2.10. Алексей Александрович Шахматов (1864–1920). Синтаксис как учение о способах обнаружения мысли в речи

2.10. Алексей Александрович Шахматов (1864–1920). Синтаксис как учение о способах обнаружения мысли в речи

А. А. Шахматов – видный представитель Московской лингвистической школы, академик, ученик и последователь Ф. Ф. Фортунатова; разработал оригинальную синтаксическую теорию, в которой грамматические категории рассматривались в соотношении с коррелятивными, коммуникативно обусловленными категориями мышления; впервые ввел в русский синтаксис понятие грамматической формы; определил слово как морфологически организованную часть речи, которая вычленяется из целого предложения, а не просто используется для его построения как строительный материал; определил предложение как выражение законченной мысли, состоящей из объединения или разъединения двух или нескольких обобществленных (а не только индивидуальных) представлений, соединяемых волей говорящего в коммуникативных целях (сообщения мысли и воздействия на слушателя); обосновал оппозицию односоставных и двусоставных предложений; определил суть предложений, состоящих из несогласованных членов предложения; создал оригинальную концепцию о частях речи.

Правомерно считается, что ученый отошел от сугубо формальных методов анализа языка. Отмечается, что А. А. Шахматов "с удивительным талантом развил основные положения (синтаксического учения), добытые предшествующими исследователями, а прежде всего Потебней, но вместе с тем он внес в науку много нового и самостоятельного" (А. М. Пешковский).

Основные труды и источники:

• Очерк современного русского литературного языка. С вводной статьей проф. С. И. Бернштейна. 4-е изд. – М., 1941. – 288 с.

• Синтаксис русского языка / Вступ. статья д-ра филол. наук, проф. Е. В. Клобукова; редакция и комментарии проф. Е. С. Истриной. 3-е изд. – М., 2001. – 624 с.

Основные лингвистические взгляды:

1. Синтаксис – это раздел грамматики, изучающий способы обнаружения мышления в речи.

"Способы обнаружения мышления зависят от языковых возможностей, от принятых в языке оборотов: коммуникация птица летит может подвергаться (при передаче ее словами) перестановке в русском и немецком языках, но не может ей подвергнуться, например, во французском".

Мы обнаруживаем мыслительное субъектно-предикатное отношение, в котором что-то утверждается или отрицается, на уровне предложения в отношении подлежащего и сказуемого (Мальчик читает книгу). Атрибутивные отношения, в которых соотносятся два представления (предметное и признаковое) выявляются на уровне предложения в связи субстантивного имени с именем прилагательным (интересная книга). Отношение объектное между двумя субстантивными представлениями обнаруживается в отношении сказуемого и дополнения (читает книгу), или в отношении отглагольного существительного с другим существительным как именем предмета (чтение книги). Релятивное отношение двух представлений находит свое выражение в обстоятельственных отношениях (читает вслух).

2. Коммуникация есть акт мышления, в котором сочетаются представления для сообщения людям и для воздействия на них. Коммуникативный акт «обнаруживается» с помощью предложения.

"Психологическую коммуникацию" как единицу мышления не следует отождествлять с суждением (пропозицией). "К коммуникациям относятся не только пропозиции или суждения, но и всякие иные сочетания представлений, умышленно, с той или иной целью приведенных нами в связь, например, сочетания, нашедшие себе выражение в словах, как дома ли отец? уходите! выпить бы чего, посидел бы с нами!" Под понятие «коммуникации» автор подводит совокупность психологической основы мышления в виде сочетания представлений и социальных функций языка. Таким образом, психологическую коммуникацию следует толковать акт мышления, главной целью которого является сообщение людям о состоявшемся сочетании представлений. Кроме того, преследуется еще одна цель, а именно, воздействие на слушателя. Данный коммуникативный акт мышления выражается с помощью предложения. При этом посредником между коммуникацией и предложением является внутренняя речь («мысль, облеченная в слуховые, частью зрительные знаки»). Однако свое начало коммуникация получает за пределами внутренней речи («из движения воли, направленной к сообщению собеседнику сочетавшихся двух представлений»). Далее коммуникация протекает в виде внутренней речи, из которой переходит во внешнюю речь. «Отсюда видно, что ошибочно было бы отождествить внешнюю речь, в частности предложение, с коммуникацией».

3. Объединяются в единицу мышления (суждение) представления о предметах, качествах и отношениях. Главными членами психологической коммуникации являются субъект и предикат. Им соответствуют в предложении подлежащее и сказуемое.

Субъектом суждения является господствующее представление, а именно, то, «о чем что-либо утверждается или отрицается».

Предикатом суждения является зависимое представление, а именно, то, «что именно утверждается или отрицается».

"Название предмета в предложении будет всегда грамматическим подлежащим в отношении к сочетающемуся с ним глаголу или прилагательному… В мышлении представление о предмете будет всегда психологическим субъектом в отношении к представлению о признаке, которое мыслится при этом как психологический предикат". Ср.: собака убежала, книга исчезла, мы поедем, мальчик проснулся, дети спят.

В некоторых случаях господствующее положение в коммуникации может занять признак, а не предмет, т. е. представление о качестве, свойстве. Это сочетание двух признаковых представлений, ср. полет хорош, белое марко. Автор считает, что возможность мыслить признак в сочетании с другим признаком как раз и привела «к появлению таких отвлеченных существительных, как существительные отглагольные и прилагательные субстантивированные», ср. полет, белое.

Ученый предполагает также, что соединения представлений признака и предмета, выраженные с помощью словосочетаний типа прилагательное + существительное (зеленая трава; утомительная поездка) расчленились в предикативные словосочетания типа подлежащее + сказуемое (трава зелена; поездка была утомительна).

4. Сочетания представлений в коммуникации могут иметь предикативный, атрибутивный и предикативно-атрибутивный характер.

В предикативном отношении участвуют два представления, одно из которых главное, а другое – зависимое. Кроме того, это отношение изъяснительное, т. е. «содержащее утверждение или отрицание чего-либо», ср. птица летит, он не придет. Предикативному отношению в данном случае соответствует двусоставное предложение.

В атрибутивных отношениях "одни представления определяются как свойства или качества других представлений, предмет и его атрибут образуют единое сложное, нерасчлененное представление, ср. зеленая трава, больная мать, скучная книга, жаркий день. Данные двусоставные построения относятся к словосочетаниям.

Представления могут вступать в предикативно-атрибутивные отношения. Они выражаются двусоставными предложениями, в которых подлежащее имеет определение, а сказуемое может быть дополнено другими членами предложения. Это отношения между частями внутри целого представления, ср. добрый человек не мог бы так поступить; мальчики ленивые причиняют преподавателю не мало огорчений. Возникает вопрос: почему автор называет данные отношения представлений предикативно-атрибутивными? Очевидно потому, что предикативный признак в них коррелирует определенным образом с признаком субстанции, ср. не мог бы так поступить, потому что добрый; причиняют преподавателю не мало огорчений, потому что ленивый. Как видим, сказуемое выражает здесь следствие, а определение при подлежащем – причину.

5. Предикативному сочетанию двух представлений в психологической коммуникации могут соответствовать в речи односоставные предложения или «два названия признаков».

"Коммуникации, имеющие в предикате представление о признаке бытия, существования, наличности, можно назвать коммуникациями (суждениями) экзистенциальными". Ср.: морозит, дует, заволокло и скучно, морозно, скука, мороз. По мнению автора, в данных коммуникациях "субъектами являются конкретные признаки мороз, скука, а предикатами – отвлеченный признак бытия, наличности". Здесь «сочетание субъекта и предиката находит себе соответствие в одном члене предложения». К односоставным предложениям, содержащим только один главный член предложения (одно господствующее слово), относятся также такие двусловные сочетания, обладающие грамматическим единством, как вчера морозило, прекратите разговор, прошу войти.

"Возможно предикативное сочетание двух признаков" или "сочетание двух тождественных или отождествляемых признаков", что в русском языке выражается сочетаниями "двух названий признаков", ср. учение – мучение; забыто – потеряно;, жениться – перемениться.

6. Предложение – это выражение психологической коммуникации (законченной мысли), состоящее из согласованных частей (слов), объединенных интонацией, являющееся одним грамматическим целым «в отношении формы», и – двумя сочетающимися представлениями «в отношении значения».

"Предложение, состоящее из двух и более слов, является также словосочетанием, но словосочетанием законченным". Оно соответствует "законченной единице мышления".

В основе целого предложения как речевой единицы лежит предикативное (субъектно-предикатное) отношение, формируемое подлежащим и сказуемым. Эти главные члены предложения обычно представлены соответственно именем существительным и глаголом. Главенствующим, или господствующим, является подлежащее. Имена существительные в позиции подлежащего могут выражать не только идею субстанции (предмета), но и идею признака (качества, свойства), а также отношения. Глаголы в целом заключают в себе идею отношения – действия, состояния и др. Вокруг главных членов предложения группируются по правилам грамматической связи второстепенные члены предложения. Основным условием существования предложения является выражение законченной мысли.

"По форме" предложения делятся на двусоставные (Птица летит) и односоставные (Птица! Летит!).

"По значению" предложения подразделяются по залоговым типам – действительный залог для выражения ситуации в перспективе лица, устанавливающего какое-то отношение к объекту, хотя автор утверждает, что значение действительного залога – «это проявление признака безотносительно к его субъекту», т. е. акцентируется в большей степени объект (Он все это перевел. Я считаю наш уговор нарушенным. Собака укусила мальчика), страдательный залог для выражения ситуации в перспективе объекта действия (Все это переведено. Уговор наш будет считаться нарушенным. Мальчик укушен собакой), возвратный залог для выражения ситуации, в которой субъект и объект действия совпадают (Зверь забивается в чащу. Я моюсь. Он чешется); по типам наклонения – изъявительное наклонение для выражения реального положения дел, когда «говорящий утверждает (или отрицает) тождество субъекта с предикатом», или «утверждает наличность (а также отсутствие) субъекта, его появление или проявление», «устанавливает связь между субъектом и предикатом» (Бук дерево. Мы это видели. Жил на свете один человек. Отец болен. Город отсюда далеко); условное (сослагательное) наклонение для выражения ирреальности и другие грамматические единства для выражения условности, возможности, реализуемости и т. п. (Я ничего не увидел бы. Его бы давно уже не было на свете. Все это непереводимо), желательное наклонение для установки связи между действием и субъектом (Если бы я мог её увидеть! Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало); недействительное наклонение для выражения того, что связь между субъектом и предикатом не осуществилась (Он едва было не увидел меня. Он чуть было не лопнул от досады); предположительное наклонение, для выражения неуверенности в утверждаемой информации (Он вероятно будет дома); потенциальное наклонение, когда говорящий утверждает, «что связь с предикатом осуществилась, несмотря на то, что она могла и не осуществиться» (А он мог мне на это ответить) повелительное наклонение для выражения волеизъявления и побуждения (Ты не груби! Молчать! Пошел вон!).

К семасиологическим характеристикам глагола относится также категория времени (настоящее, прошедшее, будущее и перфект), ср. соответственно Он плачет. Он спал. Я буду одеваться. Я оденусь и Я осмеян. Письмо отослано. Стол накрыт). В русском языке с категорией времени обязательным образом взаимодействует категория вида, напр., Ездили в город. Съездили в город. Ф. Ф. Шахматов вводит также понятие "категории одновременности", которая выражает выполнение параллельных действий (Говоря это, он открыл книгу) и понятие "категории преждевременности" (Положившись на тебя, я упустил много своих выгод).

7. Словосочетание – это грамматическое единство слов, которые могут выступать (или выступали) в роли главных и второстепенных членов какого-то предложения.

"Словосочетанием называем такое соединение слов, которое образует грамматическое единство, обнаруживаемое зависимостью одних из этих слов от других".

К словосочетаниям относятся самостоятельные и несамостоятельные единства слов. Так, например, сложное словосочетание, растущая на дворе зеленая трава распадается на самостоятельное грамматическое единство зеленая трава и несамостоятельное сочетание растущая на дворе. Ср.: "Самостоятельными называем такие грамматические единства, которые в своих формах не обнаруживают того, чтобы они были частями другого словосочетания; несамостоятельными – такие, которые обнаруживают это, которые в своих формах могут быть объяснены только из других словосочетаний". Грамматическое единство зеленая трава очевидно вычленилось из предложения зеленая трава растет на дворе, где главным членом предложения было господствующее слово трава. Сочетание растущая на дворе не мыслимо без господствующего слова трава и часть этого сочетания на дворе может считаться лишь второстепенным членом, к примеру, такого предложения как трава, растущая на дворе, зеленеет.

Выделяются также согласованные и несогласованные словосочетания, ср. высокий мужчина и он высокого росту; он был выпивши и он выпивши.

Не образуют грамматического единства сочетания типа лисица свой, поле рожью, с возом горшки, поскольку в них отсутствует грамматическая связь. Эти грамматически не скрепленные сочетания, выхвачены из грамматических единств, относящихся к предложениям, ср. всякая лисица свой хвост хвалит; красно поле рожью; хвалилась кобыла, что с возом горшки побила.

Если перед нами предикативное единство, значит это предложение. Например, усложненное предложение В нашем саду на высоких деревьях ближе к пруду свили себе гнезда какие-то прелестные птички строится в соответствии с предикативным отношением. Его можно расчленить, однако, на следующие грамматические единства: (1) в нашем саду, (2) на высоких деревьях, (3) ближе к пруду, (4) свили себе гнезда, (5) какие-то прелестные птички. Господствующими являются здесь лишь грамматические единства (4) и (5), поскольку они представляют собой главные члены предложения (птички свили…). Остальные, а именно: (1), (2), (3), находятся в зависимости от них, т. е. являются второстепенными членами предложения. Соответственно, в исходном предложении выделяются два словосочетания: 1) в нашем саду на высоких деревьях ближе к пруду свили себе гнезда и 2) какие-то прелестные птички.

Прилагательные, используемые в качестве атрибута к господствующему существительному в роли главного или второстепенного члена предложения, называются определениями, ср. Хорошая погода благоприятствовала вылазке; Надо взять железный молоток. Среди определений выделяются предикативные определения, ср. Занятый этой мыслью, он вышел в поле. "Атрибутивная связь – это та связь, которая по самой природе вещей лежит между представлением о субстанции или явлении и свойственным этой субстанции признаком – абсолютным, характеризующим самую эту субстанцию или явление, или относительным, характеризующим отношение данной субстанции или явления к другой субстанции или к другому явлению".

Существительные, выступающие в функции определения другого существительного, автор называет приложениями, ср. Князь Петр Иванович уехал за границу. Господина Белова нет дома. Разновидностью приложений являются предикативные приложения, ср. Петр, вечный работник на троне, проявил себя в этом деле.

Автор намечает в своих архивных записях следующую классификацию словосочетаний: 1) атрибутивные словосочетания (зеленая трава); 2) атрибутивно-предикативные словосочетания (зеленая трава растет…; человек добрый); 3) предикативно-атрибутивные (пасущиеся лошади); 4) словосочетания, выражающие объективные (объектные) отношения представлений (читать книгу); 5) релятивные (преимущественно обстоятельственные) сочетания (читать вслух): 6) количественно-именные словосочетания (много народа; несколько экипажей; пять коров).

Объективному отношению соответствует в предложении дополнение, ср. деньги сестры, ворота этого дома, кусок хлеба, торговля маслом; Коля любит свою подругу. Мы прочли эту книгу. Дополнения подразделяются на прямые (Я нашел свою тетрадь.) и косвенные (Его ранило осколком бомбы. Вошел красный от волнения Володя). Кроме того, их можно классифицировать как простые и релятивные (относительные) дополнения (проиграть деньги и поговорим о деле). [Релятивное дополнение «сопровождается предлогом, от предлога неотделимо и составляет с предлогом одно целое»].

Релятивному отношению в предложении часто соответствуют обстоятельства, ср. Он вбежал впопыхах. Он кричит сверху. [Но: Он сидит в комнате. В комнате – дополнение. Он упал с верху сеновала. С верху – дополнение].

8. Слово – единица языка, вычленяемая из предложения (единицы речи).

Слово понимается А. А. Шахматовым как "совокупность внешних знаков, воспроизводимых органами речи и воспринимаемых слухом". Таким образом, слово, используемое в речи, «воспроизводится», а не производится говорящим, и, соответственно, воспринимается слушающим, потому что оно является готовой единицей языка.

Словесным выражением "простейшей единицы мышления" (сочетания представлений, или «психологической коммуникации») является предложение, которое представляет собой «грамматическое целое». Очевидно, что предложение в отличие от слова не является готовой единицей языка. Оно создается в речи, поэтому называется автором «речевой единицей». Предложение предстает как синтаксическая комбинация морфологически оформленных слов в речи.

Однако слова языка возникли изначально не как названия отдельных изолированных представлений, т. е. как знаки или имена мыслительных единиц вне зависимости от целого предложения. Мы должны рассматривать слова как результат расчленения более крупных сочетаний (словосочетаний и предложений) на более мелкие единицы, которые позднее стали восприниматься автономно, а именно как словесные знаки. Ср.: "В языке бытие получили сначала предложения; позже путем расчленения предложений, основанного на взаимном их сопоставлении и влиянии, из них выделились словосочетания и слова для самостоятельного (хотя весьма ограниченного и случайного) бытия и употребления (обычно же слова и словосочетания обретаются в составе предложения). Слова, отвлеченные от предложения, стали изучаться в лексикологии в разделе семасиологии.

Слова возникли, таким образом, из словосочетаний и предложений, частью которых они являлись. Это меняет перспективу видения языковых и речевых единиц. Можно сказать, слова как простые знаки языка возникли из сложных речевых единиц, в составе которых они участвовали в выражении тех или иных сочетаний представлений. В соответствии с данным положением А. А. Шахматов проводит анализ не в направлении от слова к предложению, согласно традиции, а, наоборот, от предложения к слову и от него к его морфологическим формам, т. е. от синтаксиса предложения к синтаксису словосочетания и к синтаксису частей речи.

9. Морфологически оформленное, грамматикализованное слово в его отношении к предложению есть часть речи.

"Слова определяются как части речи именно постольку, поскольку они вызывают представление о грамматических категориях или, напротив, не вызывают такого представления". Таким образом, слово обнаруживает или не обнаруживает свое основное или сопутствующее отношение к грамматической категории.

К знаменательным частям речи автор относит существительные, прилагательные, глаголы и наречия. В основе этих частей речи лежат соответственно представления о субстанциях, качествах-свойствах, действиях-состояниях и отношениях.

Существительное дом как часть речи ассоциирует отношение своих знаменательных и грамматических представлений (субстанция – единственное число, мужской род, именительный падеж), а также сопутствующие им представления, например, грамматические: 1) представление множественного числа (дома?), 2) представление о наличии других родов (женского, среднего) и др…

Кроме "семасиологических" представлений субстанции (дерево, птица), с одной стороны, и представлений грамматических категорий числа, рода, падежа, существительное выражает, по мнению автора, также представление некой субъективной оценки (дурак, подлец). Категория субъективной оценки (уменьшительность, увеличительность, ласкательность, пренебрежительность) имеет не морфологическую, а словообразовательную природу, ср. домик, домина, домище, домишко, ручища, ножища, платочек, рубашечка, местечко. Семасиологической знаменательностью существительных могут быть также действия (поездка, пение, отказ), качества (глупость, краснота).

У ряда существительных отмечается категория "единственности" или категория "единичности". Сюда относятся существительные имеющие только форму единственного числа (тьма, память) или существительные, обозначающие представления, которые «мыслятся как отдельные единицы» (боярин, дворянин, англичанин, ср. мн. ч. бояре, дворяне, англичане). В языке имеются существительные, имеющие только форму множественного числа (клещи, сани, дровни, ножницы).

"Категория рода в современном русском языке обнаруживается только в единственном числе существительных", однако имеются немногочисленные одушевленные существительные во множественном числе, обозначающие только представителей мужского пола (холопы, черти, ангелы, зятья).

В Синтаксисе выделяются также существительные, относящиеся к категории парности (уши, очи, плечи, рога, руки, ноздри; штаны, брюки, очки); к категории совокупности во множественном числе (сливки, чернила, всходы; снега, холода, сумерки; ребята, поросята); к категории совокупности в единственном числе (старичьё, мужичьё, бабьё, голытьба).

Основным предназначением глагола является выражение связи его знаменательных характеристик (действий, состояний, отношений) с грамматическими категориями (лица, времени, залога, наклонения, вида) в личной форме. Только инфинитивная форма глагола не имеет грамматических маркеров. Глагол называет активные и пассивные признаки предмета. Категория рода является для глагола согласовательной и выражается только в формах прошедшего времени единственного числа, ср. нес, несла, делает, делал, но: несет, делает.

Прилагательное как часть речи мыслиться лишь в сочетании с существительным, как в плане своей знаменательности (признаков субстанции), так и в плане своей грамматичности (согласование в роде, числе падеже, субъективной оценки), ср. высокое дерево, красивый дом, маленькая девочка). «Причем прилагательные качественные могут вызывать представление о степенях сравнения» (выше, красивее, меньше). Иногда прилагательные могут выражать субъективную оценку (веселенький ситец).

"Наречие определяется, как часть речи, которая, означая знаменательное представление, мыслится неизменно в сочетании с представлениями о действии-состоянии или качестве-свойстве, вызывает представление о бытии-состоянии, не обнаруживая в своей форме связи с грамматическими категориями; впрочем, наречия качественные могут вызывать представление о степенях сравнения".

К незнаменательным частям речи относятся местоимения, числительные, местоименные наречия, которые выражают отношения.

Местоимение не имеет своей знаменательности. Его знаменательность опосредована существительным или прилагательным. Оно вызывает сопутствующие представления о падеже, роде (он, кто, меня).

Числительное – также незнаменательная часть речи, призванная означать числовые отношения (два города, два дома). «При известных условиях» категории рода и падежа заимствуются числительным у имен существительных, имеются числительные-существительные, ср. двое, пятеро, десяток, сотня, пара, дюжина.

Служебными частями речи являются предлоги, союзы, частицы. Они используются для выражения межсловных связей.

Предлоги являются носителями значений-отношений, которые проявляются в сочетании с существительными в косвенных падежах (до обеда, на дереве).

Союзы участвуют в соединении и разъединении слов, словосочетаний и предложений (да видишь какая гроза; а там я вас провожу; и ловок как бес).

Частицы усиливают или оттеняют сочетающиеся с ними предикаты (иди-ка, гля-ко).

10. Отмечается переход одной части речи в другую.

"Процессы перехода одной части речи в другую мы будем называть латинскими терминами, как субстантивация, адъективация, вербализация, прономинализация, адвербиализация, конъюкционализация и т. д.", см. некоторые примеры:

(1) Субстантивация (портной, городовой, горничная, жаркое; бельевая, гостиная, безрукая; каждый, всякий; приезжающие, а также катанье, мытьё, ходьба, молотьба, высота, простота, молодость, глупость, ширина, вышина; четверо, четверть).

(2) Адвербиализация (Страсть какая добрая. Она осталась малость позади. Он посмотрел на него угрожающе. Он видать болен).

(3) Прономинализация (Все встают и уходят. Другие остаются, где все и другие означают «людей»).

Полиграмма обсуждаемых проблем (по А. А. Шахматову)

Данный текст является ознакомительным фрагментом.