VIII (Человек в долгу перед обществом. О том, как надо себя держать)

VIII

(Человек в долгу перед обществом. О том, как надо себя держать)

Спа, 6 августа 1741 г.

Милый мой мальчик!

Меня очень обрадовали те несколько работ, которые ты прислал мне, и еще больше сопровождавшее их письмо м-ра Меггера, в котором он отзывается о тебе гораздо лучше, чем в предыдущем. Laudari a laudato viro[17] во все времена было стремлением благородным. Поощряй же в себе это стремление и умей и впредь заслужить похвалу человека, достойного похвалы. Пока ты будешь стараться этого достичь, ты получишь от меня все, что только захочешь, а как только перестанешь, больше ничего уже не получишь.

Я рад, что ты понемногу начинаешь писать сочинения, это приучит тебя размышлять над некоторыми вопросами, что не менее важно, чем читать соответственные книги; поэтому напиши мне, пожалуйста, что ты думаешь по поводу следующих слов:

Non sibi, sed toti genilum se credere mundo[18].

Слова эти взяты из характеристики, которую Лукан[19] дает Катону[20]. По его словам, Катон считал, что создан не для себя одного, а для всего человечества. Так вот напиши мне, считаешь ли ты, что человек рожден на свет только для собственного удовольствия и выгоды или же он обязан что-то делать на благо общества, в котором живет, и вообще всего человечества. Совершенно очевидно, что каждый человек имеет известные преимущества от того, что живет в обществе, которых не имел бы, живи он один на целом свете. А раз так, то не значит ли это, что он в какой-то степени в долгу перед обществом? И не обязан ли он делать для других то, что они делают для него? Ты можешь написать мне об этом по-английски или по-латыни, как тебе захочется: для меня в этом случае имеют значение мысли твои, а никак не язык.

В последнем письме я предупреждал тебя относительно неприятной манеры держать себя и неловкостей, которые у многих входят в привычку с молодых лет из-за того, что в свое время родители их чего-то недосмотрели. От неловкостей этих они не могут отделаться и в старости. Таковы, например, несуразные движения, странные позы и неуклюжая осанка. Но есть также неуклюжесть духа, которой следует избегать, и при внимательном отношении это вполне возможно. Нельзя, например, путать или забывать имена и фамилии. Говорить о мистере «как бишь его», или о миссис «забыл, как звать», или «дай бог памяти» – значит быть человеком до последней степени невежливым и вульгарным. Не менее невежливо, обращаясь к людям, неверно их величать, например говорить «милорд» вместо «сэр» и «сэр» вместо «милорд». Очень неприятно и тягостно бывает слышать, когда человек начинает что-то рассказывать и, не будучи в состоянии довести свой рассказ до конца, где-нибудь на середине сбивается и, может быть, даже бывает вынужден признаться, что все остальное он позабыл. Во всем, что ты говоришь, следует быть чрезвычайно точным, ясным и определенным, иначе, вместо того чтобы развлечь других или что-то им сообщить, ты только утомишь их и затуманишь им головы. Нельзя также забывать и о том, как ты говоришь и какой у тебя голос: есть люди, которые ухитряются говорить, почти не раскрывая рта, и их просто невозможно бывает понять; другие же говорят так быстро и так глотают при этом слова, что понять их не легче; одни привыкли говорить так громко, как будто перед ними глухой, другие – до того тихо, что вообще ничего не слышно. Подобные привычки неуместны и неприятны, и избавить от них может лишь пристальное к себе внимание. По ним всегда легко узнать людей, не получивших должного воспитания. Ты даже не можешь себе представить, насколько важно держать в памяти все эти мелочи.

Мне приходилось видеть немало людей с большими способностями, которых плохо принимали в обществе именно оттого, что этих-то второстепенных качеств у них не было, и других, которых, напротив, хорошо принимали только благодаря этим качествам, ибо то были люди, ни в каком отношении не примечательные.