XIII

XIII

«И разрушил (царь Иосия) домы блудилищные, которые были при храме Господнем, где женщины ткали одежды для Астарты… И высоты… их же устроил Соломон, царь Израилев, осквернил… и наполнил место их костями человеческими» (Четв. Царств. XXIII, 7 – 14).

Но не там ли, на этих высотах, воспел царь Соломон Суламифе, смуглой пастушке, «дикой серне гор бальзамических», чистейшую песнь чистейшей любви, Песнь песней?

На ложе моем ночью искала я того,

кого любит душа моя;

искала его и не нашла его.

Встану же я, пойду по городу,

по улицам и площадям…

Встретили меня стражи,

обходящие город…

«Не видали ли того, кого любит душа моя?»

Избили меня стражи, изранили,

сняли с меня покрывало…

(III, 1–3; V, 7)

«Покрывало стыда» сняли с нее, как с блудницы или с самой богини Иштар. Но в ту же ночь постучался к ней Чужеземец, таинственный Вестник с белым цветком.

«Отвори мне, сестра моя,

возлюбленная моя… чистая моя!..»

Я встала, чтобы отпереть…

и с рук моих капала мирра,

и с перстов моих мирра капала на ручки замка…

(V, 2–5)

Не этой ли миррою наполнила сосуд свой Грешница, чтобы разбить его у ног Господа и приготовить тело Его к погребению? И первая увидела тело Воскресшего.

«Крепка, как смерть, любовь», – это и значит: предельный смысл пола не вмещается в родовое бессмертие, личную смерть; предельный смысл любви – не рождение смертных, а воскресение мертвых.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.