III. Персонификация, Существование, Организовывание, Обособление

В предыдущем разделе мы обозначили связь феномена персонификации и нулевой позиции. Таким образом мы начали осознавать нулевую позицию через событие персонификации. Далее мы предлагаем продолжить исследование темы позиций, начиная с нулевой, чтобы глубже раскрыть смысл каждой позиции – не абстрактно, как это было сделано в главе «Позиции», но уже сквозь призму Психотипов. Мы предлагаем также переосознать название каждого Психотипа исходя из положения СуперЭго, а не из главной позиции, как это было сделано в предыдущей главе. Такой взгляд на Психотипы значительно убедительнее обосновывает данные им названия.

Нулевую позицию легче всего описать через метафору общественной столовой или общественного мира. Ключевое слово «общественный» означает, что подразумевается некоторое априорное место, некоторый мир, где мухи, мыши, люди имеют изначально одинаковый статус. В этом мире для всех выполняются одни и те же законы, действуют общие для всех силы, не различающие вид или статус. Все массы изначально равны перед силой гравитации, и все тела одинаково подвержены развитию злокачественной опухоли. Общественный мир нулевой позиции – это безжалостный по своей природе мир, которому наплевать на наши человеческие ценности. Однако у нас, в нашем человеческом мире, есть ценности, есть своя шкала, иерархия, есть статусы… И нам очень хотелось бы, чтобы эти ценности оставались таковыми в общественном мире, на каком-то вселенском уровне, – иначе они просто девальвируются, как нечто искусственно созданное, выдуманное.

Можно проиллюстрировать описываемую ситуацию сценой из кинофильма, где показаны похороны знатной персоны, аристократа (графа или князя). Пока сам покойник, одетый в лучшие, дорогие костюмы, лежит в открытом для прощания публики гробу, рядом стоит лакей и отгоняет от трупа мух. Этот посредник, привратник поставлен для того, чтобы продолжать поддерживать статус знатной персоны, хоть и покойной, – длить некоторую социальную фикцию. Ведь муха позорит, то есть разоблачает, уничижает статус покойного, наглядно демонстрируя его равенство перед всем сущим – муха садится на лицо трупа точно так же, как она садилась бы на любую плоть, на пот, на экскременты. Это значит, что аристократический статус виртуален, он приписан, наброшен в мире людей, не имея фактической силы в общественном мире. Вселенная в виде мух, червей, бактерий, падальщиков знать не знает и не собирается признавать тот рейтинг, тот социальный статус, те заслуги и те качества, которые присвоены покойному в окружающем социуме. Человек мог мнить себя кем угодно, он мог быть фараоном, генералом, лучшим скрипачом Лондонского оркестра, но теперь он лежит как кусок плоти, от которой привратнику приходится отгонять непонятливых мух.

Несмотря на этот пример «неудачной» персонификации, у нас (по крайней мере, у кого-то из нас) есть шанс действительно персонифицироваться на общественной позиции, обозначить наше представительство в сущем, выставить своего агента так, чтобы его достоинство, вес и ценность получили бы общее признание. Ведь мы, осознавая это или нет, изначально персонифицируемся в нулевую позицию с тем расчетом, что муха или медведь поймут, что мы – не хвосты собачьи. Что мы – не такие же куски мяса, как все, что мы чего-то стоим. Убедить в этом муху значит достичь какого-то эволютивно продвинутого уровня персонификации, достичь качественных успехов на общественной позиции.

Как правило, мы начинаем персонифицироваться с простого – надеваем перед выходом в театр костюм для того, чтобы мир признал за нами некоторый статус. И чем выше мы ценим свое достоинство, тем дороже и элегантнее костюм мы пытаемся одеть. Но конечная цель персонификации – достичь такого уровня, чтобы не только социум, но мухи и медведи тоже начали бы замечать наше достоинство. Причем понятно, что отличать (от общей массы) они нас станут не по костюму, а по какому-то другому признаку – по нашему реальному весу. Мы должны достичь такого уровня персонификации, чтобы, условно говоря, сила гравитации поступала с нами не как с мусором, летящим вниз с девятого этажа, но как с хрупким предметом, на котором стоит знак качества и который нельзя ронять… Иными словами, мы должны стать Буддой…

Стать Буддой не означает просто выделить себя как нечто уникальное в человеческом мире, – это значит обрести в глазах Вселенной особый статус, который должны узнавать и признавать все мухи и медведи… Наша «глупость» как раз и состоит в том, что мы хотим что-то доказать людям, «выпендриваемся», нарабатываем статус и авторитет среди людей – представляемся духовными учителями, аристократами, мы себя высоко ставим, сами себя коронуем, но мухи сразу выкупают, кто Будда, а кто Ошо, кто действительно просветленный, а кто просто «Придурок», бегающий из комнаты в комнату, от Вед к собственным порокам и обратно.

Таким образом становится понятно, по каким критериям мы отличаем фиктивную, или «личиночную» персонификацию от реальной, эволютивно продвинутой. Однако не всем Психотипам дан одинаковый шанс персонифицироваться – не всем светит добиться признания на нулевой позиции. Рассматривая феномен персонификации для всех Психотипов в совокупности, можно говорить в принципе об эволюции нулевой позиции – от Существ до Персон. Самый мощный и при этом вполне реализуемый потенциал персонификации мы находим у Персон. Персона – это фактически и есть общественное лицо, общественная маска, выставленная в публичное. Персона изначально открыта для высшей степени персонификации, наделена тем, что мы называли «шанс соседней комнаты». Но до определенной ступени эволюции эта «соседняя комната» заполнена пороками… С такими Персонами мы обычно и встречаемся в окружающем мире… У Существ, напротив, шанс персонификации полностью отсутствует. Существам изначально не стоит «выходить из комнаты, совершать ошибку». Не понимать этого для Существа значит терять время попусту.

В отличие от общественного мира нулевой позиции, социальный мир порождается на третьей позиции как наше собственное, сугубо человеческое делание, представление о себе. Здесь, на третьей позиции, в нашем представлении формируются некоторые ценности, присваиваются регалии, знаки отличия, очерчиваются собственные (личные) территории, вершится «личная правда». Говоря языком Типологии, на третьей позиции происходит обособление. При этом все, что у нас появляется в процессе обособления, присваивается нами, берется (на время) из общественного мира. Есть один на всех источник, одно на всех публичное место, общая изначальная территория – некоторый «публичный дом» (нулевая позиция), откуда мы перетаскиваем (на третью позицию) имущество, меняя его статус и назначая его особенным, «своим». Все наши жены, квартиры, машины и даже наше физическое тело взяты оттуда, из общей массы, и облюбованы на время. Мы находим кого-то подходящего, выбираем из «публичного дома» и выводим в другой статус, перемещаем в другую позицию – в социальную позицию. Мы приносим ребенка из роддома к себе домой, на третью позицию, и с этого момента он становится нашим собственным ребенком, о котором мы заботимся как о своем. Где-то бегают дети – чужие дети, а этот ребенок – свой, он в другом статусе, он особый, обособленный.

Обособиться – значит одолжить нечто на время из общественного мира и присвоить это себе как личное. С этого момента перехода из общественного в личное начинается психоз по поводу защиты «своего» – психоз по поводу царапины на своей машине. Нас не волнуют царапины на других машинах, но царапина на своей… Любимой… Мы не можем понять чувств человека по отношению к его личной машине – для нас это одна из машин, колесящих по общественному миру, и только для этого конкретного, одного человека именно эта машина является чем-то сокровенным… И поэтому он психует по поводу царапины… Но нам этот психоз непонятен… Для нас машина, как и жена этого человека – просто машина и женщина из «публичного дома»… Нам не видны скрытые мотивы человека, который вдруг взялся страховать, оберегать, полировать вот эту конкретную машину, холить, лелеять и ревновать вот эту конкретную женщину, потому что поселил и прописал ее на своей третьей позиции…

В отличие от общественной (нулевой), на социальной (третьей) позиции нет никого постороннего – там находится комплект вещей, присвоенных и перемещенных из «публичного дома», и этот комплект мы называем «личной правдой», собственной комнатой в коммуналке, которую мы ревностно защищаем. На протяжении всей нашей жизни происходит одно и то же – условно говоря, покупается щенок на базаре, или подбирается кошка под забором, в общественном мире, отмывается и выносится на третью позицию, где она становится «своей». И после этого кошка уже не продается ни за какие деньги, хоть под забором еще можно найти сколько угодно таких же серых кошек… Никто не может понять нашего отношения к этой одомашненной кошке, потому что для других эта кошка так и остается подзаборной, публичной, другие смотрят на нашу кошку как на общественную и на нашу жену – как на одну из женщин «публичного дома»… Другим не понять нашу прихоть, кроме как ассоциативно, ведь с каждым произошла подобная история… Каждый произвел этот ритуал – отгородил себе кусок общественного мира и превратил его в «личную правду», но с другой стороны это все так и осталось общественным миром, размеченным какими-то знаками и вывесками. Ведь все, что мы можем делать в этом публичном, априори существующем мире, – это навешивать ярлыки и выписывать себе охранные грамоты…

Как и в случае с персонификацией, для феномена обособления тоже существуют некоторые эволютивные ступени. Можно рассмотреть все Психотипы в совокупности и выявить принцип эволюции третьей позиции – от Персон до Особей. Самый мощный и при этом вполне реализуемый потенциал обособления мы находим у Особей. Цель Психотипа Особи состоит в том, чтобы перетащить все общественное на третью позицию, в «копию», и тем самым освятить, придать священный статус некоторой «сверхличной правде». Это в своем пределе и есть осознанная социализация – социализм как некоторая система социальной справедливости. Таким образом Особь имеет шанс максимально обособиться от общественного, публичного мира, породить некоторый альтернативный, человеческий мир – мир человеческих ценностей. Особь более, чем другие Психотипы, способна найти свою роль в социуме, свой «личный вектор» – осознанно самоопределиться.

У Персоны, напротив, нет обособления вообще. Это значит, что обособление у Персоны происходит в полной темноте – как бессознательный порыв на уровне инстинкта. Персоны обособляются, выполняя некоторую биологическую программу – заводя семьи, размножаясь и накапливая благосостояние. Они не способны вообще осознанно самоопределиться, открыть какой-то свой собственный «смысл жизни». Вместо обособления у Персоны есть потребность и есть шанс занять место в общественном рейтинге – персонифицироваться на публичной территории. Персоной движет чувство собственного достоинства – Персона должна быть такой, чтобы все ее уважали лишь за то, что она несет царственный статус. Уважали за ее корону. И весь вопрос в том, фиктивна ли эта корона или это в самом деле «венец творения».

Организация обособляется через свое представление, свой мир, свои идеалы. Смысл жизни для Организаций определен свыше, поэтому Организации просыпаются утром с неизменным чувством миссии, зная, что и как надо делать. Наконец, Существа обособляются анархически, просто отгораживаясь от общественного. Это и есть самое наглядное обособление – Существа противостоят общественному своими отдельными территориями, противостоят через отрицание публичного мира, «улицы». «Не выходить из комнаты» – вот принцип обособления Существ. Стать публичным лицом для Существа значит совершить ошибку.

Замечание: нами были использованы термины «общественная» и «социальная» для нулевой и третьей позиций. С точки зрения языка различие между этими терминами минимально или вообще отсутствует (social и есть общественный, хоть в нашем случае понятие общественного несет в себе смысл общего, единого на всех, вселенского, тогда как понятие социального несет в себе смысл человеческого). Действительно, если бы кольцо позиций не было разомкнутым, нулевая и третья позиции были бы суть одно и то же. И в таком случае тот факт, что на латыни социальное и общественное понимаются одинаково, должен быть подчеркнут, а не предан анафеме. Нужно понимать, что в идеале социальное — это то, как человек переводит общественное в личное (нулевую в третью). Но на это способны далеко не все – большинство людей социальному подражают, принимая уже существующую социальную модель, отождествляются с социальным стереотипом, то есть не осваивают мир, а просто присваивают себе кусок мира (один унитаз из общественной уборной объявляют своим, оформляют на него индульгенцию и, как в «Собачьем сердце» у Булгакова, наконец-то, слава богу, научаются не мочиться хотя бы мимо своего, то есть присвоенного унитаза). Социальное – это не то, что дается «на халяву», – в идеале это то, что нужно еще для себя определить и осознать… Понять свой способ переводить общественное в социальное…

Между общественной и социальной позициями есть еще две позиции, имеющие свои вектора и уровни эволюции, распределенные среди четырех Психотипов. Смысл оперативной позиции раскрывается через такое понятие, как организовывание, что значит осознание своего способа прохождения сквозь время, своего росчерка, иероглифа, следа, оставленного в процессе нашего движения. Мы все так или иначе всегда совершаем одно и то же действие – смещаемся к горизонту. Мы совершаем постоянное движение по туннелю – тому самому туннелю, который изначально порождают Особи. Полная темнота на оперативной позиции Особи – это и есть туннель времени, пройденный бессознательно, вслепую. Время волочит, сносит нас к горизонту, чем бы мы ни заполняли туннель. Но это однонаправленное движение вперед, от себя, тем не менее может быть как-то организовано. И лучше всего с этим справляется Психотип Организации, который максимально осознает собственное движение, превращая обычную ходьбу в балет. Цель Организации – уйти от естественного, нормального движения, нормального умирания. Организация осознает происходящие процессы, творит Культуру как своего рода осознанную процессуальность.

Промежуточное положение между Организацией и Особью занимают Персоны и Существа. Росчерк Персоны, как мы говорили, – это «автограф»: время организуется согласно логике выживания и с целью самоутверждения. Это и есть самое эффективное и наглядное организовывание времени – жить так, чтобы получать максимальную прибыль и самоудовлетворение от каждой минуты. Наконец, росчерк Существа – это «культ». Здесь росчерк проявляет себя через вполне определенный нажим, определенный способ двигать рукой. Организовывание для Существ (более, чем для других Психотипов) имеет непосредственное отношение к хайдеггеровским понятиям «рукоделия» и «подручного».

Последний вектор эволюции, отвечающий главной позиции, мы называем существованием. Здесь эволютивные ступени выстраиваются от Организаций до Существ. Организации – это те, кто вообще лишен существования, у них по главной позиции – прокол, дырка. Организации целиком отданы некоторому деланию, у них есть своя миссия, но при этом нет никакой возможности для существования как такового. Можно сказать, что они вообще не существуют. Вместо собственного существования есть некоторая Стихия, Сила, частью которой Организации являются. Вообще все Психотипы, помимо Существ, занимаются чем угодно – персонифицируются, обособляются, организовывают время или мир вокруг себя… Заботятся о своем достоинстве, встраиваются в сущее, завоевывают уважение, начищают туфли, защищают свои принципы или нарабатывают социальные рейтинги… И только Существа существуют… Вернее, только Существам дан реальный шанс на существование – отбросить все, чтобы существовать, чтобы быть… Осознать свое существование как главное событие в чистом виде… Нечто вроде «Я есть» без всяких дополнений… Я существую… Это и есть тема экзистенциализма, пришедшая в культуру в XX веке через Хайдеггера, Сартра, экзистенциальную литературу. Но что такое существование с точки зрения эволюции главной позиции? Каково содержание главной позиции, которое у Организаций присутствует как бессознательное, как изначальная интенция к существованию? Этим содержанием выступает сама (бессмертная) система «организма», сама модель существования – то, чем является человек в принципе, когда тело, время, пространство, всяческие туннели, рейтинги, ценности, социальные оболочки отходят на второй план и распадаются…

Таким образом, подытоживая, можно сказать, что в этом разделе мы описали Психотипы в несколько ином ракурсе, через положение Ида и Супер-Эго. Ид – черная дыра, полная темнота коллективного бессознательного – порождает на каждой позиции интенцию, которая реализуется в другом Психотипе. Смысл позиций тем самым раскрывается по мере эволюции от Психотипа к Психотипу.