XXIII
Три тайны воскресающей плоти – животная, растительная, космическая – соединяются в одно таинство. И все молитвы, обряды, богослужения – вся религия сводится к нему же. Иного таинства нет в Египте.
Каждый день, во всех храмах, царь, воплощенный Гор, сын Озириса, или жрец, наместник царя, совершает одно и то же богослужение – воскрешение людей и богов, ибо все боги и люди суть Озирисы умершие.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
XXIII Есть еще два апокрифа или предания о лице Иисуса – одно, у Иоанна Дамаскина, VIII века, другое – у последнего церковного историка, Никифора Каллиста, XIV века. Оба ссылаются на древнейшие, неизвестные нам, свидетельства, идущие, судя по ссылке Дамаскина, от первых веков
XXIII То, что мы чувствуем или когда-нибудь почувствуем, в поисках живого лица Его, обратно подобно тому, что чувствовали ученики Его на горе Елеонской, в день Вознесения.Вывел их (из Иерусалима)… и, подняв руки Свои, благословил их. И, когда благословлял, стал отдаляться от
XXIII «Все, что у вас есть, есть и у нас; это я уж тебе по дружбе, одну нашу тайну открываю, хоть и запрещено», – скажет черт Ивану Карамазову.«Все, что у вас», в здешнем мире, «есть и у нас», в мире нездешнем. Притча – подобие, соответствие, согласие, созвучие, символ, симфония
XXIII Первые точки царства Божия теплятся уже и сейчас, как первые звезды в ночи.Все, или почти все наше искусство – «Не-божественная Комедия», притча о царстве Не-божьем. Но если было в средние века и еще за много веков до христианства, в древних мистериях, иное искусство, то,
XXIII Первый намек – у Матфея (26, 52–53), в слове Господнем Петру или неизвестному, обнажившему меч:возврати меч твой в место его… Или ты думаешь, что Я не мог бы сейчас умолить Отца Моего, и Он представил бы Мне более, нежели двенадцать легионов Ангелов!Кажется, между этими
XXIII Казни Его требуют не все; иные плачут, —скажет Пилат в «Евангелии от Никодима».[910] Этого, конечно, не мог он сказать. Но это могло быть, если б не могло, – надо бы поставить крест на человечестве: незачем было бы Сыну человеческому умирать и воскресать.Добрые плачут, или
XXIII Проходящие же ругались над Ним, кивая головами своими и говоря: эй ты, разрушающий храм и в три дня созидающий! Спаси себя самого и сойди с креста. Также и первосвященники и книжники, насмехаясь, говорили между собою: других спасал, а себя не может спасти. (Мк. 15,29–31.)…Если
XXIII Христос таится в язычестве, в христианстве открывается. Христианство есть Откровение, Апокалипсис язычества.Слепые солнца не видят, но теплоту его чувствуют. Христос язычников – солнце
XXIII Царства Божьего искало человечество и не нашло. Но, если еще не до конца пусты опустошенные нами слова: «прогресс», «цивилизация», то все, что в них есть, найдено человечеством только в поисках Града Божьего, божественного Общества. Все земные цветы расцвели в этих двух
XXIII «С египетских рисунков каплет мед» (В. Розанов).Сладкая, сладка ты для любви…Мед каплет со всего Египта, сладчайший мед
XXIII «Тело есть гроб души, погребенной в веке сем» ( ) – сообщает Платон учение орфиков (Cratyl., с. 400). «Наслаждение (для душ) падать – рождаться. , находим отзвук того же учения у Гераклита Эфесского» (Fragm. 771).Наслаждением плоти рождающей рождаемые души вовлекаются в плоть. Как
XXIII Три тайны воскресающей плоти – животная, растительная, космическая – соединяются в одно таинство. И все молитвы, обряды, богослужения – вся религия сводится к нему же. Иного таинства нет в Египте.Каждый день, во всех храмах, царь, воплощенный Гор, сын Озириса, или жрец,
XXIII «Будут два одна плоть» – будут, но еще не суть в любви рождающей, смертной, ибо умирает все, что рождается; будут – в любви бессмертной, воскрешающей.Нет, не «плодородие», не рождение и смерть знаменует фалл Озириса, а
XXIII Обожествление человека, очеловечение Бога – между этими двумя пределами мысль Египта кружится, бьется, изнемогает.Полный свет Египта – в богочеловечестве, сумерки – в человекобожестве. «Царь есть Бог», на этом строится весь Египет. Можно сказать, что нигде никогда не
XXIII Глубине знания соответствует глубина совести; мудрости человеческой – мудрость Божия.«Слову матери внимай, как слову Божиему», – сказано в надписи Уракагины, древнейшего царя Лагашского (Jeremias. Handbuch, 333).Кровавая месть, Моисеем не отмененная, отменяется по законам
XXIII Наблюдая движение светил, вавилоняне первые поняли, что не бессмысленный случай правит миром, а закон: «зиждется все на законе, certa stant omnia lege» (Manilius).Основа точного знания, понятие закона родилось в вавилонской звездной мудрости. И если нашей безбожной науке суждено