3.2.3. Нормативные представления как пресуппозитивный компонент значения слова

3.2.3. Нормативные представления как пресуппозитивный компонент значения слова

В этом параграфе исследуются некоторые классы слов, для понимания значения которых важны нормативные представления о называемом объекте. С опорой на замечания, сделанные лингвистами [9; 30; 32; 36; 82], в качестве таковых прежде всего следует назвать таксономическую лексику, параметрические и общеоценочные прилагательные.

Как уже упоминалось, таксономическая лексика (иначе, имена естественных родов, родо-видовые наименования) рассматривается как иллюстрация невыделенности значения нормы из основного лексического значения слова, противопоставленная очевидности значения аномалии [9, с. 83]. Критикуя традиционные толкования и предлагая для описания значения метод семантических примитивов, А. Вежбицкая, тем не менее, признает, что большая часть слов этой группы может быть истолкована только по формуле «Х – то, о чем мы думаем: “это Х”» [30]. Выше мы рассматривали такое положение вещей в связи с гипотезой о роли нормативных представлений в процессе категоризации и о сути когнитивных языковых норм. В этом параграфе считаем необходимым уточнить круг лексем, применительно к которым правомерно рассматривать нормативные представления как имплицитную часть значения.

В упомянутых работах выводы делаются на материале имен существительных. Однако, на наш взгляд, результаты категоризации могут быть отражены и другими знаменательными частями речи. Доказательство этого предположения было получено в ходе эксперимента, к результатам которого – моделированию нормативно-прототипического образа заданного класса – мы уже обращались. Напомним, что эксперимент выявил стоящие за словоупотреблением прототипические образы ситуации с нормальным развитием событий, а также значительную степень массовости нормативно-прототипических представлений. Между тем проверка предположения экспериментом – довольно кропотливая процедура, и убедиться в том, что значения большой части знаменательных слов (прежде всего нарицательных существительных и глаголов) скрывают норму, путем подобных экспериментов невозможно. Полагаем, что в качестве показателя скрытой семантики нормы можно рассматривать сочетаемость лексемы и ее способность участвовать в определенных синтаксических конструкциях[56].

Утверждать наличие слившихся с лексическими значением нормативных представлений об объекте нам представляется возможным, если существительное может быть определено прилагательным настоящий в значениях «действительно такой, какой должен быть, представляющий собой лучший образец, идеал чего-нибудь» и «полностью подобный чему-нибудь, несомненный»[57] и если существительное может фигурировать в качестве субъекта и предиката в предложениях, построенных по модели N_j как N_j, обозначающих соответствие норме, обычному представлению [68, с. 95]. Причина выбора прилагательного настоящий кроется в том, что указанные значения апеллируют к нескольким важным для семантики нормы смыслам. Первое значение актуализирует смыслы «норма-должное» (императивная интерпретация) и «норма-идеал» (позитивная оценочная интерпретация). Во втором значении реализуется смысл соответствия тому, что взято за образец, т. е. находит отражение процедура категоризации, заключающаяся в сравнении нового с известным. Рассмотрим контексты, могущие служить доказательством наличия стоящих за лексемой нормативных представлений об объекте, при этом в качестве примеров возьмем существительные – названия предмета, животного и человека.

Сочетания с прилагательным

настоящий

• Когда-нибудь я уйду далекодалеко, а вернувшись, подарю тебе дом. Настоящий дом, с внутренним двориком, источником и садом, в котором можно будет посадить деревья и цветы (В. Голованов, ruscorpora);

• Потрогал ее мальчик – шерстка мягкая. Погладил – замурлыкала. Настоящая кошка, только в упряжке (Е. Шварц, ruscorpora);

• Оба вы хорошо и делаете, что сговорчивы; но что касается до Грабшауфеля, то он, сколько я знаю, настоящий немец; т. е. глуп, как баран, зол, как мартышка, и упрям, как украинский бык! (В. Нарежный, ruscorpora).

Использование в конструкции

N₁ как N₁

 С виду дом как дом – шесть этажей на пригорке. Солнечное место. Рядом – сквер и детская площадка. На лавочках чинно расположились юные мамаши с колясками (А. Невский, ruscorpora);

• Привели кошку в дом. Стала она жить-поживать. Кошка как кошка. Мышей ловит, молоко лакает, на печке дремлет (Е. Шварц, ruscorpora);

• Он смотрел на меня, я – на него. Немец как немец, много старше меня. Уставший немец, солдат, шнуровая полоска на погоне – кандидат, значит, в ефрейторы, – не поздновато ли, а? (А. Азольский, ruscorpora).

Для проверки глаголов можно порекомендовать использовать производное от прилагательного настоящий наречие по-настоящему «должным образом, как надо», апеллирующее к императивной интерпретации нормы: «Кажется, это попрек куском хлеба?» – спросила она. Я махнул рукой и ушел. Не то что объясниться, даже поспорить по-настоящему стало трудно (Ю. Трифонов, ruscorpora); Дядя Леша потащил с себя ремень, и Петька решил, что собаку сейчас будут бить по-настоящему (К. Тахтамышев, ruscorpora); Глупо было бы не съездить на дачу – авось хоть где-нибудь за городом удастся прокатиться по-настоящему (Л. Маслова, ruscorpora); Ты же сам говорил, что если есть волшебные слова да еще если захотеть по-настоящему, то обязательно выйдет! – сказал Костя шепотом (В. Медведев, ruscorpora).

Таким образом, сочетаемость с прилагательным настоящий и наречием по-настоящему является своеобразным лакмусом, выявляющим скрытые в лексических значениях существительных и глаголов нормативные представления об объектах – предметах и действиях. Что касается прилагательных, то лингвисты неоднократно подчеркивали тот факт, что значение качественных прилагательных базируется на представлениях о некоем эталоне: цвета (красный – цвета крови); вкуса (кислый – обладающий своеобразным острым вкусом (например, вкусом лимона, уксуса)) и т. п. Так как «соотнесение с нормой может проявляться по-разному для различных групп прилагательных» [200, с. 301], при рассмотрении нормы как пресуппозитивного компонента значения целесообразно опереться на противопоставление этих групп. Принимая во внимание все многообразие классификаций прилагательных, считаем, что в данном случае наиболее продуктивным будет обращение к оппозиции параметрических и оценочных прилагательных.

Противопоставление параметрических и оценочных прилагательных отражает различную организацию семантического пространства признака, охватывающего все разнообразие проявлений того или иного качества [131, с. 234]. В обоих случаях пространство ограничено полю-сами-оппозитивами, представленными антонимичными прилагательными, однако в случае с параметрическими прилагательными полюса противопоставлены друг другу за счет сем «много – мало», а в случае с оценочными прилагательными – за счет сем «хорошо – плохо».

Типология норм, стоящих за значениями параметрических прилагательных, была разработана на базе английского языка Э. Лайзи, У. Чейфом и осмыслена применительно к русскому языку Н. Д. Арутюновой [9, с. 65–74], М. А. Кронгаузом [82]; семантические классификации прилагательных даны также в [85; 168; 195; 196 и др.]. Согласно этой типологии выделяются нормы видовые, пропорции, ситуативные, ожидания, различающиеся соотношением объективных и ситуативных составляющих и имеющие различные возможности найти отражение в лексикографической традиции. По мотивам указанных работ представим результат сопоставления выделенных типов норм (см. таблицу).

Типы норм, выявленные на материале параметрических прилагательных

Предложенная типология норм перекликается с выводами о свойствах нормы. Так, предсказуемость нормы и неожиданность аномалии находят отражение в выделении особого типа норм – норм ожидания; качественно-количественный характер нормы, в принципе прекрасно согласующийся с качественно-количественной семантикой прилагательного, воплощен в нормах пропорции. Все типы апеллируют к общим особенностям норм, среди которых относительность, субъективно-объективный характер. В связи с последним свойством заметим, что содержание нормативных представлений может быть различным, однако их наличие оказывается обязательным для понимания значения прилагательного. Приведем контексты с прилагательным большой, адекватное восприятие которых непосредственно связано с фоновыми знаниями носителей языка о норме.

Петахайя, или драконий глаз, – красный яйцеобразный размером с большое яблоко фрукт растет на кактусах в Колумбии, нашел широкое распространение и на Тайване (И. Соколова, ruscorpora): видовая норма: в фоновых знаниях – представления о типичных размерах яблока;

– Надо же, какой большой остров, – сказал Чижик. – Мы все идем и идем, а он все не кончается и не кончается. – Странно, что мы до сих пор здесь никого не встретили, – удивлялся Самоделкин. – Не может быть, чтобы здесь совсем никого не было, никто не жил (В. Постников, ruscorpora): норма ожидания: размер острова больше ожидаемого, а ожидаемое основывается на представлениях об обычном;

Вот я пошла к выходу, а там был длинный большой коридор московского модернового шестиэтажного дома, высокие потолки, коридор с такими поворотами (Э. Герштейн, ruscorpora): норма пропорции: величина коридора определяется по сравнению с площадью помещения;

Телевизор она сменила… непонятно лишь, когда находит время его смотреть. Роскошный, широкоэкранный, слишком большой для ее квартиры (С. Лукьяненко, ruscorpora): ситуативная норма: в фоновых знаниях представления о телевизоре, размер которого соответствует размерам помещения.

Как видно из примеров, одно прилагательное может обозначать соответствие / несоответствие норме всех типов, при этом понимание содержания высказывания возможно благодаря существованию общих для большинства носителей языка представлений о типичных проявлениях объекта определенного класса. В сочетаниях параметрических прилагательных с существительными последнее называет реалию, за названием которой стоят знания о типичных особенностях объекта, прилагательное же эксплицирует результат соотнесения конкретных качеств объекта с типичными особенностями, характерными для класса. Так как, отсылая к этим особенностям, прилагательное не фиксирует их в своем значении, обеспечивается возможность сохранить слово при смене нормы: произойдут изменения в фоновых знаниях, но не в лексической системе языка. Иными словами, адекватное понимание высказывания с параметрическими словами возможно благодаря не только знанию лексического значения слов, но и фоновым знаниям нормы.

Итак, можно заключить, что лексическое значение параметрических прилагательных указывает на характер соответствия норме (превышение, недостижение и т. п.), а сами нормативные представления составляют пресуппозицию высказывания.

Оценочные прилагательные также могут быть рассмотрены в связи с проблематикой нормы. Норма, как уже отмечалось, относится к обязательным компонентам ситуации оценки и составляет основание оценки. При этом основание оценки регулярно остается имплицитным, в этом случае оно входит в фоновые знания носителей языка. В принципе общеоценочные предикаты требуют экспликации мотива оценки, так как «и за положительной, и за отрицательной оценкой могут стоять различные наборы аксиологически релевантных признаков» [9, с. 204]. Сравним мотивации хорошего:

Понемножку начинаешь осознавать, что, очевидно, он и человек очень хороший, потому что не сдает своих, и свои никогда не сдают его, что вообще редкость (А. Кучерена, ruscorpora); Вот так и Путин – хороший, потому что выгоден: он позволяет уступить все влияние Западу (из газ., ruscorpora); Добрая учительница заявила непререкаемо, Пушкин был плохой, потому что имел крепостных крестьян и издевался над ними, а Демьян Бедный – хороший, потому что он высмеивает капиталистов (Б. Окуджава, ruscorpora).

Однако в большом числе случае собеседники удовлетворяются лишь указанием на оценочный знак, не ощущая при этом смысловой ущербности высказывания. Это возможно в случае, когда за оценкой стоит достаточно четко осознаваемый стандарт – нормативное представление ситуации. Тогда значение предикатов хороший и плохой выводится из соотношения с этой нормой. Рассмотрим пример Н. Д. Арутюновой. «Какая у вас там погода? – Хорошая (плохая)». Такой ответ «может быть достаточно правильно интерпретирован по координатам места и времени года» [9, с. 206]. В подобных случаях норма как оценочный стереотип входит в фоновые знания собеседников и не нуждается в экспликации.

Итак, прилагательные – как параметрические, так и оценочные – выражают результат сравнения признаков воспринимаемого объекта с существующими в сознании человека эталонами, нормами, точками отсчета. Сами эти эталоны входят в фоновые знания носителей языка и благодаря общности этих знаний составляют не требующий вербализации, но обязательный компонент содержания высказывания.