Глава шестая. Возникновение марксизма. Зарождение революционной партии пролетариата

Глава шестая.

Возникновение марксизма.

Зарождение революционной партии пролетариата

Величайший революционный переворот в науке

Историческое развитие обусловило возможность и необходимость возникновения подлинно научного мировоззрения – марксизма, ставшего теоретическим оружием в борьбе рабочего класса за свое освобождение, за коммунистическое преобразование всего общества. Рассматривая условия возникновения марксизма, можно различать объективные исторические предпосылки двоякого рода: материальные предпосылки и теоретические источники[69]. Кроме того, имели значение и определенные субъективные предпосылки: личные качества творцов нового мировоззрения – Маркса и Энгельса, специфическое развитие их взглядов[70].

Как указывал В.И. Ленин, марксизм возник отнюдь не «в стороне от столбовой дороги развития мировой цивилизации». Наоборот, он выступил прямым продолжением главных линий развития философии, политической экономии, социалистических и коммунистических идей[71]. Основными теоретическими источниками марксизма явились высшие достижения философской, экономической, социалистической и коммунистической мысли второй половины XVIII в. и первой половины XIX в. Кроме того, при разработке марксистской философии – диалектического и исторического материализма – были обобщены важнейшие достижения естествознания и исторической науки XIX в.[72]

Будучи вершиной развития передовой научной мысли, марксизм возник на стыке ряда наук и идейных течений – философии, истории, политической экономии, социалистических и коммунистических учений, естествознания. В новом мировоззрении основоположники научного коммунизма синтезировали высшие достижения классической немецкой философии от Канта до Гегеля (диалектический метод) и Фейербаха (материалистическое решение основного вопроса философии), классической английской политической экономии (трудовая теория стоимости Смита и Рикардо), великих утопистов – Сен-Симона, Фурье, Оуэна и других французских, английских и немецких социалистов и коммунистов (идея уничтожения частной собственности), а также французских историков периода Реставрации (теория классовой борьбы Гизо, Тьерри, Минье и Тьера), Моргана (исследование первобытного общества), естествознания XIX в. (три главных открытия, выявивших диалектику природы: клеточная теория Шлейдена и Шванна, закон сохранения и превращения энергии, открытый и разработанный Майером, Джоулем, Кольдингом, Гровом и Гельмгольцем, и эволюционная теория Дарвина). Б?льшая часть всех этих достижений была освоена уже в период формирования марксизма, другие же – главным образом естественнонаучные – использованы в ходе развития марксизма.

Результатом синтеза, творческой переработки этих важнейших достижений человеческой мысли под углом зрения объективных потребностей классовой борьбы пролетариата и всего дальнейшего развития человеческого общества явился ряд выдающихся открытий Маркса и Энгельса, приведших к созданию марксизма как принципиально нового целостного мировоззрения. Соответственно трем основным теоретическим источникам марксизм возник как единство трех составных частей – философии, политической экономии и теории научного коммунизма. Но это не механическая сумма трех наук – следствие энциклопедически разносторонней деятельности их творцов, а органический синтез трех сторон единого учения, каждая из которых внутренне связана со всем целым.

Синтетический характер марксизма был обусловлен, в частности, специфическим соотношением между его теоретическими источниками и составными частями. Каждой составной части соответствует определенный теоретический источник, который является для нее главным. Однако это не исчерпывает всей сложности взаимоотношений. В действительности каждый теоретический источник марксизма в большей или меньшей степени влиял на формирование каждой из его составных частей.

К теоретическим источникам научного коммунизма как составной части марксизма относятся не только социалистические и коммунистические идеи предшественников Маркса и Энгельса, но и философские, исторические, экономические источники марксизма. Без сознательной, т.е. теоретически осознанной, диалектики, этого главного достижения классической немецкой философии, невозможно было не только создание диалектического материализма, но и создание теории научного коммунизма. Действительно, для того, чтобы превратить коммунизм из утопии в науку, необходимо было познание законов развития человеческого общества – познание, которое было дано материалистическим пониманием истории. Известно, что предмет исследования определяет метод исследования. Чем сложнее объект познания, тем совершеннее должен быть метод познания. Человеческое общество и его история – один из сложнейших объектов познания. Поэтому лишь применение диалектического метода могло дать здесь плодотворные результаты. Энгельс отмечал, что «научный социализм… мог возникнуть только у нации, классическая философия которой сохранила живую традицию сознательной диалектики, т.е. в Германии. Материалистическое понимание истории и его специальное применение к современной классовой борьбе между пролетариатом и буржуазией стало возможно только при помощи диалектики». «…Мы, немецкие социалисты, – говорил он, – гордимся тем, что ведем свое происхождение не только от Сен-Симона, Фурье и Оуэна, но также и от Канта, Фихте и Гегеля»[73].

Объективные предпосылки – материальные и теоретические – могли привести к возникновению нового мировоззрения только в результате теоретической деятельности определенных людей – людей, обладавших определенными интеллектуальными и гражданскими качествами. Такими людьми явились основоположники научного коммунизма – Карл Маркс и Фридрих Энгельс. Как неоднократно подчеркивал Энгельс, решающую роль в создании нового мировоззрения сыграл Маркс. Поэтому, говорил Энгельс, наша теория «по праву носит его имя»[74].

Маркса как мыслителя отличала прежде всего необыкновенная природная одаренность, проявившаяся в его энциклопедически разносторонней теоретической деятельности. Однако гений – это не только дар природы, но и труд человека. Его природная одаренность была помножена на колоссальную работоспособность, что нашло свое внешнее выражение в огромном литературном наследии. Вместе с тем поразительная разносторонность Маркса органически дополнялась единством цели, которой в конечном счете была полностью подчинена вся его теоретическая и практическая деятельность. Этой великой целью было освобождение рабочего класса. Как ученого Маркса отличала исключительная научная добросовестность и вместе с тем безграничная смелость, бескомпромиссность, революционность. Все это и позволило ему, опираясь на высшие достижения предшествующего развития человеческой мысли, совершить величайший революционный переворот в науке.

Аналогичные качества отличали и Энгельса, с которым Маркса связывали поистине легендарная дружба и почти сорокалетнее сотрудничество. Такие личная дружба и сотрудничество в теоретической деятельности и практической борьбе базировались как на единстве взглядов, так и на том, что оба они во многом дополняли друг друга. В области теории это привело к своеобразному разделению труда между ними. Поэтому, подчеркивал В.И. Ленин, «нельзя понять марксизм и нельзя цельно изложить его, не считаясь со всеми сочинениями Энгельса»[75].

Как реализовывались предпосылки возникновения марксизма, как в ходе теоретической деятельности Маркса и Энгельса была решена объективная, выдвинутая историческим развитием задача выработки научно-революционного мировоззрения борющегося рабочего класса – можно установить, лишь проследив сам процесс становления марксизма вообще и его теории научного коммунизма в особенности.

Становление теории научного коммунизма

Становление теории научного коммунизма происходило на основе формирования материалистического понимания истории[76]. Оба процесса развивались в органическом единстве, взаимно обусловливая друг друга. Материалистическое понимание истории складывалось как непосредственная философская основа теории научного коммунизма. Именно диалектико-материалистическое понимание истории отличало в теоретическом плане научный коммунизм от всех видов донаучных, утопических социалистических и коммунистических учений.

Процесс становления нового мировоззрения начался осенью 1842 г. К этому времени Маркс и Энгельс, взгляды которых развивались сходными, но несколько различными путями, уже были последовательными диалектиками и революционными демократами и активно участвовали в интеллектуальной и политической жизни Германии.

Осенью 1842 г. под влиянием впечатлений от положения трудящихся масс Германии и в результате ознакомления с той социалистической и коммунистической литературой, которая получала в это время распространение в Германии, Энгельс совершает переход к коммунизму. Это был коммунизм донаучный, в целом еще утопический, однако революционный. Внимание Энгельса к материальным интересам и классовой борьбе пролетариата предопределяло тенденцию развития его коммунистических воззрений в направлении подлинно научной теории. В конце ноября Энгельс уезжает в Англию, где изучение классически развитого буржуазного общества, положения рабочего класса, чартистского движения, социалистической и коммунистической литературы приводит его год спустя к исходным позициям научного коммунизма.

Осенью 1842 г. начался и переход Маркса к коммунизму, причем с самого начала – к потенциально научному. 15 октября он становится редактором «Райнише цайтунг» и в тот же день пишет статью под знаменательным названием «Коммунизм и аугсбургская „Allgemeine Zeitung“», а через несколько дней статью «Дебаты по поводу закона о краже леса», которые свидетельствуют о начале его перехода к материализму и коммунизму[77]. С двух различных сторон Маркс подходит к проблеме частной собственности. С одной стороны, ему как редактору большой ежедневной газеты пришлось столкнуться с материальными жизненными отношениями, с положением трудящихся масс, с ролью частной собственности в жизни общества, и это породило у него сомнения в правильности гегелевской идеалистической социологической концепции. С другой стороны, он вынужден был определить свое отношение к идеям коммунистов, выступавших с требованием уничтожения частной собственности. Так в центр его внимания становится проблема частной собственности.

После закрытия «Райнише цайтунг» Маркс, по его словам, удалился с общественной арены в учебную комнату, чтобы разрешить обуревавшие его сомнения – сомнения в правильности гегелевской философии. Весной и летом 1843 г. в Кройцнахе он подвергает критическому анализу гегелевскую философию права – квинтэссенцию гегелевской социологической концепции. В разгар этой работы он обращается к исследованию истории. В центре его внимания – проблема соотношений общества и государства, частной собственности и государства и права. В противоположность Гегелю он приходит к выводу, что не государство определяет гражданское общество, а, наоборот, гражданское общество (совокупность материальных, экономических отношений) определяет государство, т.е. экономический базис определяет политическую надстройку. Это положение явилось первым отправным положением будущего материалистического понимания истории. Так Маркс приходит к выводу об определяющей роли экономических отношений в обществе, об определяющей роли частной собственности в существующем, буржуазном обществе. Отсюда следовало, что коренное преобразование этого общества требует уничтожения частной собственности, т.е. осуществления основного требования коммунистов.

В сентябре 1843 г. молодой Карл Маркс по существу выступает уже как коммунист. В программном письме к А. Руге он формулирует некоторые исходные принципы нового коммунистического мировоззрения. «Преимущество нового направления, – пишет он, – как раз в том и заключается, что мы не стремимся догматически предвосхитить будущее, а желаем только посредством критики старого мира найти новый мир». И он призывает к «беспощадной критике всего существующего» – к критике, которая «не страшится собственных выводов и не отступает перед столкновением с властями предержащими»[78].

Осенью 1843 г. Маркс переезжает в Париж. Здесь он непосредственно знакомится с рабочим движением (вступает в контакт с рабочими организациями, с их руководителями, посещает рабочие собрания), приступает к систематическому изучению социалистической и коммунистической литературы, занятиям политической экономией, к исследованиям экономической основы общества.

С открыто коммунистических позиций Маркс и Энгельс впервые выступают в «Дойч-францёзише ярбюхер» («Немецко-французский ежегодник»), вышедшем в свет в Париже в феврале 1844 г. Здесь были опубликованы две статьи Маркса и две статьи Энгельса, а также три письма Маркса к Руге.

В гениальных, по позднейшей характеристике Маркса, «Набросках к критике политической экономии» Энгельс, исходя из последовательно диалектической и коммунистической точки зрения, показал, что частная собственность – явление не вечное, а историческое, и что она может и должна быть уничтожена. Он доказал, что частная собственность образует основу всех противоречий буржуазного общества и что развитие этих противоречий неизбежно ведет к революции. По оценке Маркса, в «Набросках» Энгельса «были уже сформулированы некоторые общие принципы научного социализма»[79].

Своего рода политическим манифестом молодого Маркса стала его блестящая статья «К критике гегелевской философии права. Введение». Именно в этой статье, опубликованной в «Дойч-францёзише ярбюхер», Маркс, опираясь на результаты своей критики гегелевской философии права, впервые приходит к выводу о всемирно-исторической роли пролетариата. Этому выводу предшествовало выяснение действительного соотношения между гражданским обществом и государством. Найдя основу существования и развития общества в сфере материальных жизненных отношений, Маркс обнаружил и ту реальную силу, которая осуществит его преобразование. Именно в сфере «гражданского общества» Маркс выявил тогда тот класс – пролетариат, который в силу объективных причин может и должен будет, сбрасывая с себя цепи эксплуатации, избавить все общество от угнетателей и угнетенных. К этому выводу он пришел путем анализа существующих общественных отношений, классовой структуры, положения, роли и особенностей различных классов, а также в результате обобщения опыта истории, в особенности классовой борьбы эпохи Французской буржуазной революции конца XVIII в. В частности, анализируя этот опыт, Маркс установил определенное совпадение интересов революционного класса и объективных тенденций общественного развития, в результате чего в эпоху революции класс, совершающий ее, выступает как представитель всего остального общества.

В первоначальном виде идея всемирно-исторической роли пролетариата была еще абстрактной. Существенную роль в ее обосновании играли общие соображения относительно классовой поляризации общества. Революционность пролетариата связывалась с его социальным положением как наиболее обездоленного и угнетенного класса[80]. Но даже в первоначальном виде выдвижение идеи всемирно-исторической роли пролетариата явилось великим теоретическим открытием, началом выявления одной из решающих материальных предпосылок грядущей революции.

В статье «К критике гегелевской философии права. Введение» Маркс провозгласил и необходимость союза революционного класса и революционной теории: «Оружие критики не может, конечно, заменить критики оружием, материальная сила должна быть опрокинута материальной же силой; но и теория становится материальной силой, как только она овладевает массами… Подобно тому как философия находит в пролетариате свое материальное оружие, так и пролетариат находит в философии свое духовное оружие»[81].

Если в статьях Маркса в «Райнише цайтунг» наметился его переход от идеализма к материализму и от революционного демократизма к коммунизму, то в «Дойч-францёзише ярбюхер» этот переход совершается окончательно[82].

К аналогичному результату пришел в это время и Энгельс. Особый интерес представляют три его статьи под общим названием «Положение Англии», написанные в январе – марте 1844 г. на основе глубокого изучения рабочего и социалистического движения этой страны. Обобщая свои наблюдения, Энгельс нащупывает связь между экономикой, классовой структурой общества и политикой, приближается к идее диктатуры пролетариата и, осмысляя историческое значение промышленной революции в Англии, приходит к выводу, который станет одной из центральных идей его книги «Положение рабочего класса в Англии»: «Это революционизирование английской промышленности – основа всех современных английских отношений, движущая сила всего социального развития… Важнейшим результатом восемнадцатого века для Англии было образование пролетариата вследствие промышленной революции»[83].

Весной и летом 1844 г. после прекращения издания «Дойч-францёзише ярбюхер» Маркс предпринял первую серьезную попытку обобщить свои экономические исследования и вместе с тем последовательно научно обосновать те коммунистические идеи, с которыми он, как и Энгельс, выступил на страницах ежегодника. С этой целью в апреле – августе он создает одно из самых глубоких своих произведений – «Экономическо-философские рукописи».

Центральной в этой работе Маркса является по сути дела все та же фундаментальная проблема частной собственности, ее преодоления. Опираясь на свои прежние исследования и на достижения Энгельса в «Набросках», Маркс делает здесь существенный шаг вперед в познании законов функционирования и развития человеческого общества.

Как и Энгельс в «Набросках», Маркс, опираясь на понимание исторического, следовательно преходящего, характера частной собственности, подвергает критике антиисторизм буржуазной политической экономии[84]. Буржуазные экономисты, говорит он, исходят из факта существования частной собственности, считают его естественным и вечным. Объяснения этого факта они не дают, принятие его за нечто неизбежно данное является молчаливой предпосылкой всех их теоретических построений. Маркс ставит своей целью вскрыть причины, порождающие частную собственность, выяснить условия ее существования, а значит, и условия ее уничтожения. Решая эту задачу, он приходит и к более глубокому пониманию законов функционирования и развития человеческого общества, и к более глубокому обоснованию необходимости уничтожения частной собственности, к новому обоснованию коммунистического мировоззрения.

За частной собственностью Маркс обнаруживает более глубокую основу существования классового, буржуазного общества – специфическую особенность труда, его отчуждение, которое находит свое выражение в том, что продукт труда, становясь чужой собственностью, противостоит человеку и господствует над ним, что сама трудовая деятельность, совершаемая по внешнему принуждению, становится чуждой самому человеку, что, как следствие экономического отчуждения, развиваются все другие формы отчуждения – отчуждение человека от человека, отчуждение общественных сил человека, отчуждение государства от общества, религиозное отчуждение и т.д. В «Экономическо-философских рукописях» Маркс приходит к выводу об определяющей роли производства в жизни общества: «Религия, семья, государство, право, мораль, наука, искусство и т.д. суть лишь особые виды производства и подчиняются его всеобщему закону»[85]. Так с разных сторон он приближается к ключевому открытию в области материалистического понимания истории – к выяснению соотношения производительных сил и производственных отношений, к открытию диалектики их взаимодействия и развития.

Опираясь на эти результаты, Маркс развивает целый комплекс важнейших коммунистических идей. Здесь он впервые начинает конкретно исследовать отношение между трудом и капиталом, между рабочим и капиталистом. Маркс доказывает, что эмансипация общества от частной собственности выливается в политическую форму эмансипации рабочих, ибо их эмансипация заключает в себе общечеловеческую эмансипацию, и это потому, говорит он, что «кабала человечества в целом заключается в отношении рабочего к производству и все кабальные отношения суть лишь видоизменения и следствия этого отношения»[86].

Процесс неизбежно предстоящего революционного преобразования общества, основанного на частной собственности, Маркс рассматривает как продолжительный и сложный процесс упразднения всех видов отчуждения, как становление такого общества, в котором будет осуществлено всестороннее свободное развитие человека, как царство действительного гуманизма. Маркс предвидит различные стадии предстоящего преобразования общества (впервые здесь даже намечается в зародыше различение двух фаз развития будущего, коммунистического общества)[87], предвидит и трудности этого процесса. «Для уничтожения идеи частной собственности, – подчеркивает он, – вполне достаточно идеи коммунизма. Для уничтожения же частной собственности в реальной действительности требуется действительное коммунистическое действие. История принесет с собой это коммунистическое действие, и то движение, которое мы в мыслях уже познали как само себя снимающее, будет проделывать в действительности весьма трудный и длительный процесс»[88].

К «Экономическо-философским рукописям» восходят традиции решительного размежевания марксизма с грубым, уравнительным, «казарменным» коммунизмом. Маркс с самого начала рассматривал его не только как тактику, но как мировоззрение, в основе которого лежит представление о некоем «минимуме», «определенной ограниченной мере», жестких пределах развития как человеческого общества, так и индивида. Отсюда – предельное снижение критериев социального прогресса, замена их объективного содержания субъективным, произвольным. «Для такого рода коммунизма, – отмечает Маркс, – общность есть лишь общность труда и равенство заработной платы, выплачиваемой общинным капиталом…»

Объективные истоки примитивного коммунизма, по мысли Маркса, это прежде всего крайне низкая степень развития общественных отношений, когда отрицание собственности свидетельствует не о возвышении над ее уровнем, а, скорее, о необходимости «дорасти до нее». «Этот коммунизм, отрицающий повсюду личность человека, есть лишь последовательное выражение частной собственности, являющейся этим отрицанием… Всякая частная собственность как таковая ощущает – по крайней мере по отношению к более богатой частной собственности – зависть и жажду нивелирования… Грубый коммунизм есть лишь завершение этой зависти и… нивелирования…». И далее: «Таким образом… грубый коммунизм… есть только форма проявления гнусности частной собственности, желающей утвердить себя в качестве положительной общности»[89]. Отсюда характерная для грубого коммунизма устремленность не в будущее, а в прошлое, идеализация исторически преодоленных форм человеческого общежития.

В разгар работы Маркса над «Экономическо-философскими рукописями» в Германии произошло восстание силезских ткачей. Маркс выступил в защиту восставших. В специальной статье, давая оценку этому историческому событию, он высказал ряд глубоких идей относительно рабочего движения, его всемирно-исторического значения, указал на необходимость изучать опыт данного рабочего восстания и со всей определенностью подчеркнул, что «социализм не может быть осуществлен без революции»[90].

В конце августа – начале сентября 1844 г. в Париже состоялась историческая встреча Маркса и Энгельса, положившая начало их дружбе и сотрудничеству. С этого времени, когда выяснилось полное единство их взглядов, теоретическая деятельность основоположников научного коммунизма сливается в единое, неразрывное целое.

Первым плодом их сотрудничества явилась книга «Святое семейство» (сентябрь – ноябрь 1844 г.), написанная, правда, в основной части Марксом; она была издана в 1845 г. Развивая в этой книге целый ряд важнейших идей научного коммунизма, Маркс во многих случаях прямо использует содержание своих неопубликованных «Экономическо-философских рукописей».

В «Святом семействе» нашла дальнейшую глубокую разработку идея всемирно-исторической роли пролетариата. В ходе объективного исторического развития, указывается в книге, возникает и все более усиливается противоположность между пролетариатом и частной собственностью. Неизбежно наступает момент, когда «пролетариат приводит в исполнение приговор, который частная собственность, порождая пролетариат, выносит себе самой». С победой пролетариата исчезают обе стороны противоположности: уничтожая частную собственность, сам пролетариат коренным образом изменяется, перестает быть пролетариатом[91]. В книге формулируется одно из основных положений научного коммунизма: «Пролетариат может и должен сам себя освободить». Освобождая себя, он освобождает и все общество. Он не может освободить себя, не освобождая всего общества. Здесь же излагается еще одно чрезвычайно важное положение, в котором проводится различие между бытием пролетариата и осознанием им своего бытия, между уровнем его развития и объективным историческим предназначением, всемирно-исторической миссией: «Дело не в том, в чем в данный момент видит свою цель тот или иной пролетарий или даже весь пролетариат. Дело в том, чт? такое пролетариат на самом деле и чт? он, сообразно этому своему бытию, исторически вынужден будет делать»[92]. В этих положениях, как считал Ленин, содержится «почти уже сложившийся взгляд Маркса на революционную роль пролетариата», а «главное в учении Маркса, это – выяснение всемирно-исторической роли пролетариата как созидателя социалистического общества»[93].

Этот комплекс идей органически дополнялся формулировкой одной из самых важных закономерностей революционного процесса: «Вместе с основательностью исторического действия будет, следовательно, расти и объем массы, делом которой оно является»[94]. Это значит, чем глубже революционные преобразования, тем шире те массы, которые их осуществляют. Это значит, что пролетарская революция, наиболее радикальная революция во всей истории человеческого общества, явится не только делом самого пролетариата, но будет осуществлена самыми широкими массами. Это значит, что по мере углубления коммунистического преобразования общества будет расти объем массы, совершающей беспрецедентное переустройство всего человеческого общества.

В «Святом семействе» Маркс показывает, что материализм выступает в качестве философской основы коммунизма. В своем следующем совместном труде – «Немецкой идеологии» – Маркс и Энгельс всесторонне разрабатывают диалектико-материалистическое понимание истории как непосредственную философскую основу теории научного коммунизма.

В то время как Маркс в Париже работал над завершением «Святого семейства», Энгельс, вернувшись на родину, в Германию, приступил к обобщению своих наблюдений и результатов изучения социальных отношений Англии, к работе над одним из своих главных произведений – «Положение рабочего класса в Англии» (сентябрь 1844 – март 1845 г.).

Во Введении Энгельс со всей определенностью формулирует вывод относительно исторического значения промышленной революции, к которому он пришел еще в феврале 1844 г.[95] Выясняя соотношение между нею и революцией в гражданском обществе, он подходит к открытию диалектики производительных сил и производственных отношений.

Раскрывая органическую связь между развитием крупной промышленности и современного промышленного пролетариата, между рабочим движением и социалистическими и коммунистическими идеями, Энгельс убедительно показал, что центрами рабочего движения закономерно являются большие города и что именно порожденный крупной промышленностью пролетариат образует ядро, ведущую силу всего рабочего класса. Он доказал, что во главе исторического движения – сперва только по праву, а затем и на деле – становится рабочий класс, что пролетарская, коммунистическая революция необходима и неизбежна.

Особенно важна глава «Рабочее движение», в которой Энгельс, рассматривая основные фазы развития классовой борьбы пролетариата, характеризует стачки как необходимую школу борьбы и обосновывает важнейшее положение о необходимости соединения социализма с рабочим движением.

Книга Энгельса явилась выдающимся вкладом в разработку теории рабочего движения. Известна та высокая оценка «Положения рабочего класса в Англии», которую в год смерти автора книги дал тогда еще молодой марксист В.И. Ленин: «И до Энгельса очень многие изображали страдания пролетариата и указывали на необходимость помочь ему. Энгельс первый сказал, что пролетариат не только страдающий класс; что именно то позорное экономическое положение, в котором находится пролетариат, неудержимо толкает его вперед и заставляет бороться за свое конечное освобождение. А борющийся пролетариат сам поможет себе. Политическое движение рабочего класса неизбежно приведет рабочих к сознанию того, что у них нет выхода вне социализма. С другой стороны, социализм будет только тогда силой, когда он станет целью политической борьбы рабочего класса. Вот основные мысли книги Энгельса о положении рабочего класса в Англии, мысли, теперь усвоенные всем мыслящим и борющимся пролетариатом, но тогда совершенно новые. Эти мысли были изложены в книге, увлекательно написанной, полной самых достоверных и потрясающих картин бедствий английского пролетариата. Книга эта была ужасным обвинением капитализма и буржуазии. Впечатление, произведенное ею, было очень велико. На книгу Энгельса стали всюду ссылаться как на лучшую картину положения современного пролетариата. И действительно, ни до 1845 года, ни позже не появлялось ни одного столь яркого и правдивого изображения бедствий рабочего класса»[96].

Решающий этап становления нового мировоззрения начался весной 1845 г., когда возник замысел нового совместного труда основоположников научного коммунизма – «Немецкой идеологии». К этому времени у Маркса в общих чертах уже сложилась основная концепция материалистического понимания истории. И когда в апреле они с Энгельсом снова встретились в Брюсселе, куда Маркс вынужден был переселиться из Парижа, они решили сообща разработать новое мировоззрение в форме критики немецкой послегегелевской философии. Этот замысел и был осуществлен в рукописи «Немецкой идеологии», созданной в основном с ноября 1845 по апрель 1846 г.

Значение «Немецкой идеологии», ее место в истории марксизма определяется тем, что здесь Маркс и Энгельс впервые всесторонне, как целостную концепцию, разработали первое великое открытие Маркса – материалистическое понимание истории – и тем самым осуществили исторически первое, философское обоснование теории научного коммунизма.

Исходным пунктом явилось одно совершенно конкретное открытие – выяснение диалектики производительных сил и производственных отношений, которое и позволило развить материалистическое понимание истории как целостную концепцию. Следствием этого открытия явилось окончательное выяснение общей структуры человеческого общества (производительные силы – производственные и другие общественные отношения – политическая надстройка – формы общественного сознания) и общей закономерности его исторического развития (начало учения об общественных формациях), а также вывод о необходимости пролетарской, коммунистической революции как результате развития противоречий между производительными силами и производственными отношениями буржуазного общества.

Материалистическое понимание истории стало методологической основой и теоретической предпосылкой исследований Маркса в области политической экономии, которые в следующем десятилетии привели его ко второму великому открытию – к открытию прибавочной стоимости и созданию теории прибавочной стоимости. А разоблачение тайны капиталистической эксплуатации посредством этого нового открытия явилось исторически вторым, экономическим и окончательным обоснованием теории научного коммунизма. Так благодаря двум великим открытиям Маркса социализм превратился из утопии в науку.

Разработка материалистического понимания истории как целостной концепции обусловила определенную целостность и теории научного коммунизма. Опираясь на свою новую, материалистическую социально-историческую концепцию, авторы «Немецкой идеологии» приходят к ряду принципиально новых выводов и в области научного коммунизма.

Так, полемизируя с идеалистами-младогегельянцами, они формулируют важное положение об условиях действительного освобождения людей: «Действительное освобождение невозможно осуществить иначе, как в действительном мире и действительными средствами… Вообще нельзя освободить людей, пока они не будут в состоянии полностью в качественном и количественном отношении обеспечить себе пищу и питье, жилище и одежду»[97].

В «Немецкой идеологии» авторами впервые формулируется фундаментальное положение теории научного коммунизма – положение о двух материальных предпосылках коммунистического преобразования общества. Эти необходимые материальные предпосылки – высокий уровень развития производительных сил и формирование революционного класса. Затем Маркс и Энгельс конкретизируют первую предпосылку: коммунистическое преобразование общества становится возможным только на стадии крупной промышленности и притом лишь тогда, когда она достигает достаточно высокого уровня развития. На определенных ступенях развития производительных сил частная собственность была необходима. Но на стадии крупной промышленности она превращается в их оковы. Поэтому в интересах дальнейшего развития производства она теперь должна и уже может быть уничтожена. «…Только с развитием крупной промышленности становится возможным и уничтожение частной собственности»[98]. Соответственно конкретизируется и понимание второй предпосылки: лишь с образованием промышленного пролетариата становится возможным коммунистическое преобразование общества.

Попытки уничтожить частную собственность, когда для этого нет еще объективных материальных предпосылок, могут привести лишь к всеобщему распространению бедности, начнется борьба за необходимые предметы, за средства существования, и тогда воскреснет «вся старая мерзость»[99]. Никакие благие намерения не могут заменить необходимых материальных предпосылок революции. «Люди, – говорил Маркс, – строят для себя новый мир… из тех исторических благоприобретений, которые имеются в их гибнущем мире. В самом ходе своего развития должны они сперва произвести материальные условия нового общества, и никакие могучие усилия мысли или воли не могут освободить их от этой участи»[100].

Разработка вопроса о материальных предпосылках коммунистического преобразования общества явилась решающим шагом вперед и в процессе обоснования и развития идеи о всемирно-исторической роли пролетариата. В свете этого выдающегося нового достижения марксистской теории, зафиксированного в «Немецкой идеологии», стало очевидным, что само выдвижение идеи о всемирно-исторической роли пролетариата знаменовало собой начало становления марксистского учения о материальных предпосылках пролетарской революции. Дальнейшее всестороннее развитие концепции исторической миссии пролетариата как созидателя нового, коммунистического общества вышло далеко за пределы проблемы материальных предпосылок.

Открыв диалектику производительных сил и производственных отношений, Маркс и Энгельс выясняют как глубинные материальные основы всемирно-исторической роли пролетариата, так и диалектическую взаимосвязь между обеими основными материальными предпосылками коммунистического преобразования общества – развитием производительных сил и формированием революционного класса.

Последующая разработка на этой базе марксистского учения о предпосылках и роли пролетариата в предстоящей социальной революции была осуществлена в «Принципах коммунизма» и в «Манифесте Коммунистической партии». Так, в «Принципах коммунизма» Энгельс впервые ставит вопрос о необходимости дальнейшего развития производительных сил после пролетарской революции, в переходный период от капитализма к коммунизму (социализму). «Возможно ли уничтожить частную собственность сразу?» – спрашивает он. И отвечает: «Нет, невозможно, точно так же, как нельзя сразу увеличить имеющиеся производительные силы в таких пределах, какие необходимы для создания общественного хозяйства. Поэтому надвигающаяся по всем признакам революция пролетариата сможет только постепенно преобразовать нынешнее общество и только тогда уничтожит частную собственность, когда будет создана необходимая для этого масса средств производства»[101]. Возникшие в результате появления и роста крупной промышленности производительные силы уже пришли в противоречие с частной собственностью, но они еще недостаточны для немедленного перехода к общественному хозяйству. Отсюда вытекает даже чисто экономическая необходимость определенного переходного периода.

Таким образом, становление и развитие теории научного коммунизма в рассмотренном плане шло от открытия одной объективной предпосылки коммунистического преобразования общества к выяснению обеих предпосылок, от частных выводов относительно отдельных стран к обобщенной концепции, от первоначального абстрактного обоснования к глубокому и конкретному, к подлинно научному доказательству правильности марксистской концепции.

Следующим решающим этапом в процессе теоретического обоснования всемирно-исторической роли пролетариата явились экономические исследования Маркса, приведшие к созданию его основного труда – «Капитала», в особенности работы 1857 – 1867 гг.

Одновременно основоположники научного коммунизма всесторонне обосновали значение таких предпосылок революции, как подлинно научное мировоззрение, самосознание революционного класса, организация революционной партии. В основе их комплексного подхода к проблеме предпосылок лежало диалектико-материалистическое понимание соотношения объективных и субъективных факторов в историческом процессе.

В «Немецкой идеологии» Маркс и Энгельс развили исключительно важную мысль о двуедином характере революции как процессе не только преобразования общественных отношений, но и изменения самих людей. «Революция, – подчеркивают они, – необходима не только потому, что никаким иным способом невозможно свергнуть господствующий класс, но и потому, что свергающий класс только в революции может сбросить с себя всю старую мерзость и стать способным создать новую основу общества». И далее: «В революционной деятельности изменение самого себя совпадает с преобразованием обстоятельств»[102]. Отсюда следует, что для построения нового, коммунистического общества необходимо не только уничтожить частную собственность, не только всесторонне развить производительные силы, но и изменить самого человека, создать условия для его всестороннего развития.

В этой же работе была впервые в самом общем виде выдвинута важнейшая идея политического учения марксизма – идея диктатуры пролетариата. Вот эта исторически первая формулировка: «…Каждый стремящийся к господству класс, – даже если его господство обусловливает, как это имеет место у пролетариата, уничтожение всей старой общественной формы и господства вообще, – должен прежде всего завоевать себе политическую власть…»[103]

Если до 1845 г. Маркс и Энгельс приближались к такому выводу, то здесь они его уже сделали. Действительно, завоевание политической власти, установление классового господства пролетариата и, как ясно из всего контекста «Немецкой идеологии», именно революционным путем, а затем уничтожение частной собственности, классов и тем самым классового господства – что это, как не основные элементы специфически марксистского учения о диктатуре пролетариата? В отличие от своих предшественников (бабувистов, Бланки, Вейтлинга) основоположники научного коммунизма уже в это время понимают диктатуру пролетариата как диктатуру класса, и притом класса, созданного развитием крупной промышленности.

После «Немецкой идеологии» развитие учения о диктатуре пролетариата продолжалось в различных направлениях. Можно наметить некоторые линии, которые прослеживаются в ближайшие два года, до «Манифеста Коммунистической партии». Энгельс в статье «Коммунисты и Карл Гейнцен» и Маркс в статье «Морализующая критика и критизирующая мораль» (октябрь 1847 г.) впервые выступают с этой идеей в печати. Энгельс в «Проекте Коммунистического символа веры» (июнь 1847 г.), в статье «Коммунисты и Карл Гейнцен» и в «Принципах коммунизма» (октябрь 1847 г.), наконец, Маркс и Энгельс в «Манифесте Коммунистической партии» (декабрь 1847 – январь 1848 г.) последовательно разрабатывают программу деятельности диктатуры пролетариата. В частности, в «Принципах коммунизма», описывая в общих чертах ход предстоящей революции пролетариата, Энгельс говорит, что эта революция прежде всего создаст демократический строй, демократическое государство, в котором политически господствующим классом будет пролетариат. Энгельс предвидит два возможных варианта ее развития. Там, где пролетариат уже составляет большинство населения (в Англии), – там в форме демократии будет установлено прямое политическое господство пролетариата. Там же, где пролетариат еще не составляет большинства населения, а такое большинство образуют только пролетариат вместе с присоединившимися к нему мелкими крестьянами и городскими мелкими буржуа (во Франции и Германии), там в форме демократии будет установлено косвенное политическое господство пролетариата[104]. Дифференцируя эти два варианта, Энгельс делает важный шаг в разработке учения о диктатуре пролетариата и теории пролетарской революции вообще. Сам термин «диктатура пролетариата» впервые появляется в работе Маркса «Классовая борьба во Франции» в марте 1850 г.

В «Немецкой идеологии» закладываются теоретические основы разработки чрезвычайно важного вопроса об интернациональном характере коммунистической революции. Авторы устанавливают, что развитие современных производительных сил, именно крупной промышленности, привело к двум результатам. Во-первых, возникла взаимная зависимость всех, в особенности цивилизованных стран друг от друга (история стала действительно всемирной историей). Во-вторых, во всех цивилизованных странах складывается однотипная классовая структура, основными классами становятся пролетариат и буржуазия. Из того и другого следует, что коммунистическая революция должна произойти в каждой цивилизованной стране и будет иметь характер единого, всемирно-исторического процесса. Эта тема наиболее ясно и развернуто была изложена через два года в «Принципах коммунизма».

Установив факт взаимосвязи революционных процессов в различных странах, авторы «Немецкой идеологии» подошли к чрезвычайно важному выводу о возможности для революционного движения в менее развитых странах опереться на достижения более развитых стран. Так, они отмечают, что «для возникновения коллизий в какой-нибудь стране вовсе нет необходимости, чтобы именно в этой стране противоречие это было доведено до крайности», взаимосвязь «с более развитыми в промышленном отношении странами… является достаточной причиной для того, чтобы породить и в странах, обладающих менее развитой промышленностью, подобное же противоречие». Аналогичная закономерность действует и в пределах каждой капиталистической страны: авангард промышленного пролетариата вовлекает в революционное движение весь класс. «Разумеется, – пишут Маркс и Энгельс, – крупная промышленность не во всех местностях данной страны достигает одинакового уровня развития. Это, однако, не задерживает классового движения пролетариата: тот слой пролетариев, который порожден крупной промышленностью, становится во главе этого движения и увлекает за собой всю остальную массу… Точно так же страны, в которых развита крупная промышленность, воздействуют на plus ou moins (более или менее. – Авт.) непромышленные страны»[105].

Несколько позднее применение такого же методологического подхода позволило Марксу и Энгельсу сделать вывод о необходимости союза между пролетариатом и другими трудящимися классами, особенно в крестьянских странах, о руководящей роли пролетариата по отношению к этим его союзникам. В то же время понимание стадиальности предстоящего революционного процесса приводит Маркса и Энгельса к выводу о необходимости союза между коммунистами и революционными демократами. С этими идеями впервые в печати выступает Энгельс в октябре 1847 г. («Коммунисты и Карл Гейнцен»).

В ноябре того же года Маркс и Энгельс в речах «О Польше» формулируют коренные принципы пролетарского решения национального вопроса. Национальное угнетение, указывает Маркс, коренится в существующих отношениях собственности, в уничтожении которых заинтересован только рабочий класс, и только он один способен это сделать. «Победа пролетариата над буржуазией означает вместе с тем преодоление всех национальных и промышленных конфликтов, которые в настоящее время порождают вражду между народами. Вот почему победа пролетариата над буржуазией является одновременно сигналом к освобождению всех угнетенных наций»[106].

Это положение, выражающее объективную взаимосвязь между социальным освобождением пролетариата и освобождением угнетенных народов, легло в основу позиции рабочего класса в национальном вопросе. Классовый подход к национальной проблеме не только не исключает, но, напротив, предполагает участие пролетариата в демократических национальных движениях. «Никакая нация не может стать свободной, продолжая в то же время угнетать другие нации»[107], – говорил Энгельс, подчеркивая, что решающая роль в победе демократии и освобождении угнетенных стран принадлежит рабочему классу.