности к превращениям, оставаясь в своей сущности постоянной, то есть обладать жидкими, текучими свойствами при постоянной сущности.

То есть — это опять вода.

6. Мир разумно упорядочен и разумно гармоничен, то есть мир, несомненно, разумен. Следовательно, вода, как животворящая влажная основа мира, способная совершать превращения и изменения в пределах постоянного, должна еще и формировать упорядоченную природу вещей, то есть

вода должна обладать разумностью.

7. Следовательно, изначальная стихия мира, его первоначало, вода, это не та вода, которую мы пьем или которая наполняет моря. Эта вода есть особая разумная первосущность мира, влажная как его жизнеисточник и текучая как его постоянные видоизменения и формообразования.

8. Таким образом, когда-то все вещи произошли из океана, в котором вода представляет собой сущность каждой отдельной вещи, независимо от её, вроде бы, иной внешней качественности по отношению к этим вещам.

Закончив срок своего земного существования, любая вещь теряет свои очертания, утрачивает качественную определенность и возвращается в исходное «водное» состояние.

По истечении «мирового цикла» произойдет разрушение мира, и всё сущее погрузится в первоокеан, вернувшись в исходное состояние.

АНАКСИМАНДР. Архэ — это апейрон:

1. Для того чтобы первовещество, архэ, обладало безграничной возможностью порождать многообразие качеств мировых предметов (вещей, живых существ и людей), оно само в себе должно быть бескачественным, ведь только нечто совершенно бескачественное способно заключать в себе возможности всех качеств сразу и не ограничиваться никакими условиями собственного качества при их порождении.

2. Но бескачественным может быть только нечто, что ни в чем не определено, ибо качество — это как раз и есть то или иное определение чего-либо.

Таким образом, главное, что можно сказать теперь об архэ, это то, что оно ни в чем не определено.

Этот вывод следует исследовать и сделать из него законные выводы.

3. Итак, если архэ ни в чем не определено, то это означает, что оно не определено и в своих границах тоже. Следовательно, законно сделать вывод, что

архэ — это нечто беспредельное, поскольку не имеет границ.

4. Если архэ ни в чем не определено, то это означает, что оно не определено ни в своем возникновении, ни в своем конце. Следовательно, законно сделать вывод, что

архэ вечно, как не имеющее начала возникновения и конца существования.

5. Но если архэ вечно, то это, ведь, возможно не только по его собственной природе, но и по всем внешним ему условиям. Следовательно, законно сделать вывод, что

архэ неуничтожимо ничем внешним себе, как нечто, у которого не может быть конца.

6. Тогда мы приходим к законному выводу, что:

вот это ни в чем не определённое первовещество, архэ, назовем его «апейроном» (по-гречески apeiron — беспредельное), вот этими своими главными характеристиками — своей беспредельностью, вечностью и неуничтожимостью — как раз и обеспечивает вечность, неуничтожимость и беспредельную качественность форм мира.

7. Но вещи ветшают, а животные и люди умирают. Почему же это происходит, если сам апейрон вечен и неуничтожим?

Это — плата мира за обособление от вечного и неуничтожимого апейрона, потому что вещи, животные и люди, образовавшись из апейрона, получили то, чего нет в нём самом — качественность и предел. Таким образом, они стали противоположны ему по природе и, закономерно этому, стали противоположны апейрону во всех своих свойствах: вместо вечности — смертность, вместо неуничтожимости — разрушаемость.

8. Таким образом, все вещи и явления мира — это суть только проявления бесконечного и неопределенного первоначала, апейрона. Апейрон не имеет границ, конца и начала, он бескачественен, вечен и неуничтожим.

Всё, что имеет качество и предел становится противоположным апейрону, за что он мстит, добиваясь того, чтобы, в конце концов, все вещи исчезли, и вновь остался бы только он — единый беспредельный и бескачественный апейрон.

АНАКСИМЕН. Архэ — это воздух:

1. Все положения теоретической концепции апейрона у Анаксимандра следует принять, но, все-таки, следует отметить, что мир не абстрактен, как абстрактен апейрон.

2. Поэтому следует признать, что абстрактный апейрон Анаксимандра мог бы создать только абстрактный мир, а не этот конкретный мир, который мы знаем.

3. Следовательно, первоначало мира, обладающее всеми свойствами Анаксимандрова апейрона, все-таки должно быть не абстрактным, как апейрон, а также конкретным, как конкретен сам мир.

4. И теперь, если далее нам следует понимать, что первоначало мира — это апейрон, но конкретный, а не абстрактный апейрон, то более всего на это роль подходит воздух. Почему?

Потому что, мы оставляем идею апейрона, а качественно наиболее всего близок абстрактному апейрону воздух, так как в природе воздуха много абстрактного — он не имеет формы, границ, начала и конца, и он невидим. Но мы хотим видеть апейрон конкретным, и видим, что воздух, при всей своей абстрактности, достаточно конкретен.

И, наконец, что немаловажно, воздух, в отличие от апейрона, может оживлять природу, так как всё живое отличается тем, что дышит.

5. Таким образом, свойства воздуха, если он первовещество мира, собственно и определяют и жизнь самого мира, и жизнь, существующую в мире, поскольку:

— жизнь возможна только в присутствии воздуха;

— воздух бесконечен и никогда не убывает, и этим объясняется неуничтожимость мира.

6. Таким образом, архэ, первоначало, действительно бесконечно, но это бесконечное не абстрактно, как апейрон, а является воздухом.

Из воздуха всё образуется, воздух всё поддерживает и всем управляет, из воздуха же рождаются души людей и боги. Механизм образования вещей из архэ-воздуха очень прост: если воздух разрежается, то он превращается в огонь, а если уплотняется, то превращается в облака, ветер, камни и т. д., в зависимости от степени своего уплотнения.

После милетской школы далее по хронологии идет

ГЕРАКЛИТ

Итак, ГЕРАКЛИТ. Архэ — это огонь:

1. Что можно сказать о мире? То, что:

— мир постоянно меняется, но остается одним и тем же в своей сущности;

— мир постоянно движется и постоянно остается на месте;

— всё, что в нём есть, постоянно только и делает, что исчезает, но сам мир не исчезает;

— в мире всё время что-то рождается, а что-то разрушается, и в самом этом факте нет ни единства, ни гармонии, но сам мир и един, и гармоничен;

— всё в мире превращается в свою противоположность, но сам мир в целом не становится противоположным себе.

2. Что же тогда можно сказать о том архэ, о том первовеществе, которое из себя породило вот этот мир, который мы увидели? Что же это может быть за архэ, наделившее мир такими характеристиками? Наиболее всего эти характеристики подходят для огня:

— огонь постоянно изменяется, но остается тем же самым огнем;

— огонь постоянно в движении, но никуда не уходит;

— в огне всё исчезает, но сам огонь остается;

— огонь может стать больше или меньше, он может стать вообще любым, но только не может стать не гармоничным;

— всё попавшее в огонь, становится противоположным своему прежнему состоянию (твердое — мягким, жидкое — воздушным, целое — раздробленным и т. д.), но сам огонь не обращается ни во что, противоположное себе.

3. Таким образом, именно характеристики огня подходят под идеальные характеристики первоначала мира, и мы должны по справедливости признать, что архэ, то есть первовещество мира — это огонь.

4. Тогда, если мир произведен огнём, то всё, что реально в мире существует, должно, как и огонь, постоянно изменяться, то есть пребывать в становлении («Всё течет», «всё изменяется» и «нельзя войти в одну и ту же реку дважды» — знаменитые афоризмы Гераклита).

5. Итак, мир в своих характеристиках подобен огню, потому что порожден огнём, но мир, все-таки, не огонь.

В чём же в составе предметов или явлений мира сокрылись свойства огня, свойства его первовещества? И как они оттуда реализуются, определяя своими характеристиками общую характеристику мира?

Прежде, чем ответить на этот вопрос, следует понять, что сокрытыми эти свойства огня должны быть только в чём-то, что пронизывает весь мир насквозь, потому что мир во всех своих частях именно таков, каковы свойства его первовещества, огня.

6. Так вот, эти свойства первовещества, эти свойства огня, скрываются не где-нибудь, а в противоположностях мира, потому что ничто другое не может быть столь же присуще всему миру насквозь, как противоположность.

Ведь одну и ту же характеристику свойств любого предмета или явления всегда можно определить или так, или иначе, то есть противоположно, поскольку всякая оценка всегда относительна. Например: этот человек относительно ребенка стар, но относительно старика молод; относительно одетого человека ветер тёпл, а относительно раздетого — холоден; относительно дерева камень твёрд, относительно железа мягок и т. д.

7. Итак, изменчивость огня сокрыта в противоположностях мира, но как же она, эта изменчивость, через противоположности реализуется? Рассмотрим это:

поскольку, как мы поняли, всякое определение относительно и всегда может быть или тем, или другим, то есть противоположным, то, следовательно, внутренние свойства вещей и явлений всегда содержат в себе и то, и другое, то есть содержат в себе противоположные определения.

А если внутри всего в мире всегда живут противоположности, то во всём, что есть в мире, всегда есть конфликт.

8. В чем же выражается этот конфликт? Этот конфликт есть не что иное, как борьба противоположностей между собой. В чем же выражается эта борьба? Эта борьба выражается в том, что одна противоположность пытается возобладать над другой, потому что противоположные внутренние характеристики вещей и явлений стремятся единолично проявиться и борются между собой за право определять вещь или явление исключительно собой.

Как мы уже поняли — это происходит постоянно, всегда и везде внутри всего, что есть в мире. А если говорить о внешних изменениях мира, то это есть не что иное, как постоянный процесс перехода предмета или явления из одной своей противоположности в другую.

9. Следовательно, изменение, как таковое вообще и в принципе — это ни что иное, как переход чего-то из одной своей противоположности в другую.

Других причин к изменению в мире просто нет.

10. Таким образом, то вечное становление мира, та его постоянная изменчивость, которую мы наблюдаем внешне, проистекает из внутреннего постоянного и повсеместного перехода частей мира из одной своей противоположности в другую под действием борьбы этих противоположностей.

11. Таким образом, первоначальной стихией мира является огонь, который подчинен вселенскому разуму, Логосу, и отсюда проистекает разумность всего мира.

Сам же мир находится в постоянной изменчивости (в становлении), потому что в нем борются противоположности.

ЭМПЕДОКЛ ИЗ АГРИГЕНТА

ЭМПЕДОКЛ. Архэ — это огонь, воздух, вода и земля:

1. Нет мысли очевиднее, что всё в мире представляет собой или природу огня, или природу воды, или природу воздуха, или природу земли. Следовательно, не должно быть и мысли очевиднее той, что первоэлементы мира, создавшие его, также имеют этот четырехкомпонентный состав — огонь, воду, воздух и землю.

2. Нет мысли очевиднее, что всё в мире или постоянно нарождается, или постоянно умирает, но в разумной гармонии. Следовательно, это процесс не случайный, не хаотичный, а разумный, то есть кем-то руководимый, и это процесс не эпизодический, а космический, то есть, присущий миропорядку по его сущности. А, если это процесс руководимый и космический, то и руководить им должны разумные и космические сущности — боги.

3. Теперь рассмотрим природу нарождающегося и умирающего в процессах мира.

Что касается чего-то нарождающегося в постоянном процессе изменений мира, то оно произрастает количественно — в размерах, в пропорциях, в весе, в численности и т. д.

Тогда можно сказать, что нечто нарождающееся произрастает количественно из-за того, что собирает в себя первоэлементы мира. По признаку главного действия — соединения — это сходно с любовью. Следовательно, процессами нарождения в мире руководит богиня любви.

Таким образом, богиня любви постоянно соединяет четыре первоэлемента в вещи, а качественная разница всех вещей определяется разной пропорцией содержащихся в них этих четырех первоэлементов.

4. А нечто умирающее в этом процессе сходно с распадом, то есть с потерей элементов, что по основному действию — разъединению — сходно с враждой. Следовательно, процессами умирания управляет богиня вражды, то есть, эта богиня постоянно разлагает все вещи на четыре первоэлемента мира.

5. Поскольку первоэлементы разъединяются, но мир снова собирается из них в прежнем количестве, то, следовательно, эти первоэлементы неуничтожимы, не заканчиваются, не исчезают, и, стало быть, эти первоэлементы вечны.

6. Поскольку первоэлементы разъединяются, а потом снова соединяются в одни и те же вещи мира, то эти первоэлементы неизменны, потому что мир разумно многообразен, но не беспорядочен.

7. Таким образом, в мире действуют две противоположные силы — одна из них постоянно соединяет первоэлементы в разные вещи мира, а другая, в это же время, постоянно разъединяет эти вещи на первоэлементы.

8. В результате постоянного и одновременного действия этих противоположных сил, постоянно возникают моменты, когда та или другая сила преобладает, из-за чего постоянно появляются и исчезают вещи, меняются пропорции первоэлементов в вещах, меняются сами вещи, и, благодаря всему этому, постоянно изменяется сам мир.

9. Это переменное по успеху противостояние противоположных сил мира говорит о том, что наблюдаемый нами мир является промежуточным состоянием между двумя крайними циклами преобладания то одной, то другой силы.

10. В цикле преобладания богини любви весь мир превратится в шар, вобрав в себя все элементы, потому что у шара самая совершенная по экономичности форма объединения вещества, а миру, как космосу, свойственны совершенство и гармоничность.

11. В цикле же преобладания богини вражды все первоэлементы разъединятся, и мир распадётся.

АНАКСАГОР ИЗ КЛАЗОМЕН

АНАКСАГОР. Архэ — это семена вещей, гомеомерии:

1. Следует признать и вечность, и неизменность первоэлементов, как у Эмпедокла. Но качественное многообразие мира, при беспристрастном и внимательном рассмотрении его учения, не может объясняться природой только четырех элементов.

При внимательном и беспристрастном рассмотрении самого мира, можно заметить, что его качественное многообразие разумно, но практически бесконечно.

Следовательно, если бесконечно многообразно качество всех вещей в мире, то бесконечно многообразными по качеству должны быть и первоначала всех этих вещей.

2. Итак, первоначала вещей мира бесконечны по своим качественным свойствам. А что же по количеству?

Здесь ответ очевиден — первоэлементов мира должно быть неопределенное множество, поскольку, если невозможно определить количественно всё многообразие качеств мира, то точно также невозможно определить и количество первоэлементов, создающих эти качества.

3. Таким образом, вещи складываются не из четырехкачественных первоэлементов, а из их неопределенного множества, и каждое из этого множества имеет своё особое качество.

Следовательно, эти первоэлементы, как семена произрастают своими характеристиками в вещах, образуя своим неисчислимым набором всё многообразие мира.

4. Но такое многообразие качественных элементов мира создавало бы хаос в нем, если бы над мировыми процессами не осуществлялось разумное руководство. Откуда же проистекает это несомненное руководство семенами всех вещей мира?

Задача столь большой сложности не подвластна слепому механическому закону, который не способен видоизменять природу вещей гармонично или по ситуации. Эта задача не подвластна и отдельным богам, которые распространяют свои силы только на подчиненные им явления, но не на весь мир.

Поэтому, по наблюдаемой нами высочайшей степени совершенства мира, его организующая сила должна быть столь же максимально совершенна и столь же всеобъемлюща, как и сам мир. А нет ничего более совершенного и более всеобъемлющего, чем разум, и, следовательно, семенами вещей управляет вселенский Разум, Ум (Нус).

5. Таким образом, в истоках мира существует неопределенное множество начал или семян, каждое из которых обладает сугубо конкретным качеством. Набор этих семян, и, соответственно, набор их качеств, бесконечно разнообразен. Вещи складываются из этих семян, и качество вещей определяется преобладанием того или иного качества образующих их семян, а мир вещей упорядочен потому, что вселенский Ум (Нус) руководит семенами и вызывает их упорядоченное движение.

ШКОЛА ПИФАГОРЕЙЦЕВ

ПИФАГОРЕЙЦЫ. Архэ — это число:

1. Следует признать, что первовещество, архэ, если мы хотим его отыскать, изучить и познать, должно для нас проявиться только в каком-либо обязательно универсальном признаке мира, потому что архэ создаёт мир универсально из себя.

2. Итак, что же такого универсального видит человек в мире, когда изучает или познает его?

Универсально, то есть всегда и везде, человек видит возможность измерить любое явление мира. Таким образом, изучить и познать какое-либо явление в мире в универсальном смысле — это, прежде всего, измерить его.

Это универсальное познавательное действие, измерение — есть не только действие по сложившейся возможности, это есть непосредственно первое и необходимое познание той или иной вещи, того или иного явления, ибо через измерения мы даем этим вещам и явлениям качественные определения, которые проявляют для нас то, что они есть по своему существу.

3. Таким образом, весь мир во всех его частях можно универсально выражать в числе, и через это число вообще понимать, что есть такое та или иная часть мира.

Следовательно, общее для всего мира, что содержится в каждой его части — это число, и поэтому число должно считаться началом всех вещей, первоначалом мира, архэ.

4. Но обратим внимание, что число является также и первоначалом всего в математике, и, следовательно, мир и математика имеют одну общую структуру — арифметико-геометрическую, так как и мир, и математика исходят от одного и того же универсального первоначала — числа.

5. А что же такое математика в универсальном смысле? В универсальном смысле математика — это есть числовые закономерности.

Из этого следует признать, что, если мир и математика структуроподобны, то в мире царят математические законы, которые суть даже не законы математики, а вообще законы существования универсального первоначала мира — числа.

6. При практическом рассмотрении явлений мира следует признать, что эта мысль справедлива, ведь к закономерностям числовой структуры можно свести все видимые и слышимые явления в мире, даже акустику и музыку.

Числовые закономерности проявляются во всех предметных вещах, и, таким образом, весь видимый мир является лишь внешним образом некоей внутренней структуры числовых законов.

Мир, следовательно, потому и является таким точным, упорядоченным и закономерным, что в нем проявляется действие главного закона любой числовой структуры — выражать свои внутренние, точные порядки и закономерности, независимо от каких-либо внешних факторов, или от чьего-либо произвола.

7. Следовательно, всё, что имеет в мире точное внутреннее значение, независимое от внешнего постороннего желания — есть свойство чисел создавать из своего наличия строгие закономерности.

И мы видим, что даже то, что нельзя увидеть или услышать, даже то, что невозможно измерить и выразить числом, даже это имеет своё точное внутреннее значение, независимое от внешнего постороннего желания, например — нормы поведения и морали. Таким образом, даже нормы поведения и мораль этого мира выражают собой и проявляют в себе закономерности какой-то числовой структуры.

Следовательно, начала всех вещей не в огне, не в воде, не в земле или воздухе, или в чем-то там ещё другом, а в числе, и число определяет не только предметный мир вещей, но и духовные процессы этого мира.

ЭЛЕАТЫ (Элейская школа)

КСЕНОФАН:

1. Если говорить о том, что же такое архэ, то это, без сомнения — земля. Почему?

Потому что не следует постоянно усложнять мысль о первосущности, способной из одной из себя создавать всё многообразное качество, которое есть в мире, ведь эта первосущность находится буквально перед нашими глазами и под нашими ногами, и это есть земля, которая производит из себя несметное многообразие качеств, произрастающих из неё.

2. При этом, обратим внимание, что земля именно из себя реализует любую возможность качества, которое может из неё произрастать, а не из чего-либо другого, и совсем не из того, что должно в земле прорастать, как это может кому-то показаться.

Ведь то, что призвано по своей природе прорасти, никогда само из себя не даст никакого нового качества, если останется без земли. И оно никогда не получит никакого нового качества от соединения с чем-либо иным, кроме земли. Без земли оно навсегда останется неизменно тем, что оно есть и не создаст никакого нового качества.

Таким образом, следует сказать, что именно земля есть архэ и первосущность всего, так как именно земля содержит и производит из себя все качества и все возможности, которые могут реализовываться в мире.

Поэтому всё произошло из первовещества «земля» и всё обратится в землю в конце концов.

3. Но заметим, что сама земля бездумна и не организована, если ею не руководит некий разум. Без разумной организации земля — это хаос, неразличимый качественно и не способный разумно существовать и действовать.

Таким образом, та подлинность мира, которая есть перед нашими глазами и чувствами, та подлинность мира, которая заключает в себе его порядок, гармонию и разумность его процессов, эта подлинность есть не прямой продукт земли, как таковой, а есть продукт руководства некоего разума.

4. Таким образом, бытие мира становится подлинным, то есть различимым, способным разумно существовать и действовать, только через присутствие в нём разума.

Обратим внимание, что подлинность бытия возникает из хаоса только с присутствием разума, и, следовательно, должны будем здесь признать, что бытие черпает свою подлинность из подлинности разума.

5. Однако если говорить о подлинности всего мирового бытия, то следует говорить и о необходимости мирового разума, который наделяет своей подлинностью всё мировое бытие. А разум такого общемирового масштаба может принадлежать только богу, то есть существу, необозримо превышающему всё возможное даже только для понимания человека.

6. Тогда, что же это за бог, наделяющий подлинностью весь мир, всю вселенную?

Это вселенский бог, превышающий любое понимание человека, как мы это ранее поняли, и поэтому — это не один из богов Олимпа. Потому что боги Олимпа сотворены людским воображением по образу человека (если бы богов создавали лошади или быки, то их боги тоже были бы лошадеобразны и быкообразны).

То есть — этот вселенский бог не имеет ничего общего с человеком ни по образу, ни по свойствам.

7. Таким образом, мы приходим к выводу, что:

— этот вселенский разум, этот Бог, помимо того, что Он есть Существо совершенно иное всему, что можно отнести к образу или к смыслу человека, этот Бог есть ещё и Подлинность, потому что Он наделяет подлинностью бытия весь мир, и Он есть Подлинное Бытие по своей сущности.

— этот подлинный Бог, в отличие от воображаемых богов с Олимпа, должен быть единым, потому что согласованность мира и гармоничность его процессов говорит об управлении миром из единого внешнего источника;

— этот подлинный Бог шарообразен по своему образу, поскольку шар есть самая совершенная фигура, а Бог всегда совершенен, а тем более совершенен этот вселенский Подлинный Разум;

— этот подлинный Бог неизменен, потому что совершенному нет необходимости или цели изменяться;

— этот подлинный Бог неподвижен, поскольку, если Он неизменен, то в нем нет движения.

8. Таким образом, если говорить о том, что подлинность мира проистекает из подлинности вселенского божественного Разума, единого, неизменного и неподвижного, то и любое подлинное, истинное бытие должно быть так же единым, неизменным и неподвижным.

9. Следовательно, мир вокруг нас, если признавать его подлинным, реально сущим, истинным, должен быть также единым, неизменным и неподвижным.

Но мир не таков, и, следовательно, мир не есть истинное бытие в том виде, в каком это нам дано в чувствах. Таким образом, множественное, изменяющееся и движущееся бытие мира не есть истинное бытие, как бы не было это бытие очевидным для наших чувств.

ПАРМЕНИД:

1. Но если чувства нас обманывают, и, несмотря на их очевидность, наш ум вскрывает этот обман и выводит правду об истинном бытии, то следует признать, что только ум и ничто другое является критерием истинности бытия.

2. Однако, неоспоримо признав, в таком случае, что единственным критерием истинного бытия является ум, мы должны будем закономерно признать следом и то, что тогда вообще существует только то, что может мыслиться. Мыслим мы это сейчас, или не мыслим — это не важно. Важно то, что если нечто способно быть мыслимым, то оно способно истинно существовать.

Обратим внимание, что речь совершенно не идет о том, что нечто существует потому, что оно сейчас кем-то мыслится. Речь идет о том, что нечто может существовать, если (а не «потому что»!) оно может мыслиться. То есть подлинность какой-либо вещи, её способность пребывать в мире, существовать в нём, является неотделимым спутником её способности кем-то мыслиться.

3. Таким образом, если нечто можно помыслить, то оно существует, а если нечто нельзя помыслить — то оно не существует.

Но мысль — это не свободное существо мира, существующее тут или там. Мысль всегда принадлежит человеку и производится человеком. Следовательно, если говорить о критериях истинного бытия, то именно человек есть мера существования вещи — если человек её мыслит, то она существует, а если не мыслит — то её нет.

4. Этот ясный и верный критерий бытия — мыслимость чего-то человеком — снимает проблему так называемого «небытия», которую надумывают некоторые мыслители. Таким образом, в отношении небытия теперь всё ясно — небытие можно считать несуществующим на том основании, что его нельзя помыслить. Можно производить словесный звук «небытие», но тогда и мыслить это можно только как словесный звук, а само небытие, как нечто, не схватываемое мыслью, существовать не может.

5. Итак, бытие есть всё, что может помыслить человек.

Однако разберем эту мысль с двух её сторон:

— человек может нечто помыслить, потому что оно мыслимо по своим свойствам, обнаруживаемым в бытии,

— но человек может нечто помыслить и по своему мнению, то есть придумать что-то, не обнаруживаемое в истинном бытии.

Таким образом, ум может иметь множество мнений, но истина-то должна быть всегда одна. Ведь иначе нет истины как таковой, нет тогда истинного бытия, и вообще тогда нет ничего, и всё есть лишь обман чувств.

6. Итак, мы имеем критерий истинности бытия, и он состоит в наличии мысли человека о чём-то. То есть непосредственно критерий истинного бытия состоит в некоем умственном мнении человека о том, что он мыслит.

Но что же тогда принять за критерий истинности самого мнения? Где та мера, которая подтверждает его истинность, а не произвольную ложность, свойственную человеку?

Такой мерой, таким критерием должно стать совпадение какой-то только одной реальной характеристики мира с тем, что содержится во мнении.

7. Почему это так? Да всё потому же, что мнений много, а истина одна, и если мнения исходят из ума во множестве, то истина находится в реальном мире в едином виде.

Таким образом, всё, что истинно существует — должно быть едино, как едина сама истина, и дело только в том, когда и как одно из наших мнений совпадет с этим единым и станет критерием истинного бытия.

8. Следовательно, истинно существует только то, что едино, потому что истинно существует только то, что истинно мыслится, а истинно мыслится только что-то одно, а всё остальное — ложные мнения.

9. Таким образом, если бытие истинно, то оно едино. А если оно едино, то оно неделимо, потому что при его делении между его частями должно что-то существовать в реальности, кроме самого истинного бытия.

Но ничего, кроме истинного бытия не существует, потому что если существует что-то ещё, что не истинное бытие, то там, в этом «что-то», истинного бытия нет. То есть получается, что истинное бытие где-то существует, а где-то не существует. Но истинное бытие не может где-то существовать, а где-то не существовать, ведь в таком случае оно может и существовать и не существовать одновременно, а, в таком случае, его и можно помыслить и нельзя помыслить одновременно, а это абсурд, и поэтому

истинное бытие неделимо.

10. Кроме того, истинное единое бытие неподвижно, так как движение возможно только в каком-то пространстве, где нет единого, то есть в том, что есть не это единое. Но кроме единого в мире ничего нет, иначе оно не было бы уже единым. Поэтому

истинное бытие неподвижно.

11. Итак, истинное бытие должно быть едино, неделимо и неподвижно, что не есть образ видимого нами мира.

Так говорит ум, и это есть правда, потому что истина может постигаться только в результате мышления, а множественность, изменчивость и подвижность мира — суть ложь и иллюзия, создаваемые нашими чувствами.

ЗЕНОН:

1. Если мнения человека могут быть обманчивы, то следует всегда проверять их логикой, то есть системой непротиворечивых умозаключений. Ведь, если истина едина и неделима, то она внутренне непротиворечива, и, следовательно, всё, что внутренне противоречиво, будет распадаться при столкновении с истиной, а всё, что внутренне непротиворечиво — устоит.

2. Поэтому ложно всё, что внутренне противоречиво, а, в таком случае, ложны и ошибочны человеческие представления о множественности окружающего нас бытия и о движении в нём, потому что эти представления содержат в себе внутренние противоречия. Рассмотрим аргументы.

3. Если признавать бытие множественным, то всё реально существующее делится на обособленные друг от друга части. В этом случае сразу же возникает внутреннее противоречие:

каждая из частей целого оказывается одновременно и бесконечно малой, и бесконечно большой, потому что:

— если брать за эталон к сравнению всё бесконечное множество всех частей целого в совокупности, то любая отдельная часть этой совокупности является бесконечно малой её частицей;

— но, если признавать бытие множественным и дальше, то эта же самая бесконечно малая частица целого сама делима до бесконечности на бесконечное количество еще более малых частиц, а тогда в отношении любой из этих частиц она уже представляет собой бесконечно большую совокупность целого.

Таким образом, мир не может быть множественным из-за наличия во множественности внутреннего противоречия подобного рода.

Однако здесь может последовать возражение, что отдельная часть целого во множественном мире может быть неделимой, и, следовательно, внутреннее противоречие множественности целого отпадает — эта частица будет бесконечно малой относительно целого, и на этом её определения непротиворечиво заканчиваются.

Рассмотрим и этот вариант.

4. Если признать, что бытие делимо на части, но сами эти части множественного бытия уже неделимы, то следует признать и то, что неделимым может быть только то, что не имеет величины.

Ведь, кроме как факта отсутствия величины, нет никаких других, допустимых разумом предпосылок, чтобы что-то нельзя было бы разделить.

Итак, части множественного мира неделимы, потому что не имеют величины, и что же из этого следует? Из этого следует, опять же, внутреннее противоречие:

если все части чего-то множественного не имеют величины, то всё это множество так же не имеет величины, ибо не имеющее величины в своих частях, не имеет величины и в себе в самом, как в целом;

А если этот полезный вывод применить к материальному целому, то целое, которое не имеет величины, материально есть ничто. То есть, тогда следует признать, что наш мир не имеет величины и есть ничто.

5. Таким образом, если части множественного мира делимы, то они суть абсурд по внутреннему смыслу — ничто не может быть бесконечно большим и бесконечно малым одновременно. А если части множественного мира неделимы, то весь мир есть материальный абсурд, ибо этого мира тогда вообще нет, как нет того, что не имеет величины.

Следовательно — множественность мира есть всего лишь ложное мнение человека.

6. Теперь рассмотрим аргументы против представлений о возможности движения в мире.

Начнем с того, что если признавать возможность движения для чего-то истинного, то эта возможность может быть реально подтверждена только фактом того, что какое-то истинное тело преодолело какое-то истинное пространство, то есть переместилось в нём с одной точки в другую.

Но это логически невозможно, потому что:

— чтобы пройти какое-либо пространство, движущееся тело должно сначала пройти половину этого пространства, но прежде этого оно должно пройти половину этой половины, а еще прежде этого еще половину уже этой половины, и т. д., до бесконечности;

— а что же здесь невозможного? А невозможно для истинного всё это лишь только потому, что разум должен увидеть здесь внутреннее противоречие:

логика требует поступательного наращивания отрезков пройденного при движении пути (что только и есть свидетельство происходящего движения), но эта же логика говорит, что пройденный путь складывается из бесконечно малых отрезков.

Таким образом, само противоречие состоит в том, что ни одна величина бесконечно малого отрезка не может браться в качестве единицы для сложения расстояний, подтверждающих пройденный путь, то есть — наличие движения. Потому что любая величина бесконечно малого отрезка, из которого складывается движение, постоянно уменьшается, становится всё меньше и меньше, а пройденный путь не может складываться из того, что всё время становится меньше и меньше, бесконечно проваливаясь в величину еще более малую, половинную себе.

И тогда, исходя из того, что противоречие, каково бы оно ни было, но оно есть, а также из того, что наличие внутреннего противоречия есть знак ошибочного мнения, следует признать,

что любое тело останется на месте и не сможет даже тронуться по истинному, логически непротиворечивому смыслу движения. И даже Ахиллес никогда не сможет догнать черепаху в этом истинном смысле движения, потому что видимое нами движение есть ложное мнение, поскольку оно внутренне логически противоречиво.

7. Приведем еще один аргумент против движения:

— движущееся тело, например, летящая стрела, в каждый момент своего движения занимает определенное место в пространстве, равное своей длине;

— в факте того, что любое тело всегда занимает пространство, равное своей длине, нет еще никакого противоречия, поскольку это истина естественного порядка;

— однако следует всегда помнить еще одну истину естественного порядка — если тело занимает пространство, равное своей длине, то оно находится в состоянии покоя;

— таким образом, получается, что если тело всегда, в любой момент движения занимает пространство, равное своей длине (а это так и есть), то всё движение есть не что иное, как набор моментов покоя этого тела;

— а вот здесь уже возникает внутреннее противоречие, поскольку покой — это не что иное, как отсутствие движения, то есть ноль движения, а если всё движение состоит из нулей, то оно и само есть ноль, то есть — отсутствие самого себя, поскольку из нулей нельзя составить положительную величину.

8. Таким образом, мы видим, что множественность бытия и движение бытия мыслятся логически противоречиво, и, следовательно, они ложны и не являются достоверными характеристиками бытия.

В таком случае истинно сущим может быть только то, что постоянно, едино, неизменно, неделимо и неподвижно. Мир, данный в чувственных ощущениях, является набором ложных мнений человека, искажающих действительное положение вещей. И только ум ведет к достоверной и незыблемой истине, даже если его выводы противоречат опыту, данному в чувственных ощущениях.

АТОМИСТЫ

Рациональные причины возникновения атомизма не достаточно ясны исследователям философской мысли — часть из них полагает, что учение об атомах, о конечных физических частях мира, явилось продолжением учения элеатов, в частности, Парменида, о неизменяемости и неделимости истинного бытия.

Принимая это учение в общем, Левкипп и Демокрит, однако, якобы признавали возможность движения истинного бытия и его делимость. В этом случае им ничего не оставалось, как допустить существование реального небытия, которое существовало бы между частицами разделенного истинного бытия.

Это реальное небытие они предъявили в качестве самостоятельного начала мира, пустоты, и в этой же пустоте происходило у них движение истинного бытия.

Таким образом, у них возникла идея прерывного в своей структуре мира, состоящего из мельчайших неизменяемых частей, атомов. Этот мир лишь внешне кажется цельным и единым, так же, как видится цельным и единым издалека куча песка или куча зерна, также состоящие из мельчайших частиц.

Атомистическая концепция Левкиппа и Демокрита содержит в себе много ошибочных выводов о характере природных процессов и слабо проработана в деталях. Но основные, наиболее существенные положения их концепции сохраняют свою ценность, и состоят в следующем:

1. Первоначала мира — это атомы и пустота. Атомы постоянно двигаются в пустоте, соединяются и разъединяются. При их соединении образуются вещи разного качества и вида, потому что, и качество, и вид вещей зависят от того, как и какого качества атомы образуют их, сцепившись между собой.

2. Атомы неделимы, неизменны, вечны и непроницаемы. Они невидимы по причине своей малости. Все атомы отличаются друг от друга формой и величиной.

3. При сцеплении атомов между собой тела образуются, а при расцеплении — распадаются.

4. Все сцепления и расцепления атомов обусловлены некоей мировой необходимостью, и в этих процессах нет ничего случайного, как нет ничего случайного и в том, какими образуются из атомов вещи, поскольку результат этого также есть проявление необходимости, заложенной в физических свойствах атома и в механических процессах их соединения.

Основные термины

АПЕЙРОН — качественно неопределенное, вечное первоначало мира.

АРХЭ — изначальная стихия мира, его первоначало, первовещество, первоэлемент.

АТОМИСТИКА — учение о дискретном, то есть о прерывном строении материи (атомы и пустота).

ГОМЕОМЕРИИ — первовещество мира, «семена вещей», каждое из которых качественно отличается от другого, а все вместе они составляют бесконечный набор качественного многообразия мира.

КОСМОС (античн.) — отвлеченное от конкретики вещей понятие, в котором соединяются вместе идеи порядка, организованности, гармонии, совершенства и красоты.

КОСМОС (совр.) — пространство Вселенной.

КОСМОЦЕНТРИЗМ — античное философское мировоззрение, понимающее мир как порядок, организованность, гармонию, а также совершенство и красоту.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.