XXIII

XXIII

Таммуз, подобно Озирису, – воистину Бог, и человек воистину: родился, жил и умер, как человек.

Гильгамеш, огвергая любовь богини Иштар, перечисляет погубленных ею любовников: все они – люди, простые, бедные – поселяне, пастухи, звероловы. В их числе и Таммуз.

Судила Таммузу, любовнику юности,

Ты из году в год плачи надгробные.

(VI, 46–47)

Таммуз – пастух, хозяин овечьего хлева, umu ?t?ra. И Сын Человеческий родился в хлеву, среди пастухов.

О человеческой жизни Таммуза мы почти ничего не знаем. Может быть, намек на нее – только в царских житиях, потому что все цари Вавилона – «Таммузы», как все цари Египта – «Озирисы».

Вот что повествует о себе Саргон I (S?ruk-?nu), царь Шумера-Аккада (около 2500 г.): «Отца моего я не знал… На берегу Ефрата, зачала меня мать моя и родила тайно, и положила в тростниковый ковчег, и осмолила горною смолою отверстие ковчега, и опустила его в реку, и не сомкнулись надо мною воды реки. И принесла меня река к водочерпию Акки (Akki). Акки водочерпий, в благости сердца своего, вынул меня из ковчега, вскормил, как родного, и сделал садовником. Когда же был я садовником, богиня Иштар преклонила ко мне сердце свое».

Этот стих Таммузова плача соединяет вавилонского бога-младенца с Саргоном и Моисеем: все трое – подкидыши «Род же Его кто изъяснит?» – сказано и о Сыне Человеческом (Ис. LIII, 8).

Не связан ли ковчег Истинного Сына Бездны с ковчегом Ноя-Атрахазиса (оба осмолены «горною смолою», chemar), так же как вообще смерть Человека Таммуза – со смертью человечества – Потопом?