Три источника идеологии

Три источника идеологии

Идеология имеет три источника, заключенные в трех прекрасных словах лозунга Великой французской революции: свобода, равенство, братство. Из них как завязи образовались три мировые идеологии. Само понятие «идеология» появилось в XVIII в. и первоначально обозначало по самой этимологии слова учение об идеях – понятии, возвращающем к Платону, который, кстати, создал в своих поздних произведениях «Государство» и «Законы» прообраз идеологической системы, которую он неудачно пытался воплотить в жизнь.

Породила идеологию, эту духовную атомную бомбу по той разрушительной силе, которой она обладает, эпоха Просвещения. У ее истоков стоял Ж. – Ж. Руссо, считавший, что науки и искусства не делают человека нравственным и счастливым. Руссо восхищались деятели французской революции, особенно Робеспьер, провозгласившие свободу и ограничившие ее во имя ее. «Свобода состоит в возможности делать все, что не приносит вреда другому», – провозгласила «Декларация прав человека и гражданина», принятая Национальным собранием Франции 26 августа 1789 г. Но вскоре началось преследование врагов свободы, и их головы полетели одна за другой.

Во времена Великой французской революции было в ходу и понятие «враг народа». Декрет Конвента объявлял врагами народа всех, кто выступал против Конвента или пытался унизить его. В соответствии с декретом Конвента от 26 февраля 1794 г. можно было объявить врагом народа кого угодно, например, тех, кто препятствовал народному просвещению «путем всяких махинаций» (Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран. М., 1984. С. 239). Наказание – смертная казнь. Улик достаточно устных.

Сначала деятели революции победили в своей стране, а затем начали войны, с тем чтобы, как заявил Камбон, «ничто, существовавшее прежде, не могло устоять перед осуществляемой нами властью» (Жорес Ж. Социалистическая история Французской революции. Т. 4. М., 1981. С. 152). Задача революционных войн заключалась в том, чтобы способствовать возникновению революций в других странах. Аналогичные задачи ставились после прихода большевиков к власти в России: «подталкивать» революции в странах Запада и Востока и в конце концов разжечь пожар мировой революции.

Тут же возникает знаменитое «кто кого?» Аргумент: если мы первые не начнем войну, то революция будет раздавлена усилиями всего мира. Тезис об обострении борьбы между капитализмом и социализмом использовал затем Сталин. Начавшаяся война, писал Жорес, «не была борьбой одной нации против другой нации, а борьбой одной системы институтов – против другой системы институтов. Теперь институты, созданные свободой, должны были уничтожить, пусть даже силой, институты, созданные рабством» (Там же. С. 155). То же было в России в XX в.

Жорес восклицает: «Но как опасна такая попытка! Какие диктаторские привычки привьет она Франции! И как рискует она отождествить в глазах других народов национальную свободу с былым порабощением!» (Там же). Закончилось диктатурой: Наполеона и Сталина.

Обе революции были борьбой идеологии за власть, и в этом их сходство. Не важно, что идеологии различны: одна – идеология свободы, другая – идеология равенства. Обе превратились в тоталитарное потребительство и потребительский тоталитаризм. А как же с теми, кто не подчинится завоевателям, несшим свободу? «Тогда и отношение будет к ним, как к врагам, раз они не хотят ни свободы, ни равенства» (Там же. С. 158). Это было названо революционной диктатурой Франции и революционным протекторатом Франции над народами (доктрина Камбона, объявленная 15 декабря 1792 г. и утвержденная Конвентом). Великая французская революция была образцом идеологической революции. Ее аналог – октябрьский переворот в России.

Есть такое выражение: «революция пожирает своих детей». Французская революция закончилась гибелью тех, кто ее организовал. Но идеология победила. Аналогична ситуация в России в XX в. Большинство активных сторонников коммунистической идеологии погибли или до революции, или во время ее, или после в сталинских лагерях. Они оказались жертвами, на крови которых взошла идеология.

Идеология вступила в борьбу за власть в конце XVIII в., когда летели головы ее сторонников и противников, но окончательно укрепилась после I мировой войны, победили в которой идеологические державы – Англия, Франция и США, а побежденные взяли идеологии (другие) на вооружение – Россия в 1917-м, Италия в 1922-м, Германия в 1933-м.

Те, кто отдавал свои жизни за свободу, равенство и братство, подпитывали своей энергией идеологию до того момента, пока она, победив с помощью жертв, сама не отвечала репрессиями против своих противников. Примером является французская революция, но это свойственно всем идеологиям. Гибли тысячи борцов за рабочее дело, угнетенный народ и свободу, и жертвы не пропали даром. Из них родилось господство идеологии в трех формах – либерально?капиталистической, националистической и коммунистической. Каждая обещала счастье, и большинство людей верило и надеялось. Ни одна не оправдала надежд. Почему? Объяснение может быть трех типов: историческое рациональное, историческое нерациональное и метаисторическое. Если ограничиться первым, то ни одна из идеологий не выполнила обещаний в силу расщепленности единого идеала и из-за подмены в попытке насильственного приведения людей к счастью. Выводы о государстве как политической форме угнетения большинства меньшинством на диалектическом этапе идеологии сопровождались демагогией о скором преодолении всякого угнетения в результате буржуазной или социалистической революции. Прозрение рука об руку с утопией.

Все социальные утопии хороши, поскольку не воплощены в жизнь и относятся к духовной культуре. Попытки их реализации всегда антикультурны. Слова Геринга весьма показательны, а отсутствие таковых у представителей других идеологий свидетельствует отнюдь не об ином отношении к культуре, а о большем лицемерии. В целом все идеологии антикультурны и тоталитарны.