Германские влияния и славянство

Германские влияния и славянство

I

Борьба партий и классов, политические и социальные страсти многих заставляют забывать, что русская революция протекает в атмосфере страшной войны и что все партийные группировки с их громкими лозунгами создаются под давлением войны. Партии с их программами и тактиками не могут сейчас предстать в чистом виде, все они не таковы, какими были бы в мирное время, в спокойных условиях политической деятельности и социального реформирования общества. В нынешний трагический момент русской истории все партии определяются прежде всего своим отношением к войне и к международной политике. Реально в России сейчас существуют только две партии – партия патриотов, желающих спасти родину, не потерявших здорового национального и государственного чувства, сознающих ответственность за все будущее России, и не-патриотов, отрицающих самостоятельную ценность национальности, равнодушных к родине, к ее чести и достоинству, предающих ее или из фанатической приверженности отвлеченным утопиям и ложным интернационалистическим идеям, или из низкой корысти и продажности. Деление на партии «буржуазные» и «социалистические» сейчас имеет лишь словесное значение, это – условная фразеология. Плехановская социалистическая группа «единства» признана «буржуазной» исключительно за ее патриотическую деятельность. А элементы черносотенные, скрывающиеся под маской большевизма, готовы признать «социалистическими» за их антипатриотическую деятельность. Дело тут совсем не в социализме, взятом по существу. Серьезный разговор о социализме исторически несвоевременен и неуместен. Не до социализма теперь русскому народу и русскому государству, не до жиру, быть бы живу. Можно признавать некую правду социализма, но в данный исторический час я буду за всякую партию и за всякий класс, которые будут настроены патриотически и национально, будут спасать родину от гибели. Только такие партии и такие классы могут быть признаны истинно прогрессивными. Антипатриотический, антинациональный, антигосударственный социализм глубоко реакционен, для него не будет места в будущей свободной России. Русский революционный социализм у нас нравственно провалился и опозорился, потому что он оказался не патриотическим, не национальным и не государственным в момент величайшей опасности для родины, и на него легла зловещая тень германского влияния. Русский интернационализм есть изнанка германского империализма. Это – объективно так, независимо от субъективного сознания отдельных интернационалистов, которые могут быть искренно увлечены этой идеей. Патриотическая деятельность Керенского за последнее время не характерна для нашего революционного социализма. Много характернее г. Чернов или меньшевик-интернационалист Мартов, не говоря уже о большевиках. Все время следует помнить, что партии у нас в значительной степени представляют фикции, партийные ярлыки – условные знаки. За этими знаками скрывается реальная борьба, совсем не то означающая, что выражено в словах.

Интернационализм на русской почве есть германизм, русский пацифизм есть германское расслабление русской национальной воли. К чему привели интернационалистические и пацифистские идеи на русской почве? Они поколебали единство русского государства, убили в народе нашем чувство национального сцепления, деморализовали и распылили русскую армию, подорвали всякое доверие к нам союзников, довели Россию до унижения и позора. Плоды интернационализма горьки для России, но очень сладки для Германии. Германские влияния не следует непременно понимать как подкуп, шпионаж и предательство русских. Немало у нас оказалось предателей, продававших свое отечество и провозглашавших германские лозунги, были они и при старом строе, и при новом. Но не это существенно. Самое важное то, что слишком многие русские находятся под духовным влиянием германизма, внутренне отравлены его ядом, одержимы бесами, выпущенными германцами против России, потеряли свое национальное обличье. Русский народ не только материально ослаблен в своей борьбе с Германией, но он прежде всего духовно ослаблен, он не сознает своей идеи в мировой борьбе, не собрал своих духовных сил для несения тех жертв и испытаний, которыми эта борьба сопровождается. В страшную минуту, решающую судьбу народа, когда соединилась война с революцией, у русского народа нет своего слова, он говорит на чужом языке, произносит чужие слова – «интернационализм», «социализм» и т. д., искажая европейский смысл этих слов, выговаривая их на ломаном языке. У русского народа могло бы быть и должно было бы быть свое слово в тот исторический час, когда разыгралась страшная борьба мира славянского и мира германского. Но пассивность и женственность русского народа, его подверженность чужим влияниям мешает ему сознать свою идею и выговорить свое слово. Германии необходимо было, чтобы в час борьбы страсть классовая победила в русском народе страсть национальную, а эти две страсти – основные в жизни народов.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.