Очерк седьмой Жизнь, идеи и смерть Джордано Бруно.

Очерк седьмой

Жизнь, идеи и смерть Джордано Бруно.

К 415-летию со дня казни

"Не только тот получает славу, кто побеждает, но также и тот, кто не умирает трусом и подлецом: он бросает упрек в своей гибели и в смерти судьбе и показывает миру, что он не по своей вине, а вследствие несправедливости судьбы пришел к такому концу“ Джордано Бруно, „Пир на пепле“, 1584

Предисловие – Эпилог. "Жизнь“ после смерти – Жизнь Бруно: 1548-1592 – Арест и казнь Бруно: 1592-1600 – Космология Бруно – Философия Бруно – Бруно и философы нового времени – Ода человеческой ослиности - Заключение – Литература

Предисловие

В очерках „Идея геоцентризма, или история величайшего заблуждения человечества“ и ""Идея

гелиоцентризма, или история преодоления величайшего заблуждения человечества“, я достаточно подробно рассмотрел эволюцию философских и естественнонаучных представлений о Вселенной, начиная с античности и завершая поздним Возрождением (включая труды Николая Коперника, Тихо Браге и Иоганна Кеплера). За пределами моего рассмотрения намеренно остались жизнь и творчество нескольких великих ученых, оказавших громадное влияние на преодоление величайшего, геоцентрического, антропоцентрического заблуждения человечества, среди которых первым по времени стоит Джордано Бруно.

Этому мыслителю посвящены тысячи различных сочинений, заметок и речей (поисковый сервер Google на запрос „Джордано Бруно“ выдает около 400 тыс. ссылок), но многие из них, если не большинство, носят явно тенденциозный, заказной, клерикальный характер. Они рассматривают Бруно исключительно как еретика и врага церкви, отказывая ему в праве быть глубоким, самобытным ученым, философом, оказавшим большое влияние не только на ход развития мировой научной, философской мысли, но и на формирование новых, важнейших общечеловеческих ценностей – свободы мысли и свободы слова. Тех ценностей, которые в угоду физическому и духовному порабощению человека, в угоду тирании и религии тысячелетиями подвергались уничтожению, но без которых невозможно дальнейшее прогрессивное развитие человечества.

Когда в 1889 г., через 289 лет после сожжения Бруно на костре инквизиции, ему был воздвигнут на месте казни в Риме памятник, со стороны сторонников папства и защитников религии последовал ряд протестов. В частности, на собрании протестующих кельнских католиков 7 июля 1889 г. некий профессор-теолог Шредер так охарактеризовал Бруно [1]: „Он выступил против самого бога, в фантастическом заблуждении он отрицал его промысел, его существование, в своих писаниях проповедуя грубейший пантеизм и проводя в своей жизни самый плоский материализм [здесь оратор оказался, за исключением „фантастического заблуждения“, прав: пантеизм, совмещенный с материализмом Бруно, был единственно доступной для ученого, жившего в средневековом религиозном обществе, формой скрытого отрицания существования бога и его влияния на судьбы мира – Г.А.Л.]. Тем самым он уничтожал единственную основу всякого нравственного и религиозного, всякого церковного и государственного, порядка. Его тезисы стремились ниспровергнуть не только алтари, но и троны, он был, таким образом, явным врагом человеческого общества, ибо, где нет бога, там нет истинной свободы, нет порядка, где нет порядка, там раскрыты двери и ворота радикальнейшему социализму [на самом деле все обстоит как раз наоборот: где в сознании человека правит бог, там нет свободы, там царит мрак, невежество и страх, подавляющие выбор, творчество и личную ответственность человека за свои дела, слова и мысли; алтари и троны всегда были призваны затормозить развитие человеческого сознания и навечно законсервировать несправедливость и произвол, веками творившиеся жрецами и правителями в мире, насквозь пропитанном религиозным дурманом – Г.А.Л.]…Кем же был Джордано Бруно? Это был отпавший монах, расстрига-священник, безнравственный человек, мятежник против Христа и церкви, отрицатель бога, враг трона и алтаря, короче говоря, революционер в полнейшем смысле этого слова [с концовкой этой оценки можно согласиться: Бруно действительно был революционером, способствовавшем повороту человеческого сознания от невежества, предрассудков и религии к знанию, разуму и науке – Г.А.Л. ]“.

Многие современные, поверхностно и фрагментарно мыслящие невежды, не читавшие (и тем более не изучавшие) трудов Бруно, сочинений его предшественников и последователей, не намного дальше поповствующего профессора продвинулись в своих оценках личности философа: „…научные взгляды и открытия – их у него не было…далекий от науки…не ученый, а маг…следа в науке не оставил…вульгарно компрометировал идеи Коперника, пытаясь выразить их на языке магических суеверий…английский или французский шпион…основатель тайной оккультной секты „джорданистов“…церковь казнила своего слугу за отступничество от веры, но не за науку…“. Пусть эти домыслы останутся на совести их авторов.

Мне важно было сформировать свое, личное и вместе с тем непредвзятое, объективное (насколько это возможно для аналитика с материалистическим и атеистическим мировоззрением) отношение к Бруно в контексте той эпохи, в которой он жил, и в контексте развития последующего мирового естествознания. С этой целью я изучил ряд его основных работ, а также доступные документы, касающиеся жизни и смерти мыслителя. Хочу сразу отметить, что великого человека никогда не следует укорять за то, чего он не сумел сделать, за его ошибки (тем более, когда такие ошибки связаны с многовековой и подавляющей разум религиозностью всего человеческого сообщества), но следует уважать за то, что он сумел сделать, за то, какой новый путь он открыл для человеческой мысли. В сочинениях Бруно, впрочем, как и в трудах большинства философов, подвергавшихся тотальному давлению религиозного мира, есть много случайных, путанных, фантастических и ошибочных идей. Но среди богословской шелухи и пустословия ищущий и открытый ум обязательно найдет настоящие россыпи содержательных, ценных, подобных алмазам естественнонаучных идей, и их поиск среди отвалов пустой философской породы имеет смысл, несмотря на все затраты труда и времени современного исследователя. Итак, кто же он – Джордано Бруно, и что такого существенного он сделал для человеческого рода?

Эпилог. „Жизнь“ после смерти

Джордано Бруно (1548, Нола, близ Неаполя – 17 февраля 1600, Рим) – итальянский поэт и философ-пантеист, который одним из первых публично поддержал гелиоцентрическое учение Коперника о Вселенной, ограниченной неподвижной звездной сферой, но распространил свои философские выводы из этого учения на неограниченную, бесконечную Вселенную, содержащую бесчисленные, в том числе и обитаемые, звездные миры, подобные нашей Солнечной системе. Бруно, как истинный поэт, гордо и эмоционально провозглашал себя“гражданином и слугой мира… сыном отца-солнца и земли-матери…академиком без академии…пробудителем спящих душ…укротителем горделивого и лягающегося невежества…Филотеем и Теофилом [от греч. рЫ1ео люблю+ theos бог = любимец бога или любящий бога]“, а в своих философских произведениях, построенных в форме диалогов, именовал себя в третьем лице Ноланцем (подобно тому, как Аристотеля философы именовали Стагиритом – по месту его рождения в Стагире, или Николая из Кузы – Кузанским, или Кузанцем), а свою философию – ноланскою, или „философией рассвета“. В противовес слепой вере, теологии и схоластике, он проповедовал религию разума и был непримиримым борцом за свободу философской мысли и слова, борцом, который не отказался от своих убеждений в тюремных застенках инквизиции и на костре, где был сожжен заживо. Насильственно поставленный католической церковью в условия выбора между жизнью и смертью, он героически и самоотверженно предпочел смерть отречению от своей философии и истины, которую сумел познать за свою яркую, но укороченную религиозным обществом жизнь, и донести до сознания мыслящих потомков [1-21].

Мученическая смерть Бруно в Риме – Вечном городе – стала мировым, историческим событием и сделала его со временем самым знаменитым из бесчисленных жертв христианской, католической церкви. Кардинал Гаспар Шопп (религиозный перевертыш, перешедший по корыстным соображениям при папе Клименте VIII из лютеранства в католичество), единственный непосредственный свидетель казни Бруно, оставивший свои воспоминания, со злорадством писал [2,19]: “Так он был сожжен, погибнув жалкой смертью; думаю – отправился теперь в другие миры, что сам понавыдумывал себе, возвестить там, как обычно расправляются римляне с нечестивцами и богохульными людьми“. Известно, что не только римляне, но и все другие „божьи твари“, охваченные невежеством, суевериями и религиозным фанатизмом, не терпели свободомыслия и критики в свой адрес (первый закон против нечестивцев и богохульников был принят еще в 435 г. до н.э. в языческих Афинах;одним из первых ученых, сожженных в Италии на костре инквизиции, был поэт, философ, астролог, человек огромной эрудиции и необыкновенных способностей, профессор Болонского университета Чекко д’ Асколи, 1269-1327, казненный по обвинению в ереси во Флоренции за 273 года до смерти Бруно; в самом же Риме еще до Бруно были сожжены десятки еретиков: например, в 1568 г. – 5, в 1569 г. – 4, в 1572 г. – 5, в 1573 г. – 3 человека [20]) и превращались в „торжествующего зверя“, когда им надо было расправиться со своими духовными противниками – учеными, философами, еретиками, безбожниками, язычниками, иноверцами. Не исключено, что кардинал оказался „прав“, и сигналы о средневековом и современном религиозном безумии людей действительно дошли и продолжают идти к тем звездным мирам во Вселенной, где существуют, пока еще не найденные человечеством, высокоразумные инопланетные цивилизации (к 2014 г. современная астрономия уже открыла в нашей Галактике и ее звездных системах свыше тысячи экзопланет, на которых продолжаются дистанционные поиски признаков внеземной жизни).

В 1603 г. все многочисленные, числом более 40, философские и художественные сочинения Бруно („Пир на пепле“,1584;„О причине, начале и едином“,1584; „Изгнание торжествующего зверя“,1584;“О бесконечности, вселенной и мирах“,1584; „О тенях идей“,1582; „Искусство памяти“, 1582; „Критический курс лекций по „Физике“ Аристотеля“,1584; „120 тезисов о природе и мире против перипатетиков“, 1584; „160 тезисов против математиков и философов нашего времени“,1589; „О тройном минимуме и о мере“,1591; „О безмерном и неисчислимых“,1591; „О монаде, числе и фигуре“,1591;“О сочетании образов, символов и представлений“, 1591; „Свод метафизических терминов“, 1591; антиклерикальные, сатирические памфлеты, комедии и поэмы – „Песнь Цирцеи“, 1581;“Подсвечник“,1581;“Ноев ковчег“; „Тайна Пегаса с приложением Килленского осла“ и др.) были внесены католической церковью в „Индекс запрещенных книг“ (и находились там 350 лет, вплоть до последнего обновленного издания Индекса в 1948 г.), а цензоры начали вычеркивать его имя отовсюду, где только еще оно сохранялось. Известно, что запрет и уничтожение рукописей, имен и своих духовных противников христианская церковь стала культивировать еще с конца 4-го века, когда превратилась в господствующую религиозную силу в Римской империи [2, 4,5-9,14,32].

Но мир, к счастью, состоит не только из религиозных фанатиков. Почти через 300 лет в Риме, на Площади Цветов (Campo dei Fiori – Кампо деи Фиори; сегодня эта небольшая площадь в центре Рима на левом берегу Тибра служит местом сбора, свободного волеизъявления и дискуссий граждан) – месте казни Бруно, по заказу общества „вольных каменщиков“ – франкмасонов (членов всемирного тайного религиозноэтического общества, объединенного по странам в масонские ложи и исповедующего цели нравственного самоусовершенствования человека, а также утопического объединения людей в единый братский союз [4,5]) и на пожертвования международных гражданских организаций был воздвигнут в честь Бруно бронзовый памятник, выполненный бесплатно известным римским скульптором, профессором, парламентарием, антиклерикалом и видным масоном Этторе Феррари (1845-1929; с 1904 г. Великий мастер „Великого Востока Италии“- масонского ордена, образованного в Италии в 1805 г.; Феррари создал известные скульптуры древнеримского поэта Овидия и революционеров, народных героев Италии Гарибальди и Мадзини, бывших в свое время также Великими мастерами ордена) [2,3,19].

В памятнике на высоком каменном постаменте Бруно стоит в полный рост, его фигура скрыта доминиканским плащом, в опущенных и скрещенных руках он держит книгу, голова покрыта капюшоном, а лицо обращено вниз, к людям. Надпись на барельефе памятника гласит: „9 июня 1889. Бруно – от столетия, которое он предвидел здесь, где был зажжен костер“. Церковь яростно противилась установке памятника, и тогдашний понтифик, папа Лев XIII (1810-1903, папа с 1878 г.; опубликовал 60 энциклик – от лат. enciclica общий, для всех – папских посланий для всех католиков, т.е. намного больше, чем любой из его предшественников или преемников; его энциклика от 20 апреля 1884 г.“Humanum Genus (On Freemasonry)“, или „Человеческий Род“, отнесшая масонство к „сектам, в которых возрожден непокорный дух бесовской“, ускорила борьбу за установку памятника великому вольнодумцу Бруно; известен иезуитский афоризм папы, которым широко руководствуются и современные лицемерные политики: „первый закон истории гласит: не лги и не говори правду“, т.е. в этом случае ты можешь свободно манипулировать сознанием людей, и тебя никто не поймает на лжи; с 1895 г. папа стал почетным иностранным членом Петербургской АН, что лишний раз продемонстрировало зависимость в религиозном государстве науки от попов [4,18]) даже в знак протеста угрожал покинуть Италию, но светские власти Рима под давлением студенчества и прогрессивной общественности были вынуждены согласиться на установку монумента.

Такое событие стало принципиально возможным лишь после ликвидации в 1870 г. при предыдущем папе Пие IX (17921878, папа с 1846 г., имел самый длинный в истории папства понтификат – 32 года; вел борьбу с любыми проявлениями либерализма и социально-религиозными доктринами, которые считал „силами ада“, угрожавшими свободе церкви [4,18]) папской области-государства и лишения римского понтифика светской власти (первая, но безуспешная, попытка установить более ранний памятник Бруно была предпринята еще в период итальянской революции 1848-1849 гг., когда решалась судьба Италии в борьбе с Австрией). На торжество открытия памятника 9-го июня 1899 г. собралось около 6 тыс. представителей общественных организаций со всего мира, а приглашение международного Комитета по устройству памятников гласило [2,19]: „Кто бы ни направился в Рим на чествование, всякий будет чувствовать, что различие нации и языков он оставил за собой и вступил в отечество, где нет этих перегородок. Присутствующие на открытии памятника, воздвигаемого с согласия и на денежные средства всех народов, будут там свидетельствовать, что Бруно поднял голос за свободу мысли для всех народов и своею смертью во всемирном Городе осветил эту свободу“. Но, до сих пор большинство документов, связанных с инквизиционным процессом над Бруно (включая полный перечень выдвинутых против него обвинений в ересях), спрятано в папских архивах Ватикана, а католическая церковь так и не соизволила покаяться за свои бесчисленные и многовековые преступления над жертвами религиозного безумия – учеными, философами, еретиками, „ведьмами“ и „колдунами“, выступавшими против религиозного и церковного насилия над совестью, разумом и жизнью людей.

Жизнь Бруно: 1548-1592

Жизнь Бруно – это непрерывная цепь скитаний по странам и городам Европы и преследований его со стороны церковных и светских властей за дерзкое, смелое, философское, антиклерикальное и антицерковное устное и печатное слово (с горечью мыслитель отмечал: „глупых и несправедливых несравненно больше, чем умных и справедливых…человек является большим врагом человека, чем всех остальных животных“ [23]).

Бруно родился в семье обедневшего дворянина, неаполитанского военного, жившего в селении рядом с небольшим городком Нола, расположенным в 30 км к северовостоку от Неаполя. Вначале он учился в местной школе, но в 11 лет родители отдали его изучать латинский язык, литературу, логику и диалектику в школу Неаполя, которую он закончил в 17 лет, в 1565 году. В этот же год, с целью дальнейшего продолжения образования, но, не имея средств для учебы в университете, Бруно стал послушником в богатом неаполитанском монастыре св. Доминика, где через два года принял монашество, получив при этом новое имя Джордано вместо Филиппо, данного ему при рождении. Жизнь в монастыре была заполнена для Бруно усиленным самообразованием, которое выработало у него критическое отношение к догматам церкви и отвращение к схоластике (в уставе доминиканского ордена было записано, что „студентам запрещается чтение языческих философских книг“, но Бруно тайно хранил и изучал такие книги). Пройдя в течение 7 лет монастырское обучение (латинский язык, Библию, логику, схоластику) и иерархию низших церковных должностей (субдъякона и дъякона), Бруно был в 24 года, в 1572 г., рукоположен в священники и оставлен в монастырской школе старшим лектором.

Вскоре он защитил в Риме докторскую диссертацию по богословию, связанную с анализом трудов Фомы Аквинского (1225-1274; монах-доминиканец, выпускник Неапольского университета, преподаватель доминиканского колледжа Парижского университета, христианский богослов, философ и систематизатор схоластики на базе оцерковленного аристотелизма; в 1567 г. папа Пий V провозгласил Фому „учителем церкви“, а в 1570 г. вышло в свет первое издание всех трудов теолога в 17 томах; создатель католической философии и теологии – томизма, которая в 1879 г. была названа в энциклике папы Льва XIII единственно истинной философией; современный этап развития томизма – неотомизм). В 1575 г. Бруно был обвинен собратьями по доминиканскому ордену в ереси (он оспаривал ряд библейских догм, включая догму о непорочном зачатии девы Марии, о святой троице и др.) и отправился в Рим к прокуратору ордена, чтобы оправдаться, но, узнав от друзей об обыске в его келье, найденных при этом запрещенных книгах и о начатом против него судебном процессе, сбросил церковную рясу и бежал из Рима на север Италии.

После трехлетних скитаний и преподавания наук в частных домах и школах Северной Италии (Генуя, Савона, Турин, Венеция, Падуя, Бергамо, Милан), Бруно покинул страну, и в 1578 г. переехал в протестантскую, кальвинистскую Швейцарию, где, как ему казалось, он смог бы пропагандировать свое философское учение, включавшее новый взгляд на Вселенную. Несколько месяцев он пробыл в Женеве, этом „протестантском Риме“, но за публикацию брошюры с резкой критикой видных местных кальвинистов (в том числе ректора Женевского университета), попал на две недели в тюрьму, а по освобождению был выслан из страны. В Женеве в те времена еще был жив фанатичный дух церковного реформатора, „женевского папы“ Жана Кальвина (1509-1564), и свежи воспоминания о его, установленном в 1541 г. теократическом режиме, когда только за 1542 – 1546 гг. по обвинению в ереси были казнены 30 мужчин и 28 женщин (из них 10 обезглавлены, 13 повешены и 35 сожжены), а еще 76 лиц поплатились изгнанием [24/Примечания]. Позже, там же, в Женеве, по распоряжению Кальвина был арестован бежавший от католической инквизиции из Франции теолог-антитринитарий (решительный критик никейской доктрины Троицы, признававший богом лишь Бога-Отца), многолетний духовный оппонент Кальвина, испанский мыслитель и врач Мигель Сервет (1511-1553; учился в университетах Сарагосы, Тулузы, Парижа, изучал библейские языки, математику, философию, теологию, право, медицину; его главные сочинения: „О тринитарных заблуждениях [Об ошибках Троицы]“,1531; „Диалоги о Троице“,1532; „Восстановление христианства“,1553; первым в истории европейской медицины описал малый, легочный круг кровообращения), который по обвинению в ереси – „ужасных богохульствах на Троицу и Сына Божьего“, в целях „предупреждения всем, кто возводит хулу на Бога“ и по приговору женевской консистории был 27 октября 1553 г. заживо сожжен на костре (спустя 350 лет, в 1903 г., на месте казни Сервета по решению Комитета Реформаторских Церквей ученому еретику был воздвигнут гранитный монумент с надписью: «Мы, почтительные и благодарные сыновья Кальвина, нашего великого реформатора, осуждая ошибку, которая была ошибкой его эпохи, и твердо веря в свободу совести согласно истинным принципам Реформации и Евангелия, поставили этот покаянный памятник») [4,5,7-10,14,32].

В августе 1579 г. Бруно прибыл в католическую Францию, в которой, после массовой резни гугенотов в Варфоломеевскую ночь на 24 августа 1572 года (первое сообщество гугенотов, т.е. французских протестантов-кальвинистов, было основано во Франции в 1546 г., а их борьба с католиками за свободу вероисповедания и гражданские права привела к Религиозным войнам; в ночь Св. Варфоломея и в последующие дни в Париже было убито около 3 тыс. гугенотов и около 27 тыс. человек в провинциях: Лионе, Орлеане, Бордо и других городах; папа Григорий XIII, получив известие о кровавой резне, приказал отслужить в Риме благодарственный молебен, а иерархи церкви впоследствии назвали эту ночь „днем великим и радостным для всех католиков“ [4,5,8,14,18-20,32]), наступило временное религиозное отрезвление. Там он, вначале в Тулузском университете (Тулуза, как Рим и Женева, не осталась впоследствии без покаянного памятника еще одному сожженному ученому еретику – Лючилио Ванини, см. ниже), где защитил диссертацию на ученую степень магистра и получил должность ординарного профессора философии, а затем, с 1581 г., в Парижском университете (Париж продолжил лицемерную христианскую традицию ставить памятники своим жертвам: 5 августа 1546 г. на площади Мобер был сожжен по приговору Сорбонны – богословского колледжа, основанного в 1257 г. духовником французского короля Людовика IX и ставшего с 1554 г. теологическим факультетом Парижского университета – французский гуманист, лионский типограф Этьен Доле, 15091546, обвиненный в критике христианских догм, издании запрещенных книг и безбожии, а через 343 года, в 1889 г. ему духовными потомками палачей был воздвигнут покаянный памятник [4,8,12]), где получил должность экстраординарного профессора и стал читать лекции по астрономии и философии.

Своими лекциями и феноменальной памятью Бруно заинтересовал короля Франции Генриха III (1551-1589; из династии Валуа, католик, король с 1574 г.; заключил в 1576 г. мир с гугенотами, отличался религиозной терпимостью и расположением к наукам и искусствам; убит монахом- доминиканцем, приверженцем герцогов Гизов, объединивших против короля наиболее непримиримых католиков в 1576 г. в Католическую лигу и ведших во Франции религиозные войны на протяжении свыше 30 лет: с 1562 г. по 1598 г., т.е. вплоть до издания в 1598 г. королем Генрихом IV (1553-1610, первый король из династии Бурбонов, глава гугенотов во время Религиозных войн и король Наварры с 1562 г., формально король Франции с 1589 г., но фактически с 1594 г. – после перехода в 1593 г в католицизм; убит католиком-фанатиком) Нантского эдикта, предоставившего гугенотам свободу вероисповедания и гражданские права; эдикт был полностью аннулирован Людовиком XIV в 1685 г., что привело к массовому – свыше 400 тыс. чел. – исходу гугенотов из Франции в другие страны), который пригласил философа для беседы к себе и стал с тех пор постоянным почитателем его таланта. Весной 1583 г., когда на юге Франции возобновились религиозные волнения, Бруно отправился в Англию с рекомендательными письмами короля в составе свиты французского посла Мишеля де Кастельно при дворе английской королевы Елизаветы I (1533-1603; королева с 1558 г.; инквизиция позже поставила Бруно в вину его восхваление Елизаветы как государя-еретика).

Английский период жизни Бруно стал для него наиболее счастливым и плодотворным. Он получил поддержку и покровительство французского посла и жил в его доме с весны 1583 г. по октябрь 1585 г. Вскоре по приезде в Англию Бруно выступил с лекцией в Оксфордском университете (открыт в г. Оксфорде в 12 в. по образцу Парижского университета) против общепринятой и поддерживаемой англиканской церковью космологии Аристотеля-Птолемея, а также провел несколько ожесточенных публичных диспутов с оксфордскими схоластами и теологами. В 1584 г. издал в Лондоне на итальянском языке ряд своих сочинений. Осенью 1585 г. вместе с французским посольством, высланным Елизаветой I из страны в связи с обострением отношений с Францией (последняя поддерживала католическую Испанию – заклятого врага Англии), вернулся во Францию, где провел 25 мая 1586 г. большой диспут со схоластами в парижской Сорбонне (с 17-го века Сорбонна стала вторым названием Парижского университета, основанного еще в 1170 г. на основе кафедральной школы при соборе Нотр-Дам де Пари; решения богословского факультета Сорбонны приравнивались к постановлениям церковных соборов). Этот диспут, направленный против схоластического аристотелизма, неподвижности Земли и конечности Вселенной (Бруно послал предварительно ректору Сорбонны 120 тезисов против перипатетиков), вызвал острое возмущение католической публики: логика и физика Аристотеля вместе с геоцентрической, замкнутой системой мира Птолемея считалась в те времена нераздельными частями христианской веры и подвергались не только церковной, но и светской защите (так, например, в 1624 г. парижский парламент издал декрет, запрещавший публично поддерживать тезисы против Аристотеля, а в 1629 г. дополнительно, по настоянию Сорбонны, постановил, что противоречить Аристотелю – значит идти против церкви [19]).

Бруно, опасаясь религиозного преследования, на третий день после диспута был вынужден срочно покинуть католический Париж и переехать в соседнюю протестантскую, лютеранскую Германию. Следующие 5 лет он странствовал по городам Германии и соседних стран (Майнц, Висбаден, Марбург, Виттенберг, Прага, Гельмштадт, Цюрих), выступая с изложением своего новейшего мировоззрения, а в 1590 г. занялся во Франкфурте-на-Майне изданием своих трудов.

Арест и казнь Бруно: 1592-1600

В начале 1592 г. Бруно, уже почти 15 лет как покинувший Италию из-за опасений преследований со стороны римской церкви, принял через знакомого торговца книгами приглашение молодого, 34-летнего венецианского патриция Джованни Мочениго приехать в Венецию для обучения последнего мнемонике (у Бруно была феноменальная память, которую он еще больше развил при помощи специальных, разработанных им упражнений: свою методику он описал в книге „Искусство памяти^" и читал по ней лекции), философии и магии. В 13-18 вв. олигархическая торговая Венецианская республика была независимым от Рима итальянским государством, и Бруно надеялся на сохранение там своей свободы и безопасности. Его привлекло и то, что в 16 в. Венеция занимала в Италии по своему благосостоянию второе место после Флоренции, ее книжная торговля была всемирной, а Падуанский университет, входивший в состав республики, считался первым в Италии (Бруно надеялся найти в Падуе применение своим способностям странствующего профессора астрономии, математики и философии, хотя это ему не удалось: кафедру математики в Падуанском университете получил тосканский математик Галилео Галилей). Через 2 месяца после приезда в Венецию – 23 мая 1592 г. ученый неожиданно для всех исчез. Тайна этого исчезновения оставалась скрытой от мирового сообщества 2,5 столетия и, более того, все это время церковь даже отрицала, несмотря на свидетельства очевидцев, сам факт сожжения Бруно, лицемерно убеждая мир в том, что был сожжен только образ Бруно, а не сам мыслитель. Тайна церковной расправы над мыслителем была приоткрыта только во времена итальянской революции 1848-1849 гг., когда одному из палеографов удалось получить по делу Бруно на короткое время протоколы из архива венецианского „Совета мудрых“ (венецианской инквизиции) и сделать их копии. По следам этих документов через 20 лет, в 1868 г., римским профессором философии Доминико Берти была опубликована первая биография Бруно с приложением копий протоколов венецианской инквизиции (в 1889 г. он же опубликовал второе, дополненное и расширенное издание биографии с приложением новых протоколов, которые удалось ему достать и изучить) [1,21].

Второй прорыв в церковном заговоре молчания против Бруно произошел почти через 80 лет, в 1942 г., когда ватиканский архивариус опубликовал „Краткое изложение следственного дела Джордано Бруно“ – сборник извлечений из архивов венецианской и римской инквизиции (этот рукописный сборник был найден в архивах Ватикана еще в 1896 г., но папа Лев XIII, следуя своему принципу „ни лжи, ни правды“, запретил его публиковать). Архивные документы позволили узнать тайну Бруно и Мочениго. Оказалось, что Бруно, наивно доверившись Мочениго, открыто обсуждал со своим учеником все острые мировоззренческие и религиозные вопросы, а ученик, добрый католик, прилежно, но тайно, все это записывал (“Я брал на заметку все его взгляды“- сообщал доносчик) и подробно обсуждал дальнейшие свои действия со своим духовником, под неограниченным влиянием которого он находился. Поссорившись с Бруно, который собирался отказаться от дальнейшего обучения своего малоспособного ученика и планировал покинуть Венецию, Мочениго решил ему отомстить. С помощью слуг и гондольеров- наемников он в ночь на 23 мая 1593 г. схватил Бруно и закрыл его на замок в своем доме, а утром сделал на своего учителя вначале устный, а затем письменный донос главному венецианскому инквизитору Джованни Салюцци. Когда 25 мая, после предварительных процессуальных действий, инквизиция забрала Бруно из дома доносчика в свою тюрьму, последний дополнил свои показания двумя новыми, подробными, письменными доносами, в которых называл Бруно „одержимым демоном“, и приводил все его еретические высказывания. Венецианская инквизиция, после неоднократных допросов Бруно и по настойчивому требованию нового папы Климента VIII (15361605, папа с 1592 г.) передала его 27 февраля 1593 г. „как еретика и иностранца“ в руки римской инквизиции, которая и осуществила окончательную расправу над мыслителем [1,12,19,21].

Как верно подмечено в [1], „доносы Мочениго дают нам более полную картину мировоззрения Бруно, чем все его печатные произведения“. И это понятно, так как в условиях средневековой религиозной Европы, повсеместного религиозного фанатизма и безумия, причем как властителей, так и народных масс, открыто выражать свои антиклерикальные, антицерковные, по существу, атеистические, богохульные, материалистические идеи было бы смертельно опасно. В своих публичных философских произведениях Бруно был вынужден прибегать к эзоповскому языку и тропам (аллегориям, намекам, метафорам, мифологизмам), но в беседах с человеком, которому он опрометчиво доверял, в этом не было необходимости.

Как писал доносчик, Бруно утверждал, что „религия возможна только потому, что в мире процветает невежество, и ему не нравится никакая религия [на самом деле, невежество есть лишь одна из основ религии, но другие, более глубокие корни религиозности – потребность одних людей управлять другими людьми через их сознание, а вторых – подчиняться первым; краткость человеческой жизни и желание личного бессмертия, причем, если не тела, то души, пусть даже после смерти тела и пусть даже в виде иллюзии; страх смерти и несчастий; невозможность предвидеть свое будущее; слабость индивидуальной воли и лень разума; незавершенность и относительность наших научных знаний о мире, оставляющих всегда невежественным людям лазейки для слепой веры и предрассудков – Г.А.Л.]; Христос – обманщик народа, его чудеса мнимы, он маг [с раннего средневековья была известна притча о трех великих обманщиках – Моисее, Христе и Мухаммеде, введших человечество в заблуждение; в первой половине 13 в. эта притча приписывалась императору Священной Римской империи Фридриху II (1194-1250; германский король с 1212 г., император с 1220 г.; боролся с папством: еще задолго до протестантов подвергал острой критике испорченность папства, духовенства, отход их от принципов Евангелия и занятие политикой вместо божественной истины), отлученному от католической церкви дважды, в 1227 г. и в 1239 г., папой Григорием IX (1145-1241, папа с 1227 г.; превратил инквизицию с 1232 г. в постоянный орган католической церкви, вел упорную борьбу за верховенство пап над светскими государями), а также низложенному в 1245 г. папой Иннокентием IV (1195-1254; папа с 1243 г.; на IЛионском соборе в 1250 г. своим декретом одобрил методы инквизиции, особенно применение пыток и смертной казни по отношению к еретикам, а также требовал даже от детей доносить на своих родителей); известно, что Христос ряд лет, прежде чем вернуться в Иудею, странствовал на Востоке и развил там свои экстрасенсорные, „магические“ способности, которые затем использовал для обращения простодушных людей в свою веру – Г.А.Л.]; дева не может родить [если признаком девы считать девственность, непорочность, то Бруно ошибался, так как мужское семя может попасть в детородные органы женщины без нарушения целостности девственной плевы, т.е. и дева может родить – Г.А.Л.]; нелепо, что бог един, и троичен [догма триединого бога – Отца, Сына и Святого Духа – присуща только христианству, так как оно превратило своего пророка Христа – обычного мага, в богочеловека, сына бога; христианские еретические секты ариан, альбигойцев, антитринитариев, или унитариев, анабаптистов и социниан отрицали этот догмат [32]; пророки иудаизма и ислама остались людьми и поэтому в этих религиях бог не троичен, а унитарен, един – Г.А.Л.]; богатство монахов – грех, у них надо отнять доходы [этот тезис Бруно был особенно ненавистен католической церкви, всегда жадно присваивавшей чужие богатства и чужой труд ради собственного процветания - Г.А.Л.]; нынешняя христианская церковь не та, что была у апостолов: те обращали в веру проповедью, примерами доброй жизни, любовью, а нынешние жрецы – насилием, пытками, казнями [этот тезис Бруно позаимствовал, видимо, у отцов протестантизма Лютера и Кальвина, главных критиков и врагов папства – Г.А.Л.]; не существует возмездия за грехи [история свидетельствует, что далеко не всегда великие грешники и злодеи были наказаны, но многие из них дожили в благополучии до глубокой старости, несмотря, возможно, на страх разоблачения и „муки совести“; современность это подтверждает на примере отдельных нацистских преступников, карателей и палачей, доживших в тихих уголках планеты после окончания второй мировой войны до 90-100 лет – Г.А.Л.]; для добродетельной жизни достаточно не делать другим того, чего не желаете себе [это один из древнейших и главнейших принципов разумной стратегии личности – „не желай и не делай другим того, чего не желаешь сам себе“, сформулированный еще в иудаизме, но которого до сих пор придерживаются лишь отдельные, высокоразумные люди – Г.А.Л.]; души не творятся богом, а сотворены природой [Бруно рассматривал души как естественную движущую силу всех вещей в природе, т. е. природа не мертва, но одушевлена – Г.А.Л.]; мир не сотворен богом, он вечен [в этом тезисе Бруно солидарен с античными натурфилософами, в частности с Аристотелем, и вместе с ними выступает против религии, считающей, что мир создан богом „из ничего“ – Г.А.Л.]; существуют бесчисленные миры [этим тезисом, согласным с идеями античных атомистов и Николая Кузанского, Бруно нанес сильнейший удар геоцентризму и антропоцентризму христианства, а потому именно эта идея стала для него роковой – Г.А.Л.]; души после смерти тела попадают не в рай или ад, а переселяются в другие тела [переселение душ, или метемпсихоз, – это древнеегипетская идея, с помощью которой языческая религия пыталась примирить человека с краткостью жизни и вечностью смерти; эта идея имела место и в раннем христианстве, но позже была церковью признана ересью – Г.А.Л.].“ Уже только этого набора ересей было христианской церкви достаточно, чтобы стереть человека с лица земли.

В застенках римской инквизиции Бруно был заключен долгих 7 лет, неоднократно подвергался изощренным допросам, но, отстаивая свои убеждения, мужественно переносил физическое и духовное насилие. Многолетнее заключение было связано с высоким общественным влиянием знаменитого философа-ересиарха, или, как говорил один кардинал, „вождя еретиков“ (примечательна также характеристика, которую дал Бруно венецианский прокуратор Контарини перед выдачей философа Риму: „Бруно долго жил в еретических странах и в течение всего этого времени вел распутный, совершенно дьявольский образ жизни. Он в высшей степени виновен в ереси; тем не менее, это один из выдающихся умов, какой только можно себе представить; это человек замечательной начитанности и огромных знаний), его многочисленными трудами и разносторонними международными связями, числом и характером ересей, в которых он подозревался, а также с тем, что ранее он уже избег двух предстоявших ему инквизиционных процессов в Неаполе и Риме (вместе с тем остаются и вопросы: обычно инквизиция держала своих узников перед расправой считанные недели или месяцы, и, возможно, столь длительное заключение еретика было связано с непрекращающимися, но неудачными попытками инквизиторов опровергнуть ереси Бруно, сломать волю и растоптать дух непокорного мыслителя) [19].

Инквизиторы во главе с деятелем Контрреформации, католическим богословом, иезуитом, кардиналом Роберто Беллармино (1542-1621, кардинал с 1599 г.; его основное компилятивное сочинение „Рассуждение о спорных вопросах христианской веры против еретиков нашего времени“ в 3-х томах, 1581-1593 гг., а главный позор жизни – осуждение Бруно, запрет учения Коперника в 1616 г. и первый судебный процесс против Галилея; канонизирован как святой в 1930 г., а в 1931 г. причислен к „учителям церкви“ [4,12,19,20, 32]) добивались от него раскаяния, отказа от своего космогонического учения и других ересей, требовали, чтобы он обратил свое талантливое перо в защиту религии и церкви. Но все их усилия ни к чему не привели. Бруно умело, упорно и смело защищал свое учение. Он был убежден в том, что „каждый, возле которого стоит вооруженная богиня мудрости, не должен считать себя беззащитным, если дело идет о том, чтобы устранить мудростью или терпением победить то, что посылает нам судьба. Собственно, жизнь человека на земле есть не что иное, как состояние войны!“ [19]. Он не мог отказаться от своих взглядов, идей, убеждений и тем самым спасти свою жизнь, как на его месте поступило бы, несомненно, большинство обычных, слабодушных людей. Как верно отметил биограф [19], „вошел Бруно в темницу не как герой, но героем он вышел из нее. Там он освободился от недостойного малодушия, которое проявлял в первое время своего заключения, и достиг того нравственного спокойствия и величия, о которых свидетельствуют последние минуты его жизни“.

Суд „святой инквизиции“ (последнее, заключительное судебное заседание состоялось 20 января 1600 г., а 9 февраля во дворце Великого инквизитора коленопреклонному Бруно в присутствии теологов и иерархов церкви был зачитан окончательный приговор с перечислением всех его многочисленных ересей) осудил Бруно как „нераскаянного грешника и неисправимого еретика“ и постановил передать его в руки светской власти, „умоляя“ ее обойтись с осужденным „милостиво и без пролития крови“, что на лживом, лицемерном церковном языке означало, что осужденный должен быть сожжен заживо. Выслушав приговор, Бруно гордо и спокойно ответил своим судьям: “Вы с большим страхом произносите мне приговор, чем я выслушиваю его“, а потом добавил: „Сжечь – не значит опровергнуть“ [2,11,12,19]. За неделю до казни он был лишен сана священника, отлучен от церкви и перемещен в светскую темницу. В 52 года жизнь выдающегося мыслителя была, по решению Святой Инквизиции, одобренному папой Климентом УШ, оборвана. Обнаженный, с кляпом во рту, чтобы не мог выкрикнуть опасных слов свидетелям казни, связанный цепями и веревками, умирая мучительной смертью в дыму и пламени костра, Бруно до последних минут мужественно сохранял самообладание. Свидетель казни сообщал [12]: „Он встретил смерть, не выказав страха, и, когда перед ним поставили изображение Распятого [Христа – Г.А.Л.], бросил на него беглый взгляд и отвел глаза в другую сторону“. В последние мгновения жизни его взор был устремлен в небо, туда, где, как он полагал, обитают в далеких звездных мирах высокоразумные, мыслящие существа, которые только и способны его понять и оправдать. Казнь состоялась на рассвете 17-го февраля 1600 г. под пение и молитвы церковников, старавшихся придать своему насилию, как обычно, видимость справедливой законности, и в присутствии многочисленной толпы жаждущих душераздирающего зрелища верующих, которую смогла в этот утренний час вместить Площадь Цветов и прилегающие к ней улицы. Из жизни ушел еще один еретик, пополнив собой бесчисленный список жертв религиозного безумия христианской церкви, в который она постоянно, неутомимо и неумолимо вписывала в течение столетий всех неугодных и опасных для нее людей, начиная с „ведьм“, „колдунов“ и оканчивая свободомыслящими учеными.

Космология Бруно

Свою космологию Бруно построил в результате плодотворного синтеза идей двух своих предшественников: немецкого философа-теолога, ученого Николая Кузанского (1401- 1464), и польского астронома Николая Коперника (1473-1543).

Кузанец в своем религиозно-философском труде „Об ученом незнании" (1440 г.; до опубликования гелиоцентрической модели мира Коперника оставалось еще более ста лет) выдвинул ряд космологических идей, которые, вообще говоря, противоречили геоцентрической космологии христианства и подверглись нападкам тогдашних ортодоксальных теологов. Тем не менее, Кузанцу удалось оправдаться и защититься (в 1448 г. он стал даже кардиналом, а в 1450 г. – епископом), так как бескомпромиссные и жестокие времена Реформации и Контрреформации были еще далеко впереди. Эти идеи кратко можно сформулировать в виде следующих 8 гипотез: 1) Вселенная не ограничена восьмой сферой неподвижных звезд, а бесконечна в пространстве и во множестве своих вещей; 2) во Вселенной нет фиксированного, неподвижного центра (это следует как из бесконечности Вселенной – в бесконечности невозможно выделить центр, половину или какую-либо ее долю, так и из признания философом права быть таким всеобщим центром только за богом); 3) все небесные тела – „звезды“ Вселенной – находятся в движении (поскольку нет неподвижного центра, то все тела обязаны двигаться); 4) поскольку во Вселенной нет абсолютного центра, то в ней нет абсолютного движения, и любое движение относительно (абсолютное движение есть „покой и бог“, а относительное движение совершается по отношению тел друг к другу); 5) Земля и любая другая „звезда“ не находятся в центре Вселенной, а двигаются вокруг какого-то местного подвижного центра, причем количество таких центров во Вселенной бесконечно (современная астрономия полностью подтверждает идею полицентризма – от греч. poly много – и определяет причину полицентрического движения – закон всемирного тяготения); 6) Земля, любая другая „звезда“ не могут двигаться по кругу вокруг местного центра (во-первых, точный, идеальный круг может быть только в боге, и, во-вторых, центр любого круга во Вселенной не фиксирован, а движется; современная астрономия рассматривает в качестве идеализированных орбит естественных небесных тел не круг, а эллипс, параболу и гиперболу); 7) Земля не является идеальным шаром, но шарообразна (идеальный шар может быть только в боге; современная наука называет форму Земли геоидом, к которой ближе всего находится эллипсоид вращения); 8) Вселенная содержит много звездных миров со своими живыми существами, подобными жителям Земли (этот свой вывод о непустоте, об обитаемости миров философ поясняет: „наше место в мире есть обитель человека, животных и растений, находящихся на менее благородной ступени, чем жители области Солнца и других звезд… [от] областей всех звезд, исходят натуры различного благородства, населяющие каждую область, чтобы множество небесных и звездных мест не было пустым…жители других звезд несоизмеримы с обитателями нашего мира…вся та область нам неизвестна, ее обитатели остаются для нас совершенно неизвестными…В отношении других звездных областей мы равным образом подозреваем, что ни одна из них не лишена обитателей, и у единой Вселенной, по- видимому, столько отдельных мировых частей, сколько звезд, которым нет числа“).