К. МАРКС БАНКРОТСТВО АВСТРИИ

К. МАРКС

БАНКРОТСТВО АВСТРИИ

Несмотря на угрозу войны и настоятельную нужду, ни французскому, ни австрийскому правительству до сих пор не удалось укрепить nervus belli[80], т. е. свое финансовое положение. Хотя французский министр финансов и обставил чисто лукулловским великолепием обеды, данные им главным чиновникам финансового ведомства, руководителям Credit Mobilier[81] и крупнейшим парижским банкирам, все же эти капиталисты оказываются неподатливыми и придерживаются того благоразумного патриотизма, который, извлекая наибольшую выгоду от государства, привык удовлетворять свои личные интересы за счет государственных. Условия, на которых может быть реализован предполагаемый французский заем в двести миллионов франков, остаются поэтому до сих пор неопределенными.

Что касается Австрии, то не подлежит никакому сомнению, что один из главных мотивов, побуждающих ее дружественно относиться к западным державам, заключается в надежде восстановить таким образом доверие финансового мира и выпутаться из финансовых затруднений. Действительно, едва только обмолвившись о нейтралитете Австрии и добром согласии с Францией, правительственная газета в Вене сразу же поразила публику неожиданным сообщением о предполагаемой продаже значительной части казенных земель, составляющих шесть миллионов акров, и рескриптом, помеченным 23 февраля 1854 г., по которому все государственные бумажные деньги, находящиеся в обращении с принудительным курсом, в сумме 150000000 флоринов, должны быть переданы Национальному банку и постепенно обменены на банкноты. По окончании этого обмена все бумажные денежные знаки, выпущенные казначейством, будут изъяты из обращения, а эмиссия государственных бумажных денег с принудительным курсом в дальнейшем прекращена. Производя этот обмен, императорское правительство выступает перед банком в качестве поручителя за переданные ему государственные бумажные деньги и обязуется возместить банку все расходы по этой конверсии; оно обязуется ежегодно вносить не менее 10000000 флоринов в погашение создаваемого таким образом долга; оно предоставляет банку в качестве гарантии своевременной уплаты право на получение сумм из таможенных доходов государства; платежи должны покрываться в звонкой монете в той пропорции, в которой пошлины поступают в металлических деньгах. В то же время правительство обязуется всеми мерами способствовать тому, чтобы банк имел возможность выполнить свои обязательства и возобновить платежи в звонкой монете. С своей стороны, чтобы предоставить держателям банкнот возможность превращать по желанию свои банкноты в бумаги, приносящие проценты, выплачиваемые звонкой монетой, банк начинает выпуск процентных долговых обязательств, во всех отношениях приравниваемых к государственным долговым обязательствам или облигациям. Кроме того, правительство намерено стянуть в свои руки так называемые выкупные и авансовые свидетельства, с тем чтобы совершенно изъять их из обращения.

Конверсия государственных бумажных денег с принудительным курсом в неразменные банкноты не уменьшит их количества и не улучшит их курса, а лишь упростит наименования выпускаемых бумажных денег. И так как государство располагает такими же средствами, какие оно предоставляет банку для выкупа бумажных денег, то оно могло бы само воспользоваться ими, если бы не знало, что недоверие к нему настолько велико, что кредит его может быть восстановлен только при помощи банка, не являющегося собственностью государства. Таким образом, зависимость императора от еврейских банкиров в Вене возрастает, по мере того как усиливается военный характер его правления. В январе 1852 г. он отдал им в залог соляные копи в Гмундене, Аусзе и Шталлейне. В феврале 1854 г. они получили залоговые права на таможенные доходы всей монархии. Шаг за шагом банк становится действительным, а правительство лишь только номинальным хозяином империи. Чем больше Австрия отказывается удовлетворить требования буржуазии на участие в политической власти, тем больше она вынуждена склоняться перед неограниченным деспотизмом одной из фракций этого класса — финансистов-кредиторов.

Декрет, сущность которого мы здесь изложили, облекает попытку заключения нового займа в форму содействия держателям банкнот путем превращения банкнот в процентные долговые обязательства, проценты по которым должны выплачиваться в звонкой монете. В 1852 г. правительство также обязалось выплачивать в металле различные мелкие платежи и обязательства, но поскольку налоги поступали лишь в государственных бумажных деньгах или в банкнотах, оно вынуждено было заключить в Лондоне и Франкфурте заем в тридцать пять миллионов флоринов. Новые займы, понятно, увеличивают старый дефицит, и это влечет за собой новый выпуск тех бумажных денег, избытку и соответствующему обесценению которых они должны были противодействовать. Значительное различие, которое правительство проводит между платежами в звонкой монете и платежами в банкнотах, так же мало способно уничтожить дурную славу последних, как и увеличение платежных средств банка на 150 миллионов сможет позволить ему выполнить свои обязательства и возобновить платежи наличными. Правительство должно выплачивать банку платежи звонкой монетой в той пропорции, в какой поступают в этой монете пошлины; но известно, что в Австрии не только крестьяне, но и жители небольших городов так же любят копить, как китайцы и индийцы; в 1850 г. накопления собирались даже в медной монете, а в 1854 г. все налоги поступают в бумажных деньгах, хотя на этом приходится терять целых семнадцать процентов.

Кто знаком с историей австрийского казначейства, тот не найдет ничего нового ни в посулах нового декрета, ни в тех финансовых мерах, к которым теперь прибегают. Бумажные деньги были впервые выпущены в Австрии при императрице Марии-Терезии к концу Семилетней войны. Первоначально это были банковые билеты, которые подлежали обмену на серебро в государственных учреждениях. В 1797 г. финансовые затруднения вследствие войны против Франции заставили правительство отменить размен на серебро. Если первый выпуск при императрице Марии-Терезии составлял двенадцать миллионов флоринов, то к 1809 г. общая сумма банковых билетов достигла 1060793653 флоринов, а обесценение их в то же время достигло своего максимума. 20 февраля 1811 г. правительство опубликовало указ, по которому банковые билеты совершенно изымались из обращения и выкупались по курсу 20 за 100 на новые бумажные деньги, так называемую Wiener Wahrung [венскую валюту. Ред.] (отсюда название — выкупные свидетельства).

Правительство объявило эти свидетельства подлинными деньгами страны и обещало, что они никогда не будут выпускаться в количестве большем, чем необходимо для обмена банковых билетов. В мае 1811 г. Wiener Wahrung уже упала в курсе на 8 %, и были выпущены авансовые свидетельства, названные так потому, что ими авансировалась часть налогов на двенадцать лет вперед. Действительно, первый выпуск авансовых свидетельств составлял только сорок пять миллионов флоринов. Для их выкупа в течение двенадцати лет была выделена ежегодная сумма в 3750000 флоринов, которую предполагалось получить в счет земельного налога.

Но вследствие войны новые выпуски авансовых свидетельств преспокойно следовали один за другим, сопровождаясь каждый раз соответствующим обесценением. В 1815 г. лаж на серебро по сравнению с Wiener Wahrung достиг 400 процентов. 1 июня 1816 г. появился императорский указ, объявлявший, что впредь государство никогда не будет прибегать к неразменным бумажным деньгам, что находящиеся в обращении бумажные деньги должны быть постепенно изъяты, а металлические деньги должны снова стать стандартным средством обращения. Для выполнения этих обещаний 18 января 1818 г. был учрежден привилегированный Национальный банк, с которым правительство предварительно заключило соглашение, возлагавшее на него обязанность выкупить неразменные бумажные деньги. И все же в июне 1852 г. мы снова находим в правительственной газете заявление министра финансов, что принудительные займы, чрезвычайные налоги, уменьшение стоимости денег впредь ни в коем случае не будут иметь места, а австрийские бумажные деньги, если не сейчас, то, несомненно, в будущем, будут без потери обменены на металлические деньги и заем, который теперь обсуждается, предназначен для изъятия государственных бумажных денег и выплаты государственных долгов банку. Не может быть лучшего свидетельства несостоятельности подобных обещаний, чем их периодическое повторение.

Во времена Марии-Терезии австрийское правительство было достаточно сильно, чтобы выпускать свои собственные банковые билеты, разменивавшиеся на звонкую монету и даже имевшие лаж по отношению к серебру. В 1818 г., чтобы выкупить свои бумажные деньги, государство вынуждено было учредить привилегированный банк, являвшийся собственностью частных капиталистов; этот банк получил преимущества, весьма обременительные для государства, но был обязан выпускать разменные билеты. В 1854 г. правительство обращается за помощью к банку, билеты которого так же обесценились и стали такими же неразменными, как и денежные знаки самого государства.

Хотя с 1815 по 1846 г. Австрия почти без перерыва пользовалась благами мира и внутреннего спокойствия, первый же удар после этого долгого периода застал ее совершенно неподготовленной. Краковское восстание и беспорядки в Галиции в конце февраля 1846 г.[82] повысили государственные расходы более чем на 10 000 000 флоринов по сравнению с 1845 годом. Важнейшей причиной этого повышения были расходы на армию: в 1845 г. они составляли 50 624 120 флоринов, а в 1846 г. повысились на 7 000 000, в то время как издержки на гражданское управление различных провинций империи возросли на 2 000 000 флоринов. В 1847 г. торговый кризис и плохой урожай вызвали значительное уменьшение налоговых поступлений, между тем как военный бюджет, главным образом вследствие волнений в Италии, возрос до 64000000 флоринов. Дефицит этого года равнялся 7000000 флоринов. В 1848 и 1849 гг. прекратилось поступление доходов из целых областей, и к этому прибавились военные расходы в Италии и Венгрии. Дефицит составлял в 1848 г. 45000000, в 1849 г. 121000000 флоринов. В 1849 г. было выпущено на 76000 000 трехпроцентных казначейских билетов с принудительным курсом. Задолго до того банк приостановил платежи звонкой монетой, и его эмиссии были объявлены государством неразменными. В 1850 г. дефицит был в 54000000, а опасность войны с Пруссией понизила курс бумажных денег на 60 процентов. Общая сумма выпущенных в 1849–1851 гг. государственных билетов составляла 219 000 000 флоринов. В 1852 г. дефицит был на 8000000 больше, чем в 1849, и на 46000000 больше, чем в 1847 году. В 1851 г. военный бюджет составлял 126000000, т. е. был как раз вдвое больше, чем в 1847 году. В 1852 г. расходы на полицию составляли 9000000, в четыре раза больше, чем в 1848 году. А в 1853 г. издержки на полицию и армию еще возросли.

Действительная проблема состоит, однако, не в том, чтобы решить, как Австрия попала в этот финансовый тупик, а в том, чтобы объяснить, каким образом она, увязнув в бумажной валюте и в долгах, все же смогла избежать открытого банкротства. В 1850 г. государственные доходы были на сто девяносто шесть миллионов больше, чем в 1848, и на сорок два миллиона больше, чем в 1849 году. В 1851 г. государственные доходы превысили на 219 миллионов доходы 1850 года. В 1852 г. они достигли суммы в двести двадцать шесть миллионов, превысив на 6 миллионов доходы 1851 года. Итак, государственные доходы непрерывно растут, хотя прирост доходов в 1852 г. не такой, как в 1851, а в 1851 не такой, как в 1850 году.

Откуда этот рост доходов? Если оставить в стороне чрезвычайные доходы в виде военной контрибуции в Сардинии и ломбардо-венецианских конфискаций[83], то превращение австрийского крестьянина в свободного держателя земли увеличило, конечно, податные возможности деревни и доходы с поземельного налога. Одновременно уничтожение патримониальных судов перевело в кассу государства доходы, которыми прежде пользовалась аристократия в силу своей судебной власти, и этот источник доходов становится с 1849 г. все обильнее. Далее, значительное увеличение доходов вызвано подоходным налогом, введенным указом 29 октября 1849 года. Особенно большие поступления этот налог дал в итальянских провинциях Австрии. В 1852 г., например, общая сумма подоходного налога в немецких и славянских провинциях увеличилась на шестьсот один миллион, а в одних только итальянских провинциях на шестьсот тридцать девять миллионов флоринов. Но главной причиной, спасшей Австрийскую империю от формального банкротства, было, несомненно, покорение Венгрии и уравнение ее с другими провинциями в отношении обложения налогом.

Основой всей австрийской налоговой системы можно считать поземельный налог. 23 декабря 1817 г. появился императорский указ, в котором император Франц известил о своем решении ввести единообразие во взимании поземельного налога для всех своих немецких, славянских и итальянских провинций. В одном параграфе этого указа предписывалось не допускать впредь освобождения от поземельного налога «в связи с личными преимуществами землевладельца или домовладельца», и в целом этот принцип проводился в жизнь. В эрцгерцогстве Австрия в 1834 г. был введен новый кадастр, и это герцогство было первым из наследственных владений австрийской монархии, в котором вступила в силу новая система. Австрийская Ломбардия обладала превосходным кадастром со времени Карла VI, так называемым Censimento Milanese. Венгрия и Трансильвания, однако, вовсе не несли тяжесть поземельного и других налогов наравне с другими провинциями империи. По венгерской конституции венгерские землевладельцы, в чьих руках была сосредоточена большая часть земли, были освобождены от платежа прямых налогов, Венгрия и Трансильвания не платили даже некоторых косвенных налогов, которыми были обложены другие провинции. Население Венгрии, Трансильвании и Военной границы[84] составляло в 1846 г. 14549958 человек, а население других областей монархии — 24901675, так что первые должны были бы давать семь восемнадцатых всех доходов. На самом же деле они дали в 1846 г. только двадцать три миллиона, что составляло несколько менее одной седьмой общей суммы доходов, достигавшей ста шестидесяти четырех миллионов флоринов. Венгерские провинции занимают 5855 немецких квадратных миль из 12123, составляющих всю площадь австрийской монархии, т. е. половину ее территории.

Император Иосиф II, главная цель которого состояла в централизации и полной германизации австрийской монархии, по собственному произволу ввел в Венгрии новшества, которые должны были уравнять ее положение с положением других провинций. Но его мероприятия так возмутили венгерское общественное мнение, что к концу своей жизни он даже боялся, что венгры восстанут так же, как это сделали Нидерланды[85].

Императоры Леопольд II, Франц I и Фердинанд I не осмелились повторить опасный эксперимент. Это обстоятельство, т. е. препятствия, которые ставила венгерская конституция налоговому уравнению, перестало существовать после того, как венгерская революция была задушена с помощью России. Император Франц-Иосиф, который никогда не давал присяги на верность венгерской конституции и именно поэтому был поставлен императором на место Фердинанда, сразу ввел в Венгрии поземельный налог в том же виде, как он существовал в других владениях австрийской монархии. Кроме того, отмена с 1 октября 1850 г. венгерской внутренней таможенной черты сделала австрийскую монархию единой территорией в отношении сбора пошлин, так же как и сбора налогов. Акцизный сбор и табачная монополия были также введены здесь с 1 марта 1851 года. Увеличение одних только прямых налогов в венгерских провинциях составляло в 1851 г. — 11500000 флоринов, а в 1852 г. — около 8000000 флоринов.

Неоспоримый вывод, следовательно, таков, что не только политическое, но и экономическое существование Австрийской империи зависит от обладания Венгрией и Ломбардией; с их потерей давно оттягиваемое банкротство этого государства станет неизбежным.

Написано К. Марксом 3 марта 1854 г.

Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 4033, 22 марта 1854 г. в качестве передовой

Печатается по тексту газеты

Перевод с английского