(α) Дух внутри себя самого, триединство

(?) Дух внутри себя самого, триединство

Поскольку дух сначала представляется как субстанция в стихии чистого мышления, он тем самым непосредственно есть простая себе самой равная вечная сущность, но имеющая не это абстрактное значение сущности, а значение абсолютного духа. Однако дух состоит не в том, чтобы быть значением, чем-то внутренним, а в том, чтобы быть действительным. Простая вечная сущность была бы поэтому духом только как пустым именованием, если бы она ограничивалась представлением и названием простой вечной сущности. Но простая сущность, так как она есть абстракция, на деле есть негативное в себе самом, и притом оно есть негативность мышления или негативность, как она есть в сущности в себе; т. е. эта сущность есть абсолютное различие от себя или свое чистое иностановление. В качестве сущности она есть только в себе или для нас; но так как эта чистота есть именно абстракция или негативность, то сущность есть для себя самой, или: она есть самость, понятие. — Она, следовательно, предметна; и когда представление постигает и преподносит только что провозглашенную необходимость понятия как [историческое] событие, то это значит, что вечная сущность порождает себе некоторое «иное». Но в этом инобытии она столь же непосредственно возвратилась в себя, ибо различие есть различие в себе, т. е. оно непосредственно отличается только от себя самого, оно, стало быть, есть возвратившееся в себя единство.

Таким образом, различаются три момента — сущности, для-себя-бытия, которое есть инобытие сущности и для которого сущность существует, и для-себя-бытия или знания себя самого в «ином». Сущность созерцает только себя самое в своем для-себя-бытии; в этом отрешении она — только при себе, для-себя-бытие, которое исключает себя из сущности, есть знание сущности о себе самой; это есть слово, которое, будучи высказано, покидает высказавшего это слово и оставляет его опустошенным, но которое столь же непосредственно внимается, и лишь то, что оно внимает себе самому, есть наличное бытие слова. Так что различия, которые сделаны, столь же непосредственно растворяются, как и делаются, и столь же непосредственно делаются, как и растворяются, и истинное и действительное есть именно это внутри себя совершающее крут движение.

Это движение внутри себя самого выражает абсолютную сущность как духа; абсолютная сущность, которая постигается не как дух, есть лишь абстрактная пустота, точно так же как дух, который постигается не как это движение, есть лишь пустое слово. Когда моменты духа берутся в своей чистоте, они суть лишенные покоя понятия, состоящие только в том, что в себе самих они оказываются своей противоположностью и находят себе покой в целом. Но процесс представления общины не есть это постигающее в понятии мышление, — в его содержании нет необходимости, и вместо формы понятия оно вносит в царство чистого сознания естественные отношения отца и сына. Так как это сознание таким образом в самом мышлении ведет себя как представляющее сознание, то хотя сущность ему и дана как откровение, но моменты ее благодаря этому синтетическому представлению, с одной стороны, для него сами расходятся так, что соотносятся друг с другом не через свое собственное понятие, а с другой стороны, оно отходит от этого своего чистого предмета, соотносится с ним только внешне; этот предмет дан ему как откровение чем-то чуждым, и в этой мысли о духе оно не узнает себя самого, не узнает природы чистого самосознания. Поскольку необходимо выйти за пределы формы процесса представления и упомянутых отношений, заимствованных из области естественного, и, следовательно, в особенности также — за пределы понимания моментов движения, которое есть дух, как изолированных, непоколебимых субстанций или субъектов, а не как переходящих моментов, — постольку этот выход [за пределы], как об этом упомянуто в другом аспекте, следует рассматривать как натиск со стороны понятия; но так как он есть только инстинкт, то он не узнает себя, отвергает вместе с формой и содержание и, что то же самое, низводит его до исторического представления и наследия традиции; в этом сохранено только чисто «внешнее» веры и, следовательно, сохранено как мертвое, вне познания лежащее; «внутреннее» же веры исчезло, потому что это было бы понятие, которое знает себя как понятие.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.