II. Правильное образование

II. Правильное образование

Невежественным является не тот, кто не получил образования, а тот, кто не познал себя. Ученый является глупцом, если в поисках истины он полагается на книжные знания или на чье-то авторитетное суждение. Понимание приходит только через познание самого себя, осознание целостности психологического процесса. Ведь образование, по сути, является самопостижением. В каждом из нас есть нечто, стремящееся к целостному существованию.

То, что мы сегодня называем образованием, является всего лишь накоплением книжных знаний, доступных каждому, кто только умеет читать. Такое образование лишь предлагает нам утонченную форму бегства от себя, а любое бегство неизбежно становится причиной увеличения страданий. Конфликт или недоразумение происходят от неправильного отношения к людям, вещам, идеям. И пока мы не пересмотрим и не изменим свое отношение к ним, просто изучение чего-либо, просто собирание фактов или приобретение различных навыков и умений будет вести к хаосу и разрушению.

Являясь представителями организованного общества, мы посылаем наших детей в школу для приобретения некоторых технических навыков, с помощью которых они смогли бы в конечном счете зарабатывать себе на жизнь.

Мы стремимся сделать из ребенка прежде всего специалиста, надеясь, что это принесет ему материальную обеспеченность. Но можно ли считать, что поклонение технике даст нам возможность понять себя?

Необходимость умения читать и писать не вызывает сомнения. Необходимо также, чтобы на свете существовали инженеры и всякие другие профессии. Но поможет ли нам техника понять саму жизнь? Несомненно, техника вторична. Но если позволить ей занять в нашей жизни главенствующее положение, тогда мы не сможем постичь самое важное. Жизнь — это любовь, радость, красота, горе, уродство. Стоит нам осознать это целостно, как осознание само создаст собственную технику. Но ни в коем случае не наоборот — ведь одна лишь техника никогда не принесет ни осознания, ни творчества.

Современное образование потерпело полнейшее фиаско именно потому, что считало технику важнее всего. Ставя технику превыше всего, мы уничижаем самого человека. Чрезмерное наращивание мощностей и технического потенциала без целостного понимания жизни и без всеобъемлющего осознания мыслей и чувств дает нам ощущение ложного превосходства над другими, что в конечном итоге приводит к развязыванию войн, подвергает жизнь многих людей опасности. Исключительное культивирование техники приводит к появлению ученых, математиков, мостостроителей, космических исследователей. Но способны ли они к целостному восприятию жизни? Дано ли ученому переживать каждый момент жизни во всей полноте? Да, но лишь тогда, когда он перестанет полагаться на науку.

Технический прогресс на каком-то уровне способен решить некоторые проблемы человечества, но это только порождает дальнейшие трудности, более глубокого плана. Ведь жить только на одном уровне, отгородись от остального мира и игнорируя жизнь во всей ее целостности и гармонии, означает добровольно подвергать себя страданию и саморазрушению. В настоящий момент наиболее важной и безотлагательной необходимостью для каждого из нас является способность воспринимать жизнь целостно. Только целостное восприятие окружающего мира обеспечит нам возможность встречать неуклонно возрастающие жизненные трудности должным образом.

Безусловно, технические знания необходимы, однако они никоим образом не могут решить наших внутренних проблем. Это происходит из-за того, что бездумное стяжание технических знаний без умения воспринимать жизнь целостно превратило технологию в средство для уничтожения людей. Человек, знающий как расщепить атом, но не имеющий любви в сердце, становится монстром.

Мы выбираем себе призвание, исходя из наших способностей. Но может ли следование призванию избавить нас от конфликтов и недоразумений? Некоторые формы технического обучения поначалу кажутся необходимыми. Но когда мы наконец становимся инженерами, врачами, бухгалтерами, возникает вопрос: а что же дальше? Разве выполнение профессиональных обязанностей является смыслом жизни? Очевидно, что большинство из нас считает именно так. Работа отнимает у нас большую часть времени, но все, что бы мы ни производили, восхищаясь результатами своего труда, становится причиной страданий и безысходности. Своим отношением к окружению и системой оценок мы превратили вещи и свою работу в инструмент зависти, насилия и ненависти.

Без самосознания любой вид деятельности обречен на неудачу и является бегством. Разрушительные последствия этого процесса трудно себе представить. Овладев техническим мастерством, мы зачастую становимся надменными и жестокими, тщательно скрывая это за благозвучными лозунгами. Стоит ли превозносить технику и приобретение навыков так высоко, если логическим завершением всего этого является взаимное уничтожение? Наш технический прогресс по своей возрастающей мощности воистину фантастичен, но, являясь всего лишь орудием взаимного истребления, он стал причиной обнищания и страданий во всем мире. Мы не вправе называть себя мирными и счастливыми людьми.

Если мы ставим карьеру на первое место, то вскоре наша жизнь превращается в механический способ существования и бесплодную рутину, спасаясь от которой мы используем любую возможность, чтобы хоть как-то отвлечься. Отбор фактов и развитие способностей, именуемые нами образованием, лишают нас полноты восприятия жизни и действия. И все потому, что мы, не осознавая целостности жизненного процесса, настолько привязаны к нашим способностям и умениям, что начинаем приписывать им исключительную важность. Но целое нельзя понять через часть. Понимание достигается исключительно путем действия и личного опыта.

Иная причина, по которой мы продолжаем развивать способности, заключается в том, что техническое мастерство дает нам чувство безопасности, не только материальной, но и психологической. Нас успокаивает само осознание того, что мы компетентны и эффективны. Осознание того, что мы можем играть на фортепиано или построить дом, придает нам чувство независимости и уверенности в себе. Но, пытаясь обрести психологическое убежище в своих способностях, мы отвергаем саму жизнь. А ведь жизнь не поддается никакому прогнозированию, ее необходимо уметь переживать от момента к моменту, каждый раз по-новому. Испытывая страх перед неизвестным, мы пытаемся обрести для себя психологические убежища внутри систем, догм и верований. И до тех пор, пока мы будем стремиться к такого рода затворнической безопасности, целостность жизненного процесса будет недоступна нашему пониманию.

Правильное образование, при должном внимании к овладению техническими навыками, призвано совершить нечто более значительное — оно должно помочь человеку осознать целостность и полноту жизненного процесса. И только это осознание поможет понять роль и место способностей в жизни каждого. Если человеку действительно есть что сказать, то речь сама создает свой стиль, но обучаться стилю и ораторскому мастерству, не имея никакого внутреннего опыта, означает попусту тратить время.

Инженеры всех стран с неистовым упорством разрабатывают машины, которые не нуждаются в человеческом управлении. Что же происходит с человеком во всецело руководимой машинами жизни? У нас появляется все больше и больше свободного времени, и мы не знаем, чем его занять. Спасаясь бегством от скуки, мы приобщаемся к различным знаниям, праздным развлечениям или идеалам.

Я готов верить огромному количеству научных трудов об образовательных идеалах, но что делать, если сейчас мы пребываем в гораздо большем замешательстве, чем когда-либо. Не существует верного метода, благодаря которому ребенка можно было бы воспитать целостной и свободной личностью. До тех пор, пока мы имеем дело с принципами, идеалами и методами, мы не сможем помочь человеку освободиться от его собственного эго, со всеми его страхами и терзаниями.

Слепая вера в утопические идеалы без осознанности и без действия не способна изменить наши сердца. А ведь нам так необходим радикальный переворот в сознании для того, чтобы положить конец беспрестанным войнам и взаимному уничтожению. Идеалы не способны заменить существующие ценности новыми. Они могут быть изменены только посредством правильного образования, дающего понимание того, что есть.

Движимые какой-то идеей, работая во благо будущего, мы формируем личность согласно нашему представлению о данной идее. Нас интересует не сам человек, а наше собственное представление о том, каким он должен быть. То, что должно быть, становится для нас намного важней, чем то, что есть, — важнее, чем личность во всей ее сложности. Если мы начнем воспринимать личность прямо и непосредственно, вместо того чтобы разглядывать ее через призму наших представлений о том, какой она должна быть, тогда мы будем иметь дело с тем, что есть. Тогда нам больше незачем будет трансформировать личность в нечто другое. Все, что нам нужно, — это помочь личности осознать себя, и в этом нет никаких корыстных побуждений или собственной выгоды. Если мы всецело осознаем то, что есть, то мы сможем понимать происходящее и таким образом быть от него свободными. Но, чтобы осознать, кем мы являемся на самом деле, мы должны прекратить бороться против того, чем мы вовсе не являемся.

Идеалам не место в системе образования из-за того, что они усложняют восприятие настоящего момента. Несомненно, нам доступно понимание того, что есть, лишь тогда, когда мы не спасаемся бегством в будущее. Взгляд в будущее, стремление к идеалам указывает на несостоятельность ума и стремление избежать действительности.

Разве не похоже на то, что в погоне за осуществлением Утопии мы попираем свободу и целостность человека? Если человек следует какому-либо идеалу или образцу, если он живет в мире формул и готовых решений, не означает ли это, что он влачит поверхностное и механистическое существование? Человеческому обществу нужны не идеалисты или бездумные роботы, а целостные личности, разумные и свободные. Намереваться построить совершенное общество означает бороться и проливать кровь за несуществующее, за то, что должно быть, игнорируя то, что есть.

Если бы все люди были бездумными роботами и слепыми исполнителями, то будущее можно было бы спрогнозировать и проект построения Утопии был бы создан. Тогда можно было бы спланировать грядущее общества и двигаться в заданном направлении. Но люди не машины, их нельзя настроить по заданной схеме.

Настоящее и будущее разделены огромной пропастью. Жертвуя настоящим во имя будущего, мы выбираем недостойные средства ради достижения, вполне возможно, благородной цели. Но средства определяют цель. Кроме того, кто мы такие, чтобы решать, каким должен быть человек? Кто дал нам право загонять его в рамки наших собственных представлений об идеале, вычитанных из книг и рожденных нашими же амбициями, надеждами и страхами?

У правильного образования нет ничего общего с любой из идеологий, как бы клятвенно они ни обещали наискорейшее построение Утопии. Правильное образование не основывается ни на одной системе, как бы старательно она ни была продумана. Оно не может быть средством для улучшения человека каким-то особым способом. Правильное образование должно сделать человека зрелым и свободным и помочь ему расцвести в любви и доброте. Вот почему мы должны быть заинтересованы именно в таком образовании, а не в том, чтобы подогнать ребенка под некий идеальный образец.

Любой метод, классифицирующий детей по темпераменту и способностям, только подчеркивает их различия между собой. Это в свою очередь порождает антагонизм, способствует появлению социального неравенства и препятствует формированию целостной личности. Совершенно очевидно, что ни один метод и ни одна система не способны обеспечить правильное образование, а строгое следование определенным методикам указывает на несостоятельность некоторых педагогов. И до тех пор, пока образование будет строиться на шаблонных принципах, будут появляться не творческие личности, а всего лишь новые специалисты.

Только любовь может привести к взаимопониманию. Где есть любовь, там мгновенно возникает общение с другими, общение на равных. Мы являемся настолько черствыми, опустошенными и лишенными любви, что позволяем правительствам и системам вмешиваться в образование наших детей и решать за нас нашу судьбу. Но правительства заинтересованы в квалифицированных специалистах, а не в гармоничных людях, поскольку целостная личность представляет собой угрозу как для властей, так и для организованных религий. Вот почему они так стремятся контролировать образование.

Жизнь невозможно подчинить системе, ее нельзя втиснуть ни в какие рамки, какими бы благородными ни были при этом наши замыслы. Поэтому воспитанный на концептуальном знании ум не способен увидеть жизнь во всем ее разнообразии, утонченности, глубине и захватывающем величии. Если мы приучаем своих детей к систематическому мышлению и неукоснительной дисциплине, если мы поощряем их мыслить оценивающе и осуждающе, то таким образом мы не позволяем им стать целостными мужчинами и женщинами. Именно поэтому им не хватает глубины ума, чтобы увидеть жизнь во всей ее целостности.

Наивысшим предназначением образования является воспитание гармоничной личности, способной осознать жизнь как единое целое. Идеалист, как и специалист, не соприкасается с целым, а только с его частью. И до тех пор, пока человек будет стремиться к идеалу, достичь целостности для него не представляется возможным. Большинство учителей, являясь идеалистами, не знают любви, их сердца закрыты, а умы черствы. Чтобы обучать детей, необходимо достичь самосознания, быть живым и бдительным, а для этого нужно обладать гораздо большим пониманием и любовью, нежели для того, чтобы заставить ребенка следовать какому-то идеалу.

Другим предназначением образования является создание новых ценностей. Просто внедряя в ум ребенка существующие ценности и принуждая его соответствовать идеалу, мы ограничиваем его свободу, делая его ум неспособным к пробуждению. Современное образование тесно связано с мировым кризисом, и педагог, понимающий причины всеобщего хаоса, должен спросить себя, как помочь ученику пробудить самосознание, чтобы таким образом дать возможность будущим поколениям избежать в дальнейшем конфликтов и катастроф. Педагог должен устремить все свои помыслы, всю свою заботу и любовь на создание вокруг ребенка благоприятного окружения и развитие взаимопонимания с ним, чтобы ребенок, когда он вырастет, был способен к разумному решению тех проблем, которые касаются каждого человека. Но для осуществления этого замысла педагог должен разобраться в себе, а не полагаться на идеологии, системы и верования.

Давайте не будем мыслить, полагаясь на принципы и идеалы, а обратимся к истинной реальности. Умение видеть то, что есть, способно пробудить ум. А способность педагога мыслить целостно намного важнее его осведомленности относительно новых методик обучения. Стоит педагогу начать следовать какому-то методу, даже если он разработан вдумчивым и благородным человеком, как сам метод приобретает первостепенную важность, а дети тогда важны постольку, поскольку они являются материалом для этого метода. Такой учитель сначала классифицирует и оценивает ребенка, а затем начинает обучать его согласно определенной схеме. Скорее всего, такой образовательный процесс может устраивать учителей, но ни следование системе, ни авторитетные суждения, ни бездумное заучивание не содействуют воспитанию целостной личности.

Правильное образование заключается в том, чтобы принимать ребенка таким, каким он есть, а не навязывать ему наши представления о том, каким он должен быть. Заключая ученика в рамки наших представлений об идеале, мы заставляем его приспосабливаться, а это вызывает страх и становится причиной конфликтов между тем, каким он есть на самом деле, и тем, каким он должен быть. В итоге, все внутренние конфликты выливаются в конфликты общественные. Идеалы — огромное препятствие на пути к нашему взаимопониманию с ребенком и самосознанию самого ребенка.

Если родители действительно желают понять своего ребенка, они не станут смотреть на него сквозь призму своих представлений об идеале. Если они любят ребенка, они будут наблюдать за ним, будут изучать его склонности, его настроения и особенности. И только когда родители не испытывают к ребенку никакой любви, они навязывают ему идеалы, таким образом стремясь удовлетворить свои амбиции в ребенке, принуждая его становиться таким или другим. Когда есть любовь не к идеалу, а к самому ребенку, взрослые в состоянии помочь ему познать себя таким, каким он есть на самом деле.

Если ребенок, допустим, говорит неправду, то надо ли ставить ему в пример идеал кристальной честности? Правильнее выяснить причины, заставляющие его лгать. Чтобы помочь ребенку, необходимо действовать не спеша, изучать его и наблюдать за ним. Для этого потребуется терпение, любовь и забота. Но там, где нет любви и понимания, мы вынуждаем ребенка действовать по заранее обусловленной схеме, называемой нами идеалом.

Идеалы являются удобным убежищем, поэтому педагог, стремящийся к идеалам, никогда не сможет понять своих учеников и относиться к ним разумно. Для такого педагога будущий идеал — то, что должно быть, — намного важнее, чем живой ребенок, тот, который присутствует здесь и сейчас. В погоне за идеалом нет места любви, а без нее ни одна проблема человечества не может быть решена.

Если учитель достаточно разумен, он не будет зависеть от метода, наоборот, он будет изучать каждого ученика в отдельности. Общаясь с детьми и молодежью, мы имеем дело не с механическими устройствами, которые можно легко починить и настроить, но с живыми существами, восприимчивыми, изменчивыми, чувствительными, боязливыми, любящими. И чтобы найти общий язык с ними, нам понадобится глубокое понимание, сила выдержки и любовь. Но если мы не обладаем этими качествами, то стараемся управиться побыстрее и полегче, ожидая изумительные результаты и не сомневаясь в их скором появлении. Будучи несознательными и механическими в наших взаимоотношениях и поступках, мы избегаем и боимся любых вопросов, на которые невозможно автоматически ответить. Это и есть один из главных недостатков нашего образования.

Ребенок является результатом как прошлого, так и настоящего, поэтому он уже обусловлен. Передавая свой опыт ребенку, мы продолжаем в нем нашу собственную ограниченность. Радикальные преобразования станут возможны лишь тогда, когда мы сумеем осознать свою обусловленность и освободимся от нее. А пока этого не произошло, пока мы продолжаем пребывать в плену обусловленности, спорить о том, каким должно быть правильное образование, абсолютно бесполезно.

Конечно же, пока дети еще совсем маленькие, наша задача состоит в том, чтобы защищать их от вредных воздействий, заботясь об их здоровье и физической безопасности. Но мы, к сожалению, на этом не останавливаемся. Мы хотим влиять на их мысли и чувства, хотим формировать их в соответствии с нашими собственными намерениями и представлениями об идеале. Мы стремимся реализоваться в наших детях, сделать их своим продолжением. Поэтому мы и возводим вокруг них стены, ограничиваем их нашими религиями и идеологиями, страхами и надеждами, а затем плачем и взываем к небесам, если их убивают или калечат на войне, если их жизнь оказывается наполненной лишениями и невзгодами.

Такой способ существования не приносит свободы. Напротив, он укрепляет наше эго. Наше «я» состоит из ряда защитных и агрессивных реакций. Оно всегда действует, исходя из собственных представлений о реальности и взаимоотношений с приносящими удовольствие объектами. И до тех пор, пока мы будем истолковывать реальность в терминах субъекта (т. е. используя понятия «я» и «мое»), до тех пор, пока мы не освободимся от своего эго, наша жизнь будет полна конфликтов, страданий и боли. Свобода приходит лишь тогда, когда человек осознает природу своего «я», природу переживания. Это происходит лишь тогда, когда «я» со всеми его реакциями перестает быть тем, кто переживает, и становится самим переживанием. Приобретая совершенно иной смысл, оно становится созиданием.

Если мы действительно желаем помочь ребенку освободиться от оков своего «я», приносящего столь многие страдания, то каждый из нас должен тщательно пересмотреть и изменить свое отношение к нему. Родители и учителя своими мыслями и поступками должны помочь ребенку обрести свободу и расцвести в любви и благополучии.

Нынешнее образование не считает нужным учитывать разрушительное и пугающее влияние наследственности и окружающей среды на наши умы и сердца. Именно поэтому оно не в силах преодолеть обусловленность и воспитать целостную личность. Всякий вид образования, оказывающий влияние лишь на отдельные аспекты человеческой личности, а не на человека в целом, непременно приводит к бесконечным страданиям и конфликтам.

Любовь и благополучие расцветают лишь там, где есть внутренняя свобода. А достичь ее можно исключительно посредством правильного образования. Никакой конформизм, никакие попытки подстроиться под окружение и никакие обещания о скором построении утопического общества не могут дать человеку то прозрение, без которого он не способен выбраться из замкнутого круга страданий.

Педагог, знающий о внутренней природе свободы, должен помочь каждому ученику в наблюдении и осознании сотворенных самим же подростком ценностей и пристрастий. Он должен помочь учащемуся осознать причины его обусловленности и пристрастия, ограничивающие ум и порождающие страх. Педагог должен помочь взрослеющему ученику в самонаблюдении и осознании себя в окружающем мире, помочь понять учащемуся его стремление к самореализации, приносящее нескончаемые конфликты и бедствия.

Конечно же, можно повернуть человека лицом к истинным ценностям, не подверженным влиянию времени и обусловленности. Но найдутся и те, кто станет утверждать, будто целостное развитие личности опасно для общества и ведет к хаосу. Так ли это? Воцарившееся в мировом сообществе смятение обусловлено неспособностью человека постичь собственную природу. Платой за относительную свободу для него стало умение приспосабливаться и принимать существующие ценности.

Находятся и те, кто готов бунтовать против таких устоев. Но, к несчастью, их мятеж — не более чем реакция из корыстных побуждений, омрачающая дальнейшую жизнь. Если педагог сведущ и знает о склонности ума противоречить, он должен помочь учащемуся изменить существующие ценности. Но сделать это необходимо не с помощью бунта или реакции, а посредством постижения целостности жизненного процесса. Полное взаимопонимание между людьми невозможно без всеобщего единства, обеспечить которое способно лишь правильное образование.

Почему мы так уверены, что без помощи правильного образования ни нам, ни грядущим поколениям не удастся в корне изменить отношения между людьми? Ведь мы никогда и не пытались. А так как многие из нас попросту боятся правильного образования, то у нас не возникает и мысли сделать хотя бы шаг в этом направлении.

Не исследовав должным образом всю многогранность данного вопроса, мы осмеливаемся утверждать, что человеческая природа неизменна. Мы позволяем себе примириться с существующим порядком вещей и поощряем ребенка подстраиваться под общественные рамки, ограничивая его нашим способом жизни, и наивно надеемся на лучшее. Но можно ли подобный конформизм по отношению к существующим стандартам, приводящим, в конечном итоге, к войнам и голодной смерти, считать образованием?

Давайте не будем заниматься самообманом и наивно полагать, что ограничения способствуют пробуждению ума и воцарению счастья. Если мы до сих пор продолжаем оставаться боязливыми, бесчувственными и равнодушными, то, значит, нам и вправду все равно, будет ли человек жить в любви и благополучии или нет. Похоже, нам намного легче согласиться с тем, чтобы каждый безропотно нес свою жизненную ношу, выбранную им добровольно.

Ограничивать ученика, навязывая ему силой стандарты окружения, крайне глупо. И до тех пор, пока мы не способны к радикальным реформам в системе образования, мы будем способствовать разрастанию всеобщего хаоса и нищеты. И когда в конце концов случится какая-нибудь чудовищная по своей жестокости революция, она всего лишь даст возможность иной группе людей стать эксплуататорами и угнетателями. Эта новая власть найдет повод для угнетения народа. А техника угнетения разнообразна: от психологической обработки до применения грубой силы.

Из политических и деловых соображений дисциплину стали считать важнейшим фактором общественного строя. Стремясь к психологической безопасности, мы покорно принимаем и практикуем различные формы дисциплины. Дисциплина гарантирует результат, а для нас он гораздо важнее средства. Но ведь и выбор средства влияет на конечный результат.

Опасность дисциплины заключается в том, что систему она считает намного важнее, чем заключенного в нее человека. Из-за того, что мы цепляемся за дисциплину, она, опустошая наши сердца, становится для нас заменителем любви. Но свободы нельзя добиться с помощью дисциплины или сопротивления. Свобода — не цель, к которой следует стремиться. Свобода должна быть в самом начале, а не в конце, ее не следует отождествлять с неким отдаленным идеалом.

Свобода — это не способ самоутвердиться, попирая права других людей. По-настоящему искренний и преданный своему делу педагог будет оберегать детей от ложных ценностей, используя каждый удобный случай, чтобы указать им путь к истинной свободе. Но никакому учителю это не по плечу, если он привержен какой-либо идеологии, догматичен или корыстен.

Восприимчивость нельзя вызвать принуждением. Можно заставить ребенка быть внешне спокойным, но это не означает, что мы разобрались с причинами его упрямства, дерзости и так далее. Принуждение вызывает противостояние и страх. Метод поощрения и наказания делает ум покорным и вялым, и если это все, чего мы желаем добиться от ребенка, тогда нынешняя система образования является непревзойденным по своему воздействию средством для достижения этой цели.

Но такое образование не поможет нам понять ребенка. Оно не способно также построить благополучное общество, в котором не было бы места для сепаратизма и ненависти. Правильное образование основано на любви к ребенку. Но мы, в большинстве своем, не испытываем любви к нашим детям. Мы лишь гордимся ими, а значит гордимся собой. К несчастью, мы так заняты умственной деятельностью, что времени для того, чтобы прислушаться к своему сердцу, не остается вообще. В конечном итоге, дисциплина подразумевает сопротивление. Но приводило ли сопротивление когда-нибудь к любви? Дисциплина замуровывает нас живьем в свои стены, она всегда самодостаточна и приводит к конфликтам. Дисциплина не дает понимания. Понимание приходит лишь с умением наблюдать и исследовать, отбросив всякие предрассудки.

Дисциплина является легким средством для контроля над ребенком, но она не помогает ему постичь всю сложность проблем жизни. Некоторая форма принуждения, метод поощрения и наказания могут быть необходимы для установления порядка и кажущегося спокойствия в переполненной аудитории. Но нужны ли истинному педагогу, работающему с малочисленной группой учеников, какие-либо методы принуждения, вежливо именуемые дисциплиной? Когда классы немногочисленны и учитель способен уделить все свое внимание каждому ребенку, наблюдая за ним и помогая ему, тогда любые формы принуждения и подавления являются совершенно излишними. Если в такой группе некий ученик проявляет буйный нрав или озорничает, то педагогу следует разобраться в причинах его плохого поведения, каковыми могут быть неправильное питание, недостаточный отдых, внутрисемейные конфликты либо какие-то скрытые страхи.

Правильное образование подразумевает развитие в личности свободы и разума, чего нельзя достигнуть, прибегнув к какой-либо форме принуждения или запугивания, В конце концов, задача педагога — помочь ученику постичь всю сложность своего существа. И требовать от ученика подавления одной части его природы ради превосходства другой части означает вводить обучаемого в состояние нескончаемого внутреннего конфликта, выливающегося в противостояние обществу. Ум — это то, что приносит порядок, а не дисциплину.

Конформизму и повиновению нет места в правильном образовании. Сотрудничество между педагогом и учащимися невозможно без взаимной любви и взаимного уважения. Если требовать от ребенка выявлять знаки уважения к старшим, то вскоре это превращается в привычку, в механический навык, и страх принимает форму почитания. Без уважения и внимания полноценные отношения невозможны, особенно если учитель является всего лишь носителем знания.

Если учитель требует уважения к себе, но не уважает своих учеников, то это вызовет безразличие и неуважение со стороны аудитории. Если нет уважения к человеческой жизни, то знания ведут к разрушению и нищете. Развитие чувства уважения к другим является неотъемлемой частью правильного образования, но, если учитель сам не обладает этим качеством, он не сможет помочь ученикам постичь всю полноту жизни.

Разум — это способность видеть самое существенное. Но для того, чтобы обнаружить самое существенное, должна быть свобода от всех преград, которые ум построил для собственной безопасности и комфорта. Страх неизбежен до тех пор, пока ум стремится к безопасности, а когда люди следуют какой-либо системе, глубина осознания и разум иссякают.

Целью правильного образования является установление правильных отношений не только между людьми, но и между человеком и обществом. Это так существенно потому, что образование, прежде всего, должно помочь человеку понять его собственный психологический процесс. Разум дает нам возможность постичь самих себя и все то, что нас окружает. Но не может быть разума, пока есть страх. Страх подавляет разум и становится причиной эгоистических поступков. Дисциплина может пресечь страх, но она не искореняет его, а поверхностные знания, которые дает нам современное образование, только скрывают его.

С самого раннего возраста, как в школе, так и дома, нам начинают внушать чувство страха. Ни родители, ни учителя не обладают достаточным терпением, временем и мудростью, чтобы рассеять инстинктивные страхи детства, определяющие с годами наши позиции и суждения. Ведь именно эти страхи являются первоисточником столь многих жизненных проблем. Правильное образование должно внимательно изучить проблему страха, искажающего наши взгляды на жизнь. Освобождение от страха — начало мудрости. И только правильное образование может привести к свободе от страха, к свободе, в которой лишь и существует проницательный творческий ум.

Поощрение или наказание любого поступка только усиливает эгоизм. Поступок во имя чего-то, во имя родины или во имя Бога, основывается на страхе, а страх не может служить основой для верного действия. Чтобы ребенок уважительно относился к другим, нет никакой необходимости использовать любовь в качестве взятки. Для этого нужно пожертвовать временем и проявить терпение, объяснив ребенку необходимость уважать себя и других.

Уважение к другим, если оно требует награды, невозможно. Поощрение или наказание в таком случае становится намного важней, чем само чувство уважения. Если мы не уважаем ребенка, а только обещаем ему награду или запугиваем наказанием, то таким образом мы способствуем развитию в нем жадности и страха. Поскольку мы сами были воспитаны действовать ради определенного результата, нам и в голову не приходит, что действие может быть свободно от корыстных мотивов.

Правильное образование призвано развивать глубину мышления и уважение к окружению без всяких приманок или запугиваний. Если мы больше не стремимся к быстрым результатам, нам откроется видение того, как важно для учителя и ученика быть свободными от страха наказания и надежды получить вознаграждение, а также от любых других форм принуждения. Но принуждения не искоренить до тех пор, пока власть будет оставаться частью человеческих отношений.

Подчинение власти выгодно для тех, кто преследует личные мотивы и корыстные цели. Но построенное на карьеризме и личной выгоде образование может создать лишь конкурентное, исполненное противоречий и жестокости общество. Именно в таком обществе мы родились и воспитывались, это оно сделало нас агрессивными и несчастными.

Нас учили подчиняться учителю, учебнику, политической партии только потому, что так выгодно. Специалисты во всех сферах жизни, от священника до бюрократа, имеют власть и повелевают нами. Но ни одно правительство и ни один учитель не способны установить взаимопонимание в отношениях между людьми, которое так необходимо для благосостояния общества.

Если нам удастся создать правильные отношения между людьми, то не будет никакой надобности в том, чтобы кого-либо принуждать или даже убеждать. Можно ли говорить о любви и истинном сотрудничестве между власть имущими и теми, кто являются предметом власти? Беспристрастно рассмотрев проблему власти и всего, что с ней связано, можно прийти к заключению, что любое стремление к власти губительно. И лишь осознав это, к нам приходит спонтанное понимание природы власти. В момент, когда мы отказываемся от власти, мы становимся партнерами, и только тогда возможны взаимное сотрудничество и уважение.

Настоящей проблемой образования является сам педагог. Даже сравнительно небольшая группа учеников становится для него средством демонстрации собственной важности, если он использует авторитет для облегчения своей задачи и если преподавание служит для него инструментом распространения влияния на окружающих. Но просто соглашаться в мыслях или на словах с тем, что воздействие авторитета губительно, — недостаточно.

Глубинные мотивы власти и авторитета необходимо тщательнейшим образом исследовать и понять. Как только мы увидим, что разум невозможно пробудить принуждением, само осознание этого факта испепелит все наши страхи, и мы приступим к построению нового общества, совершенно противоположного нынешнему строю и далеко его превосходящего.

Чтобы понять смысл жизни со всеми ее страданиями и болью, мы должны быть независимы от любого авторитета, включая и авторитет организованных религий. Но если, желая помочь ребенку, мы ставим ему в качестве образца некие авторитетные примеры, то таким образом мы лишь способствуем развитию в нем различных форм суеверий и страха, принуждаем ребенка к бездумному подражанию.

Религиозные люди пытаются обратить ребенка в свою веру, внушить ему страхи и надежды, приобретенные когда-то от родителей. Атеисты точно так же навязывают ребенку тот образ мышления, которому их когда-то научили. Все мы хотим, чтобы наши дети приняли именно нашу форму поклонения и уверовали в выбранную нами идеологию. Запутаться в изобретенных нами или кем-то другим формулировках и представлениях легко, и чтобы этого не случилось, необходимо всегда быть бдительным и восприимчивым.

То, что мы привыкли называть религией, является лишь узаконенной формой поклонения со своим набором догм, ритуалов, таинств и суеверий. У каждой религии есть свои священные писания, свои пророки и проповедники, удерживающие людей в страхе и повиновении. Многие из нас ощутили на себе влияние того, что мы называем религиозным воспитанием. Но такого рода религиозность сеет вражду между людьми, порождая противостояние не только между собратьями по вере, но и по отношению к последователям иных культов. Хоть все религии и заявляют в один голос, что поклоняются Богу и что все люди должны любить друг друга, вместе с тем они только внушают страх своим последователям учениями про ад и рай, усиливая противоречивой догматикой внутренние сомнения и конфликты.

Догмы, таинства и ритуалы не приведут к духовности. Истинное религиозное воспитание призвано помочь ребенку осознать его взаимоотношения с людьми, природой, вещами. Жизнь невозможна без взаимоотношений, а без самопознания любые взаимоотношения, будь то с одним человеком или со многими, приносят лишь конфликты и страдания. Конечно же, ребенку не объяснишь всего досконально, но если педагог и родители понимают важность человеческих взаимоотношений, тогда своим поведением и своим примером они наверняка могли бы показать ребенку без лишних слов и объяснений истинное значение духовной жизни.

Наше так называемое религиозное воспитание не допускает вопросов и сомнений. Но лишь исследуя смысл предложенных обществом и религией ценностей, мы начинаем открывать истину. Педагог обязан тщательнейшим образом исследовать собственные мысли и чувства, отвергнув заманчивую перспективу безопасности и комфорта, ибо только так он способен помочь ученикам прийти к самосознанию и понять их собственные побуждения и страхи.

В юности человек открыт и восприимчив. И старшие, обладая достаточным пониманием, должны помочь молодежи освободиться от той обусловленности, которую навязало им общество, и от той, которую они создали себе сами. Если ум и сердце ребенка не порабощены религиозной догматикой и предубеждениями, он обретет свободу и будет готов к исследованию и постижению того, что находится над ним и вокруг него.

Истинная религия ни в коей мере не является набором верований и ритуалов, надежд и страхов. И если мы позволим ребенку расти без этих пагубных влияний, возможно, с годами он проявит интерес к природе происходящего, к Богу. Вот почему для воспитания ребенка необходимы глубокая проницательность и понимание.

Большинство верующих, пускаясь в пространные беседы о Боге и бессмертии, на самом деле не верят ни в свободу личности, ни в целостность жизненного процесса. А ведь именно религия провозглашает свободу человека и поиск истины. Свободы нельзя достичь с помощью компромиссов. Частичная свобода личности — не свобода вообще. Ограничения любого характера, политического или религиозного, не способны принести человеческому обществу ни свободы, ни мира.

Религия не имеет ничего общего с какими-либо ограничениями. Религия — это состояние блаженного покоя, в котором присутствует реальность, Бог. Это творческое состояние нисходит только на сознательную и свободную личность. Свобода приносит добродетель, а без добродетели не может быть покоя. Неподвижный, спокойный ум не является умом ограниченным. Эта неподвижность — не результат принуждения или тренировки. Неподвижность возможна лишь тогда, когда ум познал собственную природу, природу «я».

Любая организованная религия есть не что иное, как застывшая человеческая мысль, из которой ум выстраивает храмы и церкви. Она утешает робкого и становится наркотиком для страждущего. Но Бог или Истина находятся далеко за пределами логического понимания и эмоционального восприятия. Сведущие в психологических предпосылках чувства страха и обреченности родители и учителя должны помочь молодому человеку распознать и осмыслить его внутренние конфликты и переживания.

Люди старшего поколения способны помочь детям по мере того, как они растут, научиться мыслить ясно и непредвзято, любить и при этом не быть враждебными. Есть ли что-либо лучшее, что мы можем для них сделать? Но если мы едва терпим друг друга, если мы не способны привнести мир и порядок в общество и изменить сознание человечества в лучшую сторону, то чего стоят тогда все наши священные писания и мифы всех религий?

Истинное религиозное воспитание призвано помочь ребенку пробудить глубинное сознание, научить его отличать непреходящее от сиюминутного, выработать бескорыстный подход к жизни. Разве не лучше начинать свой день, будь то в школе или дома, с серьезных мыслей или чтением глубокой и исполненной смысла литературы, чем заученно бормотать стандартные слова и фразы?

Пребывая в плену у своих амбиций, ревностно охраняя традиции и идеалы, прошлые поколения заставляют мир страдать от убожества и разорения. Быть может, когда-нибудь, получив правильное образование, грядущие поколения, смогут положить конец этому хаосу и построить более счастливое общество, чем наше. Если не лишенная духа искательства молодежь стремится к постижению истины во всех ее проявлениях, будь то в политической, религиозной, личностной или в общественной сферах, это дает нам основания полагать, что у этого мира есть шансы на лучшее будущее.

Большинство детей любознательны. Они хотят знать все. Но мы своей категоричностью и раздражительностью притупляем в них дух искательства и нередко грубо игнорируем их пытливость. Мы не поддерживаем их любознательности, так как боимся, что не знаем ответов на их вопросы. Мы не поддерживаем в них неудовлетворенности, так как сами давно уже перестали спрашивать.

Большинство родителей и учителей боятся детской неудовлетворенности, так как она разрушительна для всех форм безопасности. Поэтому-то они и стараются занять молодежь хорошо оплачиваемой работой, наследством, браком, утешением в какой-нибудь религии. Люди старшего возраста, хорошо разбираясь, как нужно притуплять и угнетать молодые умы и сердца, стремятся сделать своих детей такими же тупыми, как они сами, прибегнув к помощи авторитетов, традиций и верований, перенятых в свою очередь от кого-то.

Только приучив ребенка самостоятельно находить ответы на интересующие его вопросы в книгах и научив его вникать в смысл общественных ценностей, традиций, форм правления, религий, верований и так далее, родители и педагоги могут надеяться, что им удастся пробудить и закрепить в ребенке критическое восприятие действительности и глубокую проницательность.

Молодые всегда жизнерадостны, полны надежд и неудовлетворенности. Такими они должны быть. Если молодой человек лишен этих качеств, то душа его стара и мертва. Стариком можно считать любого, кто погасил пламя неудовлетворенности внутри себя, прекратил поиски истины и нашел в этом убежище и комфорт. Такие люди стремятся к стабильности для себя и своих семей, жаждут постоянства в идеалах, взаимоотношениях, владениях. И если в какой-то момент их вдруг охватит чувство неудовлетворенности, они с головой погружаются в свои обязанности, в работу или во что-нибудь еще, чтобы отделаться от этого гнетущего чувства недовольства.

Молодость — это пора, когда проявляется неудовлетворенность не только самим собою, но и всем тем, что нас окружает. Мы должны научиться мыслить ясно и непредвзято, отбросив страх и внутреннюю зависимость. Независимость нужна не только для раскрашенного участка карты мира, который мы называем родиной, она нужна нам самим как личностям. И хоть внешне все мы зависим друг от друга, эта зависимость никогда не будет жестокой или угнетающей, если внутренне мы свободны от жажды власти, положения и славы.

Мы должны понять нашу неудовлетворенность, а не бояться ее. Недовольство может стать причиной кажущегося беспорядка, но если оно приводит к самопознанию и самоотречению, то такое недовольство способно создать новый общественный строй и обеспечить прочный мир. Только самоотречение приносит экстатическую радость.

Неудовлетворенность — путь к освобождению. Но чтобы исследовать всю глубину этого вопроса непредвзято, мы не должны попусту истощать свои эмоции, принимая участие в политических сборищах, выкрикивая лозунги, или пытаться найти себе гуру, духовного учителя. Такого рода эмоциональное расточительство притупляет ум и сердце, делая их неспособными к проницательности и легко поддающимися влиянию обстоятельств и страха. Только пламенное желание познавать может принести понимание всей красоты и разнообразия жизни.

Молодежь легко поддается влиянию священника или политика, богача или бедняка, принимая их способ мышления за свой собственный. Но правильное образования должно оградить молодых людей от чужих влияний, чтобы они не повторяли заученные лозунги, словно попугаи, чтобы они не стали жертвами своей или чужой жадности. Они не должны разрешать властям опустошать свои умы и сердца. Следование за кем-то другим, пусть даже самым выдающимся человеком, или непоколебимая преданность понравившейся идеологии никогда не принесут мир человеческому обществу.

Многие из нас, закончив школу или колледж, забрасывали книги и, казалось, покончили с учебой раз и навсегда. Но есть и такие, кто стремится продолжить учебу. Эти люди собирают и впитывают все то, что было сказано другими, они становятся по-настоящему зависимы от знаний.

До тех пор, пока существует культ знания и техники как средства для достижения успеха и влияния, во всем мире будет господствовать жестокая конкуренция, распри и нескончаемая борьба за место под солнцем. Нам не освободиться от страха до тех пор, пока успех будет нашей главной жизненной целью, ибо стремление к нему неизбежно порождает страх перед неудачей. Вот почему молодежь не должна поклоняться культу успеха. Большинство людей ищут успех в любой форме: на теннисном корте, в деловом мире или в политике. Каждый из нас стремится оказаться на вершине, и это стремление порождает непреходящий внутренний конфликт и усложняет наши отношения с окружением. Оно становится причиной конкуренции, зависти, нетерпимости и в конце концов войны.