3.1.3. Языковая норма как когнитивный феномен
3.1.3. Языковая норма как когнитивный феномен
Выше мы определили, что под когнитивными языковыми нормами понимаем отображенные в семантике языка представления о типичных проявлениях тех или иных объектов. Также мы предположили, что когнитивная норма является условием формирования наивной категории, т. е. условием категоризации, для успеха которой необходимы нормативные представления о подводимом под категорию объекте. Предваряя исследование когнитивных языковых норм, остановимся на его теоретических предпосылках. Когнитивность норм определяет то обстоятельство, что все эти предпосылки лежат в сфере широкой семантики; рассмотрим их в логике «от общего к частному».
1. Одной из теоретических предпосылок для постановки вопроса о существовании когнитивных языковых норм являются исследования, посвященные сущности и структуре понятия. На наш взгляд, можно предположить, что компоненты структуры понятия могут быть осмыслены как результат формирования нормативных представлений носителя языка о том или ином объекте действительности[48]. Сигнификат и интенсионал сформированы в результате обобщения свойств воспринимаемого объекта; специфический набор признаков составляет норму для этого объекта, представляющую границы, в которых сохраняется сущность объекта, его себетождественность. Денотат и компрегенсия – результат типизации, объединения объектов в классы, элементы которых обладают общим набором признаков. Представления о типичном и нетипичном распространяются как на известные, так и на неизвестные носителю языка объекты, свойства которых определены нормальным порядком вещей. На примере понятия можно говорить о таких противопоставленных проявлениях унифицирующей функции нормы, как:
– интеграция: норма класса достаточна гибка для того, чтобы в него могли быть включены объекты, имеющие более или менее значительные отличия друг от друга и от стандарта;
– дифференциация: слишком значительные отклонения от стандарта не позволяют объекту находиться в классе, следствием чего является изменение места в классификации.
2. Другой предпосылкой, переводящей описание когнитивных норм в сферу языка, являются семантические исследования, в рамках которых раскрывается специфика лексического значения. Систематизируя, предположим, что существование нормативных представлений может быть рассмотрено как одно из условий формирования лексического значения слова. Как известно, лексическое значение является результатом таких мыслительных процессов, как сравнение, классификация, обобщение [42, с. 261]. Эти процессы, в свою очередь, опираются на норму: так, сравниваться могут и несколько объектов между собой, и один из объектов с нормой для класса; включение объекта в класс возможно, если он соответствует норме – совокупности основных признаков класса; при обобщении стираются индивидуальные различия и в результате остается образ нормального представителя класса. В лексическом значении «обобщен результат квалификативно-оценоч-ных сфер человеческого познания» [173, с. 33] и зафиксирован «очень обобщенный образчик соответствующего класса естественных или иных объектов» [9, с. 23].
3. Для исследования когнитивных языковых норм важен также опыт описания лексических значений некоторых разрядов слов. Обобщая, можно заключить, что лексические значения довольно большого числа слов таковы, что их описание требует обращения к нормативным представлениям носителей языка. Традиционно к таким словам относят таксономическую лексику (в других терминах: имена естественных родов). Так, Н. Д. Арутюнова отмечает, что «нормативные качества родов входят в значение таксономической лексики» [9, с. 83]. А. Вежбицкая предлагает описать значение имен естественных родов следующим образом: кошка – животное, думая о котором мы сказали бы «кошка»; роза – цветок, думая о котором мы сказали бы «роза» [30]. Думается, что подобные описания подтверждают версию о роли нормативных представлений в формировании лексического значения: кошкой назовут такое животное, которое соответствует представлениям о том, каковы кошки.
Помимо таксономической лексики, в связи с нормативными представлениями о действительности рассматриваются слова с невыраженным значением интенсивности. Так, при изучении категории интенсивности [14; 129; 170] был реализован подход, предполагающий рассмотрение «обычных» слов как обозначения нормативных проявлений объекта: нормативные – «любые конкретные обозначения предметов, признаков или действий без их соотнесения с антонимичными на основании свойственной каждому из них нейтральной степени интенсивности» [14, с. 88]. Следовательно, в разряд нормативных входят слова дождь, ветер, пить, переживать, кислый, сладкий и т. п., которые обозначают наиболее обычное качественное проявление признака. Фоном для осознания нормальности подобных слов являются лексические единицы, в том числе производные от данных, с выраженным интенсивным компонентом: так, дождь обозначает нормальный дождь, в то время как дождишко или ливень – ненормальный.
В целом разделяя и развивая эти точки зрения, мы считаем их необходимыми, но недостаточными элементами гипотезы о когнитивных языковых нормах. Представим описание последних через характеристику присущего им комплекса функций.
Предположение о том, что норма является условием формирования наивной категории, делает наиболее очевидной характеристику унифицирующей функции когнитивных языковых норм, реализующейся в процессе категоризации. Категория объективируется в языке в процессе номинации, каждый акт которой является по сути и актом категоризации: выбор слова, которое «фиксирует и отражает определенную когнитивную структуру», есть результат осмысления обозначаемого как члена той или иной категории [83, с. 321, 328].
Выстроим логическую цепочку:
– одним из условий категоризации является наличие нормативных представлений об объекте;
– выбранное наименование отражает результат категоризации;
– следовательно, выбранное слово так или иначе соотносится с нормативными представлениями об объекте, существующими в сознании носителя языка.
Итак, за выбранным словом стоит категория, одним из условий формирования которой является существование нормативных представлений о входящих в нее объектах. Для подтверждения мы провели анкетирование[49], в ходе которого респондентам было предложено сформулировать представления о нормально протекающем событии, обозначенном русским существительным дождь. Анкета содержала вопросы, составленные с опорой на логику и здравый смысл и выявляющие частные признаки нормы для исследуемого явления. Полученные ответы типичны: нормальный дождь
в какое время года? летом (53 %);
какой силы? умеренно сильный (50 %);
как долго идет? 30–60 минут (50 %);
какова окружающая обстановка? мокро, лужи, свежо (87 %);
как разворачивается ситуация дождя? ясно ? появляются тучи ? начинает накрапывать дождь ? дождь усиливается ? небо голубеет, появляется солнце ? всё влажное, свежее (описания однотипны с пропуском или появлением одного-двух эпизодов).
Результаты позволяют говорить о существовании прототипического образа ситуации с нормальным развитием событий, а также о значительной степени массовости нормативно-прототипических представлений.
Селективная функция когнитивных языковых норм реализуется при выборе слова в процессе актуального именования[50], причем выбор номинативной единицы обусловлен нормативными представлениями об обозначаемом объекте.
Регулятивная функция заключается в том, что когнитивные языковые нормы предписывают /рекомендуют говорящему осуществлять выбор номинативной единицы таким образом, чтобы она соответствовала представлениям об обозначаемом объекте. Обратная сторона регулятивной функции – функция оценочная – проявляется при оценке результатов выбора. Перефразируем: если говорящий и/или слушающий не сомневаются в верности выбора слова, значит, оно соответствует нормативным представлениям об объектах обозначаемого этим словом класса, или, по-другому, обозначаемый словом объект соответствует нормативным представлениям о том классе, к которому он причисляется. В случае расхождения между словом и называемым им явлением ощущается необходимость лексической замены.
Приведем в качестве иллюстрации тезиса два фрагмента из произведений М. А. Булгакова: романа «Белая гвардия» и соотносящейся с ним пьесы «Дни Турбинных». В обоих произведениях встречается один и тот же эпизод: Мышлаевский хвалит наряд Елены, а она исправляет выбранные им слова на те, которые считает правильными. В романе Мышлаевский делает ошибку в цветообозначении:
– А ты, Леночка, ей-богу, замечательно выглядишь сегодня. И капот тебе идет, клянусь честью, – заискивающе говорил Мышлаевский, бросая легкие, быстрые взоры в зеркальные недра буфета, – Карась, глянь, какой капот. Совершенно зеленый. Нет, до чего хороша.
– Очень красива Елена Васильевна, – серьезно и искренне ответил Карась.
– Это электрик, – пояснила Елена, – да ты, Витенька, говори сразу – в чем дело?
В пьесе ситуация усугубляется: имеет место двойная ошибка, причем неправильный выбор цветообозначения показан более прямолинейно.
Мышлаевский. Ты замечательно выглядишь сегодня. Ей-Богу. И капот этот идет тебе, клянусь честью. Господа, гляньте, какой капот, совершенно зеленый!
Елена. Это платье, Витенька, и не зеленое, а серое.
В обоих случаях описана следующая ситуация.
– Первый говорящий выбрал некие номинативные единицы для обозначения внеязыкового объекта.
– Выбранные единицы не соответствуют объекту и/или нормативным представлениям об объекте второго говорящего.
– Второй говорящий предлагает адекватную, на его взгляд, лексическую замену.
Таким образом, оценка приводит к необходимости нового выбора, выбор осуществляется с опорой на норму и т. д.
Итак, когнитивные языковые нормы:
унифицируя, задают совокупность значений, входящих в одну и ту же категорию, их иерархию;
стабилизируя, поддерживают инвариантность категории;
регулируя, рекомендуют выбор той номинативной единицы, которая соответствует нормативным представлениям об объекте;
маркируя одну из единиц как адекватную нормативным представлениям, предоставляют участникам общения возможность оценить успешность выбора.
Как и предполагалось, комплекс функций, выполняемых когнитивными языковыми нормами, тождествен комплексу функций норм социальных, что подтверждает правомерность присвоения феноменам одного имени – норма.
Помимо функций, значимым элементом концепции нормы является вопрос о соотношение нормы и не-нормы, аномалии. На примере социальных норм отчетливо можно увидеть неразрывную связь этих явлений, обусловливающую их взаимообратимость, оценочный характер противопоставления, градуированность пространства нормы и не-нормы. Если наше предположение о близости социальных и когнитивных норм верно, то в сфере действия когнитивных норм должны быть обнаружены те же закономерности.
Взаимообратимость когнитивной нормы и не-нормы и градуированность пространства между ними связана с особенностями устройства наивных категорий, для которых, как отмечалось выше, характерны диффузность границ (т. е. возможность перехода между категориями) и различная степень близости к ядру. Иными словами, в категорию входят объекты, которые в большей или меньшей степени соответствуют нормативным представлениям об эталонном члене категории. Следствием же градуированности когнитивных норм является тот диапазон возможностей, который предоставляется говорящему при выборе номинативной единицы. Приведем несколько высказываний, в которых сопоставление номинативных единиц демонстрирует переходы между категориями и/или внутри категорий: Опять это был старикан лет под сто, сухой и тощий, как его бамбуковая удочка, только не желтый с лица, а скорее коричневый или даже, я бы сказал, почти черный (А. и. Б. Стругацкие, ruscorpora); Поезд мчался к реке или, может быть, узкому ответвлению озера, над которым был перекинут странный мост (В. Пелевин, ruscorpora); Многие из нас мечтали стать космонавтами, водителями автобусов или даже милиционерами. Но не у всех сбылись даже эти нехитрые мечты. Потому что это были мечты, а у юного Николы – видЕние. А скорее всего – вИдение (К. Глинка, ruscorpora): каждое из со– или противопоставляемых слов допустимо, что является следствием диффузности границ между категориями, при этом одно из слов подходит в большей степени, так как более адекватно отражает действительность. Градуируемость самих норм сказывается и на градуируемости оценок, не случайно в русском языке к прилагательному нормальный могут примыкать самые разнообразные наречия меры и степени: (не) вполне, совершенно, абсолютно, (не) совсем, чересчур, достаточно. Говорящий может оценить выбранную номинативную единицу как наиболее уместную, подходящую в большей или меньшей степени и вовсе не удачную с точки зрения соответствия нормативным представлениям об обозначаемом объекте. Приведем примеры такой речевой рефлексии, позволяющей выбрать наилучшее словесное обозначение: За воссоединение семьи! – произнес Саша и метнул рюмку в рот. Ирина заметила, что он не пьет, а именно мечет – одну за другой (В. Токарева, ruscorpora); Собаки смущенно закашлялись – не залаяли, а именно поперхнулись (Л. Петрушевская, ruscorpora).
Итак, исходными положениями концепции когнитивных языковых норм мы считаем следующие:
– содержание когнитивных языковых норм составляют отображенные в семантике языка представления о типичных проявлениях тех или иных объектов;
– когнитивные языковые нормы выполняют традиционный для норм комплекс взаимосвязанных унифицирующей, регулятивной, стабилизирующей и селективной функций;
– значение когнитивных норм для семантики определяется их ролью в процессе категоризации и ролью в процессах формирования понятия и лексического значения;
– основная сфера функционирования когнитивных языковых норм – процесс актуального именования, в ходе которого осуществляется соотнесение признаков воспринимаемого объекта и нормативных представлений о классе объектов, результатом чего является выбор номинативной единицы.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.