Торжество науки

Торжество науки

В 1600 г. Бруно сожгли, а в XVII в. наука восторжествовала. Ученый действительно занимает место Бога, познавая природу и управляя ее законами, перестраивает ее в соответствии со своими целями, с помошью техники становится демиургом. Бэконовская «Новая Атлантида» – это научная утопия, достойная Бруно и под стать будущим идеологическим утопиям. Мощь науки требовала себе пространства, и науки получили полное развитие там, где оно было. Все западные цивилизации – океанические, в конце концов связавшие мир в единое целое и создавшие единое человечество и универсальную культурную систему – науку. Как мифология объединила людей в великие речные цивилизации, как философия объединила их в морские цивилизации, так наука послужила основой для создания океанических цивилизаций и благодаря своему универсальному языку сплачивала людей везде, куда проникала.

Все европейские цивилизации сообща стали работать на науку, и в этом разгадка их прогресса. Ф. Бэкон в Англии, Декарт во Франции, Галилей в Италии, Лейбниц в Германии. Несмотря на различия культур, во всех них оказалось общее качество, обеспечившее развитие науки, – рационализм, не чуждающийся опыта. Спорили о том, что преобладает в новоевропейской культуре, – рационализм или чувственность. П. Сорокин называл западную культуру чувственной, точнее, наверное, назвать западную культуру рационально-чувственной, а это было именно то, что необходимо для развития науки, – определенное сочетание разума и чувств. Наука получила развитие на основе особого западного менталитета. В философии Нового времени боролись английский эмпиризм и континентальный рационализм, но в науке они удачно дополнили друг друга.

Представитель эмпиризма Ф. Бэкон так писал в «Новом органоне» о роли понятий в развитии науки: «То, что до сих пор открыто науками, почти целиком относится к области обычных понятий. Для того чтобы проникнуть в глубь и в даль природы, необходимо более верным и осторожным путем отвлекать от вещей как понятия, так и аксиомы и вообще необходима лучшая и более надежная работа разума» (Антология культурологической мысли… С. 40–41). Он же обосновал необходимость эксперимента. «Всего вернее истолкование природы достигается посредством наблюдений в соответствующих целесообразно поставленных опытах» (Там же. С. 41). И еще сильнее: «Самое лучшее из всех доказательств есть опыт, если только он коренится в эксперименте» (Там же. С. 42). Итак, в «Новом органоне» Ф. Бэкон обосновал методологию науки. Он говорил о важности «рассекания мира и прилежнейшего его анатомирования», т. е. о роли анализа в научном познании.

Почему возможны были в то время культурные титаны, занимавшиеся одновременно наукой и искусством? Потому, что наука только создавалась и еще не отпочковалась от других отраслей. А затем наступил ее полный триумф. Высокая степень динамичности науки связана, во-первых, с ее критическим настроем по отношению даже к собственным успехам (этим наука отличается от консерватизма и догматизма религии), а во-вторых, с ее кумулятивно-преемственым принципом развития (кумулятивным на эмпирическом уровне и преемственным на теоретическом), в соответствии с которым последующее знание строится на основе предыдущего (в отличие от искусства, которое, как утверждается, всегда начинается с самого начала). Первая научная цивилизация была создана на Западе и продолжала христианскую цивилизацию. Создав гипотезу рождения материи, наука перешла к решению фундаментальных вопросов бытия, но это случилось гораздо позднее.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.