ГЛАВА 4 СДВИГ ТОЧКИ СБОРКИ КАК ОСНОВНОЙ МЕХАНИЗМ ТРАНСФОРМАЦИИ ТРАЕКТОРИИ СДВИГА ТОЧКИ СБОРКИ

ГЛАВА 4

СДВИГ ТОЧКИ СБОРКИ КАК ОСНОВНОЙ МЕХАНИЗМ ТРАНСФОРМАЦИИ

ТРАЕКТОРИИ СДВИГА ТОЧКИ СБОРКИ

Как известно, все высшие магические учения ставили и ставят перед собой в качестве главной цели не манипуляцию внешними объектами или психикой других людей, но некую трансформацию человеческой природы — столь радикальную, что можно говорить о самопревращении человека в новый вид разумного осознающего существа.

На первый взгляд толтекская магия, сосредоточенная на проблемах восприятия, словно бы далека от такой решительной трансмутации. В этой главе мы намерены показать, что дело обстоит прямо противоположным образом: именно толтекская магия ближе всего подводит практикующего к этим невероятным превращениям.

Вы увидите, как изменение режима перцепции влияет на структуру энергетического тела человека; более того, вы увидите, что именно сдвиг точки сборки является важнейшим и, быть может, единственным рычагом трансформации человеческой природы.

В конечном счете, как мы уже говорили, речь идет об интеграции всех метаморфоз энергетических полей человеческого существа — начиная с полевых структур, обеспечивающих восприятие и высшие психические функции, и заканчивая плотными энергетическими слоями, составляющими то, что мы привыкли называть нашим физическим организмом. Подобная интеграция происходит далеко не сразу и требует длительной практики, и все же это единственный известный нам путь, приносящий реальные плоды.

Магия древних толтеков прошла длительный путь развития. Эта дисциплина начинала с осознанного управления восприятием и элементарных магических актов, а завершила свое развитие достижением интегральной трансмутации человека во всей его тотальности. Краткий обзор их успехов мы и предлагаем вашему вниманию в данной главе.

Во-первых, следует понять самую идею психоэнергетической трансмутации. Ведь легко заметить, что каждая определенная позиция точки сборки выборочно активизирует ряд полевых структур, манифестирующих те или иные психосоматические процессы. И напротив — та же позиция точки сборки выводит из области энергетического резонанса поля, манифестирующие психосоматические процессы, которые должны быть пассивизированы.

Гомеостазис нашего «я» — это, прежде всего, психоэмоциональное и биохимическое равновесие, неразрывно связанные друг с другом, поскольку являются всего лишь разными уровнями проявления одной и той же энергии.

И если уж мы заговорили о гомеостазисе, то нельзя не сказать, что природа нашего энергетического тела хорошо позаботилась о его стабильности. Трансмутация физического тела представляет собою серьезную опасность для экспериментирующего хотя бы потому, что категорически требует разрушить охраняющий нас от изменения гомеостазис.

Два главнейших пункта стабильности нашей энергетической формы — точка сборки и «просвет» на фронтальной пластине — находятся в тонком равновесии и тем самым поддерживают нашу безопасность и нашу неизменность. Последовательная работа с точкой сборки в рамках толтекской магии дает нам возможность ослабить оковы природного гомеостазиса и в конечном итоге преодолеть его. Каковы же основные пути толтеков, оказавшиеся столь эффективными на практике?

В основе кастанедовской доктрины лежит вполне специфическое представление о восприятии. Возможно, это представление приближается к перспективной для развития академической науки гипотезе о голографической природе психических процессов. Мы не намерены здесь подробно рассматривать топографическую концепцию; достаточно указать, что перцепция в рамках данного подхода представляет собой получение отраженного сигнала, причем организм перцепиента является в первую очередь генератором некоего волнового излучения и уже во вторую — субъектом восприятия отраженной от внешних объектов волны. Как видим, восприятие (в механистической картине мира процесс исключительно пассивный) оказывается здесь специфическим типом энергообмена.

С точки зрения кастанедовской парадигмы этот перцептивный энергообмен носит фундаментальный, всеобъемлющий характер. Точка сборки не просто собирает внешние эманации (нитевидные полевые структуры, из которых состоит вся ткань пространственно-временного континуума), но и по-своему распределяет получаемую энергию, что детерминирует форму энергетического тела перцепиента. Таким образом, изменение позиции точки сборки влечет за собой как сдвиг в спектре воспринимаемого сенсориума, так и некоторую метаморфозу в структуре человеческого «кокона». Это положение принципиально, поскольку отвечает на один из фундаментальных вопросов: каким образом изменение режима восприятия может привести к трансформации самого воспринимающего? На первый взгляд, восприятие — процесс, скорее, идеальный и влияющий на такие абстрактные ментальные формации, как мировоззрение, аттитюды, субъективно-эмоциональные переживания и т. п. В учении дона Хуана мы сталкиваемся с таким пониманием перцепции, которое заставляет нас считать ее главнейшим (sic!) рычагом психоэнергетической (в конечном итоге — психофизиологической) трансформации человека.

Конечно, идея о прямой и недвусмысленной связи восприятия с энергетическим (а стало быть, и биохимическим, физиологическим) состоянием человеческого тела на первый взгляд может показаться чересчур смелой и экзотической. Тем не менее при более пристальном наблюдении эта идея находит свое подтверждение буквально на каждом шагу, а вовсе не только в случаях изощренных психотехнических упражнений, доступных только необыкновенно продвинутым мистикам и магам. Мы мало обращаем внимание на эти повседневные подтверждения и упорно не замечаем лежащие на поверхности взаимосвязи — в первую очередь именно потому, что связи эти не отмечены в нашем описании мира. Приведу лишь несколько наиболее очевидных примеров, уже много лет пребывающих у всех на виду, но, очевидно, так и не понятых (либо понятых превратно, поскольку они никогда не были правильно названы — здесь связь понимания с языком наиболее заметна). Мои примеры будут касаться прежде всего медицины, поскольку влияние восприятия на грубую физическую реальность нашего тела проявляется, как правило, в случаях заболеваний и разнообразных физиологических дисфункций.

Вот какие примеры приводит Р.Уилсон в своей книге "Квантовая психология": "Итак, в 1957 году, подстрекаемое Мартином Гарднером и другими ортодоксальными медиками, правительство США сожгло все книги доктора Вильгельма Райха. Полицейские ворвались в его лабораторию, перебили топорами все его оборудование, а самого Райха бросили в тюрьму, где он вскоре и умер от сердечного приступа. Доктор Райх и 18 других врачей, работавших с ним, показывали хорошие результаты по лечению ряда заболеваний при помощи изобретенного Райхом устройства — "аккумулятора оргонной энергии". Это устройство предположительно концентрировало гипотетическую целительную силу, которую Райх назвал «оргоном». Книги Райха не печатались в Америке более десяти лет, а журналы, изданные Институтом Оргона доктора Райха, стали библиографической редкостью. А ведь в них можно найти множество тщательно задокументированных случаев поразительных исцелений — в частности, рентгеновские снимки раковых опухолей, исчезавших или уменьшавшихся в ходе курса оргонного лечения. На сегодняшний день вполне очевидно, что аппарат Райха не мог оказывать реального целительного эффекта, а сам «оргон» не существует и никогда не существовал. И все же пациенты выздоравливали.

Когда американские онкологи и их пациенты полагали, что излечить рак может препарат под названием «кребиозен», порой наблюдались загадочные случаи спонтанных ремиссий. Так, доктор Филип Уэст сообщает о поучительном случае с мистером Райтом. У этого больного была лихорадка и множественные опухоли. На момент начала лечения он не мог подняться с постели. Медперсонал считал, что он умрет в ближайшие дни. Через неделю после начала курса кребиозеновой терапии мистер Райт вставал с постели, начал ходить по комнате и счастливо разговаривал со всеми, убежденный, что исцеление уже произошло. Его опухоли уменьшились наполовину.

Позднее, однако, когда мистер Райт узнал, что у других пациентов кребиозен не вызывает столь же положительных изменений и что врачи склонны считать этот препарат бесполезным при раке, он впал в депрессию и отчаяние. Его раковые опухоли тут же начали снова расти, он снова слег и вскоре умер.

Адепты Христианской Науки и другие целители верой вылечивают ежегодно тысячи и десятки тысяч больных людей. Самые примечательные случаи исцелений благодаря Христианской Науке публикуются ежеквартально в "Крисчен сайенс сентинел". В подшивке журнала за любой год вы найдете массу явных исцелений при явных признаках астмы, рака, повышенного давления, мигрени и вообще почти всех болезней из медицинских справочников. Американская ассоциация медиков упорно игнорирует эти отчеты и избегает обсуждать эту скользкую тему.

Доктор Эрнест Лоренс Росси ("Психология психосоматического целительства", 1988) провел несколько тщательных исследований эффективности плацебо (т. е. совершенно нейтрального вещества, выдаваемого за то или иное лекарство). Результаты этих исследований оказались довольно странными и неожиданными:

— Плацебо оказалось эффективным в качестве заменителя морфия в 56 % (!) случаев в шести исследованиях;

— Плацебо оказалось эффективным в качестве заменителя аспирина в 54 % случаев в девяти исследованиях;

— Плацебо оказалось эффективным в качестве заменителя кодеина в 56 % случаев в трех исследованиях. (Под «эффективностью» здесь понимается подтверждение пациентом обезболивающего эффекта.)

Итак, чуть больше, чем в половине случаев, вера пациента в то, что он получил обезболивающее, производит такой же эффект, как если бы он в самом деле его получил".

Сюда же можно отнести целый пласт биохимических и физиологических явлений, связанных с гипнотизацией и самогипнозом, всемирно известное хождение босиком по горящим углям и множество подобных случаев. Конечно, они не остались без внимания, но традиционно истолковываются весьма туманным языком, который, впрочем, вполне устраивает поверхностного исследователя. Обычно речь идет о некоем влиянии убежденности, строя мышления и установок на протекание физиологических процессов. Все это очень таинственно, поскольку совершенно неясно, какая реальность лежит за рассуждениями ученых, отважившихся рассматривать данное явление. Например, Боуэрс в своей работе "Гипноз: информационный подход" утверждает: "Хотя тенденция разделять этиологические факторы болезни на психические и соматические компоненты во многих случаях имеет эвристическое основание, она, тем не менее подразумевает дуализм, «сознание-тело», который веками препятствовал поиску рационального решения. Возможно, мы должны по-новому сформулировать эту древнюю проблему — так, чтобы избавиться от огромной пропасти между отдельными «реальностями» сознания и тела…

Если процессы обработки и передачи информации являются общими для психической и соматической сфер, проблему сознания-тела можно переформулировать следующим образом: как информация, получаемая и обрабатываемая на семантическом уровне, преобразуется в информацию, которая может быть получена и обработана на соматическом уровне, и наоборот? Этот вопрос звучит как более точно сформулированный, чем тот, который он призван заменить".

Однако такого рода переформулировки принципиально ничего не решают. Суть проблемы по-прежнему ускользает от нас, и именно потому, что психоэнергетическая природа восприятия вообще не рассматривалась, пока Кастанеда в своих книгах прямо не указал на нее. Впрочем, даже великий проповедник нагуализма не формулировал основу толтекского учения с необходимой ясностью и определенностью, он просто молчаливо исходил из революционного для западной науки представления, не испытывая нужды в научной аргументации и внятных дефинициях.

Когда говорится об "обработке и передаче информации", речь идет именно о способе восприятия. Только концепция точки сборки ясно и недвусмысленно связывает все процессы, протекающие в человеческом теле, с модусом перцепции. Каким образом изменение интерпретационных схем, работающих в перцептивном аппарате, влияет, скажем, на работу иммунной системы, интенсивность выработки тех или иных гормонов и т. п.? Человек, очевидно, является единственным биологическим существом на Земле, способным изменить способ своего восприятия под влиянием полученной информации абстрактного характера. Поиск сенсорных сигналов, подтверждающих принятую к сведению информацию, автоматически смещает точку сборки в ту область, где возможно синтезировать совокупность эманаций, содержащих искомый или близкий к нему по содержанию сигнал. Следствием этого смещения, в соответствии с концепцией толтекского нагуализма, является возбуждение или торможение определенных компонентов энергетического тела человека, что на физическом уровне выражается в изменении функционирования соматики. При незначительном смещении точки сборки можно наблюдать феномены, описанные выше (от загадочных исцелений и хождения по углям до появления стигматов). Масштабные сдвиги перцептивного центра, возможные только в результате следования специальной дисциплине, приводят к магическим метаморфозам самой человеческой природы, в которые трудно поверить.

Легко понять, что поиск сенсорной информации, и следовательно сдвиг точки сборки, осуществляется человеком с помощью произвольного внимания — механизма, определяющего собственно область воспринимаемого. Благодаря произвольному вниманию практикующий обретает реальную возможность сознательно регулировать всю совокупность энергообменных процессов, протекающих в организме субъекта восприятия. Внимание — это ключ к изменению режима перцепции, то есть к специфическому изменению энергообмена, который, согласно Кастанеде, определяет онтологический статус воспринимающего.

Работа с вниманием влечет за собой серьезные последствия. Нейро-физиологические исследования медитационного тренинга в духе классической йоги уже несколько десятилетий проводятся представителями разнообразных научных дисциплин. Известно, что главный регулятивный центр внимания связан в основном с лобными долями головного мозга, частично — с теменной областью. Таким образом, концентрация на сахасрара-чакре и аджня-чакре (центры темени и межбровья) неизменно влияет на качество произвольного внимания субъекта. Ширшасана (стойка на голове) в классической йоге в качестве одного из своих эффектов также имеет улучшение работы внимания за счет усиления притока крови к этим зонам мозга. Если мы обратимся к сути некоторых перцептивных упражнений в дон-хуановском учении, то заметим безусловную их направленность на те же участки высших отделов ЦНС. Например, техника рассеивания внимания в визуальном поле, казалось бы, не имеющая прямого отношения к данному объекту, тем не менее вызывает довольно стойкое напряжение именно в лобных долях (это легко заметить даже без специальных приборов: длительное "рассеивание взгляда" может привести к тяжести и некоторой болезненности в области лба). Таким образом, это упражнение имеет двойственный эффект: перестраивает визуальную перцепцию и повышает качество внимания. То и другое хорошо подготавливает воспринимающий аппарат к непривычному режиму работы.

Итак, мы приходим к самому главному в праксисе толтекской магии — к изменению (сознательному и целенаправленному) типа энергообмена субъекта с внешним полем, что и вызывает в качестве побочных эффектов пока необъяснимые эффекты (начиная с осознанного сновидения и заканчивая телепортацией, ясновидением и т. п.).

Дисциплина дона Хуана включает в себя целый ряд упражнений, направленных на совершенствование произвольного внимания и активизацию несвойственных нормальному сознанию способов восприятия и задействованию иных, необычных интерпретационных схем. Следует помнить, что все они в первую очередь служат средством для изменения формы и функционирования энергетического тела. К этому виду упражнений относятся: не-делание, делание, перепросмотр, сталкинг и, разумеется, сновидение. Поскольку все они непосредственно связаны с восприятием, трансформация энергетического поля субъекта является их неизбежным результатом.

Конечно, точка сборки и ее перемещение остаются важнейшими объяснительными моделями кастанедовской парадигмы. Те всплески видения, которые мне довелось испытать, убеждают в существовании крайне важной взаимосвязи между движением точки сборки и процессом энергетической трансформации. Я отметил, что любая траектория сдвига точки сборки остается видимой (т. е. окруженной более интенсивным свечением) еще некоторое время после того, как сам сдвиг произошел. Те пучки волокон «кокона», которые оказались на пути движущегося перцептивного центра, подвергаются его активизирующему воздействию и проявляют это более ярким "свечением осознания", чем волокна, оставшиеся вне траектории сдвига точки сборки.

Наблюдения говорят также о том, что внутренние эманации, «пробужденные» пересекающим их перцептивным центром, впоследствии легче входят в активное состояние, чем слои, пребывавшие до сих пор в вечной дремоте. Чем чаще те или иные эманации оказывались в области траектории сдвига точки сборки, тем быстрее и полноценнее они затем входят в «пробужденное» состояние.

Таким образом, мы легко можем представить себе, как развиваются события в результате многочисленных и разнообразных сдвигов точки сборки.

В первую очередь, следует еще раз отметить, что существуют некие предпочтительные «зоны» или «слои», вдоль которых точка сборки смещается с наибольшей легкостью. Во-первых, они расположены на диске внутри «кокона», который дон Хуан назвал "человеческой полосой эманаций". Во-вторых, в общем можно указать на две статистически усредненные траектории, по которым точка сборки имеет тенденцию передвигаться. Траектория А направлена вверх, в сторону макушки головы, и часто выводит перцептивный центр за пределы энергетического поля субъекта, вызывая феномен астральной проекции, или "выхода из тела". Траектория Б направлена вглубь (к центру или вниз), в сторону фронтальной пластины «кокона», т. е. к горловому центру, центру груди или ниже — к области гениталий. Эта траектория свойственна точке сборки в сновидении, а также в сновидении-наяву, т. е. во время погружения перцепции в миры второго внимания. Обе эти траектории активизируются в процессе толтекской практики в первую очередь. Однако каждый новый опыт расширяет зону осознаваемой перцепции как в случае А, так и в случае Б.

Трансформация энергетического тела выражается в том, что активизированные области изменяют свой характер энергообмена с внешним полем: энергообмен становится значительно интенсивнее и во все большей степени контролируется со стороны поля ясного осознания. Точка сборки в результате этих процессов приобретает способность не только относительно свободно двигаться в этих зонах, но и легко фиксироваться в любой области, принадлежащей к данным полям. Каждая намеренная или случайная фиксация ощутимо расширяет «гало» из свечения осознания вокруг себя. Психологически это выражается в заметном расширении осознаваемого психического пространства (как внутреннего, так и относящегося к внешней перцепции).

Постепенно «следы» смыкаются друг с другом, распространяясь вглубь энергетического тела — от оболочки (как правило, от задней пластины) к стержню. Так в результате многолетней практики подготавливается своеобразный полигон для свободного пересечения точкой сборки всего «кокона» — от задней пластины к фронтальной, в область "просвета".

Согласно дон-хуановской терминологии этот перцептивный «взрыв» именуется достижением третьего внимания. Очевидно, столь резкое расширение энергообмена приводит к цепной реакции, и весь объем энергетического тела становится доступным полю ясного осознания.

Что происходит в последнем случае, мы, разумеется, не знаем. Можно лишь предполагать, что «кокон», превратившись в одно мгновение в единую сплошную точку сборки, должен стать свободно контролирующей себя единицей. Вполне естественно, что энергетическое тело человека в подобном режиме энергообмена оказывается за порогом повседневного восприятия хотя бы потому, что оно освобождается от привязанности к единственному пучку эманаций — универсуму обычной перцепции, полной тотальности бытия, помимо которой для профанического человека ничего не существует.

Лишь на первых порах становления осознания (до полноценного включения социальных стереотипов перцептивного научения) точка сборки движется хаотично — большей частью по поверхности «кокона», иногда — погружаясь в близкие к поверхности слои, где она часто совершает волчкообразные движения, как бы пытаясь из все еще неидентифицируемого сенсориума извлечь возможно больше потенциально информативных структур. Для сознания младенца подобные моменты могут быть весьма драматичны, но, как правило, полностью вытесняются доминирующими перцептивными паттернами — миром восприятия 1-го типа внимания. К 4–5 годам дети обычно забывают свои "странные сны", "причудливые фантазии" и т. п. Мир взрослого тоналя полностью вступает в свои права.

И все же: точка сборки всегда сохраняет потенцию движения и проявляет ее, стоит стандартному (нормативному) сенсориуму отойти в сторону или видоизмениться. Однако движение точки сборки при наличии наученного (социально ориентированного) тоналя уже крайне редко бывает хаотичным. Перцептивные модели поиска сенсорного сигнала (паттерны социального участия и реагирования) не имеют ничего общего со спиралевидными, центробежными структурами, возможными на фоне tabula rasa и имеющими задачу из перцептивного хаоса создать перцептивную картину.

Социально наученный субъект при сдвиге точки сборки несет с собой набор перцептивных паттернов, штампов, стереотипов, моделей, репрезентирующих те или иные фрагменты заготовленного описания.

Очевидно, в связи с этим движение точки сборки, как правило, происходит по ряду некоторых траекторий. Каждая траектория имеет 1–2 или более точек, где перцептивный центр с наибольшей легкостью готов составить удобную для себя мозаику из новых сенсорных пучков (пучков эманаций). При перечислении и описании траекторий движения точки сборки мы будем опираться, конечно, в первую очередь на собственный опыт, а также на достижения толтекских видящих. В основе классификации траекторий лежит три параметра: частота достижения; расширение спектра доступных сенсорных сигналов; трансформационная ценность.

1. Очевидно, следует начать наш обзор с траектории "выхода из тела". Последовательная работа над толтекской магией вызывает подобный эффект далеко не в первую очередь, однако любой практикующий, преодолевший начальную ступень (не-делание, безупречность — хоть в некоторой степени, остановка внутреннего диалога, перепросмотр, азы сталкинга и др.), подтвердит, что "выход из тела" (out-of-the-body projection) — наиболее частый и убедительный феномен, с которым ему как начинающему магу приходится иметь дело. Некоторым посчастливилось, и они именно благодаря этому приему впервые получили "дубль".

Психофизически это движение точки сборки вверх по поверхности энергетического тела или в приповерхностных слоях. Скольжение точки сборки не замедляется вплоть до достижения «стержня» — энергетического столба, пронизывающего весь «кокон» и выходящего наружу в районе темени. Его формация устойчиво сохраняется даже на высоте 18–25 см от макушки головы физического тела. Лишь немного выше — там, где «стержень» вынужден конкурировать с четырехслойным экранным потоком, — его силовая направленность (центр — вверх, периферия — вниз) испытывает метаморфозы: он как бы «раскрывается» и уподобляется центробежному водовороту, чем-то напоминающему колесо чакры.

При соблюдении надлежащих условий (полная физическая и психическая релаксация лежа на спине; концентрация внимания и всей чувствительности — без малейшего напряжения в теле — на точке, расположенной на 10–15 см выше макушки головы; остановка внутреннего диалога; сосредоточение на звуке в ушах, возникающем в полной тишине) точка сборки очень быстро поднимается в область «стержня», ничуть не погружаясь в сам "кокон".

Дальнейшие события во многом зависят от вашего психоэмоционального состояния, вашего намерения и вашего уровня личной силы. Не думайте, что поднятие точки сборки до макушки головы — такое уж важное достижение. Гораздо важнее, что вы собираетесь с этим делать. К примеру, кришнаиты, оказавшись в «стержневом» потоке мощных энергий, обычно направленных на духовного искателя откуда-то «сверху», в потоке, впечатляющем не только силой, но и красотой, переживанием «любви» (такая эмоция легко входит в экстатическое сознание), — искренне верят, что добрались до цели своего странствия, т. е. слились с тем, что они называют "Вселенским Сознанием Кришны". Несколько подобных экстазов, и Бог (как это ни кощунственно прозвучит) просто «поселится» в бритых головах этих воодушевленных сектантов.

Чтобы изменить данное положение, надо иметь чуть больше личной силы, безупречности (беспристрастия) и, главное, намерения — намерения сделать еще один шаг, не дать себе поверить в то, что на этом великолепном сиянии все заканчивается. Толтекские маги никогда не позволяли себе подобной наивности. То ли они были слишком рассудительны, то ли слишком мудры, то ли циничны. Кто теперь знает? Нам ведомо одно: они всегда шли вперед и дальше, даже если было очень страшно и хотелось вернуться к уже знакомому "оазису счастья". Это их путь — без предрассудков, без вызывающего столбняк трепета, без благодати, которую, очевидно, следует заслужить теми способами, что внушены наивным богомольцам, — иными словами, без тех слагаемых Веры, которую знал Торквемада и ради которой на руинах былого толтекского величия возводил свой ужасный окровавленный Крест.

Именно безрелигиозность древних толтекских магов, их бестрепетность перед нимбами самодельных богов и «архетипами» страха из юнговского расового бессознательного, давали им новые силы и рождали в них намерение узнать, что же ждет их дальше.

В наше время точка фиксации на «стержне» привлекательна лишь для наивно религиозных людей. Новая эра принесла пользу хотя бы в отношении усиления исследовательского рефлекса, который и прежде толкал вперед ригидную массу этой цивилизации. Сегодняшний «толтек» обычно проскакивает всяческие «молнии», «громы» и «озарения», даже не замечая их.

При должном уровне личной силы точка сборки, следуя естественной траектории, выходит за пределы энергетического тела и намеревается собрать иной режим перцепции — больше того, собрать тотальный мир-вне-себя, поле опыта, в котором субъект будет способен (учитывая сенсорные флуктуации, практически важные дифференты, смещения пространственно-временного континуума) продолжать осуществлять важнейшие функции самореализации, возможно, являющиеся результатом своеобразного импринтинга. Иными словами, даже в самых непривычных условиях субъект не откажется от данного ему опыта и, учтя внесенные изменения, будет считать предоставленный ему мир второго внимания causa cognoscendi. Я даже легко могу представить себе, как спустя некоторое время этот потрясенный, но успевший вернуть всю свою ригидность субъект начнет препираться с «усомнившимся» и ухватится за догму: все, что есть in re, не подлежит никакому сомнению, ибо дано нам посредством органов чувств, которые, как известно, суть результат длительной адаптации человека к внешней среде. Они не могут его обманывать (по крайней мере систематически), иначе вся человеческая практика окажется только продолжением хаоса, чего мы, к счастью, не наблюдаем.

Не следуя дисциплине безупречности, экспериментирующий попадает в иную реальность или в иную ее репрезентацию. Он бессознательно начинает активно адаптировать неудобные элементы нового описания, чтобы собрать (насколько это возможно) подобие привычной воспринимаемой картинки, т. е. следует via antiqua, чтобы построить крошечный комфортабельный мирок для себя даже в том случае, если ряд воспринимаемых элементов никак не соответствует рутинной реальности (скажем, неорганические существа). Конечно, так ведет себя не «толтек», а скорее случайный путник, уже испуганный настолько, что дальнейшее движение для него просто невообразимо. Его точка сборки постоянно колеблется под влиянием эмоциональных движений; потому его перцептивный мир неустойчив и подвержен внутрипсихическим атакам — мыслеформам, отражающим его страхи и опасения. Природа благоразумно предоставила ему возможность сохранить психику: перевозбуждение, страх, отчаяние уравновешивают "биологический маятник", который тормозит опасно возбужденные отделы мозга, приносит необходимую релаксацию, сон.

Итак, точка сборки движется дальше по своей траектории, минуя «стержень», экраны, и попадая наконец в околофронтальную зону, расположенную в передней части кокона и близкую к проекции центра межбровья. Здесь находится еще одна область, пригодная для устойчивой фиксации точки сборки. Психоэнергетически фронтальные зоны мозга лучше всего концентрируют человеческое внимание и намерение. Здесь же наблюдается любопытный перцептивный эффект: вы можете увидеть себя как бы перевернутым. Возникает ощущение, что вы, находясь совсем недалеко, видите себя, скажем, сидящего — но так, словно кто-то перевернул картинку. Объяснить такое явление легко и в нем нет ничего опасного: совершая оборот вокруг «кокона», перевернулась сама точка сборки, которая еще некоторое время будет собирать впечатления, пользуясь прежними ориентирами верх-низ, правое-левое.

Как только ваш перцептивный механизм освоится с новыми ориентирами (2–3 минуты), вы вновь воспримете окружающее в обычной перспективе. Единственное отличие: вы ощутите некое "второе тело" (как назвал его Роберт Монро), находящееся несколько в стороне от физического, способное проникать сквозь любые преграды, мгновенно перемещаться из одного места в другое, даже оставлять материальные следы своих посещений. Одним словом, теперь вы можете назвать себя "летающим магом" — это первый уровень практики, который чего-то стоит.

Не так уж много усилий следует приложить, чтобы стать еще и "ясновидящим магом". Дело в том, что и здесь вы пользуетесь той же траекторией сдвига точки сборки. Нужно лишь добиться одной детали. Когда вы "вышли из тела", постарайтесь сосредоточить внимание на собственном физическом лице, а именно — на районе межбровья. Быть может, не сразу, но у вас возникнет двойственное ощущение: вы смотрите на свое межбровье снаружи и одновременно чувствуете холодное пятно в этом месте у себя на лбу. Как только вам это удалось, считайте, что большая часть упражнения исполнена. Затем постепенно перемещайте фокус внимания на холодное пятно и сосредоточенно «выстраивайте» прохладный луч из межбровья внутрь головы физического тела. Если все получается правильно, перед глазами могут возникать вспышки света (обычно белого или светло-голубого) — не обращайте на них внимания. На заключительном этапе упражнения вы должны полностью утратить чувство тела. Здесь уже не имеет значения, открыты глаза или закрыты. Вы можете ощущать себя как некое подобие «трубы», вытянутой в сторону созерцаемого объекта. Не разочаровывайтесь, если в первый раз увидите только неясный свет; успех «ясновидения» зависит от силы и четкости намерения, а это приходит с практикой. Варить экстракт из дурмана и ловить ящериц не советую — это одна из шуток дона Хуана, который, очевидно, обожал мистифицировать тех, кто пытается изучать магию, начитавшись антропологической литературы.

Обычно, чтобы достичь магического транса «ясновидения», необходимо около года тренировки, а во время самого сеанса — тишина, уединение и не менее 35–45 минут концентрации.

2. "Хранитель тьмы" ("Черный Чикомосток"). Область тьмы; физиологически — область, распространяющаяся от эпифиза к затылочной кости через мозжечок. Содержит массив негативной визуальной информации; все, что вытеснено, забыто, заблокировано защитными механизмами психики. Большая часть содержащейся здесь информации — отрицательные галлюцинации, которые на языке символов могут сообщать сознанию неприемлемые и неприятные содержания.

Полный перепросмотр обязательно требует и экскурсии по мрачным "пещерам Чикомостока", которые, по толтекской мифологии, являются их жуткой прародиной. Именно поэтому толтеки так высоко ценят солнечный свет своего высшего бога Тонатиу — Солнечного Бога-Орла, дарителя свободного и светлого мира.

Толтекское «ясновидение» — высший дар Света. "Ясновидящий маг" рано или поздно обязан посетить "хранителя тьмы", иначе его видения станут бессвязными, пустыми по содержанию и бестолково восторженными.

Та позиция точки сборки, что вызывает «ясновидение», активизирует пучок эманаций, достигающий эпифиза и более отдаленных областей. Только безупречность и остановка внутреннего диалога могут провести вас через "пещеры Чикомостока" без вреда для психоэмоционального равновесия.

Древние толтеки серьезно готовились к этому странствию. Они считали, что путь в пещеры так же реален, как их странствия в мире первого внимания. Отряд магов долго подбирал специальную «веревку» и обвязывался ею; в путь отправлялись ночью при молодой Луне, главный шаман (нагуаль) объявлял всем, что нашел проход (обычно на шестой-седьмой день путешествия), после чего спускался в найденную «дыру», где впадал в транс. Оставшиеся наверху дожидались ночи, молились Луне несколько часов, а затем тоже впадали в транс. Хорошим знаком считалось обилие вокруг избранного места крупных черных кошек (пантер?). Звери не трогали магов, но грозно шипели, демонстрируя свою мощь. Наиболее любопытным фактом было то, что по крайней мере один зверь оставался с магами до утра. В конце концов «кошка» переставала на них шипеть и впадала в полусонное состояние — при этом она приближалась к толтекам, словно была одной из них. Когда вставало солнце, зверь, по преданию, оказывался пейотлем либо испускал такой странный и громкий рык, что находившиеся рядом маги падали ниц и лежали так еще несколько часов. После чего зверь, конечно, исчезал и с тех пор считался «нагуалем» посетителей "пещер Чикомостока".

Самоисследование показало, что после пяти сеансов «ясновидения» шестой превращается в подлинный кошмар. Я оказался в бесконечном лабиринте, состоящем из багрово-черных тонов; меня преследовали существа, вызывавшие такой ужас, что я не мог даже разглядеть их — только тени, исполненные холодной и мрачной злобы. Они не желали моей смерти; нет, они хотели сделать со мной что-то более ужасное — возможно, вечный плен и пытки? Даже не могу вообразить. Их было поразительно много. У каждой щели, каждого прохода толпились эти омерзительные сущности, на которые я не мог смотреть. Заключительное видение — колодец. Я был на дне его, а вверху, сквозь густые, пасмурные тучи, пробивалось солнце. Странным мне кажется то, что за этим видением не последовало пробуждения. Я просто увидел в окне восходящее солнце — оказалось, что я провел по крайней мере заключительную часть ночи с открытыми глазами, даже не подозревая об этом.

С такой злобой "хранитель тьмы" меня больше не преследовал. Однако некоторое время я боялся засыпать, но затем все утихло. Вернулся естественный ритм: для меня это одно «ясновидение» раз в 10–12 дней. "Устрашающие архетипы бессознательного", как назвал бы это Юнг, больше меня не тревожили.

3. Траектория сновидения. "Толтекское сновидение", как правило, вызывает два типа сдвига точки сборки. Первый можно назвать «прямым», поскольку его траектория почти горизонтальна по отношению к первоначальной позиции ("лунке"). Точка сборки в осознанном сне уходит в сторону щитовидной железы или чуть ниже. Как правило, точка сборки не углубляется в область позвоночника; интерпретация в рамках тонального механизма заметно сложнее, если точка сборки пересечет сердцевину «кокона». Проще всего осознанное сновидение протекает в случае, когда точка сборки движется слева направо, относительно горизонтально, т. е. в сторону горлового центра. Здесь, как свидетельствуют практикующие Тенсегрити, обычно накапливается изрядный запас психической энергии, которую толтеки расходуют на сновидение или на сталкинг. Основание горла — это естественный резервуар интересующей нас энергии, поскольку именно говорение фиксирует точку сборки и лишает нас перцептивной свободы. Мы привязаны к миру, о котором бесконечно говорим; замолкая хоть на несколько минут, мы получаем глоток свежего воздуха — назойливое, неотступное «я» затихает, собственная важность оказывается абсолютно ненужным грузом, а жалость к себе вызывает неприязнь.

Центр разговора (горловой центр) — механизм, так крепко привязанный к известным отделам мозга, что остановить его — все равно что выключить бессмысленно работающую половину головы. Вся рациональная деятельность психики построена на том, что англичане называют self-talking: непрерывная психическая реверберация, подтверждающая и закрепляющая каждый внешний сигнал, обсуждение, о-значивание, структурирование, приведение потока сигналов в функциональные модели — конструкты, концепты, гештальты, всею совокупностью своею творящие описание мира — упорядоченную целокупность, в которой мы живем, более того, которую пытаемся преобразовать таким образом, чтобы ratio не оставил места для чужеродных элементов, противоречивых фрагментов, вкраплений, отрицающих выстроенную систему.

Зона Вернике — отдел мозга, в котором происходит вербализация и семантизация информации, — напрямую неврологически связана с горловым центром (центром речи). Точка сборки, смещаясь в горловой центр, оказывает активизирующее воздействие через артикуляционный центр на зону Вернике, зона Вернике, в свою очередь, активизирует те области коры мозга, что управляют осмысленной и значущей речью, а посредством них — нервные структуры, управляющие артикуляцией.

Таким образом, мы имеем дело с замкнутым циклом: точка сборки активизирует надлежащие отделы мозга (провоцируя тем самым дискурсивный способ мышления), а мозговые центры активизируют речь (вербализацию и артикуляцию).

Отсюда видно, что центр разговора — одновременно триггер и способ реализации описания мира. Остановка внутреннего диалога — естественный и наиболее эффективный способ "остановки мира", проникновения в измененные режимы восприятия, достижения подлинной магии в совокупности со всеми ее загадочными эффектами.

Когда точка сборки движется почти горизонтально вдоль "человеческой полосы" (справа налево) и лишь слегка снижает свою траекторию в область верхней части грудной клетки, основной центр психоэнергетической активности приходится на горловой центр (ЦПШ — центр принятия решений, согласно Кастанеде), "провозглашение намерения" становится конкретной магической практикой.

Одновременно остановка внутреннего диалога приобретает невиданную силу магического акта: зачастую она обозначает либо "остановку мира", либо обязательный переход в иной режим восприятия. Такие экзотические явления, как телепортация, фокусы с антигравитацией (вроде трюков Хенаро на стволах эвкалиптов) или превращения в иные живые формы, — чаще всего трансперцептивные феномены или поле-силовые явления, выходящие за рамки данной парадигмы.

Традиционное "толтекское сновидение" вовсе не обязательно сопровождается остановкой внутреннего диалога. Если горловой центр активизирован, сновидение может сопровождаться внутренним разговором, обильными комментариями по поводу увиденного; более того, "голос эмиссара", столь часто упоминаемый Кастанедой и приписываемый "безмолвному знанию", как правило, есть не что иное, как проекция бессознательного материала, принявшего вербальную форму, на визуально-аудиальный продукт сновидения.

При горизонтальном сдвиге точки сборки психоэнергетический прессинг сказывается, главным образом, на зоне Вернике-Брока, ретикулярной формации, эпифизе и, как принято считать, на кохлеарной части слухового лабиринта. На наш взгляд, однако, при слуховом восприятии в измененном перцептивном режиме кохлеарный лабиринт не играет значительной роли. «Звук» или его имитация порождается в более глубоких структурах мозга — там, где осуществляется сенсорный синтез и его последовательный анализ на различные сенсорные каналы (аудиальный, визуальный, кинестетический, обонятельный, полевой и др.). Таким образом, "голос эмиссара" либо является специфическим галлюцинозом, либо специальным «разложением» избыточной интерпретации, приходящей из необычного режима перцепции.

Что касается визуального канала в сновидении, то его, безусловно, нельзя игнорировать. Нам необходимо учитывать нестабильность визуальной перцепции, наличие архетипов и мыслеформ, вызванных к жизни предыдущим опытом, текучесть и своеобразие сновидческих феноменов, их более чем случайное «совпадение» с реалиями первого внимания, более того — их провидческие и таинственно синхронические случаи, их порой легко расшифровываемый символизм внушает очевидные подозрения.

Можно предположить, что горловой центр в данном случае является своего рода транслятором невербализуемого знания нагуаля. Видимо, разговор — один из способов вступать в контакт с тоналем, способ символический, плохо поддающийся раскодировке, способ, демонстрирующий принципиально иной, недискурсивный тип мышления.

4. Траектория перепросмотра. В общем траектория перепросмотра не представляет особых трудностей. Перепросмотр в технологии Кастанеды — всего лишь повторное проживание собственной жизни, которое интенсифицируется ритмическим дыханием. Здесь имеют значение только два момента: 1) последовательность перепросмотра и 2) правильное использование дыхания.

Перепросмотр всегда начинают с конца жизни и завершают ее началом. Точка сборки при этом всегда движется вдоль человеческой полосы от изначальной позиции к области натальной и даже пренатальной (т. е. примерно под углом 45° вниз). Таким образом, точка сборки отмечает последовательные фазы роста энергетического тела. Любой незавершенный гештальт, психическая травма или иной эмоциональный опыт непроизвольно фиксируют движение точки сборки на этом пути, вызывая яркие и далеко не всегда приятные воспоминания. Перинатальная фаза сопровождается бурными соматическими проявлениями — судорогами, покраснением кожи, непроизвольной уринацией и дефекацией, приступами удушья, беспричинными страхами, немотивированной моторной активностью и т. п. Натальная фаза — это апатичность, часто сопровождаемая коматозным состоянием. Пренатальная — эйфория с обилием парапсихологических явлений (здесь точка сборки выходит за пределы кокона с фронтальной стороны в области «просвета»: здесь может иметь место психокинез, астральная проекция, телепатия и т. п.). Словом, перепросмотр — это "биография наоборот", и точка сборки ведет себя соответственно.

Другой сдвиг точки сборки, ведущий в сновидение, можно назвать «косым», поскольку он направлен от изначальной «лунки» к нижней части грудины.

Пересекая под таким углом энергетическое тело человека, точка сборки на первых порах фиксируется в слоях, приближающихся к задней стенке кокона. Здесь собираются те миры восприятия, о которых знают практикующие толтекскую магию два-три года. Ближе к «стержню» фиксированные позиции точки сборки вызывают сновидения все более космического характера: иные планеты, чужеродные существа и т. п.

"Стержень" кокона обычным сновидцам преодолеть не удается. Дальше — либо "выход из, тела" (весьма неожиданным образом), либо провал в некую "светящуюся пустоту". (Некоторые мистики именно ее считают целью своих упражнений.)

Сновидящий, преодолевший «стержень», начинает тем самым тотальную трансмутацию всего энергетического и физического тела. Об этом мы будем говорить отдельно.

5. Сновидение-наяву. Одно из наиболее загадочных состояний. Его особенное отличие заключается в непрерывности осознания при переходе из одного режима восприятия в другой. Любопытным представляется сочетание устойчивых перцептивных элементов, принадлежащих состоянию бодрствования, и целого спектра восприятии, доступных только на различных уровнях сновидения.

Точка сборки в этом состоянии непрерывно перемещается: она систематически возвращается в исходное положение первого внимания, после чего погружается по траектории сновидения на глубину, соответствующую количеству накопленной энергии. Вызываемый подобным «сканированием» эффект в чем-то подобен специфической стереоскопии — наложение обыденных перцепций первого внимания на некоторые, определенным образом повторяющиеся конструкты восприятия из области второго внимания; причем такое наложение именно «стереоскопично», т. е. устроено путем соединения «реального» и «сновидческого» в тех точках, которые являются проекциями одного и того же энергетического пучка. Иными словами, один и тот же объект (структура, энергоформа, пучок эманаций) воспринимается словно из нескольких позиций перцепции одновременно.

Следует также отметить, что сновидение-наяву — состояние нестабильное. Находясь в нем, человек склонен впадать в более или менее глубокое сновидение, полностью «закрывая» на этот период свое сознание от мира первого внимания. Поскольку «прерывность» самосознания отсутствует, бывает невозможно отличить картины чистого сновидения от картин обыденного восприятия.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.