Аристотель как систематизатор древнегреческой философии

Аристотель (384–322 гг. до н. э.) – величайший из древнегреческих философов. Он родился в Стагире, в семье потомственных врачей.

Аристотель

В семнадцатилетнем возрасте Аристотель приехал в Афины и вступил в платоновскую Академию, где провел почти 20 лет, сначала как ученик, а затем как исследователь и учитель. В 343–342 гг. до н. э. Аристотель был приглашен к македонскому двору в качестве воспитателя сына царя Филиппа II Александра. После восшествия Александра на македонский престол Аристотель вернулся в Афины и, подобно Платону, основал там свою школу, которая по месту своего расположения получила название «Ликей». Эту школу зачастую называют также перипатетической (от греч. peripatetikos – прогуливающийся»), так как Аристотель имел обыкновение излагать своим ученикам проблемы философии, вопросы естественных и гуманитарных наук во время прогулок. Руководил своей школой Аристотель с 335 по 323 гг. до н. э., вплоть до смерти Александра Македонского. Смерть Александра вызвала антимакедонское движение в Греции, и Аристотель, известный как учитель великого монарха, вынужден был покинуть Афины и бежать на о. Эвбея, где у него было поместье. Там он вел интенсивную научную работу, но менее чем через год умер.

Аристотель – мыслитель-энциклопедист, оставивший сочинения почти по всем известным в то время отраслям знания. Среди них можно выделить работы непосредственно по философии, которые объединены в один трактат под общим названием «Метафизика», труды по логике, которые также объединены под одним названием «Органон» (сюда относятся работы «Категория», «Аналитика», «Топика», «О софистических доказательствах»), по естествознанию («Физика», «О небе», «О душе», «О частях животных», «О происхождении животных»), по этике, эстетике, политике («Политика», «Никомахова этика», «Эвдемова этика», «Риторика», «Поэтика»).

Аристотель не только был лучшим учеником Платона, но и выступал как наиболее серьезный его оппонент. Против философии Платона Аристотель выдвинул ряд аргументированных, не потерявших по сей день своего значения возражений. Все эти возражения можно свести к двум основным тезисам: 1) идеи, которым Платон приписывал самостоятельное существование, есть фикции, представляющие собой гипостазирование понятий и удвоение вещей; 2) эти фикции бесполезны, поскольку Платон не рассматривает их как действительно связанные с вещами и помогающие понять факты реального мира.

Рассмотрим философские взгляды Аристотеля.

Классификация наук. Обобщая опыт предшествующего развития науки, Аристотель пытался построить единую систему наук, включающую все известные в то время отрасли знания.

Все науки, по Аристотелю, делятся на три больших раздела: 1) теоретические науки, где познание ведется только ради него самого; 2) практические науки, дающие руководящие идеи для поведения человека и способствующие его нравственному совершенствованию; 3) науки продуктивные, или творческие, задача которых – производство определенных объектов, достижение пользы и создание прекрасного. По критерию ценности и достоинства выше других стоят науки теоретические, включающие в себя «первую философию», или метафизику, математику и физику. Причем эти науки обладают различной степенью абстракции: наименьшей – физика, большей – математика, к которой Аристотель помимо арифметики и геометрии относит музыку, оптику, а также механику и астрономию, наибольшей – «первая философия», или метафизика.

Четыре определения дает Аристотель «первой философии», или метафизике: а) исследование первых, высших причин – «начал» сущего; б) познание «бытия как такового»; в) знание о субстанции; г) знание о Боге и субстанции сверхчувственной.

Термин «метафизика» (буквально: то, что после физики) самим Аристотелем не употреблялся. Его стал использовать ученик Аристотеля и систематизатор его произведений Андроник Родосский. Этим термином он назвал то сочинение, которое шло у Аристотеля после «Физики». Сам Аристотель употреблял выражение «первая философия», или «теология», в отличие от второй философии, т. е. физики: «Первая философия – это наука о реальности-по-ту-сторону-физической»[67]. По существу, это наука об умопостигаемом, т. е. о том, что находится за пределами нашего опыта, за пределами видимой природы.

Согласно Аристотелю «первая философия», или метафизика (впоследствии этот термин стал употребляться многими как синоним философии вообще), является наиболее возвышенной из наук, поскольку она не связана с материальными нуждами и не преследует эмпирических или практических целей. Другие же науки, будучи подчиненными этим целям, не могут быть самоценными и свободными. Они обретают свою значимость лишь постольку, поскольку способствуют получению результата в тех или иных областях человеческой деятельности, т. е. поскольку выполняют какую-то служебную роль. Метафизика (философия) никому не служит и поэтому имеет ценность в себе самой и является в высшей мере свободной. Она отвечает лишь на духовные запросы, которые возникают только после удовлетворения физических потребностей. Отсюда ее жажда чистого знания, страсть к истине, удерживающая от лжи.

Практические науки включают в себя: а) этику – науку о нормах поведения человека; б) экономику; в) политику.

Продуктивные, или творческие, науки связаны с деятельностью творцов: а) поэтика – наука о стихосложении; б) риторика – теория ораторского искусства.

Особое место в аристотелевской классификации наук занимает логика. Логику Аристотель вывел за пределы философии, да и науки вообще, понимая ее не как специальную науку, а как универсальный способ рассуждения, обязательный для всех наук, в том числе и для философии.

Материя и форма. Главным в философском учении Аристотеля является вопрос о материи и форме. Аристотель утверждал, что независимым, или субстанциальным, бытием обладают исключительно отдельные вещи. Это утверждение о самостоятельности единичных вещей представляло собой радикальный разрыв с платоновским идеализмом и выступало одним из центральных положений философии Аристотеля. Наряду с прочим из этого положения следовало и то, что предметом философии является исследование субстанции, т. е. реальных вещей, составляющих в совокупности предметный мир.

Каждая единичная вещь, по Аристотелю, есть сочетание материи и эйдоса (формы). Материю он понимает не как какое-либо конкретное вещество, а как нечто невыраженное, как наполнитель, представляющий собой некую неопределенную основу явлений. Материя – это возможность бытия и вместе с тем некоторый субстрат. Представим себе любой предмет, например кувшин. Его существование невозможно без глины, материала (материи), из которого он может быть вылеплен. Но сама по себе глина, разумеется, не есть кувшин. Чтобы стать им, она должна быть соединена с формой, структурой, обусловливающими качественную определенность вещи, т. е. материя как глина есть возможность кувшина. Причем, по Аристотелю, ни форма, ни материя сами по себе не есть субстанция, лишь их единство дает нам субстанцию.

Аристотель полагал обе составляющие субстанции равно необходимыми, но не равноценными. Применительно к отдельному предмету сущностью всегда оказывается форма. В системе Аристотеля форма занимает положение, сходное с идеей Платона, и выражается понятием. Так, понятие кувшина справедливо и тогда, когда из глины он еще не сделан. Когда материя оформлена, то нет материи без формы, равно как формы без материи. Выходит, что форма – это и сущность отдельного единичного предмета, и то, что охватывается этим понятием.

Однако материей и формой не исчерпывается учение Аристотеля о реальном бытии единичных вещей. Кроме формы, т. е., говоря платоновским языком, идеи кувшина, необходим гончар, мастер – активное деятельное начало, которое Аристотель называет действующей или инструментальной причиной. И наконец, есть еще одна причина – это цель, ради достижения которой создается предмет. Согласно Аристотелю, существуют четыре причины, обусловливающие реальное существование вещи: материальная причина – сама материя, субстрат, из которого образуются все тела; формальная причина, когда форма активно проявляет себя, образуя сущность; действующая, или производящая, причина, раскрывающая источник движения и превращения возможности в действительность; целевая, или конечная, причина как цель движения.

Если рассматривать мир статически, как уже существующий, то первые две причины – материальная и формальная – достаточны для его объяснения. Но если же рассматривать мир с точки зрения его становления, как он возник и почему он изменяется, то необходимо, согласно Аристотелю, включить в канву анализа еще две причины – действующую и целевую.

Итак, всякая вещь есть единство материи и формы. Наряду с этим каждая вещь имеет причинное происхождение и целевое назначение.

При ближайшем рассмотрении вопроса о соотношении указанных начал и причин обнаруживается, что Аристотель явное предпочтение отдает все же форме. Форму он понимает и как силу, производящую предметы, и как активное действующее начало в субстанции. Так, он считает, что становление и развитие каждого предмета выступает как целенаправленное раскрытие черт его качественной определенности как такового, т. е. как движение к форме. Целью развития здесь может быть только соответствие предмета своему понятию, сущности. Отсюда следует, что форма у Аристотеля – это и движущая причина, и внутренняя цель вещи. Формальная, движущая и целевая причины фактически сводятся им к одной причине.

Такая редукция трех оснований вещей (формы, причины и цели) к одной – форме – оказалась возможной благодаря известной модификации Аристотелем самого понятия формы, приданию этому понятию статуса целенаправленно действующей силы, характеристике его как энергии и активности. В результате этого четыре причины разделились на две группы: на материю и формально-движуще-целевую причину.

Остановимся еще на одном моменте учения Аристотеля о материи и форме. Несмотря на то что им в ряде трудов проводится мысль о невозможности существования материи без формы и формы без материи, он все же ставит вопрос о материи вообще (первоматерии), безотносительно к форме, и вопрос о форме вообще (первоформе), безотносительно к материи, в которой они воплощены. Отвечает он на этот вопрос в том смысле, что есть и первая материя, то, что само по себе не обозначается ни как определенное по существу, ни как определенное по количеству, ни как обладающее каким-либо из других свойств, которыми бывает определено сущее, и есть форма форм – Божество.

Чтобы понять, почему Аристотель пришел к такому выводу, необходимо рассмотреть его учение о первопричине, или теологию.

Первопричина (теология). Мир, согласно Аристотелю, является вечным и единым. Он является вечным, поскольку материя, из которой он состоит, выступая основой и условием развития, сама не может быть обусловлена развитием, а стало быть никогда не возникает, но существует вечно. В этом вечно существующем, но постоянно изменяющемся мире происходит единый процесс постепенного формирования (оформления) материи, реализации того, что в ней потенциально содержится. Этот процесс образует цепь преобразований, все звенья которой связаны воедино причиной и целью.

Поскольку эта цепь не может продолжаться бесконечно, Аристотель ограничивает ее первой причиной, формой форм, которая для своей деятельности не нуждается в наличии никаких других тел, выступает как чистая энергия и чистая деятельность. Она является себе самой причиной («causa sui»), и если бытие всего мира зависимо от нее, то она – бытие независимое.

Первопричина обладает рядом существенных характеристик и может быть описана следующим образом: а) как бытие абсолютно простое, не состоящее из частей (цельное, монолитное), так как соединение частей должно было бы иметь причину; б) как бытие неподвижное и неизменное, которое не может ничем быть сдвинуто, поскольку тогда не являлось бы первой причиной, и не может сдвинуть само себя, поскольку является абсолютно простым; в) как бытие не материальное, выступающее чистой формой, чистой энергией, так как все материальное изменчиво; г) как бытие чисто духовное, как разум, поскольку в ином виде невозможно существование нематериальной формы; д) как бытие единое и единственное, в противном случае не был бы единым мир; е) как бытие необходимое, поскольку не содержит материи, которая, заключая в себе множество возможностей, составляет основу случайного; ж) как бытие совершенное, поскольку представляет собой чистую форму, разум, энергию.

Как такая причина («неподвижный двигатель»), сама оставаясь неподвижной и неизменной, может привести в движение мир? Все, что подвижно, говорит Аристотель, движется чем-то иным (к примеру, камешек летит от удара трости, трость приведена в движение рукой, рука – человеком). Значит, для объяснения любого движения мы должны прийти к началу, которое по отношению ко всему, что движется, само абсолютно неподвижно, и только поэтому дает движение всему Универсуму. В противном случае мы имеем движение в бесконечности, что немыслимо.

Но что заставляет первопричину приводить мир в движение? Здесь Аристотель полностью находится на позиции антропоморфизма, т. е. переноса человеческих качеств и свойств на окружающий мир. Первопричина, полагает он, движет миром примерно так, «как любящий влечет к себе влюбленного», как Бог притягивает к себе, двигая к совершенству, и т. д.

Таким образом, мир несовершенный, зависимый и случайный указывает нам на необходимое, совершенное, независимое, абсолютное бытие. Такой ход рассуждений отличает Аристотеля как от Гераклита, который начинает с физического мира и заканчивает им же, так и от Платона, который начинает с Абсолюта и так и не снисходит до физического мира. Аристотель начинает с исследования физического мира единичных вещей и восходит к Абсолюту чистой формы, разума, энергии.

В сущности, первопричина, будучи чистой формой – целью, разумом, мыслью, которая мыслит самое себя, есть не что иное, как Бог. Отсюда отождествление Аристотелем первой философии с теологией (учением о Боге).

Конечно, теология Аристотеля весьма специфична. Его Бог – «Бог философов», безличное и универсальное мировое начало.

И тем не менее характеристики, которыми он наделил свою первую причину, в дальнейшем включаются в христианскую догматику как атрибуты Бога.

Учение о душе (психология). В основу своего учения о душе Аристотель кладет понятия формы и материи. Согласно Аристотелю, душа не есть самостоятельная, чисто духовная субстанция, как полагал Платон, но не является и телесной, как считал Демокрит. Душа, по Аристотелю, есть форма или энергия органического тела (по закону строения), следовательно, составляет с телом неразрывное единство: душа не может существовать без тела, а тело не может функционировать без оживляющей его души. Душа есть энергия органического тела, а стало быть является причиной самодвижения живого существа.

Сознание при таком понимании души выступает лишь как одна из ее многочисленных функций, которых существует столько, сколько способностей имеет органическое тело. Эти функции Аристотель располагает в определенном порядке, считая высшими те из них, которые могут осуществляться только на основе низших: так, мышление выше ощущения, а ощущение выше питания и т. д.

В соответствии с иерархичным распределением функций Аристотель выделяет три вида души.

Первая – растительная душа, которой обладают растения. Благодаря ей они способны размножаться, осуществлять обмен веществ, расти.

Вторая – чувственная, ею наделены животные, отличающиеся от растений тем, что обладают способностью воспринимать формы с помощью ощущений.

И наконец, третья разновидность души – разумная, присущая человеку, она в отличие от первых двух уже «познает и думает».

Мыслящая душа, обеспечивающая функционирование разума, стремится не только к познанию бытия. Ее функцией также является познание добра. Познание добра позволяет направлять волю, которая благодаря этому становится разумной. Отсюда различие, по Аристотелю, творческого разума, познающего бытие, и практического разума, направляющего волю благодаря познанию добра.

Логика и теория познания. Аристотель – признанный создатель формальной (традиционной) логики. Именно в его работах логика берет свое начало как особая наука. Правда, сам создатель еще не дал имя этой науке (слово «логика» было пущено в оборот комментатором его произведений Александром Афродизийским пятьсот лет спустя).

Как уже отмечалось, Аристотель не включает логику ни в одну из выделяемых им групп наук. Его последователи (перипатетики), относя логику к философии, определяли ее не как составную часть последней, а как орудие философского познания. Не случайно трактаты Аристотеля по логике были объединены комментаторами в своде «Органон», т. е. «орудие, инструмент, метод» исследования.

Свое логическое учение Аристотель развивает в тесной связи как с философскими воззрениями (в частности, в области теории познания), так и с изучением природы и общества. Оно было вершиной логико-методологических воззрений древней философии и более 2000 лет определяло дальнейшее развитие логического мышления.

Предмет логики Аристотеля – это естественноисторическое описание уже сложившихся форм мышления. Согласно Аристотелю, логика должна учить, как пользоваться понятиями и суждениями. Понятие – это слово, мысль, отражающая существенные свойства, связи и отношения предметов и явлений. Основная логическая функция понятия – выделение общего, которое достигается посредством отвлечения от всех особенностей отдельных предметов данного класса. Суждение – это объединение понятий, которые выступают как элементы логики. Основанием понятия является дефиниция, а основанием суждения – вывод.

Суждение состоит из двух понятий, а два суждения, имеющие общее понятие, составляют силлогизм, т. е. дедуктивное умозаключение, в котором из двух высказываний (посылок) следует новое высказывание (заключение, вывод). Силлогизм в точном смысле – это совершенный дискурс, т. е. процесс получения нового знания на основе последовательных и ясных рассуждений, где заключение с необходимостью вытекает из предпосылок. В нем три предложения, два из которых посылки, третье – заключение.

В целом основными элементами логики для Аристотеля выступают дефиниция и вывод.

Иерархия понятий и иерархия суждений в своей совокупности составляют идеальный образ науки, но науки завершенной, а не постоянно развивающейся. Логика Аристотеля в сущности есть логика изложения готового знания, а не логика движения к новому знанию; это скорее логика педагога, чем исследователя.

Говоря о логическом учении Аристотеля, следует подчеркнуть, что ему принадлежит заслуга формулирования по крайней мере двух из четырех законов мышления традиционной логики: закона исключения противоречия и закона исключения третьего. Закон исключения противоречия гласит, что при неизменных условиях невозможно, чтобы были одновременно истинными и некоторое высказывание (суждение), и его отрицание, т. е. этот закон указывает, что никакое суждение не может быть одновременно истинным и ложным (А не есть не-А). Закон исключения третьего объясняет тот факт, что из двух взаимно противоположных суждений в данных условиях истинным может быть только одно (А или не-А). Законы тождества и достаточного основания у Аристотеля тоже намечены в учении о научном знании как знании доказательном.

Открытия Аристотеля в области логического знания не потеряли своего значения по сегодняшний день.

В определенной связи с логикой Аристотеля находится его учение о категориях. Уже у Платона встречается слово «kategoria», обозначающее у него «высказывание». Аристотель придает этому слову роль философского термина[68]. Категории, по Аристотелю, – высшие роды значений слов, которые выражают наиболее общие стороны и отношения действительности.

Категории образуют вершину иерархической лестницы все более расширяющихся понятий и поэтому могут быть определены как наиболее общие и фундаментальные понятия, отражающие существенные, всеобщие свойства и отношения явлений действительности и познания. Аристотель выделяет 10 категорий: сущность, качество, количество, отношение, место, время, положение, обладание, действие, страдание. Они отвечают на вопросы «что именно есть?», «какое?», «сколько?» и т. д. В другом месте Аристотель или сводит все категории к трем (сущность, свойство, отношение), или же подводит четыре последние категории первого списка под одну – движение. По поводу каждой из рассматриваемых категорий Аристотель формулирует множество ценных идей, которые и поныне привлекают внимание исследователей.

Изучение категорий выходит за пределы чисто логической проблематики. Что такое категории? Формы мысли? Или роды (виды) бытия? Или грамматические формы имени, слова? При ближайшем рассмотрении категории у Аристотеля представляют собой одновременно и то, и другое, и третье. Его учение о категориях есть синтетическая, еще недифференцированная концепция, в которой категории суть одновременно характеристики бытия, логические и грамматические характеристики. Говоря философским языком, аристотелевские категории носят одновременно онтологический и логический характер.

Особенностью исследованных и систематизированных Аристотелем категорий служит то, что он нигде не пытается формулировать их искусственным образом, в отрыве от фактов действительности и реального процесса мышления, речи. В его категориях через субъективную форму всегда просвечивает объективное мыслительное содержание.

В теории познания отразилось весьма важное отличие философии Аристотеля от философии его учителя Платона. Согласно Платону, разум способен сам по себе обеспечить познание всеобщих принципов, поскольку с них-то и начинается подлинное познание сущностей. Напротив, у Аристотеля одного только разума недостаточно для познания, не менее важную роль в познании играют чувства, обеспечивающие связь разума с предметным миром. Функция разума как раз и состоит в том, что на основе чувственного материала он приходит к познанию существенного, общего в единичных вещах. Разумное знание выступает как цель, а чувственное – как его начало и основание.

Аристотель подчеркивает, что познание всегда имеет характер восприятия, возникает как результат воздействия внешнего предмета на человека (на его чувства – непосредственно, а на его разум – опосредованно). В этом пункте Аристотель отрицает какой бы то ни было мистицизм, утверждая, что никакое вдохновение свыше не может быть основанием познания истины.

Познание представлялось Аристотелю развивающимся процессом. Оно развивается от простейших чувственных ступеней к предельно абстрактным. Последовательность его развития можно представить следующим образом: ощущение, представление, опыт, усиленный памятью, искусство, наконец, наука. Наука рассматривается Аристотелем как вершина всего процесса познания, потому что ее содержанием является познание общего. Подлинное, истинное знание, по Аристотелю, всегда есть знание о всеобщем. При этом Аристотель полагал, что реально существующий мир постигается нашими органами чувств лишь частично, так как существует еще и сверхчувственный мир сущностей, доступный только разуму.

Этика. В своей этике Аристотель сосредоточивает внимание на исследовании целей человеческой деятельности. Согласно Аристотелю, цели человеческой деятельности образуют иерархию, в которой низшие цели выступают средствами для достижения высших. Эта непрерывная цепь целей и средств в конечном счете имеет наивысшую цель, которая, не являясь средством для достижения еще более высокой цели, представляет собой конечную цель и высшее благо человеческого существования.

Данная конечная цель и высшее благо – эвдемония, что можно несколько вольно перевести как «счастье». Эвдемонизм утверждает, что наивысшим благом является индивидуальное совершенство, которое, согласно общей концепции Аристотеля, есть соответствие своему понятию, высшее развитие сущностных способностей человека. Для человека такой сущностной способностью является разум и активная деятельность. Это означает, что для человека высшим благом является жизнь, осуществляемая как разумная деятельность.

В самом деле, из чего складывается человеческое счастье? Для одних – это удовольствие и наслаждение, но жизнь, растраченная для наслаждений, считает Аристотель, – это рабская жизнь животного. Для других счастье – это почести, слава, успех. Однако все это по большей части есть нечто внешнее, зависящее от тех, кто тебя оценивает. Для третьих счастье состоит в накоплении богатства, что, согласно Аристотелю, является наиболее абсурдной из всех человеческих целей, жизнью вопреки природе, ибо богатство – средство для чего-то другого и как цель смысла не имеет.

Счастье человека состоит в самосовершенствовании, т. е. в разумной деятельности, в человеческой активности, отличающей людей от всех других существ. Не просто жить, ведь и растения живут; не просто чувствовать, ведь и животные на это способны. Активность разума – вот цель, достойная человека.

Достижение эвдемонии в чисто разумной деятельности зависит только от самого человека и не связано с внешними условиями. Но в душе человека есть нечто, чуждое разуму, что ему противоречит и сопротивляется, но что, тем не менее, в нем участвует. В господстве над этой частью души, в умении контролировать свои импульсы и вожделения, вписывать их в канву разумного поведения и состоит «этическая добродетель», достоинство практического поведения. Иначе говоря, жить чистой теорией доступно лишь Богу, а не человеку. Для человека это скорее идеальная, а не реальная программа. Человек – сложное существо, и все его многосторонние потребности требуют удовлетворения. Каждая из этих потребностей для своего разумного удовлетворения требует выработки особого рода добродетели, т. е. способности к практическому действию, удовлетворяющему ту или иную потребность.

Помимо интеллектуальных потребностей человек обладает еще и телесными потребностями, удовлетворение которых, в отличие от интеллектуальных, не полностью зависит от человека, а требует определенных внешних условий. Поэтому наличие добродетели самой по себе еще не делает человека счастливым, предоставляя только необходимое, но еще недостаточное условие достижения эвдемонии. При ближайшем рассмотрении здесь обнаруживается трудноразрешимое противоречие в существовании человека: он не в состоянии полностью овладеть своим практическим бытием, поскольку это зависит от внешних обстоятельств («везения»), а бытие чисто теоретическое для него недостижимо, поскольку он не может до конца избавиться от страстей, импульсов и чувств, всегда тяготеющих к излишествам.

Задача разума – помочь человеку выбрать точную меру в поведении, найти средний путь между крайностями. Так, например, мужество есть середина между трусостью и безрассудством, щедрость – между скупостью и расточительностью и т. п. Добродетель, таким образом, есть род умеренности, удерживающей нас от ошибок, к которым влекут страсти. Путь правды и правоты – средний путь. Такова «теория середины», составляющая одну из основных идей аристотелевской этики.

Политика. Аристотель, будучи большим реалистом, чем его учитель Платон, хорошо понимал, что идеальное государство в реальных условиях едва ли достижимо в силу слабости и несовершенства человеческого рода. На многочисленных примерах из истории он видел, что в реальной жизни платоновский принцип жесткого подчинения индивидуального всеобщему может вылиться в самую страшную тиранию. Однако Аристотель, как и Платон, считал государство не просто средством обеспечения безопасности индивидов и регуляции общественной жизни с помощью законов. Высшая цель государства, согласно Аристотелю, состоит в достижении добродетельной жизни, а поскольку добродетель – условие и гарантия счастья – то, соответственно, жизни счастливой. Не случайно греческий философ определяет человека как общественное животное, наделенное разумом. Человек самой своей природой предназначен к жизни сообща; только в общежитии могут люди формироваться, воспитываться как нравственные существа. Но такое воспитание требует справедливого государства, ибо только подлинная справедливость, наличие хороших законов и их соблюдение совершенствуют человека и способствуют развитию в нем благородных задатков. При этом, по Аристотелю, благая жизнь предполагает не просто материальный достаток (Аристотель был сторонником среднего материального достатка, когда в обществе нет ни бедных, ни слишком богатых людей), но в первую очередь соблюдение справедливости. Справедливость венчает все добродетели, к которым Аристотель относил также благоразумие, великодушие, самоограничение, храбрость, щедрость, правдивость, благожелательность.

Предпосылки государственно-правовых концепций античных философов – признание законности и необходимости рабовладения. И у Платона, и у Аристотеля речь идет о государстве свободных: рабы не считаются гражданами. Люди от природы не равны, считает Аристотель. Тот, кто не в состоянии сам отвечать за свои поступки, не способен стать господином самого себя, не может воспитать в себе умеренность, самоограничение, справедливость и другие добродетели, тот раб по природе и может осуществлять лишь волю другого. Такова, вкратце, концепция государства Аристотеля.

Искусство. Аристотель заложил основы единой теории искусства, охватывающей все его разновидности – от музыки и поэзии до пластики и архитектуры – и трактующей искусство как специфическую форму отображения природы и человека. Он в отличие от Платона не разделял искусство на человеческое, преследующее земные цели, прежде всего наслаждение прекрасным, и искусство, вдохновленное божеством, сообщение высших истин. Он также не искал высшей реальности: за вещами – идеи, за опытом – интуиция, а за обычным искусством – искусство высшее. Напротив, Аристотель стремился к отрицанию всех подобных надстроек своего учителя как иррациональных и нереальных. Все это позволило ему обосновать более реалистический, чем у Платона, взгляд на природу и искусство.

В целом философия Аристотеля есть философия середины, избегающая крайностей систем Демокрита, с одной стороны, и Пифагора и Платона – с другой, признающая, что в каждой из этих крайних систем содержится доля истины.

Творчество Аристотеля является вершиной не только античного духа, но и всего древнего мышления, наиболее обширной и в логическом плане наиболее разработанной философской системой. Аристотель подвел итог развитию философской мысли в Древней Греции с ее начала и до Платона включительно, он создал дифференцированную систему знания, освоение которой продолжалось около двух тысяч лет.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.