144

144

Необратимое время пришедшей к власти буржуазии тоже поначалу заявило о себе посредством утверждения нового календаря и новой точки начала летоисчисления – I года Республики. Но это безобразие продолжалось до тех пор, пока революционная идеология всеобщей свободы, сумевшая смести последние остатки мифической организации ценностей и всю традиционную регламентацию общества, не проявила желание облечься в римские тоги, иначе говоря, свести понятие свободы к всеобщей свободе торговли. В конце концов, рыночное общество обнаружило, что ему придётся восстанавливать былую пассивность, устои которого оно прежде так успешно расшатало ради установления собственного единоличного господства – оно снова «обретает в христианстве с его культом абстрактного человека <…> наиболее подходящее для себя религиозное дополнение» («Капитал»). И тогда буржуазия пошла на уступки этой религии: найденный компромисс касался также и представления времени. Буржуазия отказалась от собственного календаря, её необратимое время влилось в христианскую эру и продолжило её последовательность.