* **

^**^*

Принцип замены равнозначным должен быть справедлив и в том случае, когда выражение, подлежащее замене, само является предложением. «Если наш взгляд верен, ? пишет Фреге, ? то истинностное значение предложения, содержащего другое предложение в качестве своей части, должно остаться без изменения, если мы заменим предложение, составляющее часть другого предложения, предложением с тем же истинностным значением» [5, стр. 36]. Но если заменяемым предложением является придаточное предложение, то встречаются случаи, когда замена такого предложения предложением с тем же истинностным значением порождает из истины ложь. Чтобы объяснить эти случаи и показать как следует применять принцип замены равнозначным к придаточным предложениям, Фреге разбирает различные виды придаточных предложений, подразделяя их на четыре группы. Фрегевский анализ касается форм немецкого языка, но этим формам нетрудно подыскать русские соответствия.

Первую группу составляют предложения, выражающие косвенную речь^[40]. Фреге приводит следующие примеры:

(10) «Коперник думал, что орбиты планет являются кругами»,

(11) «Коперник думал, что видимое движение Солнца возникает в результате действительного движения Землю».

В обоих (выделенных курсивом) придаточных предложениях слова употреблены косвенно. Поэтому каждое предложение, взятое в целом, имеет косвенное значение: им является выраженная в предложении мысль, а не его истинностное значение. В таких случаях смысл придаточного нельзя передать в самостоятельном предложении. В самом деле, предложение «Орбиты планет являются кругами» выражает иной смысл, чем то же предложение в функции придаточного. Смысл придаточного можно передать только описательным оборотом «Мысль, что орбиты планет являются кругами». Поэтому на придаточные предложения рассматриваемого вида можно смотреть как на собственные имена тех мыслей, которые выражаются соответствующими предложениями, если их брать самостоятельно. Главное предложение вместе с придаточным имеет своим смыслом одну единственную мысль, части которой сами не являются мыслями; смысл придаточного предложения составляет часть этой единой мысли. Поэтому истинность сложного предложения не включает в себя ни истинности, ни ложности придаточного предложения. Это видно на примерах. В (10) придаточное предложение (если его рассматривать как самостоятельное предложение) выражает ложную мысль, но все предложение (10) в целом истинно; в (11) придаточное предложение выражает истинную мысль и сложное предложение истинно. Это вполне понятно. Ведь мысль оказывается здесь не смыслом придаточного предложения, но его значением; поэтому-то для истинности целого безразлично, является ли эта мысль истинной или ложной (потому что значение предложения определяется только значением его частей, но не их смыслом). Такое придаточное предложение нельзя заменить предложением, имеющим то же истинностное значение, а можно заменить лишь таким, которое имеет то же косвенное значение (выражает ту же мысль). Только таким образом применимо в этом случае правило замены.

Вторую группу придаточных предложений составляют такие предложения, которые (иногда вместе с частью главного предложения) служат для образования сложных имен предметов. В качестве примера Фреге рассматривает следующее предложение:

(12) «Тот, кто^[41] открыл эллиптическую форму планетных орбит, умер в нищете».

Придаточное предложение, входящее в (12), есть имя Кеплера. Слова в нем имеют прямое значение. Придаточные предложения этой группы объединяет то, что в них встречаются так называемые неопределенно указывающие выражения, которые и делают возможным связь между придаточным и главным предложением. В нашем примере таким выражением является «тот, кто». В математике и математической логике неопределенно указывающим выражениям соответствуют переменные, связанные операторами (например, оператором дескрипции и квантором общности)^[42]. Неопределенно указывающие выражения не имеют значения и не выражают никакого законченного смысла.

Придаточные предложения второй группы не выражают завершенных мыслей и не обозначают истины или лжи. Смысл предложения этого вида нельзя выразить в отдельном непридаточном предложении. Применение принципа замены равнозначного на равнозначное к этому предложению означает его замену другим именем того же предмета.

Примером придаточного предложения третьей группы может быть предложение, входящее в состав следующего сложноподчиненного предложения:

(13) «Наполеон, который понял опасность, угрожавшую его правому флангу, сам повел свою гвардию в наступление на позиции неприятелях^[43].

В предложениях этого рода слова имеют обычный смысл и обычное значение. Придаточное предложение выражает законченную мысль, а его значением является истина или ложь. Мысль, выражаемая всем сложно-подчиненным предложением, складывается из мысли главного предложения и мысли придаточного предложения. В данном примере две мысли соединены конъюнктивно. Поэтому значение сложного предложения определяется истинностными значениями конъюнктивно соединенных предложений. Поскольку придаточное предложение имеет обычный смысл и обычное значение, его можно заменить предложением, которое имеет то же истинностное значение^[44]. Таким образом, к предложениям этого вида принцип замены применяется в своей непосредственной форме.

Сложнее дело обстоит в тех случаях, когда придаточное предложение – благодаря связи с другим предложением – выражает больше, чем взятое само по себе. Иногда в таких случаях слова в придаточном предложении берутся дважды: один раз в прямом, а другой раз в косвенном значении. Так бывает в косвенной речи после таких слов, как «воображать», «лгать» и т. п. Например, в предложении (14) «A лгал, что он видел Б»

выражены две мысли, про которые неверно было бы сказать, что одна из них принадлежит главному, а другая – придаточному предложению. Эти мысли таковы:

а) А утверждал, что он видел Б,

б) А не видел Б.

Выражая первую мысль, слова придаточного предложения имеют косвенное значение, в то время как те же слова, выражая вторую мысль, имеют прямое значение. Поэтому придаточное предложение, входящее в (14), нельзя заменить предложением с тем же истинностным значением.

Указанная замена бывает невозможна иногда и в случаях, когда слова в придаточном предложении берутся только в прямом значении. Именно, это имеет место тогда, когда придаточное предложение, помимо некоторой цельной мысли, выражает еще и часть другой мысли. Так обстоит дело, например, в предложении

(15) «Так как удельный вес льда меньше удельного веса воды, лед плавает в воде».

Мы имеем здесь три мысли:

а) удельный вес льда меньше удельного веса воды,

б) если нечто имеет удельный вес, который меньше удельного веса воды, то оно плавает в воде,

в) лед плавает в воде.

Придаточное предложение, входящее в (15), выражает не только первую мысль, но и часть второй мысли. Поэтому его нельзя просто заменить другим предложением с тем же истинностным значением, ибо поступив так, мы изменили бы и вторую мысль; изменение же последней могло бы затронуть также определяемое ею истинностное значение, что в свою очередь могло отразиться на истинностном значении всего предложения (15).

Как же следует применять принцип замены равнозначного на равнозначное в сложно-подчиненных предложениях, содержащих придаточные предложения четвертой группы? Сложное предложение следует предварительно подвергнуть логическому анализу, выявив содержащиеся в нем мысли; это означает замену данного предложения другим предложением, совпадающим с ним по смыслу, но в котором все мысли представлены явно

Например, в результате такого анализа предложение (14) принимает вид:

(16) «А утверждал, что он видел Б, и А не видел Б».

Применимость принципа замены равнозначного на равнозначное к предложениям «А утверждал, что он видел Б» и «А не видел Б», рассматриваемым (каждое) в целом, очевидна. Что касается придаточного предложения «он видел Б», то к нему правило замены тоже применимо, но только в той форме, в какой это правило применяется к косвенной речи.

Фреге понимал, что не всякое предложение легко поддается анализу по предложенному им способу. Он писал: «Если мы станем так рассматривать все встречающиеся в языке придаточные предложения, мы вскоре встретим такие, которые не так-то легко разложить по этим полочкам (имеются в виду выделенные Фреге четыре группы придаточных предложений.- Б.Б.). Причина этого, как мне кажется, состоит в том, что эти придаточные предложения имеют отнюдь не такой простой смысл. Кажется, почти всегда мы соединяем с главной мыслью, которую мы выражаем, побочные мысли, которые, хотя они и не выражаются в языке, слушатель, по законам психологии, тоже связывает с нашими словами» [5, стр. 46]. В таких случаях следует точно выяснить, что же именно имел в виду человек, высказавший данное предложение, и только после этого проводить анализ последнего.