Помнить о тех, кто ушел

Помнить о тех, кто ушел

От первого Моисея до второго Моисея не было подобного им.

Надпись на могиле Моше Маймонида

Но кто теперь утешит меня? Кому я могу излить душу свою? Куда мне повернуться? Всю мою жизнь мой любимый товарищ слушал о моих бедах, а их было немало, и утешал меня, так что они непостижимо быстро испарялись. Но теперь… мне остается лишь барахтаться в своем горе.

Глюкель из Гаммельна, еврейская женщина, жившая в семнадцатом веке, скорбящая о смерти своего мужа, «Мемуары Глюкель из Гаммельна» в пер. Марвина Ловенталя

Не суди о высоте ели, пока ее не срубишь.

Рабби Иаков Дж. Вайнштайн, вспоминая сионистского активиста и философа Хаима Гринберга. Вайнштайн услышал это выражение в своем родном штате Орегон (см. посмертную публикацию «Взгляд изнутри», том 2, Хаим Гринберг)

Хаим Нахман Бялик, возможно, величайший из еврейских поэтов двадцатого столетия, сочинил собственный некролог, в котором подчеркивал неотвратимость конца:

После того, как я умру,

Придите все на могилу мою.

Скажите: он был, и нет теперь.

Раньше, чем надо закрылась дверь.

И на полуслове прервана песня

И еще стихи, даже были если —

Их не найти.

… Навсегда уйти…

Х. Н. Бялик, «После моей смерти», в кн. С. Й. Пенуэли и А. Ухмани «Антология современной ивритской поэзии», том 1

День смерти моего отца настал в этом году

И я пошел взглянуть на тех в кладбищенском ряду,

Кто рядом с ним лежал, я плиты видел их не раз —

То жизни был его, увы, последний выпускной класс.

За много лет запомнил я все эти имена,

Как будто бы отец за сыном в школу приходя

Из года в год запоминает лица его друзей

И очень быстро узнает все имена детей.

Папа все еще любит меня и, конечно, люблю его я,

Поэтому, вспоминая его, не плачу, судьбу не дразня.

Но лишь войду сюда, тотчас слеза подступает к глазам,

Лишь вижу: «Джонни умер в четыре года, он всегда будет дорог нам».

Иегуда Амихай, «День поминовения отца», в кн. стихов «Амен»

Данный текст является ознакомительным фрагментом.