ПЯТАЯ МЕДИТАЦИЯ Медитирующий пытается составить представление об «астральном теле»

ПЯТАЯ МЕДИТАЦИЯ

Медитирующий пытается составить представление об «астральном теле»

Когда стихийным телом переживаешь сверхчувственный внешний мир, то бываешь менее отделен от последнего, чем при переживании в теле внешних чувств — от своей физической среды. И все же к этому сверхчувственному внешнему миру ты имеешь отношение, которое можешь выразить, говоря, что снизал с собой известные составные части стихийного мира, как некое особое стихийное тело, подобно тому как в физическом теле несешь на себе веществам силы внешнего физического мира. Что это — именно так замечаешь, когда хочешь вне своего чувственного тела ориентироваться в мире сверхчувственном. Может случиться, что-перед тобой будет какое-нибудь событие или существо сверхчувственной мира. Оно может быть здесь; его можно видеть; но не знаешь, что оно такое. Если ты достаточно силен, то можешь прогнать его; но тем лишь, что энергичным воспоминанием о своем опыте в чувственном мире вновь возвратишься к последнему; но нельзя, оставаясь в сверхчувственном мире, сравнивать увиденное существо или событие с Другими. Только так можно было бы осведомиться о том, что означает виденное. Созерцание сверхчувственного мира может таким образом ограничиться тем, что воспринимаешь единичные вещи, но не можешь свободно переходить от одного к другому. Чувствуешь себя тогда прикованным к единичному.

Теперь можно искать причину этого ограничения. Найти ее возможно будет только, когда путем дальнейшего внутреннего развития, которое еще больше укрепит душевную жизнь, достигнешь того, что в каком-нибудь известном случае этого ограничения более не станет. Но тогда узнаешь, что причина, почему не мог переходить от одного виденного к другому, заложена в собственной душе. Познаешь, что созерцание сверхчувственного мира отличается от восприятия чувственного мира еще тем, что в последнем, например, при правильно работающих глазах, можно видеть все видимое. Если видишь одно, то можешь тем же глазом видеть и другое. Не так в сверхчувственном мире. Сверхчувственный орган восприятия в стихийном теле может быть развит так, что сделает возможным переживание того или иного события; но чтобы увидеть другое, надо сначала опять-таки особенно развить этот орган. Такое развитие сопровождается ощущением как бы пробуждения органа для определенной части сверхчувственного мира. Чувствуешь, что стихийное тело находится по отношению к сверхчувственному миру в состоянии как бы некоторого сна, и как если бы каждой единичной вещи еще должно было пробудить его. Можно, действительно, говорить о сне и бодрствовании в стихийном мире. Но только для этого мира сон и бодрствование не суть переменного состояния, как то бывает в жизни в пределах мира внешних чувств. Они пребывают в человеке как состояния одновременно. Пока человек не приобрел способности переживать что-либо своим стихийным телом, это тело спит. Человек всегда носит в себе это тело, но спящим. С укреплением душевной жизни начинается пробуждение, но сначала только одной части этого тела. Все больше вживаешься в этот стихийный мир, пробуждая все большие и большие области своего собственного стихийного существа.

Этому пробуждению души ничто не может помочь в самом стихийном мире. Сколько бы ты ни мог уже видеть, увиденное не способствует нисколько тому, что можно было увидеть и другое. Свободное движение в сверхчувственном мире душа не может приобрести ничем из того, что можно найти в стихийной среде. Если продолжать упражнения в укреплении души, то приобретаешь для известных областей все в большей и большей степени эту подвижность. Благодаря всему этому замечаешь в себе нечто, что не принадлежит к стихийному миру, но что открываешь в самом себе при переживании этого мира. Застаешь себя в сверхчувственном мире отдельным существом, которое является как бы руководителем своего стихийного тела, как бы господином его, постепенно пробуждающим это тело к сверхчувственному сознанию.

Когда достигнешь этого, душу охватывает невыразимое чувство одиночества. Видишь себя в простирающемся во все стороны стихийном мире; только одного себя видишь посреди бесконечных стихийных просторов, как существо, которое не может нигде увидеть себе подобного. Этим не сказано, что всякое развитие ясновидения ведет к этому жуткому одиночеству; но кто сознательно своей собственной силой усваивает себе душевную крепость, тот прилет к этому. И кто следует учителю, дающему ему шаг за шагом указания. Чтобы подвинуться вперед в развитии, тот, быть может, не скоро, но когда-нибудь все-таки узнает, что учитель предоставил его самому себе. Он сначала почувствует, что покинут им и предоставлен одиночеству в стихийном мире. Впоследствии лишь узнает он, что учитель мудро обращался с ним, что он должен был предоставить его самому себе, когда явилась необходимость такой самостоятельности.

Как бы изгнанным в стихийный мир кажется сам себе человек на этой ступени душевного странствия. Но теперь он может идти дальше, если благодаря внутренним упражнениям у него будет достаточно душевной силы. Он может начать видеть, как возникает — не в стихийном мире, но в нем самом — новый мир, не тождественный ни чувственному, ни стихийному миру. Для этого человека второй сверхчувственный мир присоединяется к первому. Этот второй сверхчувственный мир есть прежде всего мир, совершенно внутренний. Чувствуешь, что несешь его в себе самом и что ты наедине с ним. Если сравнить это состояние с чем-нибудь из внешнего мира, то представляется следующее: некто пережил смерть всех своих любимых и близких, и только воспоминание о них хранит он в своей душе. Они продолжают жить для него только как его мысли. Так бывает во втором сверхчувственном мире. Его несешь в себе, но знаешь, что ты отделен от истинной его действительности. Но то, что живет в душе из этой действительности, само имеет совсем иную природу, чем простые представления, воспоминания в чувственном мире. Этот сверхчувственный мир живет в собственной душе своим самостоятельным бытием. Все, что там есть, стремится наружу из души, порывается к чему-то иному. Таким образом, чувствуешь в себе мир, но так, что этот мир не хочет оставаться в твоей душе. Это вызывает чувство, как если бы каждая единичная частность этого мира разрывала тебя. Можно дойти до того, что эти частности начнут сами высвобождаться, что они раздерут как бы некую душевную оболочку и покинут душу. Тогда можно почувствовать себя обедневшим в меру всего того, что вырвалось таким образом из души.

Но теперь научаешься познавать, что в особом положении находится все то, что из всего сверхчувственного содержания твоей души, ты умеешь так любить, что любишь его ради него самого, а не ради того только, что оно в твоей собственной душе. То, что ты можешь любить с такой самоотверженностью, не отрывается от твоей души; оно хотя и выходит из души, но берет эту душу до некоторой степени с собой. Оно приводит ее туда, где оно живота своей действительности. Происходит своего рода соединение с действительным существом, между тем как до того носишь в душе лишь как бы некое отражение этого существа. Но любовь, которая здесь разумеется, должна быть такою, какая переживается в сверхчувственном мире. В чувственном мире можно лишь готовиться к такой любви. Но готовятся тем, что способность любви в чувственном мире делают сильной. Чем сильнее любовь, к которой ты способен в чувственном мире, тем больше остается у души от этой способности любви для мира сверхчувственного. Это относится к единичным частностям сверхчувственного мира таким образом, что невозможно, например, достигнуть тех истинных сверхчувственных существ, которые находятся в связи с растениями чувственного мира, если не любишь растений в чувственном мире. Но относительно этих вещей легко обмануться. Может случиться, что в чувственном мире человек проходит мимо растений без всякой любви: но, несмотря на это, в его душе может таиться несознаваемая им склонность к этому миру растений. И эта любовь может проснуться в нем, когда он вступит в мир сверхчувственный.

Это соединение с существами сверхчувственного мира может зависеть как от любви, так и от других качеств души, например, от уважения или благоговения, которые может испытывать душа в сверхчувственном мире к какому-нибудь существу, когда она еще только чувствует возникновение в себе отражения этого существа.

Но качества эти будут всегда такие, которые надо отнести к внутренним душевным качествам. Так произойдет познание тех существ сверхчувственного мира, к которым душа благодаря этим качествам сама откроет себе доступ. Верный путь к распознаванию в сверхчувственном мире открывается тем, что своими отношениями к отражениям существ открываешь себе доступ к ним. В мире чувственном любишь существо, когда его узнаешь; во втором сверхчувственном мире перед встречей с действительностью можно любить отражение, потому что это отражение является прежде этой встречи То, что душа познает в себе таким образом, наесть стихийное тело. Ибо оно относится к последнему, как его пробудитель. Это есть существо, которое находится в душе и которое переживаешь так, как пережил бы себя, если бы во сне не пребывал без сознания, но ощущал бы себя сознательно вне своего физического тела и при пробуждении воспринимал бы себя как пробудителя. Так научается душа познавать находящееся в ней существо, которое является третьим помимо физического и стихийного тела. Это существо пусть будет названо астральным телом, и этим словом пусть будет здесь пока означено то, что таким образом изживается в душевном бытии.