XLIII

XLIII

…Открывает Премудрый уста свои,

Так говорит Богу Эа Властителю:

«Погибает, Господи, род человеческий,

Пожирает землю ярость богов.

Смилуйся, Боже, над тварью твоей!..»

Опять сломано. Кажется, боги смиловались, но люди не покаялись.

…Собрал Энлил богов, сказал им так:

«Вот, не убывает зло, а множится.

Не щадите же людей, не милуйте!

Воскорбел я в сердце моем от буйства их…»

И в Бытии почти дословно то же: «Раскаялся Господь, что создал человека, и воскорбел в сердце Своем. И сказал Господь: истреблю с лица земли человека» (VI, 6–7).

Тогда Elohim, боги Израиля, и боги Вавилона – решают потоп. Но милосердный Iahwe-ja предупреждает Ноя-Атрахазиса; а дабы не нарушить тайны богов, говорит с человеком не лицом к лицу, а в вещем знамении; как начинающийся ветер потопный, свистит в щели тростниковой хижины, первобытного жилища сенаарского:

«Хижина, хижина! Стена, стена!

Слушай, хижина! Внемли, стена!

Человек из Шуриппака, сын Убара-Туту,

Сломай свой дом, построй ковчег,

Презри богатство, жизни взыщи,

Все потеряй, душу спаси!»

(Gilgamesch, XI, 21–27)

И строение ковчега повторяется в обоих сказаниях, библейском и вавилонском, до мельчайших подробностей – до «горной смолы», chemar, которой осмолены оба ковчега (Gilg., XI, 66–70. – Быт. VI, 14).

Но изображение самого потопа в вавилонской клинописи живее, подлиннее, чем в Бытии, как будто здесь говорит слышавший, а там – видевший.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.