Читайте также
XXXII
Тщетны все попытки отделить в Иоанновом свидетельстве, сплаве двух металлов, один из них от другого – Историю от Мистерии.Лазарь умер; Иисус тайно беседует о смерти его и воскресении с Марией, сестрой его, – вот история – то, что было однажды во времени. Лазарь воскрес;
XXXII
Чем же люди ответили на этот последний вопль умирающего за них Сына Божия?Некоторые из стоявших тут, услышав (это), говорили: вот Илию зовет. (Мк. 15, 35.)В I Евангелии (27, 46), так же как в кодексе D Cantabrigiensis, II-го, Иисус называет имя Божие не по-еврейски, Elohi, a по-арамейски, Eli, что
XXXII
Египтяне – как бы еще не совсем родившиеся – «недородившиеся» люди. Души их не совсем воплотились, не окончательно выпали в этот мир из того, во время из
XXXII
Так все искусство Египта пронизано единой волею воскресною; все оно – уже не искусство, не созерцание, а делание, величайшее из человеческих деланий – «воскрешение мертвых», подлинная «магия», животворящее солнце божественной «прелести-благости».Для того-то и сходит
XXXII
Египетскую мысль о воскресении человека вместе со всею плотью мира, мысль, которая кажется нам такою нелепою, невозможною, ненаучною, несовременною, высказывает один из самых научных, современных философов, Бергсон.«Все живые друг за друга держатся и все увлекаются
XXXII
Скарабей, священный жук солнца – тоже Он и Она, самец и самка вместе. Имя его cheper – «быть», «становиться» – самозарождаться, рождаться без отца и матери. Скарабей – сам себе отец и мать; с самим собой совокупляется, складывает семя в земле, и, смесив его с нею, наподобие
XXXII
По найденной в раскопках Tell el Amarna, между Мемфисом и Фивами, переписке царей Египта с царями Вавилона, Ассура, Ханаана, Хеттеи, Митанни и других народов видно, что в XV веке до Р. X. вавилонский язык был всемирным. Самим царям Египта служат для этой переписки не иероглифы, а
XXXII
Так понял Вавилон то, чего не мог понять Египет, – динамику времени, движение мира от начала к концу. Вавилонская повесть о творении, «En?ma eli?», предрекает всю историю мира от Бытия до Апокалипсиса, от первых воспоминаний человечества до последних
XXXII
Все пронзительнее звуки плачущих флейт, все заунывнее:
О, дитя мое, как долго ты лежишь!
О, владыка бессильный, как долго ты лежишь!
Мой Даму бессильный, как долго ты лежишь!
Хлеба не буду вкушать,
Пить я не буду воды…
Умер владыка, умер Таммуз…
Псы блуждают в развалинах
XXXII
«Деяния Фомы, Acta Thomae, сообщают евхаристическую молитву первых христиан: „Сниди, Голубица Святая… сниди, Матерь Сокровенная… даруй нам приобщиться Тебе в тайнах сих, совершаемых во имя Твое“ (Act. Thom. – Bousset. Hauptprobleme der Gnosis, 66).Так Евхаристия древнейшая совершается во имя
XXXII
Нельзя говорить об этих тайнах без ужаса. «Ужас и мрак великий» напал на Авраама, когда Бог заключал с ним Завет пола – обрезания (Быт. XV, 12). Но если пол естественный окружен мраком и ужасом, то «двуестественный», ?????? (орфики), тем более.«Как страшно место сие!» – сказал
XXXII
«Будут два одна плоть», – говорит первый Адам (Быт. 2, 24), скажет и второй,0 Сын Человеческий (Мтф. 28, 20). Были два одно в прошлой вечности, стали двумя во времени и снова будут одно в вечности грядущей.Св. Климент Римский сохранил нам «незаписанное слово» Господне:
…Будучи
XXXII
Троичность в Боге начинается и завершается Матерью-Духом; вот почему и в мире тень Матери троична: в царстве Отца, Атлантиде-преистории, – Синяя Мать, Вода; в царстве Сына, истории, – Черная Мать, Земля; в царстве Духа, Апокалипсисе, – Белая Мать, Огонь. Все Три в мире,
XXXII
Срезанный колос для египтян – Озирис. «Ставят они и доныне, во время жатвы, первый сноп в поле и бьют себя в грудь, взывая с плачем к Изиде», – сообщает Диодор (Diodor., I, 14). Плач над срезанным Колосом – плач над умершим Сыном Земли Матери. «Я – Озирис, я – Непра (бог пшеницы),
XXXII
Первая точка, но не последняя. Черные тени встают из подземных глубин, выползают, огромные; лезут, карабкаются по отвесным кручам скал, неуклюжие; падают и лезут опять; к небу тянет подземных закон Восхождения, Анода. Страшные, черные, небесным огнем опаленные лица;
XXXII
Хуже или лучше, но омофагия не просто людоедство, во всяком случае. После нее, посвященные строго воздерживаются от всякого мяса и от кровавых жертв (Girard, Le senntiment religieux en Gr?ce, 1879, p. 212).
В белые ризы облекся я,
От смертей и рождений очистился
И блюду, да не коснется уст
