Тайна родового имени Лао-Цзы

Тайна родового имени Лао-Цзы

Из какого рода происходил Лао-цзы? Каким было его родовое имя? На первый взгляд, все здесь достаточно просто и понятно. Из его биографии непосредственно следует, что родовым именем Лао-цзы было Ли (т. е. это было его фамилией), личным же именем было Эр. Таким образом, его должны были звать Ли Эр.

Но вот первый парадокс: нигде в текстах мы не встречаем, чтобы его именовали именно таким образом. В основном его называют либо Лао-цзы, либо Лао Дань. По меньшей мере, это представляется крайне странным, поскольку всех других мыслителей Древнего Китая и даосов именовали либо по фамилиям и именам (например, даосские мистики Тао Хунцзин и Гэ Хун), либо по фамилиям с добавлением иероглифа «цзы» — «мудрец» (Кун-цзы, Мэн-цзы, Чжуан-цзы). Так или иначе, в их именах всегда присутствует родовая компонента, в то время как из текста Сыма Цяня вытекает, что Лао-цзы вошел в историю под прозвищем. Нет ли здесь путаницы? Как мы уже отмечали, Сыма Цянь в I в. до н. э. мог уже не очень хорошо знать историю жизни мудреца Лао-цзы и во многом пользовался народными устными преданиями, где путаница в именах вполне закономерна.

Прежде всего, разберемся с его родовым именем — Ли. В буквальном переводе этот иероглиф обозначает «слива» и восходит к тотемным символам Древнего Китая, в частности, в даосской и народной традиции широко почитались духи сливы (обычно в женском обличье) как способные даровать бессмертие. Сегодня это один из наиболее распространенных фамильных иеглифов Китая.

Откуда Лао-цзы получил такую фамилию? По одному из широко распространенных преданий, он родился под сливовым деревом. Позже, когда он отправился в скитания, он питался горькими сливами. По другой версии, все объясняется ещё проще — родовое имя его матери было Ли, и он унаследовал от нее эту фамилию. Впрочем, уже здесь появляется одна особенность, которая указывает нам на неправдоподобность последней версии — род в Китае всегда был патрилинеен, т. е. фамилии давались по фамильному имени отца, а не матери. А это значит, что Лао-цзы никак не мог получить фамилию Ли от матери, и возможно, что в реальности фамилия Ли обозначала род не матера, а отца Лао-цзы.

В общем, несмотря на мифологические разночтения, на первый взгляд, все представляется достаточно логичным, и можно предположить, что фамилия Лао-цзы действительно была Ли. Однако существует несколько фактов, которые способны развеять уверенность в наших предположениях. Во-первых, во времена предполагаемой жизни Лао-цзы в период Вёсен и Осеней такого фамильного иероглифа как ли вообще не существовало, и, скорее всего, такой фамилии вообще не могло появиться вплоть до IV в. до н. э. Более того, со всей очевидностью можно сказать, что на всем протяжении периода Сражающихся царств (480–222 до н. э.) ни один из трактатов не упоминал о Лао-цзы именно как о неком Ли и никто не называет его в источниках Ли Эром [6, 157; 177, 38].

Все это означает, что Лао-цзы никак не мог носить фамилию Ли, и фраза Сыма Цяня о том, что «родовым именем его было Ли» является более поздним привнесением, появившимся не раньше II в. до н. э., а возможно и позже, когда образ Лао-цзы оброс уже многочисленными и зачастую не связанными друг с другом преданиями.

^{Небеса бессмертных, где цветут плоды бессмертия, где вместе существуют даосские посвященные, буддийские архаты и феи. (Цянь Хуэйань 1913)}

В се эти разночтения были уже хорошо известны ученым XVII–XVIII вв., и они неоднократно предпринимали попытки объяснить эти противоречия. Так, Яо Най (1731–1815) предположил, что на самом деле фамилией Лао-цзы была Цзы (буквально — «мудрец»), а это значит, что имя Лао-цзы следует понимать как «Старый Цзы» или «Старец Цзы». Грамматически это вполне допустимо, поскольку иероглиф лао (старый, пожилой) часто прибавляется к фамилиям стариков в знак уважения. Яо Най считал, что в древности иероглиф цзы произносился так же, как иероглиф ли («слива»), а поэтому со временем произошла замена одного другим, отчего и возникла путаница.

Теоретически такое возможно, если предположить, что действительно в древности ли и цзы звучали одинаково. В этом как раз и заключено слабое звено рассуждений Яо Ная и его последователей, в частности, Ма Сюйлуня [31, 1а; 18, 21]. Во-первых, мы не можем найти подтверждений тому, что иероглифы ли и цзы могли звучать одинаково, хотя, разумеется, они меняли своё произношение на протяжении истории. Во-вторых, иероглиф цзы не встречается для написания фамилий.

Очевидно, что ни Ли, ни тем более Цзы не могло быть фамилией Лао-цзы, хотя многие современные описания Лао-цзы упорно говорят о нём как об уроженце фамилии Ли. Это просто дань традиционной версии.

Однако этот вывод ставит перед нами лишь новую проблему: если Ли не могло быть родовым именем Лао-цзы, что же тогда действительно являлось его фамилией? Ответить на этот вопрос станет возможным лишь после интерпретации самого имени Лао-цзы.

Имя Лао-цзы, под которым он вошел во все анналы, состоит из двух частей: «Лао» обычно переводимое как «старый» по своему основному словарному значению, и «цзы» — «философ», «мудрец». С использованием иероглифа цзы произносились и записывались фамилии всех известных мыслителей Древнего Китая, что подчеркивало уважительное к ним отношение, благоговейное почитание как носителей изначальной мудрости: Кун-цзы, Мо-цзы, Сюнь-цзы и другие. Трактовка этой части имени Лао-цзы не вызывает особых разночтений, хотя, в частности, Гомер Дабс ещё в 40-х годах предположил, что цзы в случае Лао-цзы может обозначать «потомок княжеского рода», т. е. «Старый потомок» [193, 221]. Такое предположение было обусловлено тем, что, по одной из легенд, сын Лао-цзы, живший в IV в. до н. э., стал известным генералом, но сам этот тезис крайне маловероятен и принадлежит скорее к области курьезов.

Гипотеза о том, что Лао-цзы следует трактовать именно как прозвище «Старый мудрец», была выдвинута довольно давно. Предположительно, впервые о такой трактовке заговорил комментатор Чжэн Сюань (127–200), хотя очевидно, что она естественным образом вытекает из самой логики этого имени. Таким именем уроженец рода Ли, как традиционно считалось, был обязан тому, что он появился на свет уже стариком с седыми волосами, и эту трактовку можно встретить практически во всех изданиях «Дао дэ цзина», начиная с версии Хэшан-гуна (II–IV вв.). Этой же версии придерживаются и большинство современных исследователей, считающих её само собой разумеющейся [62, 284; 69, 159]. Но, как мы увидим, самое традиционное в китайской истории может оказаться самым неожиданным.