Цель тариката
Цель тариката
Рассмотрим теперь описание срединного уровня – тариката – в суфизме. Суфии также говорили о двух целях своего пути: слиянии и божественной любви, что привело к возникновению двух направлений: умеренного и крайнего суфизма. Суфии-монисты, стремящиеся к познанию божественного света, представляли крайний суфизм. У многих из них монизм перерастал в восприятие себя единым с Богом. Причем это переходило в некоторых случаях в крайность – в объявление себя Богом. Вот почему безличное направление суфизма называлось крайним. Умеренное направление в суфизме представляли учителя, говорившие, что человек не может стать Богом, но должен полюбить Бога.
Здесь мы можем проследить те же состояния и переходы, что и в ведической гьяна-канде. Например, монистическое осознание единства сотворенного мира в вездесущем проявлении Бога ярко проявлено в поэзии аль-Халладжа:
До каких пор ты стенаешь и жалуешься,
Мол, где Друг [Бог]?
Весь мир полон только Им, а где же иное, не-Друг?!
Если ты чуток, сведущ в тайнах Его сущности,
Увидишь Друга во всем мире очевидным.
Мир – как зеркало, чьи яркость и блеск от Тебя,
Весь мир – тело, а Ты – единственная душа.
Единый проявит Себя для определения,
И ты увидишь многообразие форм
и множество имен.
Весь мир полон знаков Твоих,
И при этом Ты чист от всяких знаков.
Если порвешь одежду бытия своего,
Найдешь одежду из вечного бытия.
Если ты являешься потонувшим в море единства,
Если не останется тебя,
то ты являешься Им Самим [100].
Похожее настроение присутствует в творчестве знаменитого персидского суфия Баязида Бистами. Когда Бистами спрашивали, дома ли он, он отвечал: «Под этой крышей нет никого, кроме Бога». Его молитва «Господи, дай мне не существовать! Доколе между Тобой и мной будет стоять мое „я“?» [101]схоже с умонастроением представителей адвайта-веданты.
Переход от имперсонального слияния к более высокому состоянию любовного служения описывается в поэзии суфийского учителя Сулами: «Я хочу единения с Ним, а Он хочет разделения. Поэтому я отказываюсь от того, чего я хочу, чтобы осуществилось Его желание» [102].
Тенденция отождествления себя с Богом описывается и в поэзии аль-Фарида.
Знаменитая касыда [103]аль-Фарида описывает его духовный поиск и результат этого поиска. Его случай удивительным образом схож с указанной в Ведах ловушкой для йога. В первой главе касыды аль-Фарид рассказывает, как в результате своей долгой духовной практики он получает мистическое откровение и видит образ Бога в своем сердце. Облик Бога, явленный аль-Фариду, в деталях совпадает с описанием Параматмы. Аль-Фарид пишет, как в мистическом видении перед ним раскрылись завесы света, скрывающие Бога, и он увидел неописуемо прекрасного сияющего юношу, с развевающимися черными локонами и прекрасными, как у газели, глазами. Он увидел, что в страхе перед Ним движется солнце и действуют силы природы и что Его божественная красота отражается в творениях этого мира и придает им красоту. Во второй части этой касыды аль-Фарид совершает шаг, описываемый в Ведах как ошибка незрелого йога: он приходит к выводу, что этот божественный юноша и есть он сам и что он стал Богом [104].
Отождествление человека с Богом не одобрялось большинством суфийских учителей. Аль-Газали писал по этому поводу: «Единение (итихад) также является ложной идеей. Эти люди говорят, что раб стал Господом, но эти слова противоречивы по своей природе, ведь каждый верующий должен очищать Аллаха от уподобления созданиям».
Мухьи-дин ибн-Араби в книге «Аль акида аль вуста» пишет: «Познавший Аллаха, несмотря на близость к Нему, ни в коем случае не имеет право сказать: „Я – Аллах“, – но может сказать: „Я – ничтожный раб Аллаха“» [105].
Ибн-Кайим аль-Джавзи в своей книге «Мадаридж ас-саликин» поясняет: «Третья степень самоуничтожения – это самоуничтожение простых праведников и приближенных имамов. Оно подразумевает под собой самоуничтожение в отношении желания чего-либо, кроме Него. То есть человек оставляет свои желания, стремления, волю и полностью подчиняется воле, желаниям и стремлениям того, кого он любит. Однако необходимо помнить, что речь здесь идет не о мирских деяниях, а о религиозных повелениях и запретах. То есть воля, желание того, кто любит, полностью совпадают с волей того, кого он любит. Эти люди самоуничтожаются в поклонении, боязни, надежде, полагании, просьбе о помощи, всё это происходит ради Аллаха. Они любят, ненавидят только ради Аллаха, просят только у Него, для них нет ничего любимее Аллаха и Его Посланника. Такой человек, самоуничтожаясь, избавляется от своих страстей, его цель – довольство Аллаха, он своими словами и душой подтверждает формулу: „Нет божества кроме Аллаха“. Именно этот смысл имеют фана и бака [106], человек самоуничтожается в своих словах, деяниях и не признаёт никаких божеств кроме Аллаха, и самоутверждается в поклонении Ему. Это и есть истинный таухид (единство с волей Аллаха), с которым пришел Пророк, были ниспосланы все Божественные писания, ради которого создано все сущее и ниспосланы все законы. Многие люди заблудились в этих понятиях, и только те, кого наставил Аллах, продолжают следовать путем истины» [107].
Чистое видение Бога в сердце, без ложного самоотождествления, описывается в хадисах: «Бог не на небе и не на земле, Бог в сердце верных рабов Своих» [108], «Небо и земля не могут вместить Меня, вместить Меня может сердце верного раба Моего, любящее и смиренное» [109].
На этом уровне духовной практики суфии иногда развивали экстрасенсорные способности. Мусульманская агиография полна описаний чудес, которые творили суфии. Они одаряли бесплодных родителей детьми, переносились по небу, проявляли пищу из воздуха и читали мысли. Сборник историй о суфийских святых «Раудат ар-рийахин» Йафии описывает теплые взаимоотношения между человеком и животными, беседы людей с дикими зверями. Некоторые суфии ходили через огонь и исцеляли больных. Впрочем, как и в ведической традиции, увлечение мистическими способностями в суфизме осуждалось. Знаменитый хадис гласит: «Чудеса для суфия – как месячные для мужчин» [110].
БОГОПОЗНАНИЕ НА ВТОРОМ УРОВНЕ
Данный текст является ознакомительным фрагментом.