ПОСЛЕСЛОВИЕ

ПОСЛЕСЛОВИЕ

«Где бы ты ни искал истину, Всё равно она находится в другом месте…»

Ой, ну с послесловием – это вообще кино. Я вот всё думал: как бы поделикатнее намекнуть, что все эти писули даже для меня самого – вовсе не руководство к действию. Это только разговоры о жизни, кои собственно жизнью не являются. Сам я отношусь к этим разговорам добродушно и несерьезно. Я понял: щенок, что гоняется за своим хвостом, всё равно знает о счастье больше, чем полуслепой профессор, прочитавший горы умных книг. Слова, увы, не всесильны. Мир слов существует сам по себе. Он пересекается с миром реальности, но совершенно не совпадает с ним. Это и не нужно.

Жизнь нельзя подчинять правилам. Универсальных правил на все случаи жизни не существует. Всякий закон справедлив только при неких условиях. Правила – это отказ от возможности думать, сомневаться, выбирать, словом, – быть человеком. В сущности, правила, запреты – они и нужны-то для удовольствия их нарушать.

Жизнь не умещается в жесткие схемы. Гибкость сильнее жесткости. Волны разбивают свинченное стальными болтами судно, но оставляют невредимым связанный веревками плот. Попытки отрезать у палки левый конец заканчиваются тем, что он всего лишь становится ближе к правому… Ну, и так далее.

В общем, думал я, думал – и написал такое послесловие.

ПОСЛЕСЛОВИЕ.

Хорошо. Если ты такой умный

И знаешь ответы на все вопросы,

То скажи: зачем в глазах у тебя

Крылья улетающих птиц,

И мокрый осенний свист?

Учитель счастья, сам-то ты

Счастлив?

Написал. Прочитал. Долго смеялся. – Санечка, – сказал себе я, – не выпендривайтесь. Ну какие там ещё крылья? Тоже мне – «крылья»! Ты ещё напиши, что поэты слышат чужую боль содранной кожей или что слова пророков входят в сердце, точно кинжалы…

Забавно. С самого начала я положил себе, что писать буду просто. Просто и понятно. Но – увы! – слаб человек и блуждает в тумане. Каюсь: хочется казаться умным. А для этого, как известно, изъясняться нужно загадочно, красивоподобно и видимомудро: «…предчувствие ранимости слов удивляет прохладную пустоту жеста, падающего в утомленное отражение прощального поцелуя…» и т. д. и т.п. И ещё эта магия непонятных слов… «трансцендентальность»… «парадигма»… «инфернальный»… «имманентно»…

Слова. Всё слова и слова… Все люди хотят в жизни, в общем-то, одного и того же. Но называют это – увы – разными словами. И бродят они, как завороженные, среди этих слов, и сталкиваются лбами… Религии… Идеологии… Моральные нормы…

Слова. Всё – слова.

Всю жизнь мы барахтаемся в словах. Всю жизнь мы опутаны словами. Одни слова цепляются за другие. Другие доказывают истинность третьих. Третьи ссылаются на первые и утверждают четвертые. Слова, как диковинные рыбы, выныривают из книжных глубин, терзают души оторопевших писателей и опять прячутся там, в толщах страниц… Слова питаются словами и порождают слова…

Ну а жизнь? Жизнь – течет. И будет течь, даже если слов не будет вовсе.

Я вспоминаю лучшие минуты своей жизни… Нет, мне не нужны были слова…

И для общения с Богом мне не нужны слова. Я и так, без слов, знаю это состояние тихого всепрощения и надежды, когда со всех сторон подступают тайны, и когда звёзды смотрят мне прямо в глаза. И когда слёзы льются из моих глаз, и я стыжусь этих слёз, и делаю вид, что зеваю. И меня, буйного зайца, любой может потрепать за мягкие уши… Нет, тогда мне не нужны слова, я и так знаю: БОГ ВО МНЕ.