Глава десятая: Теории основного и оборотного капитала. Физиократы и Адам Смит.

Глава десятая: Теории основного и оборотного капитала. Физиократы и Адам Смит.

У Кенэ различие между основным и оборотным капиталом выступает как различие между «avances primitives»[468] и «avances annuelles».[469] Он правильно изображает это различие как различие, существующее лишь в пределах производительного капитала, т. е. капитала, включенного в непосредственный процесс производства. А так как для него единственным действительно производительным капиталом является капитал, применяемый в земледелии, т. е. капитал фермера, то и различия эти оказываются относящимися только к капиталу фермера. Этим же объясняется, почему у него время оборота одной части капитала составляет один год, а время оборота другой – более года (десять лет). По мере дальнейшего развития их учения физиократы стали попутно переносить эти различия и на другие виды капитала, на промышленный капитал вообще. Для общества различие между ежегодными и многолетними авансами настолько важно, что многие экономисты даже после А. Смита возвращались к этому определению.

Различие между обоими видами авансов возникает лишь тогда, когда авансированные деньги превращены в элементы производительного капитала. Различие это существует исключительно и только в рамках производительного капитала. Поэтому Кенэ даже не приходит в голову причислять деньги ни к первоначальным, ни к ежегодным авансам. Как авансы для производства, – т. е. как производительный капитал, – оба вида авансов противостоят как деньгам, так и находящимся на рынке товарам. Далее, у Кенэ различие между этими двумя элементами производительного капитала правильно сводится к различию тех способов, посредством которых эти элементы входят в стоимость готового продукта, следовательно, к различию способов обращения их стоимости вместе со стоимостью продукта, а потому и к различию способов их возмещения или их воспроизводства» причем стоимость одного элемента ежегодно возмещается целиком, стоимость другого – по частям, я течение более продолжительных периодов.[470]

Единственный прогресс, достигнутый в этом вопросе А. Смитом, заключается в том, что он указанным категориям придает общий характер. У него они относятся уже не только к одной специальной форме капитала, к капиталу фермера, во и вообще ко всякой форме производительного капитала. Отсюда уже само собой следует, что на место заимствованного из сферы земледелия различия между ежегодным и многолетним оборотом выступает вообще различие оборотов разной продолжительности, причем оборот основного капитала всегда охватывает более чем один оборот оборотного капитала, какой бы ни была продолжительность этих оборотов оборотного капитала: один год, более года или менее года. Таким образом у Смита «avances annuelles» превращаются в оборотный, «avances primitives» – в основной капитал. Но этим обобщением категорий и исчерпывается сделанный им шаг вперед. В том же, как он делает это обобщение, он далеко уступает Кенэ.

Уже тот грубо эмпирический прием, при помощи которого он приступает к своему исследованию, порождает неясность:

«Капитал может быть применен двумя различными способами, чтобы приносить доход или прибыль своему владельцу» («Wealth of Nations», book II, ch. I, p. 189. Edit. Aberdeen, 1848) 51.

Способы, какими можно вкладывать стоимость, чтобы она функционировала как капитал, приносила своему владельцу прибавочную стоимость, столь же различны, столь же многообразны, как и сферы вложения капитала. Это – вопрос о различных отраслях производства, в которые может быть вложен капитал. Но вопрос, сформулированный таким образом, ведет еще дальше. Он включает в себя вопрос о том, каким образом стоимость, если она даже не вложена как производительный капитал, может для своего владельца выполнять функпию капитала, например, как капитал, приносящий проценты, купеческий капитал и т. д. Здесь мы, таким образом, бесконечно далеко ушли от действительного предмета нашего анализа, а именно от вопроса о том, каким образом деление производительного капитала на его различные элементы влияет на оборот этих элементов, независимо от различия сфер их приложения.

А. Смит непосредственно вслед за тем продолжает:

«Во-первых, капитал может быть применен на возделывание земли, в мануфактурном производстве или на покупку товаров с целью перепродажи их с прибылью» [т, II, стр. 254 J,

А. Смит говорит нам здесь только то, что капитал может быть применен в земледелии, в промышленности и в торговле. Он говорит, следовательно, лишь о различных сферах вло-жения капитала и притом о таких, где, как в торговле, капитал не входит в непосредственный процесс производства, следовательно, не функционирует как производительный капитал. Тем самым он уже покидает ту основу, на которую опирались физиократы, устанавливая различия отдельных частей производительного капитала и влияние этих различий на характер оборота. Более того, он тотчас же приводит в качестве примера купеческий капитал, хотя в данном случае речь идет исключительно о различиях частей производительного капитала в процессе образования продукта и стоимости, – о различиях, которые в свою очередь порождают различия в обороте и воспроизводстве капитала.

Он продолжает:

«Капитал, примененный таким образом, не приносит дохода или прибыли своему владельцу до тех пор, пока он остается в его владении, или пребывает в одной и той же форме» [т. II, стр. 254J.

«Капитал, примененный таким образом»! Но ведь А. Смит, говорит о капитале, вложенном в земледелие или в промышленность, и в дальнейшем утверждает, что вложенный таким образом капитал распадается на основной и оборотный! Следовательно, вложение капитала указанным способом само по себе не может сделать его ни основным, ни оборотным.

Но, быть может, он хочет сказать, что капитал, примененный для того, чтобы производить товары и продавать эти товары, с прибылью, после своего превращения в товары должен быть предан и посредством продажи должен, во-первых, перейти из собственности продавца в собственность покупателя, во-вторых, сменить свою натуральную форму товара на денежную форму, и что капитал поэтому бесполезен для своего владельца «до тех пор, пока он остается в его владении, или пребывает» – для владельца – «в одной и той же форме»? Однако тогда все дело сводится к следующему: та же самая капитальная стоимость, которая раньше функционировала в форме производительного капитала, в форме, присущей процессу производства, функционирует теперь как товарный капитал и денежный капитал, т. е. в формах, присущих процессу обращения, и потому уже не является ни основным, ни оборотным капиталом. А это в одинаковой мере относится как к тем элементам стоимости, которые присоединяются сырьем и вспомогательными материалами, следовательно, оборотным капиталом, так и к тем, которые присоединяются вследствие потребления средств труда, следовательно, присоединяются основным капиталом. Таким образом мы и здесь ни на шаг не приблизились к выяснению различия между основным и оборотным капиталом. Далее:

«Товары купца не приносят ему дохода или прибыли, пока он не продаст их за деньги, а деньги дадут ему мало пользы, пока они, в свою очередь, не будут обменены на товары. Его капитал постоянно уходит от него в одной форме и возвращается к нему в другой, и только путем такого обращения, или последовательных обменов, он может приносить ему некоторую прибыль. Поэтому такого рода капиталы можно вполне правильно назвать оборотными капиталами» [т. II, стр. 254J.

А. Смит называет здесь оборотным капиталом то, что я предлагаю назвать капиталом обращения. Это – капитал в форме, присущей процессу обращения, т. е. той смене форм, которая совершается при посредстве обмена (смена вещества и смена владельца), следовательно, это – товарный капитал и денежный капитал в противоположность производительному капиталу, т. е. той форме капитала, которая присуща процессу производства. Это не два различных вида, на которые делит свой капитал промышленный капиталист; а различные формы, которые одна и та же авансированная капитальная стоимость последовательно постоянно вновь принимает и сбрасывает, совершая свой curriculum vitae.[471] А. Смит смешивает это, —, тем самым делая крупный шаг назад по сравнению с физиократами, – с теми различиями формы, которые возникают в пределах обращения капитальной стоимости, проходящей последовательные стадии своего кругооборота, причем возникают в то время, когда капитальная стоимость находится в форме производительного капитала, и возникают именно благодаря тому, что разные элементы производительного капитала различным способом участвуют в процессе образования стоимости и различным способом переносят свою стоимость на продукт. Ниже мы рассмотрим последствия, к которым приводит это основное смешение производительного капитала и капитала, находящегося в сфере обращения (товарного капитала и денежного капитала), с одной стороны, и основного и оборотного капитала – с другой. Капитальная стоимость, авансированная на основной капитал, точно так же обращается вместе с продуктом, как и капитальная стоимость, авансированная на оборотный капитал, и при помощи обращения товарного капитала первая точно так же превращается в денежный капитал, как и вторая. Различие возникает лишь из того, что стоимость основного капитала обращается по частям и поэтому по частям же, в течение более или менее продолжительных периодов, должна возмещаться, воспроизводиться в своей натуральной форме.

То, что А. Смит под оборотным капиталом понимает здесь не что иное, как капитал обращения, т. е. капитальную стоимость в ее формах, присущих процессу обращения (товарный) капитал и денежный капитал), это доказывает его пример, избранный им особенно неудачно. Он берет в качестве примера тот вид капитала, который вовсе не относится к процессу производства, а существует исключительно в сфере обращения, состоит только из капитала обращения: он берет купеческий капитал.

Насколько нелепо начинать примером, в котором капитал; вообще фигурирует не как производительный капитал, это тут же подтверждает сам А. Смит:

«Капитал купца есть целиком оборотный капитал» [т. II, стр. 255].

Но ведь различие между оборотным и основным капиталом само вытекает, как мы узнаем от А. Смита впоследствии, из существенных различий, имеющих место в пределах самого. производительного капитала. А. Смит имеет в виду, с одной стороны, различие, установленное физиократами, с другой стороны, – различие тех форм, которые принимает капитальная стоимость в процессе ее кругооборота. И то и другое он сваливает в одну пеструю кучу.

Но каким образом прибыль должна возникнуть вследствие смены формы денег и товара, вследствие простого превращения стоимости из одной из этих форм в другую, это остается абсолютно непонятным. И объяснение здесь совершенно невозможно, так как Смит начинает с купеческого капитала, который функционирует лишь в сфере обращения. Мы еще возвратимся к этому а пока послушаем, что говорит он об основном капитале [т. II. стр. 254-255]:

«Во-вторых, он» (капитал) «может быть применен на улучшение земли, на покупку полезных машин и орудий труда или других подобных вещей, которые приносят доход или прибыль без перехода от одного хозяина к другому, или без дальнейшего обращения. Такие капиталы можно поэтому с полным правом назвать основными капиталами. В различных промыслах необходимо весьма различное соотношение между применяемыми в них основными и оборотными капиталами... Некоторая часть капитала каждого хозяина-ремесленника или мануфактуриста должна быть фиксирована в орудиях его труда. Эта часть, впрочем, в одних промыслах совсем незначительна, в других же очень велика... Но зато значительно большая часть капитала всех таких хозяев-ремесленников» (например портных, сапожников, ткачей) «обращается или в виде заработной платы их работников, или в виде цены употребляемых ими материалов, и возмещается им с некоторой прибылью в цене изделий».

Не говоря уже о детски наивном определении источника прибыли, слабость и путаница сразу видны из следующего: для фабриканта-машиностроителя, например, машина есть продукт, который обращается как товарный капитал, следовательно, говоря словами А. Смита, «отделяется, меняет хозяина», совершает «дальнейшее обращение». В этом случае машина оказалась бы, согласно его собственному определению, не основным, а оборотным капиталом. Эта путаница происходит опять-таки вследствие того, что Смит смешивает различие между основным и оборотным капиталом, возникающее из неодинаковых способов обращения различных элементов производительного капитала, с различиями форм, через которые проходит один и тот же капитал, поскольку он в пределах процесса производства функционирует как производительный капитал, в сфере же обращения – как капитал обращения, т. е. как товарный капитал или как денежный капитал. Поэтому у А. Смита одни и те же вещи, смотря по тому месту, которое они занимают в жизненном процессе капитала, могут функционировать и как основной капитал (как средства труда, элементы производительного капитала) и как «оборотный» капитал, товарный капитал (как продукт, вытолкнутый из сферы производства в сферу обращения).

Но А. Смит вдруг меняет самые основы деления капитала и вступает в противоречие с тем, с чего он несколькими строками раньше начал все исследование. Мы имеем в виду его положение:

«Капитал может быть применен двумя различными способами, чтобы приносить доход или прибыль своему владельцу» [т. II, стр. 254], а именно или как оборотный, или как основной капитал. Здесь разумеются, очевидно, различные способы применения различных и независимых друг от друга капиталов, которые могут быть вложены, например, или в промышленность, или в земледелие.

Но дальше мы читаем [т. II стр. 255]:

«В различных промыслах необходимо весьма различное соотношение между применяемыми в них основным и оборотным капиталами».

Теперь основной и оборотный капитал являются уже не различными самостоятельными вложениями капитала, а различными долями одного и того же производительного капитала. которые в различных сферах вложения капитала образуют различные части его совокупной стоимости. Следовательно, это – различия, которые возникают из целесообразного деления самого производительного капитала и потому имеют месте в отношении только к последнему. Но этому положению снова противоречит то, что торговый капитал, как исключительно оборотный, противопоставляется основному, ибо Смит сам говорит:

«Капитал купца есть целиком оборотный капитал» [т. II, стр. 255].

В действительности же это – капитал, функционирующий только в пределах сферы обращения, и как таковой он вообще противостоит производительному капиталу, т. е. капиталу включенному в процесс производства, но именно поэтому он не может противопоставляться как текучая (оборотная) составная часть производительного капитала основной составной части производительного капитала.

В примерах, приводимых Смитом, он определяет как основной капитал «instruments of trade»,[472] как оборотный капитал – ту часть капитала, которая вложена в заработную плату и сырье, включая сюда и вспомогательные материалы (и которая «возмещается с некоторой прибылью в цене изделий»).

Итак, прежде всего исходным пунктом для Смита являются здесь только различные составные элементы процесса труда: рабочая сила (труд) и сырьё, с одной стороны, орудия труда – с другой стороны. Но эти составные элементы процесса труда представляют собой составные части капитала, так как на них затрачена известная сумма стоимости, которая должна функционировать как капитал. Постольку это – вещественные элементны, способы существования производительного, т. е. функционирующего в процессе производства капитала. Почему же одна часть называется основной? Потому, что «некоторая часть капитала должна быть фиксирована в орудиях труда» (т. II. стр. 254).

Но ведь другая его часть также «фиксирована» в заработной плате и в сырье. Далее, машины, «орудия труда... и другие подобные вещи... приносят доход, или прибыль без перехода от одного хозяина к другому, или без дальнейшего обращения. Такие капиталы можно поэтому с полным правом назвать основными капиталами» (т. II, стр. 254).

Возьмем для примера горную промышленность. Сырой материал здесь вовсе не применяется, так как предмет труда, например, медь, есть продукт природы, который еще должен быть присвоен при помощи труда. Медь, которая еще только должна быть добыта, – это продукт процесса, лишь после окончания которого она будет обращаться как товар, соответственно – как товарный капитал; эта медь не образует элемента производительного капитала. Никакой части стоимости производительного капитала в медь не вложено. С другой стороны, другие элементы процесса производства – рабочая сила и вспомогательные материалы, как-то уголь, вода и т. п. – вещественно также не входят в продукт. Уголь потребляется целиком, и только стоимость его входит в продукт, совершенно так же, как входит в продукт часть стоимости машины и т. д. Наконец, рабочий сохраняет такую же самостоятельность по отношению к продукту, к меди, как и машина. Только стоимость, произведенная его трудом, есть теперь составная часть стоимости меди. Таким образом, в этом примере ни одна из составных частей производительного капитала не меняет «хозяина» («master»), или ни одна из этих частей не совершает дальнейшего обращения, так как ни одна из них вещественно не входит в продукт. Итак, где же здесь оборотный капитал? Ведь по собственному определению А. Смита, весь капитал, применяемый на каком-нибудь медном руднике, состоял бы исключительно из основного капитала.

Возьмем, напротив, другую отрасль промышленности, применяющую сырье, которое образует субстанцию продукта, а также вспомогательные материалы, которые входят в продукт физически, а не только по стоимости, как входит, например, каменный уголь, сжигаемый для отопления. Вместе с про-дуктом, например, с пряжей, сырье, т. е. хлопок, из которого достоит этот продукт, меняет хозяина и переходит из процесса производства в процесс потребления. Но пока хлопок функционирует как элемент производительного капитала, собственник не продает его, а обрабатывает, заставляет делать из него пряжу. Он не выпускает хлопка из своих рук. Или, употребляя грубо неверное и тривиальное выражение Смита, собственник не извлекает прибыль посредством «отделения продукта», «перемены им хозяина» или посредством «его обращения». Он не пускает в обращение свои материалы точно так же, как не пускает и свои машины. Эти материалы закреплены в процессе производства подобно прядильным машинам и фабричным зданиям. Ведь часть производительного капитала должна быть постоянно закреплена в форме угля, хлопка и т. д., закреплена точно так же, как в форме средств труда. Различие состоит лишь в том, что хлопок, уголь и т. д., необходимые, например, для недельного производства пряжи, целиком потребляются при, производстве недельного продукта и; следовательно, должная постоянно возмещаться новыми экземплярами хлопка, угля и т. д.; таким образом, эти элементы производительного капитала, хотя они остаются тождественными по своему роду постоянно состоят из новых экземпляров того же самого рода, между тем как одна и та же отдельная прядильная машина, одно и то же отдельное фабричное здание продолжают принимать участие в целом ряде повторных недельных процессов производства, без замены их новыми партиями того же, рода. Как элементы производительного капитала все его составные части постоянно закреплены в процессе производства, потому что без них последний вообще не может совершаться. И все элементы производительного капитала, основные и обо-ротные, составляя производительный капитал, одинаково противостоят капиталу обращения, т. е. товарному капиталу и денежному капиталу.

То же самое относится и к рабочей силе. Часть производительного капитала постоянно должна быть фиксирована в ней, причем в любой отрасли один и тот же капиталист в течение более или менее продолжительного времени применяет одни и те же тождественные рабочие силы, подобно тому как он применяет одни и те же машины. Здесь различие между рабочей силой и машиной состоит не в том, что машина покупается paз навсегда (это не имеет места, например, тогда, когда уплата за машину производится в рассрочку), а рабочий не навсегда а в том, что труд, затрачиваемый рабочим, целиком входит в стоимость продукта, в то время как стоимость машины переходит на продукт лишь по частям.

Смит смешивает различные определения, характеризуя оборотный капитал в противоположность основному следующим образом:

«Капитал, примененный таким образом, не приносит дохода или прибыли своему владельцу до тех пор, пока он остается в его владении, или пребывает в одной и той же форме» (т. II, стр. 254].

Он ставит на одну доску тот чисто формальный метаморфоз товара, который продукт, т. е. товарный капитал, проделывает в сфере обращения и который опосредствует переход товаров из рук в руки, с тем физическим метаморфозом, который различные элементы производительного капитала совершают во время процесса производства. Превращение товара в деньги и денег в товар, куплю и продажу, он без дальнейших рассуждений смешивает здесь с превращением элементов производства в продукт. Приведенный им в качестве примера оборотный капитал есть купеческий капитал, превращающийся из товара в деньги, из денег в товар; это – смена формы, присущая товарному обращению: Т – Д – Т. Но такая смена формы в процессе обращения имеет для функционирующего промышленного капитала то значение, что товары, в которые обратно превращаются деньги, суть элементы производства (средства труда и рабочая сила), что, следовательно, при посредстве указанной смены форм осуществляется непрерывность функционирования промышленного капитала, осуществляется процесс производства как непрерывный процесс, или как процесс воспроизводства. Вся эта смена форм совершается в обращении; именно эта смена форм опосредствует действительный переход товаров из одних рук в другие. Напротив, метаморфозы, совершаемые производительным капиталом в пределах процесса его производства,. являются метаморфозами, присущими процессу труда, необходимыми для того, чтобы превратить элементы производства в продукт, который намечено произвести. А. Смит останавливается на том, что часть средств производства (средства труда в собственном смысле слова) служит в процессе труда (что он неправильно выражает словами: «приносит прибыль своему хозяину»), не меняя своей натуральной формы, а лишь постепенно изнашиваясь, между тем другая часть, т. е. материалы, изменяется и именно вследствие этого изменения выполняет свою роль в качестве средств производства. Однако эта различная роль элементов производительного капитала в процессе труда образует лишь исходный пункт различия между основным и не основным капиталом, а не само различие, как это ясно уже из того, что указанная различная роль в одинаковой мере существует для всех способов производства, капиталистических и некапиталистических. Но этой различной вещественной роли элементов производительного капитала в процессе труда соответствуют определенные способы перехода стоимости на продукт, а последним соответствуют опять-таки определенные способы возмещения стоимости посредством продажи продукта; только это и составляет искомое нами различие. Следовательно, капитал является основным не потому, что он фиксирован в средствах труда, а потому, что часть его стоимости, вложенной в средства труда, остается фиксированной в них, в то время как другая часть обращается в качестве составной части стоимости продукта.

«Если он» (капитал) «применяется для получения в будущем прибыли, то он должен доставить эту прибыль или оставаясь у него» (у «владельца»), «или переходя в другие руки. В первом случае это будет основной, во втором – оборотный капитал» (стр. 189).

Здесь прежде всего бросается в глаза грубо эмпирическое представление о происхождении прибыли, заимствованное из обычных воззрений капиталиста и стоящее в полном противоречии с более глубоким, эзотерическим воззрением самого А. Смита. В цене продукта возмещается как цена материалов, так и цена рабочей силы, но в то же время и та часть стоимости орудий труда, которая переносится на продукт вследствие износа орудий труда. Это возмещение ни в коем случае не может быть источником прибыли. В зависимости от того, возмещается ли путем продажи продукта авансированная для его производства стоимость целиком или частями, разом или постепенно, может изменяться только способ и время возмещения; но в обоих случаях оно остается возмещением уже затраченной стоимости и отнюдь не превращается в созидание прибавочной стоимости. Здесь в основе лежит обычное представление, что прибавочная стоимость; – раз она реализуется только путем продажи продукта, путем его обращения, – и возникнуть может только из продажи, из обращения. То, что А. Смит говорит здесь о различных способах возникновения прибыли, в действительности является лишь ошибочным выражением того факта, что различные элементы производительного капитала играют различную роль, в качестве производительных элементов неодинаково функционируют в процессе труда. Наконец, это различие выводится не из процесса труда, соответственно – не из процесса увеличения стоимости, не из функции самого производительного капитала, а, согласно А. Смиту, имеет лишь субъективное значение для отдельного капиталиста, которому одна часть капитала представляется полезной в одном, другая – в другом отношении.

Напротив, Кенэ выводил эти различия из самого процесса воспроизводства и его необходимых закономерностей. Для того чтобы процесс этот мог совершаться непрерывно, стоимость произведенного за год продукта должна целиком возмещать стоимость ежегодных авансов, в то время как стоимость основного капитала [Aniagekapital] должна возмещаться частями, так что только в течение ряда лет, например, десятилетия, она возмещается И, следовательно, воспроизводится целиком (замещается новыми экземплярами того же самого рода). Таким образом, А. Смит делает большой шаг назад по сравнению с Кенэ.

Следовательно, в определении основного капитала у А. Смита остается только одно, а именно – это средства труда, которые в противоположность продуктам, созиданию которых они содействуют, не изменяют своей формы в процессе производства и продолжают служить производству до тех пор, пока не износятся полностью. При этом он забывает, что все элементы производительного капитала в своей натуральной форме (как средства труда, материалы и рабочая сила) неизменно противостоят продукту и притом продукту, обращающемуся в качестве товара; он забывает также, что различие между частью, состоящей из материалов и рабочей силы, и частью капитала, состоящей из средств труда, по отношению к рабочей силе заключается только в том, что последняя постоянно покупается заново (а не на все время своего существования, как покупаются средства труда), а по отношению к материалам – только в том, что в процессе труда функционируют не одни и те же тождественные, а постоянно новые экземпляры того же рода. Вместе с тем создается иллюзия, будто стоимость основного капитала не вступает в обращение, хотя А. Смит раньше и указывал, что износ основного капитала, конечно, составляет часть цены продукта.

Противопоставляя оборотный капитал основному, А. Смит не подчеркивает, что эта противоположность существует лишь постольку, поскольку оборотный капитал представляет собой ту составную часть производительного капитала, которая должна быть целиком возмещена из стоимости продукта, должна, следовательно, целиком участвовать в его метаморфозах, в то время как по отношению к основному капиталу этого нет. А. Смит, напротив, смешивает оборотный капитал с теми формами, которые принимает капитал, переходя из сферы производства в сферу обращения, выступая здесь как товарный капитал и денежный капитал. Но обе эти формы, товарный капитал и денежный капитал, являются в равной степени носителями стоимости как основной, так и оборотной части производительного капитала. Обе они суть капитал обращения в противоположность производительному капиталу, а не оборотный (текучий) капитал в противоположность основному.

Наконец, совершенно неверно представление, будто основной капитал создает прибыль, оставаясь в процессе производства, а оборотный – покидая процесс производства и циркулируя в сфере обращения; такое представление приводит к следующему: та одинаковая форма, которую в процессе оборота принимают переменный капитал и оборотная часть постоянного капитала, скрывает существенное различие между ними в процессе увеличения стоимости и образования прибавочной стоимости, и, таким образом, вся тайна капиталистического производства еще более затемняется. Общее обозначение «оборотный капитал» уничтожает это существенное различие. Политическая экономия после А. Смита пошла в этом отношении еще дальше, установив противоположность не между постоянным и переменным, а противоположность между основным и оборотным капиталом как существенную и единственно подлежащую разграничению.

Обозначив основной и оборотный капитал как два различных способа помещения капитала, каждый из которых сам по себе приносит прибыль, А. Смит говорит:

«Никакой основной капитал не может приносить какой-либо доход иначе, как только при помощи оборотного капитала. Самые полезные машины и орудия труда не могут ничего произвести без оборотного капитала, доставляющего материалы, которые они перерабатывают, и средства содержания рабочих, применяющих их» (стр. 188).

Здесь выясняется, что означают прежние выражения: «приносить доход», «извлекать прибыль» и т. д., а именно, они означают, что обе части капитала являются факторами образования продукта.

Далее А. Смит приводит следующий пример:

«Та часть капитала фермера, которая вложена в земледельческие орудия, есть основной капитал, а та, которая вложена в заработную плату и средства содержания его рабочих, есть оборотный капитал».

Следовательно, здесь различие между основным и оборотным капиталом правильно сводится исключительно к различному обращению, к различному обороту различных составных частей производительного капитала.

«Фермер извлекает прибыль из первого, удерживая его в своей владении, а из второго – расставаясь с ним. Цена, или стоимость его рабочего скота, представляет собой основной капитал» – здесь опять-таки правильно то, что в основу различия кладется стоимость, а не вещественный элемент.

«Точно так же, как и цена орудий его хозяйства; средства содержания его» (рабочего скота) «суть оборотный капитал, как и средства содержания рабочих. Фермер извлекает прибыль, удерживая в своем владении рабочий скот и расставаясь со средствами его содержания».

Фермер удерживает корм скота, не продает его. Он использует его именно как корм для скота, а самый скот он использует как орудие труда. Различие состоит лишь в следующем: корм, идущий на содержание рабочего скота, потребляется целиком и должен постоянно возмещаться новым кормом непосредственно из продукта земледелия или посредством продажи последнего; между тем самый скот замещается лишь по мере того, как отдельные экземпляры его становятся неработоспособными.

«И цена скота и средства содержания скота, покупаемого и откармливаемого не для работы, а для продажи, являются оборотным капиталом. Фермер извлекает свою прибыль, расставаясь с ним» [т. II, стр. 255—256].

Всякий товаропроизводитель, а следовательно, и капиталистический производитель, продает свой продукт, результат своего процесса производства, но вследствие этого его продукт не составляет ни основной, ни оборотной части его производительного капитала. Напротив, его продукт находится теперь в такой форме, в какой он выталкивается из процесса производства и должен функционировать как товарный капитал. Откармливаемый скот функционирует в процессе производства в качестве сырого материала, а не в качестве орудия труда, как рабочий скот. Он входит поэтому в продукт как субстанция, и вся его стоимость целиком входит в этот продукт, как и стоимость вспомогательных материалов {кормов}. Именно поэтому он и является оборотной частью производительного капитала, а вовсе не потому, что проданный продукт, т. е. откормленный скот, имеет здесь ту же самую натуральную форму, что и сырье, т. е. еще неоткормленный скот. Последнее – просто случайное обстоятельство. Но в то же время А. Смит мог бы увидеть из этого примера, что не вещная форма элемента производства, а лишь его функция в процессе производства определяет заключенную в нем стоимость как основную или оборотную.

«Также и вся стоимость семян есть, собственно говоря, основной капитал. Хотя семена и перемещаются все время из амбара в поле обратно, они никогда не меняют хозяина и, следовательно, не совершают обращения в собственном смысле этого слова. Фермер извлекает свою прибыль не посредством их продажи, а за счет их прироста» [т. II, стр. 256].

Здесь с особой яркостью обнаруживается вся нелепость установленного Смитом различия. По его теории семена были бы основным капиталом, если бы не происходило «смены хозяина», т. е. если семена возмещаются непосредственно из годового продукта, удерживаются из него. Но они, напротив, оказались бы оборотным капиталом, если продается весь продукт и часть стоимости последнего употребляется на покупку семян у другого хозяина. В одном случае «смена хозяина» имеет место, в другом – нет. Смит здесь опять смешивает оборотный капитал с товарным капиталом. Продукт есть вещественный носитель товарного капитала. Но, конечно, этим носителем является лишь та часть его, которая действительно вступает в обращение и не входит опять непосредственно в тот самый процесс производства, из которого она вышла в качестве продукта.

Удерживаются ли семена непосредственно как часть продукта или продается весь продукт и часть его стоимости превращается в семена, купленные на стороне, – в обоих случаях имеет место лишь возмещение стоимости, и посредством этого возмещения не создается никакой прибыли. В одном случае семена вместе с остальной частью продукта вступают как товар в обращение, в другом случае они фигурируют лишь в бухгалтерии как составная часть стоимости авансированного капитала. Но в обоих случаях они остаются оборотной составной частью производительного капитала. Они потребляются целиком при изготовлении продукта и целиком должны быть возмещены из него, чтобы стало возможным воспроизводство.

«Сырой материал и вспомогательные вещества утрачивают ту самостоятельную форму, в которой они вступили в процесс труда как потребительные стоимости. Иначе обстоит дело с собственно средствами труда. Инструмент, машина, фабричное здание, бочка и т. д. служат в процессе труда лишь до тех пор, пока они сохраняют свою первоначальную форму, пока они завтра могут вступить в процесс труда в той самой форме, как и вчера. Как во время своей жизни, т. е. процесса труда, они сохраняют по отношению к продукту свою самостоятельную форму, так сохраняют они ее и после своей смерти. Трупы машин, орудий, мастерских и т д. продолжают по-прежнему существовать отдельно от продуктов, образованию которых они содействовали» («Капитал», книга I. глава VI. стр. 192 52).

Эти различные способы применения средств производства для образования продукта, когда одни средства производства сохраняют свою самостоятельную форму по отношению к продукту, а другие видоизменяют или совершенно утрачивают ее, это различие, присущее процессу труда как таковому, хотя бы он и был направлен исключительно на удовлетворение собственных потребностей, например, патриархальной семьи, без всякого обмена, без товарного производства, А. Смит представляет в ложном свете, так как он 1) привносит совершенно не относящуюся сюда категорию прибыли, которую одни средства производства доставляют своему собственнику, сохраняя свою форму, другие – утрачивая ее; так как он 2) смешивает изменения части элементов производства в процессе труда с той переменой формы, которая присуща обмену продуктов, обращению товаров (купле и продаже) и которая в то же время включает в себя переход собственности на обращающиеся товары от одного лица к другому.

Оборот предполагает, что воспроизводство опосредствуется обращением, т. е. продажей продукта, его превращением в деньги и обратным превращением из денег в элементы его производства. Но поскольку капиталистическому производителю часть его собственного продукта снова непосредственно служит средством производства, то производитель выступает в качестве продавца этого продукта самому себе, и именно в таком виде фигурирует эта операция в его бухгалтерии. Следовательно, эта часть воспроизводства осуществляется не при посредстве обращения, а непосредственно. Но та часть продукта, которая таким образом снова служит средством производства, возмещает оборотный капитал, а не основной, поскольку 1) стоимость соответствующей части капитала целиком входит в продукт и 2) поскольку сама эта часть капитала in na-tura целиком возмещена новым экземпляром из нового продукта.

А. Смит затем говорит нам, из чего состоит оборотный и основной капитал. Он перечисляет и те предметы, те вещественные элементы, которые образуют основной капитал, и те, которые образуют оборотный капитал, как будто такое предназначение присуще предметам вещественно, от природы, а не вытекает, напротив, из определенных функций этих предметов в капиталистическом процессе производства. И, однако, в той же самой главе он замечает, что хотя известный предмет, например, жилой дом, предназначенный для непосредственного потребления, «может приносить доход своему владельцу и таким образом выполнять для него функцию капитала, но он не может приноситькакои-либо доход обществу или выполнять для него функцию капитала, и доход всего народа никогда ни в малейшей степени не может быть увеличен таким путем» (книга II, гл. II, стр. 186).

Здесь А. Смит, следовательно,– вполне ясно высказывает мысль, что свойство быть капиталом принадлежит вещам не как таковым и не при всяких обстоятельствах, но является функцией, которую они, в зависимости от обстоятельств, то выполняют, то не выполняют. Но что справедливо относительно капитала вообще, справедливо и относительно его подразделений.

Одни и те же вещи образуют составную часть оборотного или основного капитала в зависимости от того, какую функцию они выполняют в процессе труда. Так, например, скот в качестве рабочего скота (средство труда) является вещественной формой существования основного капитала; напротив, в качестве скота, откармливаемого на убой (сырой материал), он образует составную часть оборотного капитала фермера. С другой стороны, одна и та же вещь может то функционировать как составная часть производительного капитала, то входить в фонд непосредственного потребления. Например, дом, функционируя как помещение для работы, есть основная часть производительного капитала; функционируя в качестве жилого дома, он вовсе не имеет формы капитала, а является просто жилым домом. Одни и те же средства труда могут во многих случаях функционировать то как средства производства, то как предметы потребления.

Такова одна из ошибок, вытекающих из воззрений Смита: характерные свойства основного и оборотного капитала рассматриваются как свойства, присущие вещам. Уже анализ процесса труда («Капитал», книга I, глава V) показывает, как определения средств труда, материала труда, продукта меняются в зависимости от различных ролей, которые одна и та же вещь играет в этом процессе. Но определения основного и не основного капитала основываются, в свою очередь, на тех определенных ролях, которые эти элементы играют в процессе труда, а следовательно, и в процессе образования стоимости.

Кроме того, при перечислении вещей, из которых состоит основной и оборотный капитал, совершенно ясно обнаруживается, что А. Смит смешивает различие между основными и оборотными составными частями капитала, действительное и имеющее смысл только в отношении к производительному капиталу (к капиталу в его производительной форме), с различием между производительным капиталом и формами, присущими капиталу в процессе его обращения, т. е. товарным капиталом и денежным капиталом. Он говорит в том же самом месте:

«Оборотный капитал состоит... из продовольствия, материалов и готовых изделий всякого рода, находящихся на руках у соответствующих продавцов, и из денег, необходимых для обращения и распределения их...»

В действительности, если мы присмотримся ближе, то увидим, что здесь, в противоположность вышесказанному, оборотный капитал опять отождествляется с товарным капиталом и денежным капиталом, т. е. с двумя формами капитала, которые вовсе не присущи процессу производства, которые образуют не оборотный (текучий) капитал в противоположность основному, а капитал обращения в противоположность производительному капиталу. Только наряду с этими формами капитала фигурируют затем составные части производительного капитала, авансированные на материалы (сырье или полуфабрикаты) и действительно включенные в процесс производства. А. Смит говорит:

«...Третью и последнюю из трех частей, на которые естественно подразделяется весь капитал общества, составляет оборотный капитал, который характеризуется тем, что он приносит доход только путем обра-•щения или смены хозяев. Он составляется, в свою очередь, из четырех частей: во-первых, из денег...»

Но деньги никогда не являются формой производительного, функционирующего в процессе производства капитала. Они всегда представляют собой лишь одну из тех форм, которые капитал принимает в процессе своего обращения.

«Во-вторых, из запасов продовольствия, которыми обладают мясник, скотопромышленник, фермер... и от продажи которых они рассчитывают извлечь прибыль... Наконец, в-четвертых, из изделий, уже изготовленных и законченных, но находящихся еще в руках торговца или мануфактуриста». – И «в-третьих, из материалов, совершенно сырых или более или менее обработанных, из одежды, предметов обстановки, зданий, которые еще не приобрели окончательно ни одну из этих трех форм и остаются в руках сельских хозяев, мануфактуристов, торговцев шелком и сукном, торговцев строевым лесом, столяров и плотников, кирпичников и т. д.» (стр. 187, 188).

Пункты 2 и 4 не заключают в себе ничего, кроме продуктов, которые как таковые вытолкнуты из процесса производства и Должны быть проданы; одним словом, это – продукты, функционирующие теперь как товары, поэтому соответственно как товарный капитал; следовательно, обладающие такой формой и занимающие такое место в процессе, что они не образуют элемента производительного капитала, каково бы ни было их конечное назначение, т. е. входят ли они в конечном счете1 в индивидуальное или производительное потребление, соответственно той цели (соответственно их потребительной стоимости), которой они должны служить. В пункте 2 эти продукты суть предметы питаяия, в пункте 4 – все другие готовые продукты, которые, следовательно, опять-таки состоят только из готовых средств труда или готовых предметов потребления (иных, чем содержащиеся в пункте 2 предметы питания).

То, что Смит говорит при этом также и о купце, лишь обнаруживает всю его путаницу. Раз производитель продал купцу свой продукт, то этот продукт уже вообще не образует никакой формы его капитала. С точки зрения общества этот продукт, правда, все еще остается товарным капиталом, хотя он и находится уже в других руках, а не в руках своего производителя;

но именно потому, что это товарный капитал, он не может быть ни основным, ни оборотным капиталом.

При всяком производстве, не направленном непосредственно на удовлетворение собственных потребностей производителя, продукт должен обращаться как товара т. е. должен быть продан, – не для того, чтобы получить таким образом прибыль, а для того, чтобы производитель вообще мог существовать. При капиталистическом производстве к этому присоединяется еще и то обстоятельство, что при продаже товара реализуется также и заключающаяся в нем прибавочная стоимость. Продукт в качестве товара выходит из процесса производства и потому не есть уже ни основной, ни оборотный элемент этого последнего.

Впрочем, А. Смит опровергает здесь самого себя. Все готовые продукты, какова бы ни была их вещественная форма или их потребительная стоимость, их полезный эффект, являются здесь товарным капиталом, т. е. капиталом в одной из форм, присущих процессу обращения. Как находящиеся в этой форме, они вовсе не являются составными частями производительного капитала их собственника; это, конечно, отнюдь не мешает тому, что, будучи проданы, они становятся в руках покупателя составными частями производительного капитала, все равно – оборотного или основного. Здесь обнаруживается, что те самые вещи, которые в течение известного времени выступали на рынке как товарный капитал в противоположность производительному капиталу, позднее, после их извлечения с рынка, могут функционировать или не функционировать в качестве основной или оборотной части производительного капитала.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.