XXII
Не Египет, а Вавилон измерил и понял время: разделил год на 365 дней, день на часы, час на минуты, минуту на секунды. Наша часовая стрелка, двигаясь по циферблату, все еще указывает время вавилонское (С. F. Lehman. Babyl. Kulturmission, 4).
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
XXII Мог ли огнем Крестящий не креститься огнем? Этого одного достаточно, чтобы увидеть, что свидетельство не вошедших в Канон Евангелий о крещенском явлении Духа-Огня исторически-подлинно. След его, неизгладимый, как рубец от ожога, сохранился и в наших канонических
XXII Самое общее из всех человеческих лиц, все их включающее в себя, как все треугольники включает в себя геометрическая фигура треугольника, – лицо второго Адама, – это один из двух полюсов, а другой: самое особенное, ни на какое другое лицо непохожее, единственно-личное
XXII «Ты прекраснее сынов человеческих». – «Иисус, действительно, прекраснее всего в мире и самого мира. Когда Он появился, то как солнце, затмил Собою звезды.[472] Чем же красота Его больше всех красот мира? Тем, что она ни мужская, ни женская, но «сочетание мужского и женского
XXII Сиротами вас не оставляю; приду к вам (опять).…Мир уже не увидит Меня, а вы увидите. (Ио. 14, 18–19).…В мире будете иметь скорбь, но мужайтесь: Я победил мир. (Ио. 16, 33.)После сих слов Иисус поднял глаза к небу. (Ио. 17, 1.)Так как на греческом языке Евангелия, , не может иметь смысла
XXII Противоречие между синоптиками и IV Евангелием в Гефсиманском свидетельстве кажется неразрешимым; но, может быть, и оно, как столько других подобных, разрешилось бы для нас, если бы мы поняли, что Иоанн и здесь, по своему обыкновению, обнажает религиозную душу истории;
XXII Услышав это слово («ты не друг кесарю»)… сел Пилат на судейское место. (Ио. 19, 13), —«курульное кресло», , осененное римским орлом, держащим в когтях, над пуком связанных копий, дощечку с четырьмя заповедными буквами: S. P. Q. R. – Senatus Populusque Romanus.На площади сделалась вдруг
XXII Если все еще Иисус помнит о земном в неземной Агонии, то не прошло ли и по Его душе, как тень от облака по земле и тень улыбки по устам, воспоминание о пророчестве:ризы Мои делят между собою и об одежде Моей кидают жребий? (Пс. 21, 19.)Все исполнится, «как должно», йота в йоту,
XXII Зная, что такое Воскресение, мы могли бы предвидеть, что неразрешимейший узел всех евангельских противоречий будет именно здесь, в Воскресных свидетельствах. Так оно и есть.Когда Иисус «вознесся»? Мера времени здесь уже сломана в вечности. «Не прикасайся ко Мне, ибо Я
XXII Содержание всемирной мистерии-мифа о страдающем Боге есть событие, не однажды происшедшее, а всегда происходящее, все вновь и вновь переживаемое в жизни мира и человечества.«Это не однажды было, но всегда есть. (Sallust. De diis et mundo, IV).«Всемирная история есть эон, чье
XXII Если вся языческая теократия – только тень без тела, то вся христианская – тень от тела Распятого. Слепые овцы в язычестве смешивали Пастыря с волком; но то же делают и в христианстве овцы зрячие. Пастырь Добрый мог бы сказать и сейчас: все, сколько их ни приходило после
XXII Круговорот земных явлений так же неизменно правилен, как круговорот светил небесных.Из года в год, в один и тот же день, воды Нила начинают расти, постепенно выходят из берегов своих, наводняют поля, сожженные летнею засухою, рождают из смерти жизнь; и в один и тот же день
XXII Эту древнюю сказку Египта продолжает, через тысячи лет, Плутарх, эллин II века по Р. X., великий жрец Аполлона Дельфийского, в книге своей «об Изиде и Озирисе». Это единственный, до нас дошедший памятник о «страстях» Озирисовых. Если бы не он, то мы так ничего о них и не знали
XXII Гераклит, за двадцать пять веков, как бы вторит Л. Толстому, а Л. Толстой как бы вторит Египту допирамидному. И неужели не принудительнее всех доказательств эти живые подобия, живые голоса, которые перекликаются над такими безднами веков и народов все об одном и том
XXII Половая жажда есть жажда познания, любопытство к трансцендентному.Адам вкусил от древа познания, древа смерти – «познал» Еву и умер. Так и мы познаем в любви смерть; в восторгах любви умираем заживо, уходим «туда», на краткий миг, и опять «сюда» возвращаемся. Но, чтобы
XXII Смертные боги Египта – слишком люди. Приступая к священнодействию, жрец успокаивает бога: «Я пришел не для того, чтобы бога убить; воистину, пришел я для того, чтобы оживить бога». Что же это за Бог, которого нужно так
XXII Не Египет, а Вавилон измерил и понял время: разделил год на 365 дней, день на часы, час на минуты, минуту на секунды. Наша часовая стрелка, двигаясь по циферблату, все еще указывает время вавилонское (С. F. Lehman. Babyl. Kulturmission,