Читайте также
XXXVII.
Дао есть постоянное Не-влияние,
но нет ничего Ему неподвластного.
Коль государь и правители
подобны Его сберегающим,
сущее все само
повинуется пре-вращениям.
Изменяющихся, но страстями терзаемых,
я усмиряю посредством
Естественности Древесной,
имени не
XXXVII
Путь вечно в недеянии,
А в мире все делается.
Если князья и цари смогут блюсти его,
Вещи сами себя претворят.
Если потом они возымеют желание действовать,
Я сдержу их безымянной простотой.
Безымянная простота не таит никаких желаний.
Когда в покое не родится
XXXVII
Путь вечно в недеянии,
А в мире все делается.
Если князья и цари смогут блюсти его,
Вещи сами себя претворят.
Если потом они возымеют желание действовать,
Я сдержу их безымянной простотой.
Безымянная простота не таит никаких желаний.
Когда в покое не родится
XXXVII
Вот почему самые неверующие люди наших дней с такою легкостью поверили нелепейшей из всех мифологий, что Христос – миф. Что такое докетизм, в последнем счете? Чья-то попытка украсть спасенный мир у Спасителя, совершить второе убийство Христа, злейшее: в первом, на
XXXVII
В тот же миг-вечность, в который Сын говорит Отцу: «Для чего Ты Меня оставил?» – Он уже снова принят Отцом.Только на малое время Я оставил Тебя, и снова приму Тебя, с великою милостью. (Ис. 54, 7.)В тот же миг – вечность – совершается и Сошествие в ад – смерть, и победа над
XXXVII
Внезапность Египта колеблет все наши понятия о непрерывном и постепенном развитии, так называемой «эволюции» человечества. По этим понятиям, мрак позади, впереди – свет, и человечество движется от мрака ко свету; но вот, движение Египта обратное: от какого-то великого
XXXVII
Рахотеп – современник царя Снофру, IV династии (около 3000 лет до Р. Х.), а наследник Снофру, Хеопс (Chufu), построил большую пирамиду Гизехскую. Кажется, в глазах Рахотепа – та нечеловеческая сила, которая воздвигла это величайшее строение на
XXXVII
Половая любовь есть неконченный и нескончаемый путь к воскресению. Тщетно стремление двух половин к целому: соединяются и вновь распадаются; хотят и не могут воскреснуть – всегда рождают и всегда умирают.Половое наслаждение есть предвкушение воскресающей плоти, но
XXXVII
«Снова начинается Египет.
(Pseudo-Calisthen., II, 27), – так говорили накануне первого пришествия Господа; и, может быть, так же скажут и накануне второго.«Беги в Египет, и будь там, доколе не скажу тебе, ибо Ирод хочет искать Младенца, чтобы погубить Его» (Матф. II, 13). Однажды Египет
XXXVII
От Вавилона к Ассирии – от мира к войне. Не Египет, не Вавилон, а Ассирия начала воевать как следует. Ассирийцы – «первые римляне» во всемирной истории.Душа Ассура – не мир, а война. Он первый полюбил войну, поверил, что голая сила – меч – решает судьбы народов.«Сила его
XXXVII
«И увидел во сне: вот лестница стоит на земле; и вот, ангелы Божии восходят и нисходят по ней… Иаков пробудился от сна своего и сказал: истинно, Господь присутствует на месте сем; а я и не знал! И убоялся, и сказал: как страшно место сие! это не иное что, как дом Божий, врата
XXXVII
Sa ana arall? ??rulu pagar?u tut?ra.
Ты возвращаешь тело, сошедшее в ад.
Не только душу, но и тело. Весь человек живет, и умирает или воскресает весь, с душой и с телом.
Я люблю тебя, тело мое,
Как овца любит ягненка своего,
Как росток любит семя свое.
Воскресшее тело родится из мертвого,
XXXVII
И Гезиод, пастух, пасущий овец на Геликонской горе, певец Золотого века, поет:
Бог законом поставил и зверю, и птице, и рыбе,
Чтоб пожирали друг друга, – на то им неведома Правда!
Людям же правду послал.
(Зелинский, 30)
Правда Божья – Божий закон: не убий. К очень далекой,
XXXVII
Уже и древние истолкователи мифа не знают, что с ним делать, и находят в нем смысл, иногда очень глубокий, но не его, а чужой. Вот как толкует его Плутарх, сам посвященный в Дионисовы таинства: «Бог, по природе своей, неизменный и вечный, подвергается, по действию
XXXVII
Первый мир от этого погиб, – погиб бы и второй, если б не пришел Спаситель.То, чего искали древние, мы нашли, не искавши, получили даром, и спокойны. Не слишком ли спокойны? Как бы не потерять? Будем же хранить, что имеем, и, прежде чем судить тех несчастных, «больных»,
XXXVII
Две колеи – след колесничных колес, проложенный Иакховым шествием, в течение многих веков, на Елевзинской Священной дороге, via sacra, там, где она проходит по камню, сохранился до наших дней (Foucart., 302).Мы, новые язычники, хуже древних, – те, еще не видя, верили, а мы не верим,