§ 10. Поиск первоначала (милетцы и Пифагор)

§ 10. Поиск первоначала (милетцы и Пифагор)

Первой школой в греческой философии являлась милетская, основанная в городе Милет (греческая колония на побережье Малой Азии) Фалесом. Его учениками и продолжателями стали Анаксимандр и Анаксимен. Задумываясь об устройстве мироздания, милетские философы говорили следующее: нас окружают совершенно различные вещи, причем многообразие их бесконечно. Ни одна из них не похожа на любую другую: растение это не камень, животное – не растение, океан – не планета, воздух – не огонь и так далее до бесконечности. Несмотря на данное разнообразие вещей, мы называем всё существующее окружающим миром или мирозданием, или Вселенной, тем самым предполагая единство всего сущего. Несмотря на разницу между вещами мира, он является все же единым и цельным, значит, у мирового многообразия существует некая общая основа для всех различных предметов.

За видимым разнообразием вещей кроется невидимое их единство. Подобно тому, как в алфавите всего три десятка букв, рождающих путем разнообразных комбинаций миллионы слов. В музыке всего семь нот, но различные сочетания создают необъятный мир звуковой гармонии. Наконец, нам известны всего три элементарные частицы: протон, электрон и нейтрон, а различные их комбинации приводят к бесконечному разнообразию вещей и предметов. Данные примеры приведены из современной жизни, и их можно было бы продолжать; то, что разное имеет одну и ту же основу – очевидно. Милетские философы верно уловили данную закономерность мироздания и пытались найти эту основу или единство, к которому сводятся все мировые различия и которое разворачивается в бесконечное мировое многообразие. Они стремились вычислить всё упорядочивающий и объясняющий основной принцип мира, назвав его Архэ (первоначало).

Фалес считал основой всего сущего воду: есть только она, а всё остальное – ее порождения и модификации. Понятно, что его вода не совсем похожа на воду в нашем понимании. Вода у Фалеса – некое мировое вещество, из которого все рождается и образуется. Анаксимен первоначалом полагал воздух: все вещи происходят из него путем сгущения или разрежения. Самый разреженный воздух – это огонь, более густой – атмосферный, еще гуще – вода, далее – земля и, наконец, — камни. Анаксимандр решил не называть первооснову мира именем какой–либо стихии (воды, воздуха, огня или земли), и считал единственным свойством первоначального мирового вещества, все образующего, его бесконечность, всеобъемность и несводимость к какой–либо конкретной стихии, а потому – неопределенность. Оно стоит по ту сторону всех стихий, включает их в себя и называется Апейроном (Беспредельным).

Милетским философам, полагавшим первоначалом нечто вещественное или материальное противостоит Пифагор Самосский (с острова Самос), заявлявший, как и милетцы, что нас окружают совершенно различные предметы, имеющие единую мировую основу. В чем состоит мировая основа? Все вещи можно посчитать. Понятно, что птица – не рыба, дерево – не камень и так далее. Но мы всегда можем сказать: две птицы, десять рыб, двадцать деревьев. Числом можно все выразить или описать. Число есть то, что всегда и неизменно присутствует в совершенно различных вещах, является связующей нитью, единой объединяющей основой, поэтому его можно назвать первоначалом мира. Но число — нематериальная сущность, оно идеально и в этом принципиальное отличие пифагорейского воззрения от милетского.

Из всех чисел главным является единица, так как любое другое число есть всего лишь та или иная комбинация единиц. Каким же образом первоначало мира – число порождает все видимое нами многообразие? Единице, говорит Пифагор, соответствует точка, а двойке – две точки, но через две точки можно провести прямую, таким образом, числу два соответствует прямая; тройке соответствует плоскость, потому что ее можно построить только через три точки, а через четыре строится пространство, которое, следовательно, соответствует четверке. Оно делится на четыре стихии: землю, воду, огонь и воздух, а каждая из них, в свою очередь, — на различные предметы, взаимодействие которых и приводит к бесконечному мировому разнообразию вещей. Данное многообразие, таким образом, сводится к четырем стихиям, они – к пространству, пространство – к плоскости, плоскость — к прямой, а прямая к точке, которая является единицей. Следовательно, весь мир представляет последовательное разворачивание идеальной сущности – Числа; оно же является не чем иным, как свернутым в единство мирозданием.

Как видим, первоначало всего можно было с одинаковым успехом увидеть как в чем–то материально–вещественном, так и в чем–то идеально–бестелесном, что и сделали первые греческие философы – милетцы и Пифагор, развернув и обосновав два противоположных взгляда на происхождение и устройство мира.